Эрин Уатт - Разрушенный дворец

А пока я могу делать это: доводить ее своим ртом и пальцами до исступления, заставляя стонать и умолять…

– Элла! – раздается из-за двери резкий, командный голос. – Открой!

Элла отталкивает мою голову и соскакивает с кровати, как будто та охвачена пламенем.

– О боже, это Стив! – шипит она.

Я сажусь, бросив настороженный взгляд на запертую дверь. Я ведь запер ее, правда? Черт, пожалуйста, пусть будет так, что я ее запер…

Дверная ручка дергается, но дверь не поддается. Я с облегчением выдыхаю.

– Элла! – снова рявкает Стив. – Открой дверь! Живо!

– Секунду, – поспешно отзывается она, в ее глазах – отчаяние и паника.

Мы быстро одеваемся, но, видимо, не очень аккуратно, и вид у нас так себе, потому что, когда Элла впускает Стива, его глаза зловеще вспыхивают.

– И чем это вы двое, черт побери, тут занимались?

Я выгибаю бровь: голос Стива переполнен яростью, лицо раскраснелось. Я все понимаю, он отец Эллы, но мы же тут не снимали порно, в конце концов. Просто чуть-чуть позабавились.

– Мы… смотрели телик, – бормочет Элла.

Мы со Стивом одновременно поворачиваемся к черному экрану в другом конце комнаты. Стив, сжав руки в кулаки, снова разворачивается к Элле.

– Твоя дверь была закрыта, – чуть ли не рычит он.

– Мне семнадцать, – скованно отвечает она. – У меня что, нет права на частную жизнь?

– Не настолько частную! – Стив качает головой. – Каллум выжил из ума?

– Спроси у него самого, – доносится сухой ответ моего отца.

Стив резко разворачивается к дверному проему, где стоит папа, скрестив руки на груди.

– Что здесь происходит? – ровным голосом спрашивает он.

– Твой сын только что лапал мою дочь! – рявкает Стив.

Облизывал, если сказать точнее. Но я держу язык за зубами. Вена на лбу Стива и так, кажется, вот-вот лопнет. Незачем ускорять этот процесс.

– Для меня это совершенно неприемлемо, – продолжает он ледяным тоном. – Мне все равно, как ты относишься к своим родительским обязанностям. Твои мальчишки могут вести себя так, как их душе угодно, но моя дочь не станет очередной секс-игрушкой Рида.

Я распрямляю плечи. Кто, черт возьми, он такой, чтобы так говорить?

– Элла – моя девушка, – холодно говорю я, – а никакая не секс-игрушка.

Стив тычет пальцем на сбившееся покрывало.

– Значит, для тебя совершенно нормально вот так использовать ее? – Его ледяной взгляд останавливается на папе. – А ты! Что за отец даст столько свободы двум тинейджерам? Скажи еще, что они спят в одной комнате!

Виноватое выражение лица Эллы выдает нас с головой. Заметив его, Стив краснеет еще больше.

Он делает глубокий вдох, медленно разжимает кулаки, а потом говорит:

– Собирай свои вещи, Элла.

За секундой тишины следуют сразу три возмущенных восклицания.

– Что? – Элла.

– Нет-нет-нет. – Я.

– Стив, в этом нет необходимости. – Папа.

Отец Эллы реагирует только на последнюю реплику.

– А я думаю, это очень даже необходимо. Элла – моя дочь. Я не хочу, чтобы она жила в такой обстановке.

– Ты хочешь сказать, что мой дом – неподходящее место для ребенка? – Голос отца становится жестче. – Я вырастил здесь пятерых сыновей, и они прекрасно справляются.

Стив громко и раскатисто смеется.

– Прекрасно справляются? Одного из твоих мальчишек обвиняют в убийстве, Каллум! Прости, но вынужден огорчить тебя: Рид – не самый хороший парень.

Во мне просыпается гнев.

– С чего вдруг?

– Он плохо влияет на нее, – продолжает Стив как ни в чем не бывало. – Все они.

Он снова смотрит на Эллу.

– Собирай свои вещи. Я не шучу.

Элла выпячивает подбородок.

– Нет.

– Она только привыкла к новой жизни, – предпринимает очередную попытку успокоить Стива папа. – Не срывай ее с места, которое она считает домом.

– Ее дом там, где я, – отвечает Стив. – Я ее отец, не ты. И я не хочу, чтобы моя дочь якшалась с твоим сыном. И плевал я, если покажусь кому-то старомодным или неразумным – называйте это как хотите. Она едет со мной. Хочешь запретить мне это? Отлично! Тогда встретимся в суде. Но сейчас ты не сможешь остановить меня. Я забираю ее из этого дома.

Элла в панике смотрит на папу, но его взгляд выражает лишь одно – поражение.

Тогда она умоляюще глядит на Стива.

– Я хочу остаться здесь.

Но ее мольба его ничуть не трогает.

– Прости, но нет. Так что повторяю еще раз: собирай свои вещи.

А когда Элла не двигается с места, оставаясь сидеть рядом со мной, Стив хлопает в ладоши, словно она дрессированный тюлень:

– Живо!

Элла сжимает кулаки и ждет, когда вмешается мой папа. Но он продолжает молчать, и она в гневе вскакивает и уходит за вещами.

Я уже собираюсь кинуться за ней, когда Стив останавливает меня.

– Рид, на минуточку, – коротко говорит он.

И это приказ, который не обсуждается.

Мужчины обмениваются взглядами. Папино лицо каменеет, но он выходит из комнаты, оставляя меня со Стивом.

– Что? – ожесточенно спрашиваю я. – Снова будешь говорить мне, как плохо я влияю на Эллу?

Он подходит к кровати и смотрит сначала на смятое покрывало, а потом на меня. Я подавляю желание провалиться на месте. Мы с Эллой не делали ничего плохого.

– Когда-то и я был в твоем возрасте.

– Хм. – Проклятье. По-моему, я понял, к чему он ведет.

– Я помню, как обращался с девчонками, и, вспоминая об этом сейчас, жалею о многих вещах. – Стив проводит рукой по краю кровати. – Элла права: бо́льшую часть ее жизни меня не было рядом. Но теперь я здесь. У нее было тяжелое детство, а девочки типа нее ищут любви не там, где следует.

– Это вы сейчас обо мне?

Я засовываю руки в карманы и прислоняюсь к комоду. В этом даже есть некая доля иронии: у такой порядочной девушки, пусть и с дерьмовым прошлым, вдруг откуда ни возьмись появляется отец и читает мне лекцию о том, что будет лучше для его дочери. За те примерно девять месяцев, что я встречался с Эбби, ее отец если и говорил со мной, то только о футбольной команде Астор-Парка.

– Рид. – Голос Стива смягчается. – Я люблю тебя как собственного сына, но ты должен признать, что сейчас находишься в сложной ситуации. Элла очень привязалась к вашей семье, и я надеюсь, что ты не воспользовался ее одиночеством.

– Я не воспользовался Эллой ни в каком смысле, сэр.

– Но ты спишь с ней, – обвиняющим тоном произносит Стив.

Если он хотел смутить меня этим или пристыдить, то сильно ошибся. Любовь к Элле – самое лучшее, что было в моей, пока такой короткой, жизни.

– Я делаю ее счастливой, – просто отвечаю я, не испытывая никакого желания говорить с ним о сексе: иначе Элла умерла бы от стыда.

Губы Стива сжимаются в тонкую линию. Мой ответ его не порадовал.

– Рид, ты из тех парней, которым нравится физический контакт. Тебе нравится драться, потому что ты наслаждаешься ощущениями, когда твой кулак вонзается в чью-то плоть. Тебе нравится соприкосновение силы с силой. И по той же самой причине ты вряд ли можешь обходиться без секса. Я не осуждаю тебя, потому что, черт подери, сам был таким. К тому же я не особо верю в верность отношений. Если девушка свободна и доступна, кто я такой, чтобы отказывать себе, верно? – Он ухмыляется, призывая меня поддержать свой безнравственный стиль жизни.

– Я отказывал, и не раз, – говорю я ему.

Стив фыркает, явно не веря моим словам.

– Ладно, пусть так. Но давай поговорим об Элле. Раз уж ты любишь ее, то вряд ли будешь пытаться срывать с нее одежду каждые пять секунд. Я вижу, как ты смотришь на нее, парень, и это не более чем похоть. – Он сокращает расстояние между нами и опускает свою тяжелую ладонь мне на плечо. – В этом нет ничего зазорного. Я не жду, что ты изменишься. Я лишь хочу сказать, что Элла не та, с кем можно спать ради собственного удовольствия. Обращайся с ней так, как ты хотел бы, чтобы обращались с твоей сестрой.

– Но она мне не сестра, – огрызаюсь я. – И я отношусь к ней со всем уважением.

– Тебя обвиняют в убийстве. Ты можешь сесть в тюрьму на очень длинный срок. И как будет справляться Элла, если ты туда попадешь? Думаешь, она будет ждать тебя?

– Я этого не делал, – говорю я сквозь зубы.

Стив не отвечает.

Неужели этот мужчина, который знает меня столько, сколько я себя помню, действительно верит, что я способен убить человека?

Я с горечью изучаю лицо Стива.

– Ты думаешь, это я, да?

Через мгновение он крепко сжимает мое плечо.

– Нет, конечно, нет. Но я думаю об Элле, пытаюсь поставить ее на первое место. – Его живые голубые глаза, точно такие же, как у Эллы, с вызовом смотрят на меня. – А ты можешь честно сказать, что делаешь то же самое?

– Знаешь, почему здесь нет тринадцатого этажа? Потому что большинство постояльцев в душе своей очень суеверны. По слухам, «Хэллоу-Окс» построен на старом кладбище конфедератов[6]. Здесь могут водиться привидения.

«Например, твое», – сердито думаю я.

Стив проводит ключом-картой перед сенсором и нажимает кнопку с буквой «П». Он все время улыбается, как будто это не он вытащил меня только что силком из моего дома и не привез в этот идиотский отель.

– Теперь не будешь со мной разговаривать? – спрашивает Стив.

Я смотрю прямо перед собой, всем своим видом давая понять, что не собираюсь вести с ним задушевные беседы. Он думает, что может вот так просто появиться в моей жизни через семнадцать лет и раздавать мне приказы? Добро пожаловать в отцы, Стив. Тебе предстоит нелегкий путь.

– Элла, ты действительно считаешь, что я позволил бы тебе и дальше жить с Ройалами, особенно когда твой парень спит в соседней комнате?

Может, это по-детски, но я продолжаю хранить молчание. К тому же если я открою рот, то точно скажу что-нибудь плохое, например: «Где, черт подери, ты был, когда моя мама умирала от рака? А, точно, ты летал на дельтаплане со своей гадюкой женой!».