Дайкен Рэйчел Ван - Разрушенная

– Неужели ты только что сравнил свою сексуальную силу с навыками Чака Норриса в карате? – спросила я.

– Типа того, – пожал плечами Гейб.

Я покачала головой, и мой взгляд упал на будильник на прикроватной тумбочке.

– Черт! Уэс может уже сейчас прийти! Быстрее, быстрее! Нужно сложить все в сумки, пока он не появился.

– Все? – Гейб окинул взглядом комнату. – Ты что, к нему переезжаешь?

Не успела я ответить, как он получил основательный подзатыльник от Лизы. Рыкнув, парень вскочил на ноги и стал вместе с нами запихивать мои вещи в чемодан. Я еле успела его остановить, когда он попытался бросить туда и будильник. Он, блин, серьезно?

– Готово! – воскликнула Лиза и шлепнулась на чемодан, чтоб Гейбу было проще его застегнуть.

– Ребята, я люблю вас, – вырвалось у меня. Я подошла и крепко обняла их обоих.

Гейб потрепал меня за волосы, словно мне было двенадцать, а Лиза выглядела так, будто сейчас расплачется. Вы только подумайте, я ведь никогда раньше не была у парня дома. Или нет… Ан нет, все правильно.

Раздался стук в дверь. Лиза выбежала из моей комнаты, по дороге с ужасным звуком ударившись рукой об диван, пулей пролетела через гостиную и открыла дверь.

– Привет, Лиза, – улыбнулся Уэс и вручил ей сделанную из бумаги индейку. – Держи, я сам ее сделал, – он огляделся. – Моя девушка готова?

И вот теперь моя соседка по комнате с чистой совестью изобразила обморок: она плавно сползла по двери, приложив обратную сторону ладони ко лбу. И так напугала Гейба, что он уже собирался делать ей искусственное дыхание.

– Успокойся, мое взволнованное сердце! – сказала Лиза, сильно растягивая слова. – Дорогая моя, твой мужчина здесь, и он прекрасен, прекрасен…

– Извини. – Гейб взял Лизу за плечи и пихнул в комнату, подальше от Уэса. – Она забыла принять свои таблетки с утра.

И тут время остановилось.

Впрочем, может, оно и не стояло на месте, но почему-то мое сердце бешено забилось. Уэс сделал несколько шагов мне навстречу и вдруг замер.

Потом положил руки мне на бедра.

И прикоснулся губами к моим губам.

Гейб и Лиза хором начали улюлюкать, но меня это совершенно не волновало. Я обхватила его за шею и притянула как можно ближе к себе. Мой. Мой парень. Хотя мой всего на две недели, что бы это ни значило… Но мой. Мой парень.

– Мой парень готов?

Он улыбнулся и чмокнул меня в нос.

– А моя первокурсница готова?

– Эй, это удар ниже пояса, – заныла я, с улыбкой глядя ему в глаза.

– Не мог не сказать этого, – он вздохнул и поцеловал меня в лоб. – Я возьму твои вещи.

Когда Уэс вытащил в гостиную мой гигантский чемодан, Лиза вздохнула, а Гейб тут же толкнул ее локтем.

– Кирстен, ты правильно меня поняла? Я не просил тебя съезжаться со мной, – поддел меня парень.

– Девушка должна быть готова ко всему! – вступилась за меня Лиза. – Кто знает, как дальше сложатся ваши отношения в Сиэтле!

Уэс поднял руки в воздух, якобы сдаваясь, а затем кивнул мне на дверь.

– Пойдем. Мой сумасшедший папочка уже весь испереживался.

– Пойдем. – Я попрощалась с Лизой и Гейбом. Теперь меня ожидало знакомство с одним из самых богатых людей на планете. Это круто, и все будет хорошо, нужно только не волноваться.

Что за фигня со мной творится? Я везу девушку к себе домой. Кто-нибудь, разведите в аду огонь, потому что там, вероятно, наступил новый ледниковый период.

– Нервничаешь? – спросил я, когда мы проехали центр Сиэтла и свернули на Fauntleroy Way.

Здесь разместились всего двенадцать домов, огороженных общим забором с запирающимися воротами, так что полная приватность нам была обеспечена.

А еще отец установил камеры везде, где только можно, даже на дальнем углу улицы. На случай, если вдруг кто-то, страдающий излишним любопытством, захочет украдкой нащелкать пару снимков кого-то из нас в бассейне.

Хотя в любом случае сделать это невозможно. Во-первых, ландшафт участка распланирован таким образом, чтобы обеспечить максимум уединения в любой его части. А во-вторых, у нас есть собственный пляж, который растянулся почти на километр, так что бассейном мы практически не пользуемся. Если, конечно, каменистый берег можно назвать пляжем. Однако каждое лето нам привозят песок из тропиков, чтобы наш пляж оправдывал свое название.

– Немного. – Кирстен вздохнула, продолжая смотреть в окно. – И какой из этих домов – твой?

– Видишь все, что стоит на этой стороне улицы, прямо до воды? Это наше.

– М-м-м?

– Главный дом, два коттеджа, несколько теннисных кортов, искусственный пруд, и еще во-о-он тот дом… – Я указал на самый дальний конец территории. В этот момент как раз открылись ворота, и ей стало проще все увидеть. – Там живет моя ома, когда приезжает погостить.

– Ома?

– Бабушка, – поправил себя я. – Извини, моя мама была стопроцентной голландкой, так что в детстве бабуля была для меня омой.

Кирстен улыбнулась и затаила дыхание, потому что открылись вторые ворота и за ними показался главный дом. Я проехал дальше и попытался посмотреть на все это ее глазами. Она ведь совершенно по-другому воспринимает эти места.

Дом, размером почти 600 квадратных метров, не самый большой особняк в мире. Зато окна расположены так, чтоб внутрь проникало как можно больше солнечного света. Стены выложены настоящим белым кирпичом образца 1927 года. И теперь здание выглядит как рай для архитектора. Семнадцать ступенек ведут к массивному дубовому высокому крыльцу.

Я еще не успел припарковаться, как из дома уже быстро вышел дворецкий, чтобы учтиво открыть дверцу для Кирстен.

– Мэм, мы с нетерпением ждали вашего приезда.

– Привет, Рональд, – кивнул я ему.

Мужчина улыбнулся. Рональду уже исполнилось восемьдесят два, однако вы никогда бы не дали ему этот возраст. Формально он уже не был нашим дворецким, выйдя на пенсию двадцать лет назад, но отец тогда не решился расстаться с ним, так что Рональд до сих пор с удовольствием встречает гостей, варит пиво в коттедже, который выделил ему мой отец, и с тех пор, как умерла моя мама, занимается всеми домашними делами.

– Здравствуйте, мистер Уэстон. – Рональд похлопал меня по плечу и крепко обнял. – Вы так давно не приезжали, как ваши дела?

Он прекрасно знал, что со мной.

Но делал вид, что я такой же, как прежде. Рональд гнал от себя мысли о моей болезни и никогда со мной о ней не говорил. И я прекрасно понимал, почему: все его близкие ушли из жизни. Они с моим братом были очень близки. Рональд с трудом пережил смерть Тая, и я знал, что, если уйду и я, сердце его скорее всего остановится тоже.

– Отлично, и я прекрасно себя чувствую, – соврал я в ответ и тоже его обнял. – Отец дома?

– Да, и уже вас заждался, – Рональд снова улыбнулся и еще раз похлопал меня по плечу. Еще двое работников отца уже сбежали вниз по лестнице, чтобы забрать наши вещи.

Я протянул руку Кирстен.

– Готова встретиться с моим отцом?

– Боже мой. – Кирстен вытерла вспотевшие ладошки об джинсы, прежде чем ухватиться за мою ладонь. – Я чувствую себя так, будто иду на встречу с президентом или что-то типа того.

Я запрокинул голову и рассмеялся.

– Поверь мне, это скорее «типа того». Это совсем не так страшно, как кажется. Обещаю, – успокаивающе проговорил я, но было непохоже, что моя девушка мне поверила.

Чем дольше мы шли по дому, тем шире распахивались ее глаза. Через холл на уровне второго этажа проходила конструкция, напоминающая мост, которая вела прямо в гостиную. Уличный свет из огромного эркера буквально заливал все пространство. Мы повернули направо и оказались перед кабинетом моего отца.

– Папа? – негромко позвал я.

– Входи.

Я поцеловал Кирстен в висок, крепко сжал ее руку и втащил за собой в помещение. Просторный кабинет был отделан в стиле Старого Света. Книжные шкафы выполнены из красного дерева, им же были обшиты и стены.

Отец сидел за своим огромным письменным столом и медленно потягивал бренди.

– Не рановато ли ты сегодня начал, пап? – пошутил я.

Глаза его сузились, но потом отец рассмеялся.

– Вообще-то да, ты прав, но я только что уволил Альфреда. Так что, думаю, могу с чистой совестью позволить себе немного выпить.

– Как? – Альфред был правой рукой и одним из верных советников отца на протяжении многих лет. – За что?

Отец махнул рукой.

– Наверняка об этом уже во всех подробностях рассказывают по CNN. – Он стукнул по столу, и на одной из стен развернулся огромный экран. И точно: как только на нем появилось изображение, в блоке новостей сообщили о скандале, в котором замешан Рэнди Митчелс.

– Итак. – Телевизор погас, и отец снова повернулся к нам: – Как зовут это прелестное создание?

– Кирстен. – И она протянула ему руку. – Очень приятно познакомиться, сэр.

– Сэр? – Отец нахмурился: – Неужели я выгляжу на все восемьдесят?

– М-м-м, конечно, нет. – Кирстен выдавила из себя испуганную улыбку.

– Рэнди, – подмигнул ей отец. – Можешь называть меня Рэнди, и, главное, не назови меня Папа. А то это может вызвать сердечный приступ. Я пока не готов к тому, чтобы этот вдруг парень остепенился. – Папа указал на меня и деланно вздрогнул. – Бедняга ни стирать толком не умеет, ни шнурки завязать.

– Просто великолепно. – Я закатил глаза.

– А ты умеешь готовить? – Рэнди скрестил руки на груди. – Уэс, ты ведь поэтому ее сюда и привез, да, сынок? Чтобы она приготовила ужин ко Дню благодарения?

Я прекрасно понимал, что он шутит.

А вот Кирстен, оказывается, нет.

Глаза у нее были полны ужаса. Белая, как полотно, она не отрываясь смотрела на отца. На какой-то момент ее ротик раскрылся от изумления. Кирстен явно запаниковала и поглядывала на меня в поисках поддержки.