Дайкен Рэйчел Ван - Разрушенная

Кирстен дослушала мой рассказ и ничего не ответила.

Я наклонился, чтобы посмотреть ей в глаза, но девушка закрыла лицо руками. Когда она убрала руки, ладони были влажными от слез.

Я был совершенно не готов к тому, что она бросится меня обнимать. Она повалила меня на пол так быстро, что я успел только развести руки в стороны, и, когда она упала в мои объятия, крепко сжать.

Это было первое настоящее объятие с тех пор, как этот мир покинул мой брат. Я не сказал об этом Кирстен, но в тот момент, когда я обнимал ее… Старался сделать так, чтоб ей было чуточку лучше… Смерть больше не казалась мне такой ужасной. И будущее больше не казалось таким беспросветным. Потому что когда она немного ослабила хватку и наши взгляды встретились… я увидел в ее глазах надежду.

Я что, правда обнимаю едва знакомого человека и реву у него на груди?

Кажется, я чего-то не понимаю в этой жизни.

Он, наверное, решил, что я ненормальная, но я не могла выпустить его из объятий. С логической точки зрения, я отдавала себе отчет, что это сумасшествие настолько доверять человеку, которого едва знаешь. Но с точки зрения чувств… Он открыл огромный чемодан со всем эмоциональным багажом, который я привезла с собой в колледж, распаковал его и аккуратно разложил все по полочкам.

Одна часть меня задыхалась от гнева. Ну а что другая? Другая почему-то полностью положилась на Уэстона, словно он был путеводной звездой, способной указать мне верный путь в этой жизни. И чувствовала себя свободной, как никогда.

За какие-то жалкие пять минут этот парень сделал то, что не смогли два года занятий с психотерапевтом и бессчетное количество антидепрессантов. Он помог мне простить себя. Я знала, что это непросто сделать. Это не может быть просто. Неужели действительно нужно было всего лишь посмотреть на ситуацию под другим углом? Самое странное, что все, что Уэс мне сказал, и так находилось на поверхности. И главное, это была чистая правда. Он смог заставить меня поверить в свою версию истории, потому что я в глубине души давно знала, что именно так все и было.

– Кирстен? – прошептал Уэстон, почти касаясь губами моей мокрой от слез щеки. От его дыхания ее тут же обдало прохладой, и мурашки пробежали от головы до кончиков пальцев ног. – С тобой все в порядке?

У меня вырвался тяжелый вздох.

– Ты все еще не считаешь меня сумасшедшей?

Уэс рассмеялся.

– Все мы немного сумасшедшие, каждый по-своему.

Я прижалась к его груди.

– Уэс? – раздался мужской голос у меня из-за спины.

Я обернулась, и увидела человека, который был тогда с нами в столовой.

– Привет, Дэвид.

Уэс поднялся на ноги и помог встать мне.

– Все нормально?

– Абсолютно.

Дэвид откашлялся и набрал чей-то номер.

– Сэр, с ним все в порядке. Да, он просто… был на пробежке с девушкой. – Лицо его вытянулось. – Да-да, конечно, я напомню ему об этом. Спасибо, сэр… Прошу прощения.

Уэс отпустил мою ладонь и с вызывающим видом скрестил руки на груди.

– И каковы указания начальства?

Дэвид убрал телефон в карман.

– Он сказал только, чтобы ты не забывал правильно расставлять приоритеты. Твое здоровье, футбол и учеба. И только потом друзья.

Ай! Я была последней в этом списке.

– Окей, – кивнул Уэс. – Спасибо, Дэвид. Я напишу тебе эсэмэску, если мне понадобится твоя помощь.

Дэвид кивнул и не сдвинулся ни на шаг.

Из груди у Уэстона вырвался звук, отдаленно напоминающий рычание раненого зверя.

– Что? Ты даже сейчас собираешься следовать за мной по пятам?

– Мне приказали, – вздохнул Дэвид и смиренно пожал плечами. – Извини, Уэс. Иначе я могу потерять работу. Сам знаешь, твой отец не станет церемониться.

– Знаю. – И Уэс одними губами прошептал довольно грубое ругательство, а потом повернулся ко мне: – Прости, Кирстен. Мне нужно идти. Кажется, отец недоволен тем, как я расставляю приоритеты, – проговорил он с натянутой улыбкой. – Давай встретимся вечером? Мне кажется, нам еще очень многое надо обсудить.

– Не уверена, что получится. – Тут я поймала неодобрительный взгляд Дэвида и опустила глаза. – У меня очень много дел на вечер.

У Уэса был растерянный вид. Он нахмурился.

– Пойдем, Уэс. – Дэвид взял его за локоть.

– Нет, – наотрез отказался парень. – Я никуда не пойду, пока эта девушка не скажет «да».

– Уэс, пожалуйста, перестань. Родители – это действительно важно. Если твой отец хочет…

– Мой отец хочет двух здоровых сыновей, – отчеканил Уэс ледяным голосом. – Но у него есть только я. И ему придется довольствоваться этим. А я зайду за тобой в семь вечера.

– Не сегодня, – ответила я. – Зато завтра пятница, и у нас назначено свидание, помнишь?

– Помню, конечно. – Парень сглотнул, и его щеки немного порозовели. Кажется, он наконец слегка расслабился. И почему на какой-то момент мне показалось, что ему нехорошо? – Тогда до скорого.

Я смотрела, как Уэс уходит вслед за Дэвидом, и мое любопытство росло с каждой секундой. Почему защитник футбольной команды все время такой бледный? И почему, как только они скрылись в тени деревьев, парень оперся на этого Дэвида, словно еле-еле держался на ногах? И если он так плохо себя чувствует, то какого черта тогда так рвался на пробежку?

Эти мысли не оставляли меня, пока я шла к своей комнате. Меньше всего мне хотелось встретить парня, с которым будет так хорошо, как с Уэсом, и чтобы он через пару дней навсегда исчез из моей жизни только потому, что его отец составил для него список приоритетов, где мне отводилась самая последняя строчка.

Тьфу.

Я открыла ключом дверь и проскользнула внутрь.

– Привет. – Гейб оторвался от щелканья каналами, отложил телевизионный пульт и помахал мне рукой. – Не стоит благодарности.

– Что не стоит благодарности?

– На тумбочке протеиновый шейк и банан ждут не дождутся, когда ты отправишь их в животик. Я с высоты птичьего полета увидел, что ты возвращаешься в комнату.

– Птичьего полета? И что за птицы милостиво приняли тебя в свою стаю?

– Серые, – без намека на шутку ответил Гейб.

– Голуби?

– Голуби не серые.

– Ты что, дальтоник? – Я засмеялась и покачала головой. – Ладно-ладно, и чему голуби обязаны твоим повышенным интересом?

Гейб швырнул пульт в гору подушек на диване, встал и потянулся. Когда он поднял руки и футболка задралась, я увидела, что весь его умеренно подкачанный пресс тоже покрыт татуировками.

– Я волновался.

– За птичек?

– За тебя, – негромко ответил парень. – Я знаю, что ты к нему неравнодушна, и я просто… – Он замешкался с ответом. – Чем-то он мне не нравится, а ты еще не наученная горьким опытом первокурсница.

– Спасибо, что так заботишься обо мне, Гейб. Когда очередная девушка решит запрыгнуть к тебе в кровать, сначала я удостоверюсь в том, что она получила исчерпывающую информацию о парне, с которым имеет дело. Просто так, в благодарность за твою заботу.

Гейб пожал плечами и неторопливо направился в сторону кухни.

– Они и так подписывают официальную бумагу, где черным по белому написано, что я не несу никакой ответственности.

– Какая гадость.

Гейб радостно заржал.

– Ну и где мой шейк?

– Вот. – Парень повернулся ко мне спиной, наклонился и сделал несколько характерных движений пятой точкой.

Я залилась смехом, а Гейб в это время предупреждающе поднял указательный палец, достал телефон, включил музыку и схватил меня за руки.

Это была Rocketship Шэйна Харпера. Пританцовывая, мы двигались по кругу и иногда специально сталкивались животами.

Гейб отпустил меня и, не прекращая танцевать, причем довольно неплохо, дошел до сушилки с чашками над раковиной, снял одну, и, продолжая отплясывать, смешал протеиновый шейк, добавив туда банан.

Он обмакнул в жидкость палец и облизал, потом сделал то же самое, только вместо того, чтобы облизнуть палец самому, протянул его мне.

Я отрицательно покачала головой.

Гейб слегка наклонился и соблазнительным голосом прошептал:

– Попробуй, всего один раз.

– Сказал старшекурсник первокурснице.

– От одного раза тебе ничего не будет.

– А ты действительно один из тех ребят, от которых копы из отдела по борьбе с наркотиками просят тинейджеров держаться подальше. Тех, которые говорят, что от одного раза зависимость не возникает.

Гейб усмехнулся.

– Кирстен, а почему ты так боишься, что у тебя будет зависимость от меня?

– Ладно, уговорил. – И я слизнула сладковатую субстанцию с его пальца.

– Он тебе очень нравится.

– Что? – Я сделала шаг назад и обошла Гейба, чтоб взять стакан, но парень обхватил меня за талию и снова закружил в танце.

– Я достаточно хорошо знаю девушек. – Гейб встряхнул головой и поежился. – Поверь мне, я очень хорошо их знаю, и понимаю, что бы я ни сказал, это не заставит тебя передумать. И я абсолютно ничего не могу с этим сделать. Могу поспорить, даже если б я сейчас поцеловал тебя, ты бы все равно думала только о нем. Кирстен, блин, прошло ведь всего несколько дней! А если ты в него влюбишься, могу поспорить, он разобьет тебе сердце, и тогда я буду собирать его по кусочкам, и, может быть, ты даже начнешь спать со мной, чтобы почувствовать себя кому-то нужной, и просыпаться по утрам с мыслью, что ты ненавидишь себя. И тогда ты начнешь использовать мужчин для того, чтобы заполнить пустоту, которую он оставит в твоей душе.

– Ого.

– Я имею в виду, – сказал парень, взяв меня за запястья, – что еще не поздно избежать всего этого. Просто не отдавай ему все без остатка, пока не узнаешь, что он готов сделать все то же самое для тебя.

Я высвободила руки и, взяв стакан, сделала внушительный глоток шейка.

– Зачем ты мне все это говоришь? Ты же обо мне ничего не знаешь.