– Кажется, ты просила жёстко, да, детка? Ну, извини, за четыре года понятие жёстко изменилось. Придётся терпеть.

И резко вошёл, бить больше не хотелось, да и смысла нет, когда нет отдачи. Он хотел, чтобы попросила, чтобы остановила, чтобы заплакала, наконец. Да, сломать, растоптать, тогда будет проще забыть, она уже не будет идеальной мечтой, она станет как все, обычным ночным развлечением, каких у него множество. Заметил, как Оксана ухватилась пальцами за край стола, когда движения стали слишком сильными, толчки мощными. Любовался на её спину, на талию, за которую сейчас держался, такая тонкая, кажется, одно неверное движение и сломается, только не сломается, потому что Оксана не женщина, она кремень. Видел, как по бедру тонкой струйкой стекает его сперма, он ведь даже не подумал о предохранении, и сейчас не хочет думать. Этот раз должен запомниться им обоим. Сколько раз после их первой ночи он гнался за этим ощущением тепла и полёта, скольких перепробовал, но результат всегда был одинаковым. Даже подумал, что тот незащищённый секс был как наркотик, первый раз никогда не повторяется, а теперь знал, что повторяется. Она его наркотик и больше никто не нужен. Гладил спину, шею, плечи, вдалбливался в тело, но больше она не издавала ни звука. Чувствовал её напряжение и раздражался всё больше. Он хотел, чтобы она получала удовольствие, чтобы просила о продолжении, но её чёртова гордость и его упрямство всё испортили. Был только секс, похотливый, животный секс. Никаких чувств.

Когда кончил второй раз, не смог отойти от неё. Разумом понимал, что больше не притронется, чувство вины заглушило все остальные, но и отпустить не мог. С собой боролся, но безнадёжно. Отдышался, отошёл, Оксана спокойно поднялась и поправила юбку. Бросила на него колкий взгляд, почему-то показалось, что она над ним смеётся.

– Что-нибудь ещё? – Ещё и бровь изогнула, это невозможно!

Если бы не было так противно за себя, рассмеялся бы над её поведением. Как заправская шлюшка, отряхнулась и готова идти дальше.

– Нет, детка, ты не входишь в мою возрастную категорию – Попытался уколоть напоследок. – И сутенёру своему передай, что номер не прокатил.

Подошёл к столу, достал салфетки, вытер себя. Оксана невозмутимо вытащила одну. После с отвращением швырнула ему на стол, на то место, где он до этого держал её.

Расправила складки платья, было бы зеркало, наверно и улыбнулась бы своему отражению, шагнула к двери, щёлкнула замком, отпирая, нажала на ручку. Внезапно повернулась, и, дерзко улыбнувшись, добавила.

– И да, Игорёша, – этот её снисходительный тон добил окончательно, – включи телефон, там тебе человек дозвониться не может.

С этим и ушла, а он так и остался с перекошенным лицом, неудовлетворённым эго, и разбитым сердцем. Что-то ему не понравилось в её взгляде, едкий, цепкий, голос язвительный, чуть надменный. И телефон включил, правда, не мог понять, зачем его отключал… Ах, да, он же морально готовился к разврату. Оксаны рядом нет, он вроде получил, что хотел, только тошно и противно. Она была права – всё не так, не должно быть так.

Не успел телефон продемонстрировать чудеса навигации, и едва загорелись антеннки в правом углу, как и правда, раздалась вибрация, и на вызов он ответил несколько растерянным тоном.

– Игорь Дмитриевич, это Иванов. Тут металл доставили, а хранилище уже закрыто, кого вызывать.

– Какой металл?

– Ну, как заказывали. Накладные в порядке.

В горле появилось неприятное жжение, а в груди сдавленно потянуло, уставившись в одну точку, Игорь наклонился вперёд, цепляясь за голос из трубки, как утопающий за соломинку.

– Я не понял, когда?

– Да уже часа два как. Тут их главная приезжала, Оксана Владимировна, кажется, просила отзвониться вам, а вы молчите.

– Стой, стой, подожди… – В голове не просто беспорядок, там настоящий переворот. Что происходит?! – Подожди, Оксана сопровождала?

– Да, сама приехала, чтобы никаких проблем потом не возникло. Так что делать?

– Что делать, – горько усмехнулся он, – что делать… Звони, у кого там у нас ключи от хранилища пусть выезжают, я пришлю машину.

Истерическая улыбка уже расползлась по лицу и медленно превращалась в злой оскал. Перевёл взгляд на приоткрытую дверь и со всей силы метнул в неё телефон.

– Сука!

Выскочил в приёмную, в которой словно суслик, с идеально прямой спиной сидела секретарша, кажется, в этот момент она разучилась делать скучающий вид.

– Звони на пост охраны, быстро! Дементьеву не выпускать!

Тут же услышал звуковой набор на клавишах. Сам ждать не стал, метнулся к лифту, повезло, дверь открылась сразу, нервным, многократным нажатием насиловал кнопку вызова первого этажа, сжимал от беспомощности кулаки, когда двери, медленно, как черепахи поползли к центру, закрываясь. «Да кто же придумал эту тормознутую систему!» – взвыл он, упираясь ладонями в стенку лифта. На первом этаже выскочил, как с ускорением, весь взъерошенный, с невменяемым взглядом, с по-прежнему перекошенным лицом, он наткнулся на начальника охраны.

– Дементьева уже уехала. – Отрапортовал тот.

– Найди её! Быстро!

– Мне нужно пять минут.

– Действуй!

Закрыл глаза, мысленно досчитал до десяти, но успокоиться не получилось. Она провела его. Выставила идиотом. Сделала как мальчишку, она ничего не была ему должна. Что это тогда было? «Что же… умница, девочка, вернула мне той же монетой!».

А Оксана удалялась из центра города, только вот ироничная победная улыбка сползла с её лица, как только переступила порог кабинета. Было немного стыдно, немного противно. И почему-то унизительно. Хотя, почему? Ведь она его хотела. Его… такого, какой есть. И ни в чём не винила, потому что это мужчина, обычный мужчина с задетым самолюбием, получивший отставку. И конечно он чувствовал, как она к нему тянется, всё снова, как и в первый раз. Она спровоцировала, он воспользовался этим, наивно полагая, что ведёт в их игре. Получила, что хотела. Тогда почему так тошно?

Всё вышло как нельзя лучше. При помощи Данилы узнала фамилию, от которой зависел результат. Сама ему позвонила, с просьбой о помощи, впервые за десять лет. Он из Москвы смог выяснить то, что Витя не мог добиться почти две недели на месте. Дальше только её игра. Точная, размеренная, просчитанная. Сегодня с утра она встретилась с нужным человеком из таможенной службы, а, по совместительству, давним другом Колесникова-старшего. Понимающий мужчина не стал отнекиваться, раз уж на него всё равно вышли, но готов был выслушать условия сделки, предусмотрительно установив на приборной панели устройство, заглушающее возможную прослушку.

– Мне нужен пропуск. – Спокойно сказала Оксана, глядя на дорогу перед собой.

– И чем я могу вам помочь? – Глядя в ту же сторону, так же спокойно и немного равнодушно уточнил мужчина.

– Вы можете мне его выписать. Пропустить груз. Ведь ваш интерес дело третье, а я предлагаю за это конкретную сумму.

– А вы и расценки знаете? – Не без издёвки уточнил он.

– Вы мне сами о них расскажете. С Игорем Дмитриевичем проблем не будет, а вы в двойной выгоде.

– И почему вы так уверены, что меня это заинтересует?

– А почему нет?

Оксана посмотрела на него, слегка изогнув одну бровь, уголок губ пополз вверх, выдавая усмешку, практически победную.

– И с чего вы так уверены, в намерениях Колесникова?

– Кому как не мне о них знать. Цель у него несколько иная и он её добьётся вне зависимости от вас и вашей помощи мне. Так что ничего не потеряете.

– И эта цель вы?

– Нескромно, знаю.

– Ну, почему же… я его где-то понимаю. Хорошо. – Последнее слово прозвучало с особой твёрдостью принятого решения.

Уже через минуту перед Оксаной лежал клочок бумаги с суммой и номером счёта.

– Отключите свой прибор, мне нужно позвонить.

– Только без лишних телодвижений. – С еле уловимой угрозой проговорил он и переключил тумблер.

На это Оксана показательно хмыкнула, не в её интересах так рисковать.

– Сумма «б». – Проговорила она в трубку и сообщением выслала номер счёта.

– А что, были и другие варианты?

– Я предусмотрела многое.

– Но не всё?

– Тумблер, – усмехнулась она, – вы забыли об осторожности.

– Рядом с такой женщиной и не о том забудешь. – Не сдержался и улыбнулся, но не похотливо, это скорее было невинным флиртом. Переключатель передвигать не спешил, ждал ответного сообщения.

Через пару минут, его телефон завибрировал, информируя о новых поступлениях. Мужчина, просмотрев сообщение, приподнял брови и сдвинул переключатель с нужной точки.

– Здесь несколько иная сумма. – Словно с недовольством заметил он, лишнего брать не привык. Жадность не его порок.

– А это вам небольшой бонус за несколько часов молчания. Не нужно, чтобы господин Колесников знал то, что знать ему не обязательно.

– Я вас понял. – Мужчина передал уже оформленные документы, открыл дверь, чтобы выйти, но вдруг повернул голову на Оксану и лукаво улыбнулся. – Один вопрос. Дементьева, вы случайно не жена того самого Дементьева, извините за каламбур?

– Да, да, Феликс Эдуардович, а тоже вас сразу узнала.

– И как поживает «Голубая звезда»?

– Не поверите. – Широко улыбнулась Оксана. – При непосредственном участии Игоря Колесникова, коллекция, наконец, полная.

– Колечко, значит, у него было…

– У него.

– Удачи.

– Прощайте.

С Феликсом они познакомились случайно. Как раз перед свадьбой, ездили в Европу, а по возвращении их таможенная и пограничная службы, усиленно перетрясли. При этом умудрились испортить свадебный сюрприз Данилы: обнаружили драгоценности до момента их торжественного вручения. Как выяснилось позже, все документы были в порядке, но вот память осталась навсегда.