– Да я уж понял. – Пробубнил, отстраняясь.

– Не ревнуй!

– Больно надо, – продолжал ворчать Игорь, но я-то знаю, как его глаза сейчас потемнели.

Я в ответ промолчала, и он сдался, повернулся, уткнулся носом в мои волосы, медленно и глубоко вдохнул, поцеловал шею и посмотрел выжидающе. Да, дорогой, идёшь правильным путём!

– И?

– Мама спросила обо мне! – Взвизгнула я, обвивая руками его шею, Игорь напора не ожидал и немного завалился в сторону. Сквозь свой радостный смех, услышала его шутливое ворчание.

– Ну, вот, уложила на обе лопатки… – Посмотрел в мои глаза и широкая улыбка расплылась на его лице. – Это ведь хорошо?

– Конечно, хорошо! Представляешь, столько лет она не хотела меня видеть, а теперь сама… сама спросила! Даня прямо оттуда позвонил, сказал, что врач разрешает мне приехать. – Тараторила я на радостях, пока не почувствовала страх перед этой встречей, Игорь изменения заметил и крепко обнял, не позволяя отстраниться.

– Ну, что ты, – гладил меня по голове, успокаивая, – не переживай, всё хорошо будет, я тебе обещаю. Хочешь, с тобой поеду?

– А ты поедешь? – Не выдержала я и всё-таки всхлипнула.

– Конечно, ведь это важно для тебя, Оксана. Только немного с делами разгребусь, хорошо?

– А когда?

– Не знаю… месяц, может два. Сейчас контракт крупный готовим.

Игорь странно вздохнул, я не первый день вижу его состояние, смятение нерешительность, сомнение – чувства не свойственные мужу. Он, смелый и уверенный в себе, сейчас пытается решить какую-то дилемму, но ответ никак не находится. И самое странное во всём этом то, что он не хочет посоветоваться со мной. Я на Игоря никогда не давила, знала, что он и сам обратится, как только созреет для разговора, а теперь уже не меньше месяца чувствую, как он отдаляется. Смотрит на меня и улыбается, грустно, задумчиво, словно я ему мешаю, не позволяю развернуться. Из-за нашей разницы в шесть лет, я часто чувствую, как, намерено или нет, привязываю его к себе, но эта вина, не оставляет меня, словно я украла у него молодость. Не один раз мы это обсуждали, из-за этого я и сбежала на долгих четыре года, вышла замуж за нелюбимого человека, не желая оставлять дочь без отца, но… Столько разных «но», которые не могу обойти. Я помню, как он просил, умолял забыть всю ту историю, которую заварил в попытке отомстить мне, доказать, что он лучше. Только вот не знал, что доказывать ничего не нужно, он мой единственный, других просто нет. Полгода после второго развода демонстрировал свою любовь, помню его пламенную речь, когда он лежал в больнице после ранения. Игорь просил ребёнка, просил понять его, и просил любить. И я люблю, но в такие моменты, когда он пытается что-то скрыть, все мои страхи возвращаются, заставляя вспомнить неоспоримый факт.

И сейчас я смотрю на его уставшую позу, как он ерошит свои волосы, как натирает глаза с мутным взглядом. Как выдавливает из себя улыбку, стараясь мне угодить.

– Проблемы? – Знаю, что не расскажет, но и промолчать не смогла.

– Да нет, так, работа сейчас идёт напряжённая, ты же знаешь, что мы будем сотрудничать с сетью подмосковных магазинов?

Я кивнула, Андрей – его двоюродный брат и, по совместительству, мой бывший любовник (готова целовать его при каждой встрече лишь за то, что когда-то он познакомил меня с Игорем), год назад оставил свои магазины на управляющих и вплотную помогает Игорю с ювелирным производством. Их отцы, братья-близнецы, основали небольшой завод по изготовлению ювелирных изделий, имели небольшой магазин, а когда отец Игоря погиб, то и отец Андрея отошёл от дел, и они, теперь уже двоюродные братья, стали полноправными владельцами завода. После моего бегства, Игорь вплотную занялся отцовским наследством и в считанные годы превратил ювелирный бизнес едва ли не в монополию в нашем городе, теперь вот начали расширяться и продвигаться на столичный рынок. Так что, об их работе со столичными бизнесменами я наслышана.

– У тебя всё получится, я в вас верю.

– Конечно получится, просто… Оксан, я не смогу тебе сейчас уделять достаточно внимания… контракт непростой, требует личного контроля…

– Я понимаю, – мой уравновешенный тон, спокойная улыбка, его успокаивали, – и я хочу, чтобы ты реализовал себя. А потом мы поедем отдыхать. Ты как?

– Отдыхать – это хорошо.

И снова эта уставшая натянутая улыбка, неплохо бы поспрашивать у Андрея, что там происходит, но не хочу вмешиваться без приглашения.

В таком непонятном напряжении прошёл ещё месяц, а потом я поняла, что моему семейному счастью пришёл конец.

Сколько раз слышала, что быт убивает любовь, быт вызывает привычку, секс с мужем перестаёт удовлетворять, и женщины ищут приключения на стороне. Но это не мой случай. Я хочу своего мужа, как в первый раз, как после первой встречи, и секс у нас не по привычке, а страстный, горячий, жёсткий. Игорь возбуждается только от моего голоса, от одного моего горящего взгляда, его дыхание учащается, а глаза выискивают местечко для уединения, по крайней мере, так было до сегодняшнего вечера. Нет, сегодня вроде всё как обычно, он пришёл после десяти, Алиса уже спала. Сбросил пиджак, улыбнулся мне, спросил, что на ужин.

– Ужинать после шести вредно, – по привычке ответила ему я, поливая мясо медовым соусом.

А потом один взгляд и мой маленький уютный мир рухнул.

Вам когда-нибудь изменял муж? Нет? И поверьте, для того, чтобы в этом убедиться, не нужно находить в кармане его пиджака женское бельё, не нужно принюхиваться, в попытке уловить аромат женских духов, не нужно искать следы от губной помады на воротнике. Нужен только взгляд, один единственный взгляд и всё становится ясно.

Его огромные серые глаза, что не так? Они чужие. Игорь отводит взгляд, пряча этим огненный блеск удовлетворения, он старается вести себя как обычно, но мелочи выдают. Как он чмокнул меня в щёку вместо того, чтобы поцеловать в уголок губ, как погладил по спине, не спустившись на ягодицу, как похвалил ужин после первого же кусочка. Паранойя, скажете вы? Да, я тоже хочу, чтобы всё это мне только показалось. Только вот мои губы уже не могут растянуться в улыбке, я не могу отвести от него взгляд в ожидании какого-то признания, не могу к нему прикоснуться, и каждое его ласковое слово кажется заглаживанием вины.

Он вымыл за собой посуду, ещё раз поблагодарил за приятную кампанию, пошёл в душ, а я сидела на кухне в некой прострации, не понимая, почему это случилось со мной. Знаю, любая другая на моём месте, почувствовав нечто подобное, захочет подтверждения своих домыслов, перероет телефонную книгу в поиске новых имён, затребует список счетов из банка, обзвонит всех подружек, предупредив тех быть на чеку, но только не я. Я тихо буду лелеять надежду, что это случайная связь, потому что уже знаю, что всё произошло, стало вдруг понятно, о чём он так напряжённо думал, о чём гадал. Стали понятны все его взгляды украдкой… сравнивал, сомневался и… выбрал. К сожалению, не в мою пользу.

– Малыш, ты спать собираешься? – Улыбнулся он, опираясь плечом о дверной косяк.

Красив, бесспорно. Спортсмен, метр девяносто ростом, худощавый, поджарый, его тело – это произведение искусства, результаты ежедневных тренировок. Светлые волосы и огромные серые глаза, такие же серые, как и у нашей дочери, люблю их, но уже не могу улыбнуться в ответ.

– О чём думаешь? – С улыбкой подошёл он, присев передо мной на корточки, полотенце, обвёрнутое вокруг бёдер, скатилось к паху.

Он провёл рукой по моей ноге, забираясь под подол коротенького платьица, игриво улыбнулся одними глазами, а мне хочется расплакаться. В очередной раз убеждаюсь, какая я хорошая актриса, когда, широко улыбаясь, обхватываю руками шею и он на руках несёт меня в спальню.

Его безумный страстный взгляд, твёрдые тонкие губы, которые ласкают мою кожу, чуть прохладный язык, который скользит по шее, устремляясь вниз, к груди.

– Хочу тебя, – слышу жаркий шёпот, который растворяется в воздухе, оставляя после себя горечь.

И накатывает паника, с которой я не могу правиться.

– Игорь, не сегодня…

Первый раз, когда я отказала мужу. Первый раз, когда я его не хочу. И его реакция на этот отказ: недоуменный взгляд, лукавая улыбка сменяется понимающей, и он успокаивающе целует меня в губы.

– Мы поговорим об этом утром. – Добавляет он и, прижимаясь к моей спине, засыпает.

Проверка? Да. Ещё вчера, услышав подобный отказ, Игорь поставил бы меня в позу и наказал только за одну мысль улизнуть от исполнения супружеских обязанностей, а сегодня он уснул. Он устал!

Как только услышала тихое размеренное сопение, выбралась из объятий и вышла в ванную, включила воду и рыдала. Впервые за два года я плакала, горько, надсадно взвывая, пряча лицо в полотенце. Знаю, что уже завтра от этих слёз не останется даже и воспоминания, он мой, и я никого ему не отдам!

– Мой! Мой! Мой!

Стук кулака по бездушному пластику.

– Ненавижу! Никому не отдам!

Бьюсь в истерике, словно могу доказать этим что-то.

– Только мой…

Затихаю, потому что больше нет сил, нет меня. Есть пустота и непонимание. И тихие всхлипы, которые отражаются от холодного кафеля вокруг, напоминая о моей ничтожности. О том, что мне тридцать пять, а моему мужу всего двадцать девять. И я не имею права. Больше не имею права…

Игорь стал пропадать в командировках, чаще задерживаться на работе, его тяготило моё общество, теперь наша совместна жизнь разделилась на его, и мою. Он больше не спрашивал как я провела день, чем буду заниматься, по-прежнему ревновал к телефонным звонкам Данилы, но уже терпимее относился к ним, не знаю даже, как заметил, что со мной что-то не так.

– Оксана, всё в порядке? – Однажды спросил он.

Странный день, Игорь вернулся домой к шести, помогал с приготовлением ужина, крутился на кухне, то и дело, прижимаясь к моей спине. Короткие, но горячие поцелуи в шею, щёку, в губы, постоянные поглаживания, а теперь вот этот вопрос. В порядке ли у меня всё… Да, всё отлично, дорогой, спасибо тебе за это.