Ивонн Линдсей - Разоблаченное искушение

Эрин занялась привычными утренними делами и всячески гнала от себя мысли о том, что будет дальше. Когда они вдвоем оказались на кухне, она почти обрела бодрое расположение духа, несмотря на тревогу, накрепко засевшую под солнечным сплетением. Вошел Саймон. Эрин засуетилась, готовя завтрак.

– За мной скоро приедет машина, – сообщил он коротко.

Она медленно повернулась, заставив себя взглянуть ему в глаза. Его внимание было сосредоточено на ребенке. Райли оживился, увидев Саймона.

– Доброе утро, мой мальчик.

Его голос был таким… Нежным? Любящим? Эрин незамедлительно увидела поразительное сходство между ними. Сердце болезненно сжалось. Как она не заметила этого раньше? Почему не задалась вопросами, когда он поселился в гостинице? Его заявка, письмо из клиники, активные адвокаты.

Ей было по-прежнему непросто поверить, что за всем этим стоял Саймон. Значит, он обманывал ее с самого начала. Это понимание породило гнев.

– Я буду благодарна, если ты подождешь за дверью.

Она села напротив Райли, мешая детское питание, на которое постепенно переводила растущего сына.

– Не сомневаюсь, Эрин. Но дело в том, что твоя благодарность совершенно меня не волнует. Я здесь с моим сыном.

Каждое слово как удар. Напоминание о том, что, что бы ни делала, как бы ни старалась, она никогда не будет хороша для этого мира. Именно поэтому Эрин так старалась создать идеальную жизнь. Отец бросил ее еще крохой, мать использовала любую возможность, чтобы показать дочери, как омрачилась жизнь с ее рождением. И Эрин сбежала, чтобы начать жизнь с чистого листа. Но провалила это дело.

Тем не менее она лучше, чем о ней думают. Она стала другой – надежная, сосредоточенная, сильная.

Эрин выпрямилась и посмотрела на Саймона: – Спасибо за честность. Вероятно, это толика правды, которой ты поделился со мной. Теперь, прошу извинить, мы уходим к себе, чтобы спокойно позавтракать. Когда будешь уходить, плотно прикрой за собой дверь.

Взяв сына, она подхватила свободной рукой чашку с питанием и вышла, для верности закрыв за собой дверь на ключ. Затаив дыхание, прислушалась. Саймон недолго постоял на месте, потом она услышала его легкие шаги. Дверь закрылась.

Значит, она одержала свою маленькую победу.

Позже к ней приехала Алекса. Она обрадовалась, узнав, что Райли стало легче, и испытала обратные чувства, когда подруга поведала последние новости.

– Саймон – отец Райли?

– По крайней мере, он так говорит. Но без доказательств я не поверю.

– Я тоже, но…

– Но – что?

– Разве ты не видишь определенного сходства между ними? Я заметила, когда впервые встретилась с Торнтоном.

Эрин вздохнула. Даже Алекса заметила. Похоже, у нее не осталось ни единого шанса.

– Не глупи. Ты – его мать.

– Да, но теперь он будет требовать единоличную опеку. И, Алекса, я боюсь, он преуспеет. Понимаешь, мое прошлое небезупречно. Я такое вытворяла, до сих пор стыдно. А он каким-то образом узнал все. Если понадобится, он пустит эти факты в ход. К тому же на его стороне деньги, адвокаты. Все самое лучшее. Все, чего нет у меня.

Алекса сжала ее руку.

– Давай для начала подождем. Если понадобится, мы с Тони одолжим тебе денег.

Эрин была готова разрыдаться. Со слезами на глазах обняла подругу, потрясенная такой поддержкой.

– К тому же мы сможем дать свидетельские показания. Мы много лет знали Джеймса и познакомились с тобой, как только ты приехала. Мы действительно знаем, какой ты исключительный человек и замечательная мать. Это же что-то значит, верно?

Оставалось только надеяться.

Алекса ушла, день пошел своим чередом. Эрин вспомнила, что нужно прибрать на катере. Неужели они с Саймоном были там всего сутки назад? Воспоминания приятные и болезненные одновременно.

Тепло одев Райли, она посадила его в коляску и покидала все самое необходимое в большую сумку. Должно быть, именно Саймон вчера привязал катер к пирсу, когда они в спешке возвращались домой. Если бы не была так зла на него, она бы поблагодарила его. Затолкав коляску с сыном на катер, она оставила его на солнечной, безветренной стороне. Уже через несколько минут ребенок задремал.

Птицы почти склевали остатки еды на тарелках. Эрин принялась механически убирать со стола, складывать мусор в пакеты, мыть стол. Наверху уже все блестело чистотой, и она понимала, что волей-неволей придется и спуститься.

– Райли, запомни, все имеет последствия, – объясняла она дремлющему сыну, спускаясь по ступенькам.

Кровать была такой же, как они ее оставили, смятые простыни, сброшенное на пол одеяло. Эрин сорвала простыни. Вчерашний день обещал так много. Надежда. Любовь. Теперь он казался лишь спутанным воспоминанием. Скомкав простыни, она, едва дыша, запихнула их в мешок для стирки. Постельное белье нужно привести в порядок и убрать до следующего сезона.

Почему она продолжала беспокоиться о том, что случится в следующем году? Ее переживания начисто лишены смысла. Совсем скоро ей придется уехать.

Эрин задумалась. Неужели выхода нет? Какая-нибудь юридическая лазейка, которой можно воспользоваться. Она решила, как только появится свободная минутка, связаться с Джанет Морин, попросить изучить условия ее права на проживание в доме, не упоминая о Саймоне.

Вернувшись, Эрин переложила Райли в кроватку. Из-за антибиотиков он был очень сонливым. Она вздохнула с облегчением, понимая, что сон – лучший целитель. Улучшения здоровья были уже значительными. Конечно, эгоистично, но Эрин хотелось, чтобы малыш проснулся. Она вдруг ощутила одиночество.

Надо поднятья в комнату Саймона и быстро устранить последние следы его пребывания, а уж потом позвонить Джанет. Распахнув окно в спальне, Эрин методично снимала постельное белье с кровати, собирая полотенца и халат из ванной. Потом скребла и мыла, пока не заболели руки. Наконец, удовлетворенная проделанной работой, она закрыла окно и спустилась.

Дольше откладывать невозможно. Нужно поговорить с Джанет. Эрин едва заметно улыбнулась. Привычка откладывать неприятные дела на самый последний момент все чаще и чаще брала над ней верх. К счастью, Джанет была свободна.

– Рада тебя слышать. Как раз собиралась связаться с тобой.

– Я уже знаю, что отец Райли – Саймон Торнтон.

Джанет не скрывала удивления.

– Нет, не поэтому. Что, правда? Твой гость оказался отцом Райли?

– Он обещал представить доказательства, его адвокаты должны связаться в ближайшее время.

– Ничего себе. И что ты думаешь?

– Я напугана.

И Эрин подробно пересказала ситуацию, добавив, что Саймон обвинил ее во лжи с целью сохранить за собой дом.

– Так вот, я хотела узнать, существует ли возможность изменить условия?

– Непростой вопрос. Посмотрим, что удастся узнать. У меня есть коллега в другой компании, он с удовольствием возьмется за столь непростое дело. Он профессионал.

– Это дорого?

– У него передо мной должок, так что за гонорар можешь не переживать.

Эрин перевела дыхание и вспомнила, что Джанет хотела о чем-то поговорить.

– Так почему ты собиралась мне звонить?

– Дай-ка подумать. Ах да. Что-то не так с твоим тестом. Надо, чтобы вы сделали его повторно. Требование прислали ко мне на работу. Если сможешь приехать утром, мы отправим образцы с вечерней почтой.

Эрин это показалось подозрительным. Джанет заверила, что это требуется для восстановления полной родословной Райли. Она бросила взгляд на часы. Можно съездить в город, когда проснется Райли.

– Хорошо, жду вас.

Повесив трубку, Эрин почувствовала, как дрожит. Мир, который она выстроила собственными руками, рассыпался, кусочек за кусочком. Она ценила поддержку Алексы и Джанет, однако опасалась, что ее неприятности лишь набирают обороты.

Саймон нетерпеливо расхаживал по кабинету Дэвида Фокса.

Адвокат сидел, уткнувшись в бумаги.

– Ты протрешь дыру в моем дорогом шерстяном ковре, если не успокоишься.

– Я плачу тебе достаточно, чтобы ты смог постелить себе новый.

Дэвид нахмурился. Саймону стало стыдно. Не стоит забывать, что адвокат с ним заодно, и нечего срываться на нем.

– Ты же понимаешь, теперь у тебя все карты на руках? Райли ребенок не только твой, но и Лоры.

Невероятно. Саймон закрыл глаза и вновь не нашелся, что сказать. Как вообще могла произойти такая ошибка?

– Это совершенно точно? Эрин – не биологическая мать Райли?

– Совершенно верно. – Дэвид передал ему документ, который тщательно изучал последние полчаса. – Расследование некомпетентности врачей клиники не останавливалось. Теперь выяснилось, что, по всей видимости, миссис Коннел пересадили не тот эмбрион. Когда вы с Лорой не приехали на прием, кто-то решил наверстать время.

Саймон не верил своим ушам. Ему достаточно знать, что Райли его сын. А уж когда сообщили, что он также ребенок Лоры, это стало подарком судьбы, которого он не заслужил. Но Лора больше всего на свете хотела стать матерью. Теперь он сделает все возможное, чтобы Райли знал и помнил свою восхитительную мать.

– Какой кошмар, – пробормотал он себе под нос.

– А по-моему, дело решенное.

– А Эрин? Она уже знает?

– Мы отправили информацию ее адвокату. Полагаю, к этому моменту она уже осведомлена о ситуации.

– Она будет потрясена.

– Не думаю, что тебя это должно волновать.

– Есть у тебя сердце или нет? Да, она, как могла, старалась чинить нам препятствия, но ее тоже можно понять.

– С чего это ты так переменился? Еще две недели назад был зол, и я ждал, что ты попросишь меня организовать похищение твоего сына.

Саймон, нахмурившись, снова стал расхаживать по комнате.

– Знаю. Но у меня было время, чтобы остыть и подумать. Она очень любит Райли. Именно поэтому так сопротивлялась. Неприятно признавать, но на ее месте я наверняка вел бы себя так же.