Сидя на диване, притянув к себе ноги и положив подбородок на колени, она пыталась забыться в истории. Прямо сейчас она просто хотела свою маму в любом виде, в котором могла получить, даже если это было в фильме практически тридцатилетней давности.

Рядом с ней, на подушке, её телефон вибрировал от постоянных звонков, сообщений и оповещений об электронных письмах. Она не хотела разговаривать ни с кем, кроме Ханта, но он не звонил и не писал. Полная тишина. Его не было больше часа.

Он вернётся. Хант сказал, что вернётся, а он не врёт.

В её животе всё крутилось, обжигая сожалением. Смогут ли они с Хантом пройти через это? Ведь смогут? Она услышала отдалённый звук открывающейся двери гаража. Хант вернулся.

Её сердце подскочило к горлу. Смесь облегчения, страха и ужаса скакало и кипело, но ей надело быть трусихой. Если у неё была хоть какая-то надежда исправить это, она должна справиться со своей ошибкой. Опустив свою голую ступню на пол, девушка выключила телевизор и встала. Раздался звук сигнализации, когда Хант вошёл.

Пора это сделать. Делая глубокие вдохи, она прошла между диваном и баром и свернула налево, к лестнице. У неё на лице были пятна от туши после слёз? Она провела пальцами под глазами, и на кончиках её пальцев оказались чёрные подтёки. Да, она была не в лучшем виде.

«Прекрати. Никакой отсрочки». Схватившись за перила, девушка начала подниматься.

—Алисса!

Оу. Даже в эхе по коридору и на лестнице она узнала голос Максин, а не Ханта. Вот что она получила за то, что не отвечала на отчаянные звонки и сообщения своей помощницы. Максин знала охранников у ворот, и у неё был ключ, пульт от двери гаража и коды от сигнализации её дома.

— Иду, — выкрикнула она, на полпути вверх по лестнице.

— Ты...

Раздался громкий хлопок, а затем глухой звук.

Сердце Алиссы взорвалось дикой паникой. Что это было? Следует ли ей подняться? Или спуститься? Она не могла обдумать...

— Алисса.

Нейт стоял на верхней ступеньке лестницы. Высокий, худой и освещаемый светом из коридора, он казался угрожающим. По крайней мере, таким казался пистолет в его левой руке.

Как он мог быть здесь? Он должен был быть за решёткой, и Максин, должно быть, он в неё выстрелил. Алисса развернулась и побежала вниз по лестнице. Добраться до телефона на диване. Позвать на помощь.

Девушка коснулась ногами пола, развернулась направо и быстро побежала, бросаясь к телефону.

В неё врезалось тяжёлое тело, придавливая и перекидывая её через спинку дивана. Что-то впилось в её рёбра. Грудную клетку Алиссы пронзила горячая боль. Она с трудом дышала.

Добраться до телефона. Она вытянула руку, потянувшись в сторону своего тонкого мобильника. Вес с неё поднялся как раз, когда она коснулась пальцами телефона. Нейт схватил её за хвостик и дёрнул назад. Телефон выскользнул из её хватки, когда мужчина развернул её лицом к себе. С левой стороны Алисса почувствовала адскую боль. У неё подогнулись колени, и она упала на пол.

— Прекрати. Господи, остановись.

Сломанное ребро? Обвив себя руками, она тяжело дышала.

Нейт присел на корточки, держа пистолет в руке между ними.

Стоя на коленях, Алисса заставила себя поднять взгляд. На нём были чёрные брюки и белая рубашка с пятнами крови. Кровь Максин? Её чуть не стошнило. Её подруга жива? Пожалуйста, пусть она будет жива.

Алисса должна была выбраться и помочь Максин. Сосредоточившись на лице Нейта, она увидела с одной стороны тёмный синяк, и его губа была треснута и покрыта корочкой. Должно быть, это осталось после того, как его уложили на землю после ареста. Но его глаза...

Глаза акулы. Тёмная и холодная смерть. По её спине пробежали мурашки. В этих карих глубинах отражался злорадный хищник.

— Ты должен быть в тюрьме.

Этого не могло быть.

— У меня был фонд на экстренный случай. У меня всегда есть запасной план, богатенькая девочка. Ты ещё не выучила этого?

Слишком спокойный. Как мужчина в лифте, который угрожал её сыну.

— Почему? — это прозвучало как отчаянная мольба. — Почему я?

— Потому что твоя жизнь должна была быть моей. Ты была инструментом.

Он – сумасшедший. Её рёбра болели слишком сильно, чтобы бежать. Может быть, если бы она смогла понять, что он имел в виду, то нашла бы способ вытащить себя и Максин живыми из всего этого.

— Я не понимаю, почему моя жизнь должна была быть твоей.

— «Плач по Мелиссе».

Она пыталась уследить за потоком его мыслей.

— Фильм моей мамы?

Тот, который она смотрела перед тем, как услышала, как открывается дверь гаража?

Крепче схватив её за волосы, Нейт наклонился, его оливковая кожа темнела от ярости.

— Моя мама получила эту роль первой, но забеременела мной, и её уволили. Тогда роль получила твоя мама. Это моя мама должна была стать могущественной звездой.

Он действительно ненормальный. Мужчина был так близко, что резкий запах антисептика и пота жёг её ноздри. Каждый вдох был болезненным. «Если ты хочешь выбраться из этого, думай, чёрт побери». Судя по тому, что понимала Алисса, мама Нейта больше не получала ролей после того, как родила его.

— Поэтому ты убил её?

— Она была слабой. Она должна была бороться за ту роль, сделать аборт.

— Тебя бы здесь не было, если бы она сделала аборт.

— Она получила роль всей жизни и залетела. Я не собирался позволить этому произойти с нами. Я убедился, сделал много лет назад вазэктомию. Мы стали бы настоящей силой Голливуда. Я бы добился жизни, которая должна была быть моей. Теперь я сделаю это другим путём.

Внезапно сдвинувшись, он схватил её за руку и резко поднял на ноги.

Ахнув от боли, Алисса попыталась вырваться. Паника взорвалась, и она вцепилась в него. Старалась драться и сбежать.

Мужчина встряхнул её, как тряпичную куклу.

Её бок пронзила колющая боль. Перед глазами танцевали пятна, пока она с трудом дышала. Прежде чем она смогла восстановиться, Нейт потащил её к раздвижной стеклянной двери. В её желудке поселился болезненный страх, а по спине лился пот.

У двери он остановился, схватил её за волосы, развернул лицом к двери и прижал пистолет к её голове.

— Открывай.

По её горлу карабкался ужас.

— Что ты делаешь?

Её пальцы покалывало, и безумный страх сковал лёгкие.

— Ты спрыгнешь, умрёшь на скалах, как заслуживаешь, за то, что разрушила мою жизнь, но мир подумает, что ты покончила с собой после того, как убила свою помощницу. Это будет большая история, чем со смертью твоей матери. «Крыло Дракона» выпустит фильм, делая нас важными, а меня, твоего многострадального бывшего жениха, знаменитым. Богатым. Могущественным.

Её глаза застилали горячие слёзы.

— Нет.

Бороться. Бежать. Вырваться. Алисса попыталась повернуться в сторону, чтобы освободиться.

Нейт ударил её по затылку нижней частью ладони. Её лоб врезался в окно. Боль расцвела болезненными волнами. Она услышала треск.

— Открывай.

Моргая сквозь страх и беспомощность, девушка возилась с задвижкой. «Не делай этого. Борись». Она не хотела умереть. Она хотела получить шанс умолять Ханта простить её. Она любила его и эту крошечную жизнь, зарождающуюся в ней. Наконец, защёлка открылась.

По её лицу текла тёплая жидкость, застилая глаза. Кровь. Голова кружилась. «Не падай в обморок».

Нейт потянулся за ручку, открывая дверь и сетку.

Беспроглядная тьма ночи подогрела её ужас. Смерть. Пять или шесть шагов, и он сбросит её за перила. Она упадёт на острые скалы.

И умрёт.

Она жалела, что не сказала Ханту, что любит его.

***

Рольная дверь в четырёхместный гараж была открыта, демонстрируя синий «Мерседес» Лисси и ярко-жёлтый «Мустанг» Максин.

Неправильно.

«Мустанг» был припаркован под таким углом, что правая фара «целовала» машину Лисси. Максин, супер-помощница, не делала ничего небрежного. Всего за несколько дней он заметил её перфекционизм.

Хант вытащил свой пистолет из запертого бардачка в джипе и проверил его. Выскользнув из машины, мужчина прошёл в гараж. Уличные фонари Лисси показывали свежую кровь на полу гаража перед «Мустангом». Несколько пятен было и на капоте. Кровь разбрызгалась.

Дверь с пассажирской стороны оставалась открытой.

Максин приехала не одна. Он догадался, что она пыталась сбежать из машины и зайти в дом. Её пассажир поймал её, ударил, и кровь разбрызгалась.

Мэдден. Это должен был быть Мэдден. Чёрт. Должно быть, он выбрался. Одну сумасшедшую секунду, сжимающий внутренности, заставляющий потеть, страх боролся с его ледяным контролем. Хант резко перевёл взгляд на дверь. Лисси была там и, вероятнее всего, в серьёзной опасности. Он мог оплошать и потерять её. Эта мысль охладила его панику. Верх взяли навыки и инстинкт. Достав свой телефон, он написал Купу и Сиенне то, что знал. Они вызовут копов. Хант должен был сделать свою работу.

Тихо проскользнув на кухню, он заметил на полу Максин. Из её носа и губы капала кровь, оставляя пятна на коже и покрывая её светлые волосы – она приняла удар. Её бок тоже истекал кровью. Присев на корточки, он задрал её майку и нашёл рваную огнестрельную рану. Хантер сорвал с себя майку и прижал её к ране.

Её глаза распахнулись, и она схватила его за руку.

— Это Нейт. Внизу. Поспеши.

Слова выходили хриплыми и неуклюжими. Из-за потери крови? Из-за опухшей губы? Он не знал. Мужчина встретился с ней взглядом, прижимая её руку к майке.

— Держи это. И молчи. — легко сказать, тяжело сделать, когда она была в агонии. — Медики уже едут.

Из уголка ее глаза скатилась слеза.

Хант собирался убить ублюдка, который её подстрелил. Он должен был оставить её, должен был добраться до Лисси.