— От каких-то фанатов моей мамы, знаешь, типичных. Они злились, были уверены, что я убила её. Но из этого ничего не вышло. Это было просто несколько несчастных людей, болтающих об избалованной, никчёмной наследнице. Большинство слов было комментариями в социальных сетях, а не угрозами. Мысли о том, что мир был бы лучше, если бы умерла я, а не моя мама.

Ей было семнадцать, чёрт возьми. Что не так с теми людьми, которые говорили такую чушь? Не важно, это было семь лет назад, а ему нужно было сосредоточиться на настоящем. Лисси привлекала всемирное внимание.

— С тех пор ничего?

— Нет. Кто бы узнал, что я здесь?

— Способ есть всегда.

Он уже проверил её телефон на любые отслеживающие устройства и выключил GPS. И Хант убедился, что их не преследовали. Но они не прятали её, а держали в безопасности, так что найти её было возможно.

— Ты действительно думаешь, что это могло быть оружие?

Её вопрос отдался в его голове молотом. Сегодня, на той поляне, на несколько минут он начал задумываться, надеяться, что, может быть, он менялся, становился больше мужчиной, чем убийцей. Последние несколько дней в его мастерской были моменты, когда его необходимость лепить кошмары и смерть смягчалась до желания лепить красоту. Лепить Лисси. Там, на скалах, у него появилась эта хрупкая надежда, что она возвращает его обратно, воскрешает мужчину, которым он когда-то был. Затем Хант увидел ту вспышку и внутри него щёлкнул переключатель. Сейчас Алисса стояла здесь, жевала губу, ссутулившись.

— Мы не можем откидывать никакую возможность,— с исчезновением адреналина появилась усталость. Он обвёл её взглядом. Чёрт. — Твоя рука,— он подошёл к ней, схватил её за руку, перевернул ладонью вверх, глядя на воспалённые красные ссадины и царапины. — Я сделал тебе больно.

Уронив её руку, будто обжёгся, мужчина попятился к своему столу.

— Это царапина, даже крови нет,— она оттолкнулась от косяка, сняла куртку Хантера и подошла к нему. — Что там произошло? Всё было так быстро, мы целовались, и ты говорил, что хочешь меня, а затем «бум», и ты вдруг стал готов убивать.

Он смотрел на неё сверху вниз. Это была правда, и этому не было прикрытия.

— Я был готов убить. Меня этому обучили.

«Больше. Заставь её понять».

— Я – такой, Лисси. Я – убийца.

***

Её тело охватил шок. Она знала, что Хантер был снайпером, что он сказал, что убивать стало слишком легко, но...

— Нет. Ты мужчина, который делал свою работу. — тяжёлую, которая, очевидно, оставила на нём отметку. — Но ты сейчас дома.

— Ты не понимаешь. Единственным способом, которым я мог выполнять свою работу – научиться стрелять насмерть. Это стало происходить автоматически, как щелчок. Теперь, когда я дома, у меня по-прежнему есть тот же переключатель. Сегодня, когда я видел ту вспышку, переключатель щёлкнул, и я стал снайпером. Таким бессердечным, что перебросил тебя через проклятый камень.

Алисса вздрогнула от ярости в его голосе. Не в силах это вынести, она погладила его по щеке.

— Ты не перебрасывал меня. Это скорее был мягкий толчок. Думаешь, ты первый телохранитель, который физически двигает меня, когда видит опасность?

— Ты не боишься меня?

— Я никогда не смогу бояться тебя.

На его лице застыло сожаление.

— Ты говоришь это сейчас, пока не случится что-нибудь похуже, и ты не увидишь, кто я на самом деле.

— Что ты имеешь в виду?

Хант встал и подошёл к окну, высотой во всю стену. Стоя спиной к ней, он сказал.

— Я действительно думал, что смогу оставить это всё позади, приехать домой и быть нормальным. Я начал встречаться с Рэйчел, воспитательницей из детского сада.

Он не смотрел на неё, а вглядывался в свои воспоминания. Воспоминания о другой женщине. Алисса стряхнула эти мысли, она не имела никакого права ревновать.

— Что случилось?

Он любил её и каким-то образом потерял?

Его плечи напряглись, выпирая под футболкой.

— Мы встречались несколько недель, когда зашли в торговый центр по пути на ужин. Она хотела выбрать подарок для своего отца.

Подойдя к нему, Алисса протянула руку, чтобы положить ладонь ему на спину. Его мышцы сжались, но она держала руку на месте, просто давая ему знать, что она здесь.

Он вздохнул.

— В магазин ворвался мужчина с автоматом и начал стрелять. И во мне щёлкнул переключатель. Я толкнул Рэйчел на стеллаж с одеждой и полностью перешёл в режим снайпера. Полиции там ещё не было, и это была кровавая бойня. Вытащив пистолет, я обошёл стрелка вокруг, прицелился и убил его.

У неё кружилась голова, мысли крутились так быстро, что она вцепилась в Хантера пальцами, чтобы найти равновесие.

— Я слышала о той перестрелке. — свидетели говорили о мужчине, который убил стрелка, называли его героем. Это был Хант? Только вернулся домой с войны и впутался в это? — Но я никогда не слышала, что с этим был связан ты.

Он перевёл взгляд на неё.

— Мое имя не публиковали. Я был чист, там была куча свидетелей, и у меня имелась лицензия на ношение оружия. Дело было закрыто, а у СМИ были более масштабные истории.

— Боже, должно быть, это было ужасно. Ты только покинул поле боя... Подожди. А что с Рэйчел? Её ранили?

Её пульс подскочил. Его девушку застрелили? Он потерял её?

— Ей понадобилось пару швов на голове из-за того, как я толкнул её в стеллаж, — после долго паузы, он добавил. — Когда я попытался помочь ей остановить кровь, она взбесилась и начала кричать, чтобы я не прикасался к ней. Рэйчел видела, как я убил стрелка, и была в ужасе. — на виске Ханта выступили вены, на шее стали чётче видны сухожилия. — Она пыталась отползти от меня.

— Ох, Хант, это был просто шок.

Верно?

Мужчина покачал головой.

— Я тоже так думал, но через неделю мы встретились выпить кофе, и она сказала мне, что не сможет быть с таким, как я.

— Мне жаль, — её сердце болело за него. — Ты любил её?

— Нет. Она была такой нормальной, простой воспитательницей детского сада. — он смотрел на яркий солнечный свет. — Я думал, что тоже смогу быть нормальным, но тот день доказал, что я никогда не буду нормальным. — мужчина сжал руками оконную раму. — Она боялась меня.

Боль в этих последних словах обжигала ей сердце. Нырнув под его руку, Алисса обвила руками его талию.

— Ты спас её жизнь и жизни многих других. Она должна была испытывать благодарность, а не страх.

Кем бы ни была эта Рэйчел, Алиссе она не нравилась.

— Лисси, ей понадобились швы. Я толкнул её чисто инстинктивно, как перебросил через камень тебя.

Она прижалась лицом к его груди.

— Ты не перебрасывал меня, ты сказал мне обойти. — применив немножко силы. — Мне жаль, что она поранилась, но эта реакция не честная.

— Это было честно. Она сказала мне правду, и, веришь или нет, я ценю это. Рэйчел милая девушка...

Она напряглась от острого укола незнакомой ревности.

— ... и она сказала мне, прежде чем я увлёкся слишком сильно. Отпустить её было достаточно легко, но я не забуду тот страх в ней. Я не заставлю пройти через это ещё одну женщину. Ты видела, как легко у меня сегодня щёлкнул переключатель.

— Хант...

Он слегка оттянул её голову назад.

— Мне сегодня не следовало тебя целовать и прикасаться к тебе. Я взял тебя покататься, потому что хотел показать тебе скалы, а не соблазнять тебя. Я не заслуживаю так к тебе прикасаться.

— Заслуживаешь, — она потянулась вверх, чтобы пробежаться пальцами по краю его челюсти. — Я просила тебя поцеловать меня, умоляла продолжать.

Алисса ненавидела то, что он отстранялся от неё. Хант дал ей так много, она хотела дать ему всё, что ему нужно – спокойствие или секс, или и то, и другое.

Казалось, он чувствовал жжение в глазах.

— Если ты попросишь меня снова, я не остановлюсь, пока мы оба не будем так удовлетворены, что не сможем ходить, но не сегодня, — резкие черты его лица смягчились. — Я вижу в твоих глазах, что ты хочешь успокоить меня, как делала, будучи маленькой девочкой, когда пришла ко мне и отдала свою плюшевую собаку, но ты не можешь. Плюшевые животные, секс или любовь не могут это исправить. Я принимал решения, которые изменили меня навсегда, и не подвергну этому женщину или детей. — мужчина убрал её руку от своего лица и на секунду задержал хватку. — Я не хочу причинить тебе боль. Убедись, что ты понимаешь, что у нас может быть только секс на несколько дней или недель, но это не отношения. Или мы можем остаться друзьями, как сейчас.

Он уронил её руку и вышел за дверь.

Она не смогла спасти свою маму. Не смогла оставить своего сына. Почему она думала, что сможет помочь Ханту?

***

— Хорошо, выкладывай. Что у тебя на уме?

Сидя на террасе, Алисса перевела взгляд с виноградников на изображение Максин в открытом на компьютере «Скайпе». Они начали отменять свадебные планы, что разожжёт огненную бурю. Вот почему Алисса ждала до пятницы, когда замедляется цикл новостей.

Мечтать не вредно.

Девушка отмела эту мысль. Она не должна была объяснять миру свою частную жизнь. Сосредоточившись на Максин, Алисса проговорила.

— Что ты имеешь в виду? Мы здесь проделали массу дел.

Максин подняла подбородок так, что её идеально выпрямленные светлые волосы касались плеч.

— Нет, это я проделала массу дел, пока ты уставилась в никуда, мечтая о своём телохранителе.

— Тихо, — Алисса огляделась вокруг, переживая, что Хант может стоять за ней. Мужчина передвигался как призрак, когда хотел этого. — Мы друзья.

Он сказал ей взять перерыв, подумать о том, чего она хочет, и понять, что у них нет совместного будущего, если они перейдут черту от друзей к любовникам.

— Друзья, которые поцелуями доводят до оргазма.

Максин вытащила из неё эту маленькую деталь.