— Дамы и господа, я ненадолго прерву танцы, чтобы вручить приз за лучший костюм.

Под звон фанфар и грохот барабана мы отошли к краю танцплощадки.

— Нам выпала нелегкая задача, — добавила Ульрика, сжимая в руке три золотых конверта. — У всех сегодня замечательные костюмы. Но комитет бала и я вынесли окончательное решение. Итак, начнем с первого приза, хоть это и не принято. Приз вручается… — Она открыла конверт. — … нашему гостю в костюме по мотивам «Терапевта» Магритта! — Мы бурно зааплодировали, а удивительный человек полуклетка-полубизнесмен в сопровождении друга медленно подошел к сцене за призом. — Второе место — Мерилин Монро Энди Уорхола! — Под восторженные возгласы цветная Мерилин выступила вперед, получила конверт, дважды покружилась вокруг себя и отвесила низкий поклон. Голова у меня болела так, будто кто-то пытался пробурить в ней дырку дрелью «Блэк энд Декер». Я закрыла глаза. Но от этого у меня так сильно закружилась голова, что я опять вытаращила глаза, облокотившись на руку Тео. — И третий приз, — объявила Ульрика, — едва ли не превзошедший оригинал «Пылающий июнь» лорда Лейтона…

«Пылающий июнь»?

— Это же ты, — шепнул Тео.

— Ой. Точно. — Я пробралась сквозь толпу и прошла через танцпол к сцене, которая, как мне вдруг почудилось, отдалилась на огромное расстояние. И при этом я смутно осознавала три вещи: что моя голова сейчас взорвется, как граната; что туфли Ульрики переливаются в свете лампочек; и что мужчина, за которым я по закону до сих пор замужем, стоит напротив. Точнее, он не стоял напротив. Они с мисс Низшее Существо продвигались к выходу.

— Поздравляю! — вежливо сказала Ульрика, протягивая мне изящную руку. Я не столько пожала, сколько вцепилась в нее, потому что боялась рухнуть на пол. На мгновение лицо Ульрики расплылось, но потом я навела фокус. — Прекрасный костюм, добавила она, улыбаясь, как я заметила, одними губами.

— Шшшпсссибочки, — промямлила я и взяла протянутый мне золотой конверт.

— С вами все в порядке? — спросила она.

— Шш-тто? — У меня так болела голова, что мне захотелось, чтобы кто-нибудь меня обезглавил. — Всссххрошо, — пробормотала я. — Оччч хррршо. — И только я собралась повернуться и пойти к столику, как почувствовала волну тошноты. Наклонившись, я ухватилась за микрофонную стойку и зажмурилась, а когда открыла глаза, к моему изумлению, блестящие туфельки Ульрики Мост были все заляпаны блевотиной.

Глава 7

Я смутно припоминаю, что произошло потом. Вроде как раздался всеобщий возглас ужаса, а потом я различила отдельные реплики:

— О боже, ее вырвало.

— Может, она больна?

— Вызовите врача.

— Нет, позовите Чарлза Саатчи[29]! Он за это целое состояние выложит!

Потом меня выкатили из отеля на инвалидной коляске Бев — она сидела у меня на коленях. Близняшки поздравили меня с тем, что я заблевала туфли Ульрики, а не ее платье.

— Но это были такие красивые туфли, — сокрушалась я, пока мы ждали такси на Стрэнде. — Все в блестках. Проклятье.

— Она этого не оценила, — заметил Генри.

— Хотя Климт еще тошнотворней, — сказала Белла.

— Да, декадентство отвратительно, — согласилась Беа. — Признаться, раз уж она гладила задницу коровы, немного блевотины не должно ее испугать.

— Не переживай, Роуз, — утешил меня Генри, когда тебя стошнило, многие гости уже ушли.

— Эд точно ушел?

— Да, — ответили близнецы.

— Точно?

— Точно!

— Слава богу.

Тем не менее я сгорала от стыда. И все это из-за Эда. Если бы он не пришел со своим карманным терьером, я вела бы себя прилично…


На следующее утро я проснулась в одежде. Похмелье тугим черным обручем стягивало голову. И я поняла, что Тео помог мне подняться наверх и снять туфли, накрыл меня одеялом и поставил у кровати кувшин с водой.

— Спасибо, — простонала я, заходя в кухню и глотая две таблетки нурофена. — И… извини. Ты, наверное, умер от стыда рядом со мной.

— Ну, почти, — прямо ответил он.

Похоже, этот парень не привык стесняться в выражениях.

— Ха-ха-ха! — прокричал Руди.

— Надо перечитать буклет «Злоупотребление алкоголем», — измученно проговорила я. — Я с восемнадцати лет так не напивалась. Это все эмоциональный стресс.

— Из-за бывшего мужа?

— Да, будущего бывшего мужа.

— Ты назвала его «бывшей мамой», — недоуменно проговорил Тео.

— Правда?

— Что ты имела в виду?

— Ничего. Не хотела, чтобы он понял, что мы говорим о нем. Как тебе бал? — спросила я, потягивая чай.

— Здорово, — ответил он. — Супер. — Он улыбнулся своей странной кособокой улыбкой. — Мне понравились твои друзья. Кстати, смотри, что мне удалось спасти, — он протянул мне золотой конверт.

Внутри было приглашение на двоих — бесплатный ужин в кафе «Ривер». Я отнесла его Бев. Хотела возместить ей причиненное неудобство и извиниться за то, что нарочно заигрывала с Тео, хотя знала, что он ей нравится.

— Но это же ты выиграла, — возразила она, когда я протянула ей приз. — Ты заслужила.

— Я хочу отдать это тебе.

— Почему?

— Я провинилась и хочу возместить, — устало объяснила я. Тревор проводил меня в дом. — Пожалуйста. Я тебе весь бал испортила. Но этого бы не произошло, если бы Эд не пришел. Даже не знаю, с какой стати он явился, — с несчастным видом добавила я, когда мы прошли в кухню. — Я была в шоке.

— По-моему, я знаю, — с опаской проговорила Бев, наполняя чайник водой. — Я заметила, что он сидел за одним столиком с членом комитета Джилл Харт. Сегодня утром я разговаривала с Джилл, и та призналась, что вместе училась в школе с… подругой твоего мужа, — деликатно проговорила Бев.

— То есть с его любовницей? До этого она была нашим консультантом по вопросам брака.

Бев скорчила гримасу.

— Да, ты говорила. Но ты же знаешь, как я люблю совать нос не в свое дело, — добавила она с улыбкой. — Я расспросила Джилл — искушение было слишком велико. И она сказала, что Мари-Клер хотят привлечь за нарушение профессиональной этики. Судя по всему они провели внутреннее расследование, и после Рождества ее выкинут вон.

— Супер! — обрадовалась я. — Может, они позволят мне сделать это лично? Мой инструктор по тайбо утверждает, что у меня отличный удар. Она же должна сохранять браки, — с горечью добавила я, — а не разбивать их. Она вывела меня из равновесия. Невыносимо видеть их вместе. Если бы я знала, я бы вообще не пошла.

— Понимаю, — сказала Бев. — Если бы Джефф появился там со своей новой пассией, я бы чувствовала то же самое. Но Лондон — как большая деревня: все друг друга знают. Шесть стадий расставания и все такое.

— Шесть? — скептически повторила я. — Скорее три или даже две. В любом случае, извини, что я испортила праздник, — добавила я, когда она налила мне кофе. — Я за этим и пришла — извиниться.

— Ничего ты не испортила. Вечер был волшебный. Джилл сказала, что мы собрали сорок тысяч — хватит, чтобы обучить пятерых щенков. И мне очень понравились твои друзья.

— Кстати, — прервала я ее, — единственная причина, по которой я заигрывала с Тео, — потому что Эд оказался там с Мари-Клер.

— О, — тихо проговорила Бев, — понятно.

— К тому же я напилась в стельку, ты и сама видела. Но он меня совершенно не интересует, только как квартиросъемщик, и поэтому…

— Что?

— … он свободен. Я просто говорю тебе, чтобы ты знала.

— Но почему ты решила, что мне это интересно? — спросила она. Дрожь в голосе и красные пятна на обеих щеках выдали ее с головой.

— Ну, потому что ты… так много с ним разговаривала, и вообще… Послушай, Бев, я не хочу показаться невежливой, — добавила я, — но, когда я с ним танцевала, ты вроде бы была не очень довольна.

— Правда? — рассеянно проговорила она. Вид у нее был откровенно изумленный.

— Нет. По правде говоря, по-моему, ты была в бешенстве. Медленный танец, и я вся пребывала в эмоциях, да еще выпивка в голову ударила, так что я подумала… — Я многозначительно на нее взглянула. — Я подумала…

— Что ж, ты ошиблась. Я расстроилась… — она вздохнула, — … из-за той песни. «Я верю, что умею летать». Она все время вгоняет меня в депрессию, потому что я не верю, что могу летать, не говоря уж о том, чтобы парить, и я уж точно не побегу сквозь открытые двери. К тому же мне было не очень-то весело сидеть там в наряде чертовой балерины, которая не может танцевать.

— Извини, — сказала я. — Я только подумала, что он тебе нравится, и хотела подбодрить тебя, вот и все.

— Тео очень милый, — согласилась Бев, поглаживая Тревора по голове, — и очень симпатичный.

Я на минутку задумалась над ее словами.

— Да, мне тоже так кажется.

— И он явно пережил трудные времена.

— Он тебе все рассказал? Про жену?

— Да, но мне хочется, чтобы мы с ним остались просто друзьями. У меня нет к нему никаких романтических чувств, Роуз. Надеюсь, ты мне веришь.

— Конечно, верю, — солгала я. Я поняла, что наступила на больную мозоль, поэтому решила сменить тактику. — Двойняшкам так понравилось, — сказала я. — Белла подцепила этого Джексона Поллока — он тако-о-ой красавчик. И у Беа с Генри что-то завязалось…

— Да, — согласилась Бев, помешивая кофе.

— И твоим друзьям было весело.

— О да, они прекрасно провели время. — Повисла неловкая тишина, и я слышала, как тикают кухонные часы. — Роуз, — робко проговорила Бев, — я хотела тебя кое о чем попросить…

— Все, что угодно.

— Я вот подумала…

— Да?

— Хмм… Только хотела попросить…

— Что?

— Мне немного неловко…

— Не волнуйся. Проси что хочешь.