— Все из-за тебя, Кортни, — пробормотал он, хотя сам понимал, как несправедливо его обвинение.

Разделавшись с едой, он решил выйти и взглянуть на оползень своими глазами. Дикторы новостей могли и преувеличить опасность; с другой стороны, он хорошо помнил недавний случай, когда в такую же вот погоду несколько домов неподалеку отсюда оказались отрезаны от мира на неделю. Поставив тарелку в мойку, Эрик надел плащ, сапоги, нахлобучил непромокаемую широкополую шляпу и вышел на улицу.

Дождь лил, не утихая. Со шляпы по плащу текли целые потоки; то и дело Эрик ежился от холодных капель, попадавших за воротник. «Господи, почему я в детстве считал, что очень весело гулять под дождем?» — думал он. Но в тот же миг в голову ему пришла другая мысль: это было бы очень весело — вдвоем с Кортни. Бродить под дождем, взявшись за руки, смаргивать с ресниц тяжелую влагу, целоваться мокрыми губами…

Настроение у Эрика слегка поднялось. Спустившись к подножию холма, он осветил дорогу фонариком и облегченно вздохнул, не заметив никаких следов обвала. Может быть, не так уж все страшно, думал он, направляясь к бензоколонке — она же магазин, единственное коммерческое предприятие на много миль вокруг. Бензоколонка находилась в нескольких сотнях ярдов дальше по дороге. Эрик бодро шагал вперед, насвистывая что-то себе под нос.

Бензоколонка была заперта, но это ничуть не обескуражило Эрика. Он решил, что уже слишком поздно, и она закрылась Он прошел еще немного вперед, и вдруг в лицо ему ударил свет фар — навстречу ехал автомобиль. Эрик вздохнул с облегчением — если шоссе не повреждено, он сможет вернуться, когда ему вздумается.

Автомобиль ехал прямо на него. Эрик быстро сошел на обочину — прямо в грязь, покрывшую его сапоги до самого верха Яично-желтый «Фольксваген», видавший лучшие времена, остановился в опасной близости от него, обдав брызгами грязи. Окно открылось, и из машины послышался женский голос:

— Как мне выбраться отсюда? Дорога завалена с обеих сторон. Что случилось?

— Оползень, — коротко ответил Эрик.

— Что же мне теперь делать? Как отсюда выбраться?

Судя по голосу, девушка была очень молода и изрядно напугана.

— По эту сторону от Херитеджа мотелей чет. В каком месте завалена дорога?

— Примерно пара миль в ту сторону и столько же в другую. Через Херитедж я проехала раньше, еще до обвала.

Она высунулась из окна, стараясь разглядеть его в темноте, и вдруг включила в машине свет и распахнула дверцу.

— Вы здесь живете?

— У меня тут дачный домик, — ответил Эрик, приглядываясь к девушке. На его взгляд, ей едва ли больше двадцати. Короткие золотистые кудряшки, кукольно-голубые глаза и вздернутый носик. Даже в крошечном «Фольксвагене» она казалась маленькой. На заднем сиденье Эрик заметил несколько чемоданов, небольшой плоский портфель и еще, кажется, какую-то фотоаппаратуру.

— Эрик Коллинз, — представился он.

— Сьюзан Филдинг, — ответила девушка, протягивая маленькую ручку.

Эрик пожал ей руку, испытав неприятное ощущение: рука была холодной как лед. И неудивительно: девушка была в одном легком свитерке, а в машине Эрик не заметил ни пальто, ни плаща.

— У вас случайно нет телефона? — поинтересовалась Сьюзан.

— Есть. Вы хотите позвонить?

— Ага. Загружайтесь.

Эрик с сомнением покосился на свой плащ, с которого ручьями текла вода, но Сьюзан беспечно махнула рукой.

— А, ерунда. Моему «Фольксвагену» уже ничего не страшно.

Она переложила сумочку с соседнего сиденья к себе на колени, и Эрик «загрузился» — при его росте в шесть футов, да еще в плаще и сапогах, это оказалось нелегкой задачей. Наконец он кое-как устроился, смахнул с лица капли дождя и взглянул на дорогу.

— Первый поворот направо.

Когда они свернули, Эрик предупредил Сьюзан:

— Сбавьте скорость, дорогу здесь совсем размыло.

Но Сьюзан не последовала его совету — то ли не расслышала, то ли не поняла, то ли побоялась завязнуть в грязи. Во всяком случае, она с мрачной решимостью на лице нажала на газ. «Фольксваген» рванулся вперед — и попал в самую стремнину мутного грязевого потока. Колеса его оторвались от земли: волны швыряли миниатюрную машину взад и вперед и наконец бросили на кучу камней. Раздался страшный скрежет, и наступила зловещая тишина.

В темноте раздался капризный голосок девушки:

— Я всегда говорила, что эти горы — не для моего «Фольксвагена»! Тем более в такую погоду!

Эрик попытался открыть дверцу, но ее заклинило.

— Не беда, — пробормотал он. — Попробуйте дверь с вашей стороны!

Но Сьюзан не шевелилась.

— Я еще ни разу не попадала в аварии, — жалобно проговорила она. — Как же мы снимем машину с камней?

— Мы и не станем ее снимать. По крайней мере, не сегодня. Сейчас слишком темно и мокро. Перенесем ваши вещи ко мне в дом, а утром посмотрим, что можно сделать.

Сьюзан подозрительно покосилась на него:

— А у вас еще кто-нибудь живет?

— Никого, я один. Вы предпочитаете провести ночь в машине? — вежливо осведомился Эрик.

— Разумеется, нет, — фыркнула она и, открыв дверь, выпрыгнула под дождь. — Ой, до чего же тут грязно!

Эрик перелез через сиденье, но выйти не смог — Сьюзан стояла перед дверью, загораживая ему проход.

— Бедные мои кроссовочки! — причитала она. — Ой, а льет-то как!

— Возьмите мою шляпу, — предложил Эрик и вытянул руку с шляпой как можно дальше, чтобы Сьюзан пришлось освободить ему дорогу.

— Не слишком-то она защищает от дождя, — капризно заметила Сьюзан. — А зонтика у вас нет?

— Нет. Я не рассчитывал на компанию. — Он перегнулся через спинку сиденья. — Какой чемодан вы хотите взять?

— Все, — ответила девушка.

— Послушайте, Сьюзан, будьте благоразумны. Нам предстоит тащиться под дождем полмили вверх по холму. По этой грязи. Честное слово, на ночь вам хватит одного чемодана.

— Хорошо, тогда вон тот, зеленый, — легко согласилась она. — И еще фотокамеры и портфель. Не хочу оставлять их в машине — мало ли кто тут ходит!

— Может быть, положить их в багажник?

— А багажник не запирается.

Эрик со вздохом перегнулся через спинку и достал с заднего сиденья зеленый чемодан, две камеры и миниатюрный портфель, в каких фотографы носят образцы своих работ.

— Больше нам не унести. Остальные вещи я сложу на пол. Не бойтесь, их никто не тронет. Едва ли в такую погоду сюда явится шайка грабителей.

Сьюзан недовольно сморщила носик — но что, черт побери, Эрик еще мог сделать? Камеры он протянул ей, полагая, что Сьюзан согласится нести сама такой легкий и, по-видимому, ценный груз. Но она покачала головой:

— У меня они промокнут. Спрячьте их под плащ.

Эрик покорно повесил камеры на шею и прикрыл непромокаемым плащом. Затем передал Сьюзан портфель, который она тут же сунула под мокрый свитер и прижала обеими руками, и подхватил чемодан.

— Не хотите запереть машину? — поинтересовался он.

— Да, конечно, здесь же столько вещей! — спохватилась Сьюзан.

Восхождение заняло, должно быть, не меньше часа. Ботинки Эрика скользили по грязи, дождь хлестал в лицо, чемодан бил по ноге, а камеры врезались в грудь всеми своими острыми углами. В довершение всего Сьюзан уцепилась за его свободную руку и повисла на ней. Хрупкая девушка показалась ему зверски тяжелой.

— Вот и мое жилище! — радостно объявил наконец Эрик, сделав широкий жест рукой.

Сьюзан вдруг отпрянула.

— Как вы смеете?! — прошипела она, сверкнув глазами.

— Простите?

— Вы знаете, о чем я, — отрезала она. Эрик не знал, но догадывался. Должно

быть, он, протягивая руку, случайно коснулся ее груди. Господи, она что, считает его сексуальным маньяком? Тогда какого черта она пошла с ним в хибару?

Не потрудившись ответить, Эрик ввел Сьюзан на веранду, сбросил плащ и повесил его на крюк, вбитый в дверь.

— Я разожгу огонь, — предложил он.

Сьюзан отправилась за ним, с любопытством оглядываясь по сторонам. Интересно, подумал Эрик, что она ожидала увидеть? Но, чего бы ни ожидала Сьюзан, глазам ее предстала лишь уютная комнатка с половиком у порога, удобным диваном, парой кресел-качалок и столом, заваленным бумагами. Эрик направился прямо к камину.

— А где телефон? — спросила Сьюзан — судя по голосу, она начинала нервничать.

— В той комнате, — ответил Эрик, махнув рукой в нужном направлении. — Телефонная книга там же. Но, боюсь, сейчас вы не найдете ни одного открытого гаража.

— Да если и найду, сюда механик не поедет, — грустно отозвалась Сьюзан. — А где я буду спать?

Эрик кивнул в сторону смежной комнаты.

— Вон в той спальне. Может быть, вам надо переодеться?

— А спальня запирается?

— Что? — переспросил Эрик, изумленно уставившись на нее. — Нет, Сьюзан, спальня не запирается. Это дачный домик, а не гостиница. Если вы опасаетесь за свою честь, загородите дверь комодом.

— Ладно, — с величественным кивком согласилась она и, подхватив чемодан, скрылась в спальне.

Через несколько секунд оттуда раздался душераздирающий скрип — Сьюзан приняла к сведению совет насчет комода. Эрик усмехнулся, пожал плечами и занялся камином. Вскоре в очаге весело затрещал огонь.

Послышался скрип отодвигаемого комода, и из спальни выплыла Сьюзан — в блузке, джинсах и тапочках, с аккуратно уложенными золотистыми кудряшками.

— Как, вы сказали, вас зовут? — уточнила она, чинно садясь на краешек стула.

— Эрик Коллинз.

— А где вы живете?

— В Сан-Франциско.

— А чем занимаетесь?

— У меня бюро путешествий.

Только сейчас Сьюзан обратила внимание на рекламные плакаты, украшающие стены. Она вскочила и начала рассматривать их, словно в музее, замирая на секунду перед каждым плакатом, а затем переходя к следующему.