Амалия Март - Разгадай меня

Снова берусь за трубку.

— Я ее убью.

— Помощницу?

— Она купила мне эту рубашку. Я не посмотрел… Что говорят?

— Ну, последнее время о тебе и так немало слухов. Психоаналитик, импотенция, секретарша на обслуживании…

— Чего?

— Не убивай гонца. Не убивай гонца, — снова ржет в трубку друг.

В ярости кидаю трубку, подлетаю к двери и дёргаю ручку. Застываю, когда до меня долетает: босс наш того… голубок?

Мне даже гадать не нужно, откуда растут ноги последних сплетен. И нет, Света тут не главный кандидат.

В глазах пляшут сизые языки пламени, сжигающие криворукую ведьму на костре инквизиции. Ту самую, что превратила последние дни в нескончаемый бег с препятствиями. И такое чувство, что я споткнулся еще в начале и остаток пути пропахал носом.

— Агния! Зайди ко мне! — реву нечеловеческим голосом.

Все, человек во мне закончился, вылезло инопланетное чудище, готовое испепелять взглядом.

Девчонка вся сжимается, но шагает в мою сторону. Проходит мимо меня, обдавая попутно тонким цветочным ароматом, тревожащим слизистую, и застывает у стены напротив. Плечи опущены вниз, но глаза смотрят прямо, ожидая расправы.

— Что это такое??? — ору я, поворачиваясь к ней спиной.

— Я пыталась предупредить… — тихо лепечет она. — Но вы не слушали. А рядом магазинов с мужской одеждой не было. Я проявила фантазию!

— Офигеть. Так она ещё и женская! — оттягиваю края рубашки, ищя подвох.

— Ну, она унисекс. Но если бы вы надели пиджак сверху…

— Так я ещё и виноват?

— Ну… — тянет бесстыдное существо.

— Сначала косяк с кофе. Потом с рабочим столом. Плюсом цветок и испорченная рубашка. А виноват я? — понижаю голос до вкрадчивого холода, снова начиная картавить. Когда эмоции зашкаливают, контролировать речь становится сложно. — А теперь, внимание, вопрос: что за сплетни обо мне ходят?

Те кто давно работают со мной, знают, что следует за такой тональностью. А вот одна неадекватная помощница узнает об этом только сейчас.

Она ненадолго прикрывает глаза и шумно выдыхает.

— Извините.

То есть даже оправданий не будет?

— Ты уволена. На это раз — безвозвратно, — отрезаю я. — У тебя есть пятнадцать минут, чтобы собрать всю свою хрень, что ты притащила из дома и свалить. Клянусь богом, увижу тебя еще раз — возьму на душу грех.

Прохожу к столу, опускаюсь в кресло.

— Свете скажи, чтобы снова пересела сюда из приемной. Свободна.

Девчонка не сопротивляется, не противоречит, даже слова в свою защиту не вставляет. Коротко кивает головой и выходит за дверь.

Когда через полчаса я выхожу из кабинета, на месте синего чулка сидит привлекательная Света и улыбается мне в приветливые тридцать два зуба. Никаких блесток, никаких косых медведей и кустов в горшке. Никакого треша или возбуждения.

Наконец, все вернулось на круги своя.

— Малой, поработаешь воскресным папочкой? — звенит голос сестры в конце рабочего дня.

— Без проблем. Завози оболтусов в воскресенье.

Выключаю компьютер и встаю из-за стола. За окном уже темень, на часах почти девять, сегодня обойдусь без турне по станциям метро. Больше всего хочется домой и пива.

— Ты лучший мужчина на свете, ты знаешь?

— Не устаю это себе повторять. Жаль не ведется никто.

— Потому что нет тебя достойных!

— Ты ещё и машину у меня отжать хочешь, что так расплылась в комплиментах?

— Ну, на полдня всего, Лёш. На ногти съездить, потом подкраситься. Ну что я, часто прошу?

— А Андрей что?

— В командировке еще неделю, на своей поехал.

— Ладно, бери. Надеюсь, до вечера справишься, а не как в прошлый раз. Я укладывать пацанов не умею.

— Это отличная тренировка! Не все же с ними в телек пялиться, надо родительство с разных сторон прощупать, пригодится. С таким опытом да тебя любая с руками и ногами возьмёт.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Ты только что заливала, что нет меня достойных, — усмехаюсь ей в трубку, заводя машину.

— Рано или поздно найдется та самая.

— Не так-то просто ее отыскать… — пространно отвечаю я.

И снова перед глазами лисичка. Ноги, волосы, губы. И джинсы. При чем тут джинсы? Ах да, синий чулок…

Все смешалось в голове, не отчленить одно от другого. Затянуло, запутался. Как распутывать буду?

— Ладно, мелкий, жди ораву в воскресенье часам к десяти. Люблю тебя!

— И я тебя, мегера.

К дому подъезжаю совершенно разобранным. Захожу в магазин с одной целью, а у кассы в итоге оказываюсь с бутылкой совершенно иного. Тоже пенится, но с совершенно иным вкусом. Вкусом того сладкого дня…

На лестничной клетке сталкиваюсь с соседом. Молчаливый бородатый Влад, с хорошо поставленным ударом, совсем не вызывает у меня симпатии. Хотя бы потому, что пускает в ход кулаки задолго до того, как ситуация прояснится. Первая наша встреча вышла вообще… болезненной. Но его шустрая подружка с малиновыми волосами не оставляет попыток наладить соседско-дружеские отношения.

И вот к чему это все привело.

Подсунула мне жирную свинью в виде криворукой подружки, а мне снова искать помощницу. Потраченное время, силы и нервные клетки, которые человеческий организм ещё не научился генерить!

Влад окидывает меня взглядом и молча протягивает ладонь для рукопожатия. Я так же безмолвно ее пожимаю.

Вставляю ключ в скважину, поворот, ещё один, дверь с тихим щелчком открывается.

— У нас в субботу новоселье, — доносится мне в спину. — В семь.

— Это приглашение?

— Принимать не обязательно, — хмыкает он.

— Да не смотрел я на твою девушку, пока она раздевалась. И не трогал я ее, — произношу эту фразу уже двадцатый раз, не меньше, но все равно вижу, как заходятся желваки на скулах у соседа.

— Забыли.

— Ну, ок. Тогда я приду.

Радостным ответом мне служит хлопок соседской двери. По ходу, не забыли. Только ради этого шоу к ним загляну. Глядишь, и спарринг-парнера искать не придется.

Агния

— Ну что, Дегу? Твоя жизнь тоже кажется тебе отстоем или твой маленький мирок — беличий рай?

Мохнатая морда отрывается от веток, которые я притащила со двора — прости полувековой каштан — и упирается в меня своими черными глазками-бусинками. Жесть. Степень моего одиночества достигла пика и мне чудится, что животные начали меня понимать. Скоро наряжусь в сарафан и пойду петь в лес, призывая птичек заплетать мне косы.

Подкидываю очередных вкусняшек маленькому энерджайзеру и со вздохом обращаю свой взгляд во двор. Дождь под стать настроению: льет наотмашь, рассыпается лужами по земле. Апатия в очередной раз стискивает хомут на горле. Почему все так сложно?

Ведь так не у всех. Большинство моих бывших одноклассниц уже либо в декрете, либо на пути к карьерным высотам. А я… заперта в маленькой обшарпанной однушке, за которую мне нечем платить, лишилась работы, которая мне не особо и нравилась, и совершенно потеряна для противоположного пола.

И тут даже не знаешь, что лучше: бывший, который никак не отпустит, или настоящий, который даже не запомнил меня.

Хотя, что толку рассуждать, когда оба глубоко в отношениях и все не со мной.

Я даю себе ровно один день пострадать, поваляться в постели, не вылезая из теплой пижамы, и посокрушаться никчемности жизни под мелодрамы с Кирой Найтли, а потом беру себя в руки.

Ну как беру, действую методом угроз и шантажа: клянусь собственному отражению в зеркале, что сбрею виски, если сегодня же не найду новую работу и проколю язык, если еще хоть раз подумаю об одном кудрявом засранце!

Который, как назло, категорически не желает исчезать из головы.

Приходит и днём, и ночью, и посреди обеда, и в душе. Без спроса и приглашения. Просто — бам! — и его синие глаза скользят по телу, предвещая томительное удовольствие. Бам! И длинные пальцы исследуют чувствительные места. Тыдыщь — и мы снова на полу, смеемся и целуемся, говорим и… Да чтоб тебя, Рижский! Как заноза в пятке, сплошное не удовольствие, а избавиться никак!

И главное, отболеть должно, после всего что я видела, когда прощупала обратную сторону насмешливого парня, когда отыгралась на нем за обман. А щемит. И тянет.

Парадокс.

Месяц назад.

— Ты веришь в знаки? — псевдо-рокер складывает длинные пальцы под подбородком и прожигает во мне дыру. У него, небось, черный пояс по переглядкам, иначе как объяснить, что я каждый раз сдаюсь первой?

— Дорожные? — усмехаюсь я, сминаю салфетку и отправляю к остальным на столе.

— Судьбоносные! Я вчера встречался с друзьями, и мы играли в интересную игру.

— Какая интимная тема, не обязательно меня посвящать, — язвлю, но он словно не замечает.

Ведёт взглядом вдоль моей шеи, по выпирающим ключицами и прямо к декольте. Горячая дорожка растекается жидким пламенем и бесстыдно стекает вниз живота. Какое коварство со стороны предающего тела! Думала, такое только в бульварных романах бывает, чтоб искрилось от первого встречного… маньяка.

— Игра из разряда "я никогда не…" и надо продолжить, знаешь?

— Ага.

— Я выиграл. И это тот случай, когда лучше б проиграл, потому что…

— Пресно живёшь?

— …пресно живу.

Мы замолкаем, и оба расплываемся в улыбке. Сидим по разные стороны кухни, между нами стол, заставленный грязной посудой, и странное напряжение. Но мыслей о побеге у меня больше нет. Он был прав, я не хочу уходить. Мне, как минимум, интересно, куда это заведет.