— Та-ак, давайте подумаем. — Он с раздражающей неторопливостью пожевал губами. — Ближайшая аптека... Вам придется пойти в город, чтобы найти ее. Если вы перейдете на другую сторону и подниметесь по Чэпел-стрит... нет, нет, лучше по Уотер-стрит, так удобнее, а потом повернете направо на Кросхолл-стрит, то упретесь в аптеку. На трамвае, кстати, вы доедете намного быстрее. Остановка вон там, но, к сожалению, я не знаю, какой номер вам нужен.

— А пешком далеко?

— Для такой молодой леди, как вы, — нет, — с улыбкой ответил мужчина и подмигнул.

— Тогда я пойду пешком. — Так, по крайней мере, она не заблудится. Ноги ее не подведут.

Вот только сегодня они решительно отказывались ей служить. Молли быстрым шагом шла по Уотер-стрит, почти бежала, но вдруг у нее закружилась голова, тротуар поплыл под ногами, а высокие здания, казалось, готовы были обрушиться на нее. Ноги в буквальном смысле отказывались нести ее в нужном направлении. Должно быть, таким бывает состояние опьянения, когда вы не можете идти. Прохожие окидывали ее очень странными взглядами, а одна женщина даже остановилась и спросила, все ли у нее в порядке.

— В полном, — ответила Молли, хотя дыхание с хрипом вырывалось у нее из груди.

Она оперлась на стену и стиснула зубы с такой силой, что у нее заныла челюсть: Доктор говорил, что сердце Аннемари не внушает ему никаких опасений. При условии, что она будет принимать капли каждый день перед сном. Или она принесет сестре дигиталис, или умрет, пытаясь помочь ей.

Дышать стало легче, поэтому Молли двинулась дальше, цепляясь за перила, держась руками за стены. Люди все чаще останавливались и спрашивали, не нужна ли ей помощь. Наконец Молли добралась до Кросхолл-стрит и увидела аптеку прямо напротив, на другой стороне улицы. Не раздумывая, она ступила на мостовую и едва не угодила под грузовик. Машина остановилась, завизжав тормозами и едва не задавив ее.

— Идиотка, хочешь погибнуть под колесами?! — заорал на нее водитель.

Но Молли не слушала его. Когда она ввалилась в аптеку, над дверью громко зазвенел колокольчик, едва не оглушив ее.

— Дигиталис, — выдохнула она. — Два флакончика, пожалуйста.

— Дигиталис — это яд, — сообщила ей девушка за прилавком. На ней были очки в проволочной оправе и белый медицинский халат, а вьющиеся каштановые волосы были заколоты над ушами. У нее оказалось очень приятное и открытое лицо. — Боюсь, что могу продать вам только один флакон.

— Хватит и одного. Это для моей сестры: у нее больное сердце. Если не возражаете, я присяду.

Возле двери стояли два стула.

— Можете сидеть, сколько хотите, милочка. Похоже, вы запыхались. Хотите стакан воды?

— С удовольствием. — В горле у Молли пересохло, как в пустыне, и ей почему-то было очень жарко.

— Вот, возьмите, милочка. — Девушка вышла из-за прилавка, держа в руке стакан воды. — Ого! Да у вас на голове шишка размером с футбольный мяч, и она кровоточит. Ну-ка, подождите, я сейчас возьму дезинфицирующее средство и промою ее. Вы что же, на войне побывали?

— Я случайно ударилась головой.

— Знаете, удар наверняка оказался очень сильным.

Молли с наслаждением вытянула гудящие ноги, замерев в неподвижности и потягивая воду, пока девушка протирала ей рану ватой, смоченной в дезинфицирующем растворе.

— В общем-то, крови совсем немного, но вам придется быть осторожнее, когда вы станете мыть голову. На вашем месте я бы не пользовалась ароматизированным шампунем или чем-нибудь в этом роде.

— Хорошо, не стану, — пообещала Молли.

— Я дам вам парочку таблеток аспро[4]. Не знаю, болит ли у вас голова сейчас, но через несколько часов она будет раскалываться, гарантирую. — Похоже, Молли повезло — девушка явно знала, что делает. — Собственно, советую вам купить целую упаковку, раз уж вы здесь. Двух таблеток вам явно не хватит.

— Пока что у меня в голове пульсирует, а не болит. Вы очень добры, — с благодарностью сказала Молли.

— Ерунда. Я хотела стать медсестрой, потому что мне нравится лечить людей. К тому же это намного интереснее, чем просто продавать лекарства.

— Почему же вы не стали ею? Из вас получилась бы отличная медсестра.

— Спасибо. — Девушка зарделась; комплимент явно доставил ей удовольствие. — Фокус в том, что учиться надо целую вечность, а потом вы получаете жалкие гроши. Мой отец погиб на войне, и мне, как старшей в семье, пришлось искать работу с приличной зарплатой.

— Жаль, что так получилось с вашим отцом и вы не смогли стать медсестрой. Это часы у вас висят на стене вон там?

— Да. — Девушка с беспокойством посмотрела на нее. — Сейчас половина первого. Вы не видите стрелок?

— Они немного двоятся. — На самом деле у Молли все плыло перед глазами.

— Знаете, с такой шишкой вам все-таки лучше обратиться в больницу. Вы запросто могли получить сотрясение мозга.

Молли рассмеялась.

— Ну, это вряд ли.

— В любом случае вам следует прилечь и отдохнуть, а не носиться сломя голову по Ливерпулю, — не терпящим возражений тоном заявила девушка. — Я сразу поняла, что вы бежали, как только вы вошли. Ваш дом далеко отсюда?

— Я не собираюсь возвращаться домой. По правде говоря, мы с сестрой направляемся в Америку — в Нью-Йорк. Мы уже были на борту корабля, когда я обнаружила, что забыла взять с собой сердечные капли.

— В Нью-Йорк? — удивилась девушка. — Черт меня побери, я сейчас умру от зависти. Но тогда разве вам не нужно спешить обратно? Ведь корабль может отплыть и без вас.

— Он отплывает только через два часа. — Молли понимала, что должна вернуться к Аннемари, но ноги все еще отказывались ей служить, да и со зрением было что-то не в порядке. — У вас, я смотрю, не очень-то много клиентов, верно? — После того как она ворвалась в аптеку, сюда не заглянула ни одна живая душа.

— Я заперла дверь и перевернула табличку другой стороной, когда вы вошли, чтобы люди решили, будто мы закрылись на обед. Мне не хотелось, чтобы они глазели на вашу шишку.

— А у вас не будет неприятностей? Пожалуй, мне лучше уйти подобру-поздорову, чтобы вам не попало из-за меня. — Молли вскочила на ноги и тут же повалилась обратно на стул, когда пол вздыбился ей навстречу.

— У меня не будет никаких неприятностей, и убираться отсюда тоже нет нужды, вы не причиняете мне хлопот. — Девушка улыбнулась и объявила, что приготовит им обеим по чашечке чаю. — Пойду поставлю чайник. — Она исчезла в задней части аптеки. — Хотите бутерброд? — крикнула она. — С гороховым пюре?

— Нет, спасибо, — крикнула в ответ Молли. От одной мысли о бутерброде с гороховым пюре ее затошнило. — А вот чаю я выпью с удовольствием. Вы и в самом деле очень добры. Как вас зовут? Меня — Молли Кенни.

— Агата Брофи. Многие зовут меня Агги, но мне это имя не нравится. Я предпочитаю, чтобы меня называли Агатой. Вы слышали о такой писательнице, Агате Кристи? Я прочла все ее книги. Я беру их в библиотеке.

— Нет, не слышала. Мне нравятся Руби Айрес[5] и Этель М. Белл[6]. Они такие романтичные!

Из глубины аптеки вновь появилась Агата.

— А вы видели фильм «Шейх», Молли, с Рудольфом Валентино? Вот что я называю романтикой! У него такие темные чарующие глаза, в которых можно утонуть!

— В Ирландии, там, где я жила, не было кинотеатра, — с сожалением сказала Молли, — поэтому я не видела ни одного фильма.

— Ну, в Нью-Йорке их много.

Девушки улыбнулись друг другу, и Молли попросила новую знакомую сказать ей, когда наступит час пополудни.

— Я все еще плоховато вижу, но постепенно зрение приходит в норму. Мне станет лучше, как только я выпью чаю, а уже потом потихоньку отправлюсь на пристань.


В час дня Молли вышла из аптеки и зашагала обратно тем же путем, что и пришла сюда, более не испытывая слабости в ногах. Ей было жаль расставаться с Агатой, которая за каких-то полчаса стала ее лучшей подругой.

— Я пришлю тебе открытку из Нью-Йорка, как только устроюсь на новом месте, — пообещала Молли. — Отправлю ее на адрес аптеки.

Агата пожелала ей удачи и добавила, что очень жалеет о том, что не может поехать вместе с ней.

— Не забудь принять еще аспро, если у тебя начнет болеть голова.

— Не забуду.

Они махали другу до тех пор, пока Молли не свернула за угол Кросхолл-стрит и не потеряла Агату из виду. Девушка вздохнула и решительно зашагала к реке Мерси, где Аннемари и «Королева майя» ждали ее возвращения.


Это было похоже на сон. Сон, в котором должно случиться нечто настолько страшное, что вы просыпаетесь за миг до этого, мокрая от пота, с гулко колотящимся сердцем, страшась заснуть и вновь вернуться в кошмар, где вас режут ножом на собственной кровати или где вы соскальзываете с отвесного ската крыши, цепляясь за него кончиками пальцев.

Вот только это был не сон: все происходило наяву. «Королева майя» уже отчалила, направляясь через Атлантику в Нью-Йорк, и между ней и берегом ширилась полоса чистой воды.

Корабль уплыл без нее.

Молли отчаянно закричала, будучи не в силах замолчать даже тогда, когда ее схватил за плечи и встряхнул какой-то мужчина в форме и фуражке с белым верхом.

— Успокойтесь, мисс. Ради всего святого, что стряслось?

— Корабль отплыл раньше времени, а на борту осталась моя сестра! — заливаясь слезами, выпалила Молли. — Он должен был отчалить только в три часа.

Мужчина покачал головой.

— Нет, мисс, в час пополудни.

— Но на билете не написано «в час дня», там написано «тринадцать ноль-ноль». Я хорошо помню.

— О боже! — Мужчина застонал. — Мне очень жаль, мисс, но «тринадцать ноль-ноль» означает час дня. Послушайте, как зовут вашу сестру? Я попрошу кого-нибудь телеграфировать капитану, что вы опоздали на судно.