Тео пожал плечами:

– Мне прекрасно известно, что случится потом. – Он сел на постели. – Еще несколько лет целомудренных разговоров и томных взглядов, а затем, когда пройдет пристойное для траура время, все романтические мечты воплотятся в реальность. Возможно, они существовали еще до вашего приезда сюда в качестве невесты мистера Расселла.

Марта резко вскочила, но Тео оказался быстрее. Потянулся за своей рубашкой и даже не взглянул в ее сторону.

– Вы несправедливы ко мне и мистеру Аткинсу. – Он никогда не слышал, чтобы у нее был такой голос. Интересно… – Полагаю, вам не понять, что между леди и джентльменом может существовать дружба, но я…

– Дружба? – Он натянул рубашку через голову. – Что ж, как скажете.

– Вы понятия не имеете, о чем говорите. – Краем глаза он видел ее, бледную и холодную как мрамор. – Мистер Аткинс достойный и честный человек. Я считаю огромной честью для себя дать ему работу.

Работу? Черт бы ее побрал!

– Вы даете слишком много работы вашей правой руке, в этом я уверен. – Он схватил свои брюки.

Ее молчание было тяжелым и гнетущим, и оно тянулось долгие мгновения. Несомненно, она пыталась справиться с собой.

– Не думайте, что я стану отвечать на такие злые, непристойные слова. Когда придете в себя и оденетесь, можете уходить. Завтра меня не будет дома. Да и в другой день – тоже. – Она даже не взглянула на него.

Тео тяжко вздохнул. Он должен был вести себя более благоразумно, но ослиное упрямство его подвело. Всего за пять минут он разрушил все, что у них с Мартой было. Они могли бы встречаться еще несколько дней и хотя бы расстались друзьями.

Нет, больше ни капли жалости, ни капли сочувствия для женщины, которая никогда не сможет отплатить ему добром. Черт возьми, мужчина не должен забывать о гордости! Тео неспешно застегнул брюки. Так, теперь галстук, жилет. И сапоги… Он одевался медленно, спокойно и методично, словно был один в комнате.

Когда же наконец стал перед зеркалом, его охватило последнее жестокое желание. Он выхватил из кармана носовой платок и проворным движением отер губы. Потом отбросил смятую ткань и вышел из комнаты, даже не оглянувшись.

Глава 16

Прошло два дня, может быть, три. О мистере Мирквуде Марта старалась думать как можно меньше – даже когда посетители упоминали его имя. Было очевидно, что Тео очень занят. Он занимался своей молочной фермой без ее помощи. И он по-прежнему присылал к ней гостей, несмотря на весь ужас последних минут.

Конечно, это не извиняло тех страшных слов, которые он сказал про мистера Аткинса. И в которых к тому же не было ни капли правды. Если уж и существовала виноватая «правая рука», то принадлежала она отнюдь не викарию. Возможно, ей следовало сказать ему об этом, ответить низостью на низость.

Марта машинально кивала и улыбалась мистеру Тавистоку и его жене, сидевшим рядом на диване в гостиной. Эти люди желали ей добра, но утомляли ее своими комическими рассказами, которые отнюдь не были смешны, поэтому приходилось постоянно смотреть на даму, когда говорил ее муж, и смеяться вслед за ней. Мистер Мирквуд смеялся бы, когда надо и когда не надо, и эти люди не докучали бы ему. Но ей пора перестать думать о нем.

Когда чета Тависток удалилась, произошло нечто, поглотившее все ее мысли и вытеснившее все мелкие неприятности. Слуга принес письмо, написанное аккуратным почерком мистера Кина. Ему не удалось уговорить мистера Джеймса Расселла не приезжать. Она должна была ожидать его через неделю.


– Прежде всего позаботимся о том, чтобы комната каждой женщины запиралась изнутри. – Марта расхаживала вдоль длинного обеденного стола, и служанки внимательно слушали ее, как и месяц назад. – Одного замка недостаточно. Пожалуйста, поднимите руку те, у кого в комнате нет засова, и миссис Кирни запишет ваши имена. – Ее пульс учащенно бился почти все время с той самой минуты, как она прочла письмо мистера Кина. Чему быть, того не миновать. Но если она не заставит себя успокоиться, то превратится в загнанную лошадь.

Как странно прояснил ситуацию этот кризис… Теперь все знали, что делать, – держать служанок подальше от мистера Джеймса Расселла, – и все действия и решения были направлены на осуществление этой задачи.

– Пока он будет здесь, не обращайтесь с ним почтительно. – Марта резко остановилась и оглядела стол. – Если он заговорит с вами фамильярным тоном, отвечайте как можно строже. И тут же сообщите мне.

Шеридан подалась вперед, и ее глаза ярко засверкали.

– Его можно ударить?

Конечно, кому-то придется это сделать. Марта снова принялась расхаживать по комнате.

– Оставляю это на ваше усмотрение. Просто не забывайте о собственной безопасности.

– Подобные мужчины не дадут вам шанса их ударить, – заметила серьезная младшая экономка. – Прежде всего они хватают за руки.

– Тогда зовите слугу. – Марта уперлась ладонями в стол, покрытый льняной скатертью, и кивнула миссис Кирни, сидевшей в самом дальнем конце. – Сообщите об этом мистеру Лоуренсу. Пусть оповестит всех слуг. – Теперь и слуги-мужчины обо всем узнают. Весь дом будет настроен против мистера Расселла.

– Только мне бы хотелось знать, как сбежать, если меня схватят за руки. – Шеридан с беспокойством взглянула на хозяйку. – Если бы мы узнали, куда лучше бить мужчину, чтобы вывести его из строя… Если бы кто-то, знающий бокс, к примеру, научил бы нас…

– Но такого человека нет, поэтому остается полагаться на собственные силы, – перебила Марта, и девушка замолчала, надув губы, тем лишь и выражая свое негодование.

Шеридан было кое-что известно о случившемся. Марта объявила, что сделка увенчалась успехом, но теперь часто ловила сочувственный взгляд служанки, когда та ее одевала или причесывала. Порой же Шеридан позволяла себе нескромные замечания или советовала, как помириться с любовником. Словно они с мистером Мирквудом этого хотели.

Очевидно, что она, Марта, оскорбила его. Он предложил ей руку и сердце, а она грубо отказалась. Разве мужчина способен перенести такое оскорбление?

Но не он один испытал разочарование. Она очень старалась угодить ему, а он этого не оценил. Всякий раз, вспоминая об этом, Марта испытывала досаду. Как он мог говорить о любви, когда ему были безразличны ее убеждения?

Но теперь это не имело значения. О браке не могло быть и речи. И о любви – тоже.

– Завтра мы займемся замками. – Марта снова выпрямилась и сжала руки за спиной. – Если у вас есть какие-то другие предложения, я с радостью вас выслушаю.


– Мне сказали, мы можем потерять миссис Расселл. Вы об этом слышали? – спросил Гранвилл, перебиравший различные приспособления для ведения молочного хозяйства, которые хранились в дворовых постройках Пенкаррага.

Тео пожал плечами:

– Какие-то сложности с завещанием? – Он рассматривал пресс для сыра, производство которого утратило часть своего очарования. До недавнего времени он ничего не знал о желудке теленка. Бедные, невинные обреченные телята…

– Выходит, поместье может отойти брату мистера Расселла. В этом случае у нее не будет даже дома вдовы, по словам семейного адвоката. – Управляющий замолчал и сделал какую-то пометку в блокноте. – Четыре хороших дубовых ведра. Вы не видели сито?

– Эту штуку для фильтрации молока? Думаю, оно где-то здесь. Вот, посмотрите. – Тео подал управляющему хитроумное приспособление, похожее на чашу со срезанным дном. – Почему этот парень обсуждает личные дела миссис Расселл? От своего адвоката я ожидал бы большей скромности.

– Да, верно. Но он заговорил об этом лишь потому, что этот самый брат, мистер Расселл, будет в Сетон-парке через неделю. Мистер Кин решил сообщить об этом мне, поскольку его пребывание там может стать постоянным.

– Значит, он уже приезжает? – Его, Тео, это не касается. Если миссис Расселл понадобится мужская помощь, она может обратиться к своему викарию.

– Не самый лучший поступок, верно? Кажется, он собирается получить наследство. Думаю, миссис Расселл будет разочарована. Похоже, мистер Кин не одобряет его поведения. Ах да, у этих чаш жестяное покрытие. Я слышал, что чистое железо может заржаветь.

Он не был ей ничем обязан. Это она должна ему пятьсот фунтов. Даже больше, если все выйдет так, как она хотела бы.

Но, как ни странно, его мысли снова вернулись к служанкам из Сетон-парка. Он не мог просто сделать вид, что не знал об угрожавшей им опасности. По крайней мере ему надо хотя бы зайти туда и выслушать, что собирается предпринять миссис Расселл.

К черту ответственность! Тео вздохнул и потянулся к карманным часам. Если поторопить Гранвилла с его описью, то он успеет к ней еще днем.


Марта сидела у стола в библиотеке, постукивая по листу бумаги сухим пером. Четыре дня назад она сообщила служанкам об опасности, и все это время Шеридан то и дело упоминала про мистера Мирквуда. Мол, как он, должно быть, старается воплотить в жизнь свою мечту о ферме без разумных советов Марты. И как всегда, даже когда занимается этой работой, как истинный джентльмен не забывает укладывать волосы. И было ясно, почему Шеридан болтала подобные глупости. Конечно же, от этой болтовни следовало отмахнуться.

И все же она сидела у стола с бумагой и пером. Ведь можно просто послать короткую записку… Возможно, он захочет узнать о скором приезде мистера Джеймса Расселла.

Собственно, а почему? Ведь теперь ее проблемы его не волнуют. Вернее, наоборот: его проблемы не волнуют ее. Но ей не стоило ожидать, что он снова станет беспокоиться по поводу дела, которое его не касается.