Беспечность и равнодушие взрослых к проблемам подростков порождает недоверие. Когда отмахиваемся от них, решая, что они не стоят нашего внимания – мы постепенно рушим нашу связь. Так происходит с детьми, то же самое происходит в отношении друг с другом. Наши беды кажутся нам самыми важными, вот только каждый меряет лишь по себе. И мне не стоило этого забывать.

- Ань, - тихо позвал ее, чуть крепче положенного сжав в объятиях. Совсем ненамного, позволив себе некоторую вольность, и прикрыл глаза.

- Мм? – отозвалась она, поднимая на меня заплаканное лицо. Ресницы были влажными от соленой влаги, белки глаз покраснели, как и кончик носа. Непроизвольно потянулся рукой, стирая большим пальцем маленькую каплю в уголке губ.

Биение собственного сердца вдруг показалось таким громким, прямо, как дыхание. Даже не понял, в какой момент оказался совсем близко к ее приоткрытым губам, обхватив лицо ладонями. Я почти ощутил их вкус, когда телефон разорвался звонком, возвращая нас к реальности. Отскочил точно ужаленный, а Аня потерла нос, громко шмыгнув, дернувшись при очередном настойчивом звонке.

- Надо трубку взять, - пробормотала, прокашливаясь и неуверенно озираясь.

- Да, ага, - выдохнул, стараясь унять прошедшее по крови огненное возбуждение и дернулся, махнув рукой. – Ты же в порядке?

- Конечно, все хорошо, - кивнула она. Пару мгновений стояла, глядя на меня, будто ожидая каких-то действий, но ничего не произошло. Не сдвинулся с места, пытаясь научится дышать, пока внутри все перекручивало наизнанку.

Так нельзя – это неправильно. Я не должен был использовать ее состояние для собственной выгоды.

- Мне кажется, все же стоит ответить, - напомнил я, кивая на дверь. Филатова только сглотнула, помешкав еще секунду, пока не двинулась к приемной, пробормотав что-то насчет того, что посмотрит отображенный номер в памяти.

Она уже была на пороге, когда я неожиданно окликнул ее вновь, заставляя обернуться. Удивленно смотря на меня, Чучундра похлопала ресницами, едва я выдал:

- Знаешь, раз уж с пирожными не сложилась, может заглажу вину ужином? Скажем, в суши-баре, - махнул рукой, пытаясь казаться беспечнее.

Будто не у меня сейчас кровоток устремился вниз и напрочь отключал мозги. Словно не представлял, как вновь касаюсь этих полуоткрытых губ и напрочь забываю о том, что вообще-то хотел быть взрослым.

Ну, да, тридцатилетний мужик запал на девятнадцатилетнюю девчонку. Очень по-взрослому. Главное, ведь собирался сказать совсем не это, а поговорить насчет ее отношений с Никитой. Хотя возможно, ужин будет неплохой возможностью.

- Раз уж пирожные не донес, купишь большой сет, - она озорно улыбнулась, сверкнув взглядом и нагло задрала нос. – Даже два. После пережитого стресса мне нужна ударная доза калорий!

Я закатил глаза, непроизвольно улыбнувшись и уперев руки в бока, качая головой.


- А ты не лопнешь? – поинтересовался весело, услышав в ответ лишь независимое фырканье и дверь в мой кабинет закрылась, но я успел крикнуть:

- Сегодня можешь уйти на пару часов раньше, дабы подготовиться. Я заеду!

И да, это было странно, дико, но уже не казалось чем-то ненормальным.

Поздно вечером, ближе к оговоренному часу, наконец оторвался от многочисленных деклараций. Никто не отменял той унылой стороны любого бизнеса, что касалась государственной налоговой системы. Страховые взносы, налоги, декларации, отчеты – все это требовало внимания. Особенно, когда ты всем занимался лично. Мой взгляд скользнул по плывущим цифрам в столбиках, и я устало зевнул, откидываясь на спинку кресла. Губ коснулась непроизвольная улыбка о предстоящей встрече. Не свидание, конечно, но определенно что-то важное для меня самого.

Стоило поделиться этим со своим психологом. Пусть видит, что я уже делаю шаг к изменениям в собственной жизни. Впрочем, за сегодня, передумав тысячу раз и получив счет со скидкой из автосервиса, задумался о смене деятельности. Не знаю, как, когда и что стану делать. Но я определенно был готов к посещению кладбища в этот раз, может быть расскажу Кате про Аню. Уверен, они бы друг другу понравились.

Накинув куртку, натянул перчатки и уже закрывал офис, когда раздался звонок на айфон. Не глядя на экран, стянул зубами перчатку, придерживая папку с документами подмышкой и провел большим пальцем по лицу, отвечая на звонок.

- Я еду уже, не умрешь ты голодной, - весело отозвался, но вместо привычного Аниного ворчания в трубке послышался всхлип и истеричный голос Лены произнес:

- Рома, пожалуйста, помоги мне...

Глава 15

Меня еще никогда так не трясло. До такой степени, что пару раз чуть не врезался в парочку прохожих, спеша быстрее добраться до вызванного такси, ехавшего неосмотрительно медленно на мой взгляд.

Она плакала. Нет, рыдала так, что у кого угодно внутри бы все перевернулось. Возможно, я поступал глупо и неправильно, бросаясь на помощь той, против кого затеял игру, но поступить иначе просто не смог бы. Лена так толком не сумела сформулировать мысль, что произошло. Однако, я сразу понял, что случилась большая беда и уж не был готов к тому, что увижу по приезду.

Адрес, названный мне Воронцовой – это дом в элитном жилищном комплексе с навороченной системой безопасности, пожаротушением, вахтерами, охраной, парковкой и даже закрытыми воротами, преграждающими въезд посторонним во дворы таких домов. Все открывалось и закрывалось по ключ-карте каждого жителя или охраны. От моего офиса до него – почти час езды, если без пробок. И сейчас я молился, чтобы нам ничего не помешало. Очень некстати я сегодня лишила собственного автомобиля.

- На Арбате пробки, объедем, - пробормотал таксист, пока я судорожно сжимал айфон, прикрывая глаза.

- Переплачу в двойне, если доберемся быстрее, - хрипло выдохнул я, сцепив зубы.

В тот момент я даже не вспомнил про Аню. Голова была забита совсем другим. Пытался понять, что могло произойти с Леной. Воронцов избил ее? Или Никита? С последним мне вообще хотелось уже поговорить лично. Парень настолько социально-опасен, на мой взгляд, что стоило бы держать его подальше. Не только от Лены, но и Ани.

И кстати о последней. Ее звонок выбил меня из прострации и поймав выразительный взгляд таксиста в зеркале заднего вида, сделал вид, что не заметил.

- Да, Ань, - выдохнул, отвечая на звонок, слыша недовольное:

- Вас там засосало в межпространство, Роман Алексеевич? Я уже оделась и даже сносно накрасилась. Знаешь ли, голодная, холодная и готова съесть вашу соседку по площадке, - фыркнула привычно недовольно Чучундра, отчего на секунду это вывело из состояния паники. Я откинулся на кожаное сиденье, глядя прямо в проносящиеся мимо огни большого города и пытался придумать, как объяснить ей, что я не приеду.

- Роман Алексеевич? Прием: Чучундра вызывает Злого босса. – хмыкнула она, но уже не так уверенно.

Будто почувствовала.

Я прикрыл глаза, сжав переносицу и тяжело вздохнул.

- Ань, я не смогу приехать, - тихо ответил, слыша наступившую на том конце тишину.

Ничего не объясняя, вот так просто сорвал наши планы. Представлять себе не хочу. Что пронеслось в голове у Филатовой в этот момент. Я действительно понимал, что виноват. Однако совесть, одновременно выпиливанием моего мозга на тему предательства, твердила о взаимопомощи людям. Она нелогичная, так чего ждать от меня?

- Ань? – позвал ее, облизнув внезапно пересохшие губы. Отодвигая занавеску на окне, всматриваясь в ночную Москву.

- Вы с НЕЙ, да? – спустя минуту отозвалась Филатова с такой злость, что меня едва не вжало в спинку дивана.

- Ань…

- Не хочу знать. Надеюсь вам будет весело, Роман Алексеевич! – прошипела она, сбрасывая звонок и я со стоном, откинул голову назад.

- Сочувствую, парень, но любовницы дело такое, - отозвался водитель, встревая со своим очень важным мнением.

- Это вас не касается, - огрызнулся в ответ, почему-то решив оправдаться. – И дело тут не в любовнице!

- Ага, - флегматично заметил он, поворачивая руль, объезжая образовавшийся автомобильный затор по другой улице. – Все мы так говорим. Одна жена, другую любим…

Я сцепил зубы. Дабы не поругаться в хлам с тем, от кого мне сейчас была нужна помощь. Когда все уляжется. Я расскажу Ане причину моей отмены. Уверен, она все поймет. Должна, по крайне мере. Хотя я отчетливо слышал слезы в ее голосе и обиду на меня. Прямо как вчера, когда наорал на нее ни за что, ни про что. И от этого на душе стало совсем мерзко.

«Ты все только портишь», - удовлетворенно прошептало нечто из глубин подсознания. Тот самый голос, что я слышал тысячи раз, вспоминая о Кате или Лере. Именно он долгое время не давал мне покоя. Напоминая о том, что я совершил и что сделал. Но сейчас меня меньше всего волновали его слова.

Мы приехали с изрядным опозданием, я едва не забыл попрощаться. Хлопнув дверью. И услышав:

- Эй, парень, поставь оценочку в приложении!

Ага, если вспомню.

Бросился к кованым железным воротам, с усилием нажимая белую кнопку, чуть повыше установленного динамика и камеры, через которую меня могла видеть охрана. Едва послышался писк, как недовольный полусонный голос произнес:

- Кто?

- Роман Сташенко к Елене Николаевне Воронцовой. Пятый подъезд, 247 квартира, - выдохнул на бегу, бесконечно просматривая на айфон и с тоской думая о том, что стоило бы дозвонится Лене.

Вдруг она забыла уточнить охране, что я приехал? Мало ли, в панике все случается. Или она не может. Только вопреки моим страхам снова раздался писк и ворота с грохотом распахнулись, давая мне возможность попасть прямо во двор минуя подземную парковку.

- По этому адресу проживает Никита Евгеньевич Воронцов, но Елена Николаевна нас предупредила, - отрапортировал охранник, а я ошарашенно уставился на динамик, не веря своим ушам.