– Я не привередлив. Выбирайте то, что, по вашему мнению, будет хорошо смотреться на мне, миссис Скотт, – игриво говорит Эйдан, когда мы поднимаемся по лестнице.

– Я уверена, что у тебя есть другое мнение, – жестко говорю я ему, пока мы не поднимаемся на второй этаж. Провожаю в нашу спальню и смотрю на него. – Крис ничего не знает об Уилле, – его улыбка исчезает, а на лице появляется понимание.

– Оооо, – он скрещивает руки на груди. – И вы, ребята, не собираетесь сказать ему... никогда? – спрашивает он с озабоченным смешком.

– Конечно, собираемся. Пока миссис Скотт все еще думает, нет смысла говорить ему об этом прямо сейчас, – Эйдан смотрит на меня и недоверчиво смеется.

– Значит, ты считаешь, что скрывать это от него хорошо?

– Я ничего не скрываю... – виновато замолкаю я. – Дело в том, что, хотя прошло уже несколько месяцев, это все еще ново для Криса. Коллин был здесь, и все это напоминает свежую рану. Я не хочу ковыряться в ней, пока она свежая, – я пытаюсь объяснить.

– Ты его жена, Лорен. Как скажешь, – он вскидывает руки в знак поражения, и я чувствую, что проиграла.

– Миссис Скотт еще не знает, останется ли она с мистером Скоттом, так что Крису нет смысла переживать из-за того, что все это значит, – Эйдан пожимает плечами, его обычное игривое поведение кажется серьезным.

– Я пришел помочь миссис Скотт, проведать ее, и не думаю, что вопрос в том, справятся ли они, – тихо говорит он, и я выгибаю бровь. – Думаю, решение уже принято. Она любит эту маленькую девочку, и хотя я не думаю, что этот ублюдок заслуживает этого, я уверен, что она все еще любит его.

Не могу сказать, что удивлена. У меня сложилось впечатление, что миссис Скотт вполне может простить мистера Скотта. Они были вместе так долго, что эта вспышка или супер большая выбоина – просто выпуклость на дороге. Я видела, как она смотрела на него до того, как все произошло, и хотя я не уверена, смогу ли когда-нибудь простить Криса за что-то подобное, я не могу винить ее за это. Но заботиться о ребенке, которого он зачал вне нашего брака – не думаю, что я когда-нибудь буду достаточно взрослой, чтобы простить такое. Что бы она ни решила, не мое дело, но это меняет правила хранения секретов от Криса.

– Но это зависит от тебя. Я ничего не скажу, а если кто и скажет ему, так это будешь ты или миссис Ред, – говорит он так, словно уже принял решение.

Это делает вещи проще и сложнее одновременно.

– Ну, думаю, тебе стоит заглянуть в шкаф, чтобы я не лгала, – поддразниваю я его.

Затем открываю дверцы шкафа, и он присвистывает.

– Вся моя комната могла бы поместиться здесь, – игриво преувеличивает он свой тон, шарясь по шкафу.

– Ты говорил с ней? – спрашиваю я его, не в силах сдержать любопытства.

Ну, это не просто любопытство. Я не могу не думать о ней, мы когда-то были друзьями, провели много времени вместе, пока я была в Мичигане, и она была моей наперсницей и болельщицей в какой-то момент моей жизни.

Тело Эйдана заметно напрягается.

– Да, – коротко отвечает он, и в его голосе слышится неожиданная горечь. Я не привыкла к такому от Эйдана, он обычно улыбается и шутит. – Прямо перед тем, как она ушла и практически сбросила Уиллу на Скоттов, – его раздражение проявляется, когда он более грубо перебирает одежду. – Она, наверное, на пляже с этим придурком, которого встретила, когда мы учились в школе, – говорит он неохотно. – Здесь так много одежды. Можешь уже выбрать что-нибудь?

Я улыбаюсь ему, беру светло-серую футболку с V-образным вырезом и черные джинсы и протягиваю ему.

– Я попросил ее остаться, – говорит он из ниоткуда.

Я смотрю на него, удивляясь торжественности его слов. В его глазах нет игривого блеска, но он смотрит почти с сожалением. Мои глаза расширяются, потому что я никогда раньше не видела его таким.

– Я бы помог ей... – он замолкает, глядя на одежду, которую я ему только что протянула. – Это ведь не Криса? – он меняет тему, и его тон становится поразительным.

– Э-э, нет, – отвечаю я ему. Мой взгляд падает на футболку и джинсы, а мысли переключаются на Кэла. Его глаза находят мои, и он задумчиво смотрит на меня.

– Когда я встретил этого чувака – Коллина... – он хихикает. – Это было странно. Я смотрел на Криса, но не видел его. Признаюсь, я был немного пьян, но... думал о тебе, каково было, когда ты встретила Криса... потом Коллина, – он смотрит на меня почти сочувственно. – Я знаю, что технически все они – один человек, но должен отдать тебе должное за то, как ты держишься, – говорит он с полуулыбкой.

– Спасибо, Эйдан. Это много для меня значит.


***


Крис


– Я немного умею готовить. Просто большинство блюд, как правило, из коробки и по-разному разогреваются, – говорит Хиллари моей маме, наблюдая, как она чистит куриные крылышки, которые приготовит сегодня вечером.

– Готовить не так сложно, как кажется. Просто нужно немного времени и терпения, – говорит мама.

– А ты готовишь? – скептически спрашивает Хиллари.

– Я учился у лучших, – я закидываю руку на плечо мамы.

– Да. Ты никогда не готовил как Кэл, – Хиллари скептически смотрит на меня, не замечая, неловкости озвученного ею заявления.

Я мало что знаю о Хиллари, лишь, что она лучшая подруга Лорен, и что она плеснула водой в лицо Дженне, когда я видел ее в последний раз. Исходя из этого, понимаю, что она не совсем политкорректна.

– Крис – потрясающий повар. Я учу его с самого детства, – вмешивается мама, спасая меня от неловкого ответа. – А что насчет тебя, Хиллари, твои мама или папа готовили?

Девушка слегка пожимает плечами.

– Мой папа? Вот это смехота, – она хихикает. – Мои родители очень традиционны, то есть отстали на сто лет. Моя мама занимается готовкой, уборкой, проще говоря, рабыня, – надменно говорит она. – А как насчет вашего мужа – он готовит? – а теперь неловкость, которую нам только что удалось избежать, вернулась в полную силу.

– Не совсем, но только потому, что я так хочу, поэтому ему это никогда не было нужно, – вежливо отвечает моя мама.

– Когда я выйду замуж, если только он не хочет отравиться, мой муж должен быть так же хорош на кухне, как и в спальне, – она смеется, и моя мама неловко смотрит на еду.

Я коротко рассмеялся. Кажется совместимость этой девушки и Эйдана, не пророчит ничего, кроме неприятностей. Очевидно же, она – фейерверк, а он – шаровой таран, и вместе они – путь разрушения. Но до этого еще далеко. Я не могу вспомнить, когда он в последний раз был серьезен с девушкой – не то чтобы их совместное присутствие здесь означало, что он серьезен – может быть, они просто развлекаются. Я надеюсь на это, по крайней мере, потому что если с ними что-то пойдет не так, а я не вижу, чтобы все закончилось мирно, у нас с Лорен достаточно собственных проблем, чтобы с этим разбираться.

– Что думаете? – Эйдан заходит на кухню и принимает позу модели из «Образцового самца» (прим. пер.: Образцовый самец – американская кинокомедия о мужчине-модели).

– Очень красивый, – взволнованно говорит ему мама.

– Мне нравится, – соглашается Хиллари с драматичной улыбкой.

– Думаю, ты выглядишь хорошо.

– Говорит парень, укравший мою старую стрижку, – он хлопает меня по затылку, и я отвечаю ему тем же.

– Хорошо, мы же знаем, что не стоит устраивать драку на кухне, – говорит мама, возвращая меня в то время, когда мне было двенадцать.

Мы все выходим из кухни и садимся в гостиной.

– Пойду посмотрю, как там Лорен, – говорит Хиллари, прежде чем подняться по лестнице, и я замечаю, что Эйдан смотрит ей вслед.

– Серьезно, Эйдан, – ругаю я его, как только она выходит за пределы слышимости.

– Что? – невинно спрашивает он.

– Лучшая подруга Лорен? – я хмуро смотрю на него, и он смеется.

– Мы просто развлекаемся. Ничего серьезного, обещаю, – он поднимает пальцы в честном обещании скаута. – Но хватит обо мне. Как ты? Ты в порядке?

– Да, – говорю я с улыбкой.

– Я имею в виду, глядя на это место, похоже, так и есть, – говорит он.

– Да, я должен показать тебе машины, – я смеюсь.

– Помимо «ауди»?

– Есть «порше» и один из новых джипов.

Эйдан был одержим автомобилями с самого детства, и не только в том смысле, как большинство парней. Он мог бы поведать вам полную историю почти любой марки, которую вы назовете, его любимая – «шевроле». Когда мы учились в средней школе, у него было две машины, которые он полностью восстановил и продал к своему двадцати одному году.

– О, чувак, я должен их увидеть, – он вскакивает с дивана.

Я хватаю со стола ключи и кричу маме, что мы идем в гараж. Как только мы спускаемся, он останавливается у «порше» и испускает длинный свист, скользя рукой по капоту.

– Так это и есть твоя жизнь? – поразительно спрашивает Эйдан, он явно впечатлен.

– Да, – я выдыхаю, открывая замки на машине и бросая ему ключи.

Друг выглядит таким же взволнованным, как ребенок в кондитерской.

– Я знаю, что тебе не нравится Кэл, но ты не можешь винить его за вкус. Я должен попасть на шоссе, потому что в городе запутанные улицы, – говорит он, когда мы выезжаем.

– Да, я все еще привыкаю к ним, – признаюсь я.

Ориентация по центру Чикаго напоминает Дикий Запад. Люди срезают прямо перед вами, толпы зевающих пешеходов, а хуже всего таксисты – не знаю, как кто-либо из них получил лицензию.

– Так, введи меня в курс. Тебя не было некоторое время.