– Я – Коллин! – он говорит со вздохом.

– Только не еще один, – Эйдан появляется на кухне, выглядя раздраженно.

– Эйдан... – Коллин равнодушно приветствует его.

Эйдан начинает смеяться.

– Ты пробуешься на обложку коллекции Ральфа Лорена?

Хиллари смеется вместе с ним, быстро целуя Кэйлен в щёку. Мы с миссис Скотт краснеем.

– Эйдан! – миссис Скотт говорит предупреждающим тоном.

Он в защиту поднимает руки, его смех лишь немного утихает.

– Все в порядке, Гвен. Дети, есть дети, – говорит Коллин, возвращаясь на свое место.

– Извините, миссис Ред. Это просто... – он смущенно смотрит на Коллина.

– Не смотри на меня, – визжит Хиллари.

Я вижу, как она изо всех сил старается не рассмеяться.

– Это так странно, – он смотрит на Коллина, как будто пытается изучить его.

Я должна отдать Коллину должное. Он выглядит слегка возмущено. Кэл уже ударил бы Эйдана в лицо.

– Крис, выходи!!! – Эйдан говорит громко и наиграно прямо в лицо Коллина, и в этот момент я понимаю, что от их обоих пахнет текилой.

Они пьяны! Я вижу, как Коллин поднимается, и сразу же бросаюсь между ними.

– Ты что расстроился из-за школы? – Эйдан спрашивает.

– Коллин, пожалуйста, – я умоляю его, но только вижу, как он сжимает кулаки. – Пожалуйста, не надо, пока Кэйлен здесь, – шепчу, и он позволяет мне проводить его в другой угол комнаты.

– Эйдан, ты должен уйти прямо сейчас, – миссис Скотт ведет его к двери с Хиллари на буксире.

– Я позвоню тебе, дорогая!!! – Хиллари поет мне.

Кухню Скоттов точно сглазили.


***


– Мне очень жаль, – говорю я, запыхавшись, когда мы поднимаемся наверх, в комнату Криса.

Коллин задерживает дыхание и потирает затылок. Его лицо покраснело, и это единственный признак того, что он взволнован. Хотя, признаюсь, приятно видеть, что его можно задеть, что он человек.

– Не твоя вина, что друзья Криса идиоты, – он садится на свою кровать.

– Ну, одна из этих идиотов – моя подруга.

– Они просто напились, – спокойно говорит он.

Я хихикаю, наблюдая за ним, вспоминая свои предыдущие мысли.

– Что? – спрашивает с любопытством.

Пожимаю плечами.

– Ранее я просто думала, что ты – Кэл, и разыгрываешь меня, – признаюсь я.

Он улыбается.

– Да, Кельвин с трудом уходит.

– Да, это так, – подтверждаю, а мысли непроизвольно уносятся, в те времена, когда Кэл ушел от меня.

– Он любит тебя.

Мои глаза расширяются.

– Ты умеешь читать мысли? – шучу, чтобы поднять настроение.

– Не нужно быть экстрасенсом, чтобы сказать, о чем ты думаешь, – говорит Коллин, и я обхватываю себя руками.

Странно, что он смотрит на меня так, будто знает все мои секреты. Я вспоминаю его слова, сказанные ранее, что мы хотим одного и того же, что он хочет, чтобы они были одним целым. Крис и Кэл никогда не говорили мне этого.

– Когда ты сказал, что хочешь того же, что и я, чтобы вы все объединились, ты действительно так думаешь? – я осторожно сажусь рядом с ним на кровать.

– Это все, чего я когда-либо хотел.

– Как нам это сделать? – почти боюсь услышать ответ.

– Ты действительно этого хочешь? – он спрашивает меня, выглядя серьезным.

– Конечно, именно этого я и хочу. Почему нет? – спрашиваю обиженно.

– Человек, который появится впоследствии, может быть не тем, в кого ты влюбилась, – говорит он, и я с трудом сглатываю.

– Пожалуйста, не говори мне, что ты собираешься спросить, кого я люблю больше, – нервно смеюсь.

– Нет, это не соревнование. Если мы все не пересечем финишную черту, то никто из нас это не сделает, но если они в это не верят, то мы безнадежны, – тихо говорит он.

– На кухне порядок, – мы оборачиваемся, и видим в дверях миссис Скотт с Кэйлен на бедре. – Я могу уложить ее в постель, если хочешь, – она говорит немного неловко.

– Нет, я сама, – быстро поднимаюсь.

– Ты уверена? – снова спрашивает Гвен.

Я оглядываюсь на Коллина.

– Нет, все в порядке, уверен, она скучала по этому, – отвечает он.

– Хорошо, – иду к миссис Скотт.

Напряжение от его слов повисло в воздухе. Он понимает, что только что сказал мне, как это важно для меня?

– Коллин, ты не возражаешь, если мы немного поговорим? – спрашивает миссис Скотт, когда я беру Кэйлен из ее рук. Интересно, слышала ли она, что он сказал, верит ли она ему.

– Я буду внизу, – говорю я ей перед тем, как выйти из комнаты.


***


Коллин


Большинство мужчин думают, что женщин трудно понять.

Слишком сложно разобраться, их мотивы чужды. Я обнаружил, что все совсем наоборот. Не нужно быть гением, чтобы понять их – хотя с моим IQ не было бы заблуждением назвать меня так. Просто требуется внимание, большинство из них легко читаются. Понять, что мотивирует их как личность, а не как целый пол. Все по-другому – любовь, контроль, последовательность, богатство, уверенность и страх. Те же самые вещи, которые мотивируют мужчин – потому что, когда дело доходит до этого, мы все хотим одного и того же – мы просто руководствуемся разными принципами.

Как только мотивация найдена, определите, ищут ли они одобрения. Они действуют из чувства вины? Кто в нападении, кто в обороне? Человек, который знает свое место, обладает властью. Большинство людей без понятия, что делать с властью, когда ее получают, и если они этого не знают, то они ее не сохранят.

Все очень просто. Дайте человеку то, чего ему не хватает, убедитесь, что знаете, что у вас есть то, что он хочет, или о чем думает, что ему нужно, и если ему это не нужно, вы заставите его поверить, что это так. Это то, чего Кэл и Крис не поняли.

Кэл считает, что он может предложить больше, чем делает, а Крис считает, что его недостаточно. Крис отдает слишком много себя людям, но Кэл – недостаточно. Во всем есть баланс, и ни один из них не может овладеть им без другого. И определенно не без меня.

Именно по этой причине я и являюсь стабильным.

Поэтому я здесь, когда они уходят. В то время они думают, что боль слишком острая, гнев слишком сильный, когда страх настолько глубок, они чувствуют, что тонут. Это делает их безжизненным телом, а меня спасательным жилетом. Я тот, кто не дает Кельвину посадить нас в тюрьму и не дает Крису отправить нас в сумасшедший дом.

Когда-то это было как плохая игра в волейбол. Прыжки с одной крайности в другую. Кэл хотел жить жизнью, потворствуя тому, что доставляло ему удовольствие в то время, независимо от последствий. А Крис делал только то, что он считал приемлемым, угождая самым важным для него людям, совершенно не подозревая о грязных маленьких секретах, что скрывали от него люди, которых он любил больше всего.

Поначалу казалось бессмысленно уравновешивать. Болтаясь от одной крайности к другой, без какого-либо взаимопонимания. Часть меня верит, что он все знает, в то время как другая часть – разгуливает совершенно невежественно. Кэл более чем счастлив держать Криса в неведении, было весело на его глазах играть примерного мальчика. Ничего общего, кроме женщин, которых они любят.

Одна из них – бедная Гвен. Я устал думать о том, что сделал с ней герой Криса, его моральный якорь. Было практически тошно смотреть на нее с ним; не обращая внимания на его лживость, не подозревая о его обмане, искренне веря, что человек, которого она так долго любила, не способен на что-то столь мерзкое. Наблюдая, за щеголяющей туда-сюда Лизой, как будто ее секрет никогда не существовал, они оба так поглощены своим собственным триумфом, думая, что ушли от окончательной ошибки.

Уильям был так самоуверен по отношению к Лорен и смертельно боялся Кельвина. Он переместил свою вину и гнев на людей, которые могли поднять занавес на его маленьком шоу. Я должен отдать ему должное. Он держался неплохо для человека, идущего по минам, не зная, что в любую минуту все может взорваться. Хотя я разочарован в нем. Думал, что из них двоих, именно он будет тем, кто, наконец, раскроет все, но страх мотивировал его больше, чем любовь, и за это мне действительно жаль Гвен.

– Я подумала, что мы должны поговорить, – улыбается она. Я уважаю ее за это, находя что-то общее между ней и Лорен.

Встаю и позволяю ей сесть на кровать. Она оглядывает комнату, испуская вздох.

– Я хотела поблагодарить тебя за... доброту, – Гвен произносит это так, словно ищет нужные слова.

– Пожалуйста.

– Я всегда хотела подружиться с Кэлом, он просто... я думаю, он ненавидел нас.

– Он вас не ненавидит, – говорю я ей, и она криво улыбается.

– Лорен рассказала мне обо всем, что произошло. Жаль, что я не знала, что было что-то, в чем нужна была моя помощь, – печаль мгновенно охватывает ее.

Я беру ее за руку и вижу на лице удивление.

– Вы сделали для нас все, что могли. Вы были замечательной матерью, вы и есть замечательная мать, и с нами все будет хорошо, – заверяю я ее.

Она поднимает на меня глаза и улыбается. Я вижу в них надежду, надежду на то, что все будет хорошо. Знаю, что Гвен хочет верить мне, что если она присмотрится достаточно хорошо, то увидит маленького спокойного мальчика, который хотел угодить ей. Все его проблемы она могла бы решить стаканом молока и шоколадным печеньем.

– А… вас много? – спрашивает она нерешительно. Я сжимаю ее руку, надеясь, что это растопит ее сердце.