— И спицами. Я также умею вязать спицами, — сказал я и связал два ряда одеяла.

Кортни чуть не лопнула со смеха, а я повернулся, уставившись на нее.

Она использовала обе руки, чтобы прикрыть рот.

— Извини! Ладно, извини. Я не буду смеяться.

— Моя бабушка учила меня, Пола, Уэсли, мы все вяжем крючком, спицами и… — я понизил голос, — штопаем.

Кортни наклонилась ближе ко мне и сказала:

— Извини. Что ты сказал? Я не слышу тебя.

Я посмотрел в сторону и быстро сказал.

— Штопка.

— Что, черт возьми, за штопка? — спросила Кортни.

Я глубоко вздохнул и сказал:

— Это техника шитья, чтобы, хм… ну, для ремонта дыр и изношенных участков на ткани и прочее.

Я пожал плечами и продолжил вязать для нее.

Она начала жевать свою нижнюю губу, и я пожалел о том, что рассказал ей.

Она подняла руки и сказала:

— Я пытаюсь. Действительно, я, но… ох. Мой. Бог. Это очень смешно!

Я взял свой Киндл обратно и включил его, а Кортни сидела рядом со мной и смеялась. Когда она, наконец, успокоилась и попыталась продолжить вязание, она снова рассмеялась.

В итоге я снова выключил Киндл и закрыл глаза. Вскоре я уснул под хихиканье своей жены.

Я резко открыл глаза, когда почувствовал движение рукой по ноге. Поднял голову и огляделся. Кортни смотрела в окно, и ее ногти впивались мне в ногу.

Ух! Сукин сын. Мы идем на посадку.

— Корт, ангел, ты собираешься сделать мне дырку в ноге.

Она подняла голову и посмотрела на меня испуганными глазами.

— Мы приземляемся.

Кортни любила летать, но ненавидела взлёты и посадку. Я схватил ее руку и стал целовать, поглаживая пальцами вверх и вниз.

Как только мы оказались на земле, сойдя с трапа самолета, Кортни взяла меня за руку и сказала:

— Я должна сказать тебе, что возбудилась прямо сейчас.

Я посмотрел на нее, удивившись.

— Почему?

Она сморщила свой носик и сказала:

— По причине того, что мой большой ковбой умеет вязать крючком, спицами и штопать… ну, это просто заводит девушку.

Я издал смешок и сказал:

— Ах да? Возможно, мне следует вязать крючком, спицами и штопать обнаженным для тебя.

Кортни прыснула.

— Это может быть весело!

Я подошел к нему и протянул руку.

— Добро пожаловать домой, приятель.

Я покачал головой и вздохнул, проведя рукой по волосам.

— Спасибо. Нет ничего лучше Техасской земли.

Лейтон схватил два чемодана, а я взял два других, и мы направились в дом.

— Просто оставь их в гостиной. Я принесу нам пива и вернусь обратно.

Мы с Лейтоном сели в кресло-качалки и взглянули на сад, над которым мы с Кортни хорошенько поработали.

Он издал небольшой смешок и кивнул в сторону сада.

— Меня просто поражает, как эти двое влились в деревенскую жизнь.

Я улыбнулся и кивнул головой.

— Дерьмо, дом родителей Кортни больше твоего, клянусь, чувак. Я, бл*дь, потерялся там дважды.

Лейтон откинул голову и рассмеялся.

— Тебе понравился Нью-Йорк?

Я присосался к бутылке пива и долго пил.

— Не-а. Возненавидел его. В смысле, это было довольно мило и все такое, и были свои моменты, но…

Ни один из нас ничего не говорил в течение нескольких минут, прежде чем Лейтон откашлялся и сказал:

— У вас все хорошо, Рид? Знаю, у вас все хорошо, как у пары, но… ты в порядке?

Я посмотрел на землю, а затем обратно в сад.

— У меня был один момент, когда я хотел его убить. Имею в виду, действительно хотел убить, Лейтон. Знаю, что ты все понимаешь, так как вы с Уитли пережили Роджера.

Я покачал головой и вспомнил, как увидел Лейтона с пулей в теле, и какая напуганная была Уитли.

— Что заставило тебя остановиться? — спросил Лейтон.

— Кортни, ребенок и будущее, которое я ей обещал. Я чувствовал столько злости, не только на него, но и на себя, что не смог уберечь ее от него в первую очередь. Обещал, что никогда не позволю ему причинить ей боль, но не сдержал слово. У меня было нехорошее предчувствие, но я не прислушался. Позволил ему добраться до нее так близко и чувствую, что подвел ее. Я не могу избавиться от этой вины. — Я взглянул на дерево, затем на Лейтона. — Никогда не смогу причинить ей боль, Лейтон. Скорее умру, чем обижу ее.

Он кивнул головой и посмотрел на домик на дереве, затем снова посмотрел на меня.

— Рид, ты — не твой отец.

Я кивнул головой и сказал:

— Знаю, что нет.

Лейтон наклонился вперед и схватил меня за плечо.

— Я вижу, как сильно ты любишь Кортни. Вижу, как ты изменился за последние несколько месяцев. Ты счастлив и доволен, и, черт возьми, чувак, ты стал спокойным. Мы сильно хотим защитить обеих этих девушек, поэтому должны понимать, что не можем защитить их от всего. Мы можем стараться изо всех сил, и я знаю, ты стараешься так же, как и я. Ты хороший парень, Рид. Ты хороший муж, и ты будешь чертовски хорошим отцом.

Я выдавил из себя улыбку и сказал:

— Спасибо, Лейтон. Ты знаешь, я всегда уважал тебя, и для меня многое значит, что ты говоришь мне это.

Я посмотрел наверх, услышав восторженные крики девушек, когда они шли от домика на дереве.

— Лейтон, я очень рад за вас. Очень рад, что автомобиль Уитли сломался в тот день.

Лейтон засмеялся и посмотрел на Уитли и Кортни, как они направились в нашу сторону.

— Я тоже, чувак. Я. Тоже.

Кортни улыбнулась мне, и я не мог не улыбаться из-за безумных ощущений в животе каждый раз, когда она смотрела на меня.

Она подошла, присела на колени и подарила мне быстрый поцелуй.

— Я скучала по тебе, — прошептала она.

Я усмехнулся и сказал:

— Ты была там всего несколько минут.

Она пожала плечами и сказала:

— Я скучала по твоим прикосновениям.

Уитли подошла и быстро поцеловала Лейтона.

— Мне нужно в туалет.

Лейтон громко рассмеялся.

— Ты практикуешь детский лепет, Уит?

Уитли мило сморщила нос и кивнула головой.

— Подумай об ужине. У вас в наличии две беременные женщины, которые хотят кушать, — сообщила она через плечо и вошла в дом.

— Ну, неужели это мой старший сын, Рид. Рид, это Кэндис. Кэндис, это мой старший сын, Рид.