День в «Эмерсон Пибоди» только начался, а мне казалось, что я уже несколько часов кручусь как белка в колесе.

Прошла уже половина третьего урока, когда меня вызвали с занятия по общественным наукам к миссис Торнбелл. Когда я вошла в ее офис, секретарша взглянула на меня мельком и велела присесть. Мне пришлось ждать десять минут. Почему мне велели немедленно явиться, если не могут принять сразу же. Я теряла время, просиживая здесь. Наконец миссис Торнбелл зуммером вызвала свою секретаршу, и та велела мне войти в кабинет.

Миссис Торнбелл сидела за столом и что-то писала. Она даже не взглянула на меня, когда я вошла. Я стояла в ожидании, прижимая к груди книги. Наконец, по-прежнему не глядя на меня, она велела мне сесть и продолжала писать. И вот директриса подняла свои холодные серые глаза и откинулась на спинку кресла.

– Почему сегодня вы опоздали на урок? – спросила она, не поздоровавшись.

– О, я разговаривала с подругой в туалетной комнате, и мы так увлеклись, что потеряли счет времени, пока не прозвенел второй звонок, но как только он прозвучал, я побежала в класс.

– Не думала, что так скоро с вами возникнет новая проблема.

– Это не проблема, миссис Торнбелл, я…

– Вы знаете, что ваш брат уже опаздывал дважды на урок с тех пор, как вы оба поступили в эту школу? – Выпалила она.

Я покачала головой.

– А теперь вот вы.

– Это только первое мое опоздание.

– Только? – Она скептически подняла свои темные и густые брови. – Это не то место, где можно развивать плохие привычки. Совсем неподходящее место, – подчеркнула она.

– Да, мэм. Я очень сожалею.

– Я полагаю, что объяснила наши правила вам и вашему брату в первое же утро вашего пребывания здесь. Скажите мне, мисс Лонгчэмп, вы усвоили мои объяснения? – Она продолжала, не дав мне возможности даже ответить. – Я сказала вам обоим, что на вас лежит дополнительный груз и особая ответственность, поскольку ваш отец работает здесь. – Ее слова обжигали меня до слез.

– Когда у брата и сестры одинаковые плохие привычки, не трудно определить, что у них плохое окружение.

– Но у нас нет плохих привычек, миссис Торнбелл. Мы…

– Не будьте дерзкой! Вы подвергаете сомнению мое суждение?

– Нет, миссис Торнбелл, – сказала я и прикусила губу, чтобы удержаться от возражений.

– Вы сегодня останетесь после уроков.

– Но…

– Что? – Она подняла брови и взглянула на меня.

– У меня урок фортепьяно с мистером Муром после занятий и…

– Вы должны будете пропустить это занятие, и в этом вам некого винить, кроме себя самой, – сказала она. – А теперь возвращайтесь в класс.

– Что случилось? – спросила Луиз, когда я встретила ее по пути в кафетерий.

– Меня оставили после занятий за опоздание на урок, – простонала я.

– Правда? Оставила после уроков всего лишь за одно опоздание? – Она покачала головой. – Я полагаю, что буду следующей, только…

– Только что?

– У Клэр Сю и Линды по два опоздания в класс на этой неделе, а миссис Торнбелл даже не вызывала их к себе, чтобы прочитать нотацию. Обычно наказывают после трех опозданий.

– Я полагаю, что она сложила вместе два опоздания моего брата и одно мое, – заключила я.

Филип поджидал меня у входа в кафетерий. Он увидел печальное выражение моего лица, и я рассказала ему, что произошло.

– Это так несправедливо, – сказал он. – Может быть, нужно, чтобы твой отец поговорил с ней?

– О, я не могу просить папу сделать это. А если она разозлится на него и уволит, то во всем окажусь виновата я.

Филип пожал плечами.

– И все же это несправедливо, – сказал он и посмотрел на бумажный пакет, который я сжимала в руке. – А какой сэндвич гурмана ты приготовила себе сегодня? – спросил он.

– Я…

В моей сумке было лишь яблоко, которое я схватила на бегу, выходя из дому. Ферн встала раньше обычного, занимаясь ею и приготовлением завтрака, я просто забыла сделать себе сэндвич. Я не могла позволить, чтобы папа опаздывал на работу, поэтому я быстро сделала сэндвич для Джимми и бросила яблоко в сумку для себя.

– У меня сегодня только яблоко на ланч, – сказала я.

– Что? Ты не можешь обойтись одним только яблоком. Позволь мне купить тебе сегодня ланч.

– О, нет. К тому же у меня нет особого аппетита и…

– Пожалуйста. Я никогда раньше не покупал девочке ланч. Все девочки, которых я когда-либо знал, могли купить мне сами два ланча, – рассмеялся он. – Если я не могу покатать тебя, то позволь мне хотя бы сделать это.

– Что ж… о'кей, – согласилась я. – Только в этот раз.

Мы нашли столик в сторонке и встали в очередь за ланчем. Все девочки с любопытством глазели на нас, особенно те, что были за столом Клэр Сю. Они кивали и шептались. По иронии, моя дружба с Филипом подтверждала грязные слухи, которые она распространяла обо мне. Мы подошли к классу, сейчас они узнают, что он купил мне ланч. Мысль о том, что они будут говорить, приводила меня в ужас. Мне захотелось оттаскать Клэр Сю за волосы.

– Итак, – начал Филип, когда мы сели и принялись за еду, – нет никаких шансов, что ты в ближайшее время поедешь со мной покататься?

– Я говорила тебе, Филип…

– Да, да. Послушай, что можно сделать. Я приеду к твоему дому около семи вечера. Ты выскользнешь на улицу. Скажешь своим родителям, что идешь позаниматься с подругой или еще что-нибудь. Они не разберутся и…

– Я не лгу моим родителям, Филип.

– Это не ложь, не совсем. Я позанимаюсь чем-нибудь с тобой. Ну как?

Я покачала головой.

– Не могу, – сказала я. – Пожалуйста, не проси меня лгать.

Филип не успел возразить, потому что в кафетерии началась суматоха. Несколько мальчиков сгрудились над столом Джимми и что-то говорили ему. Видимо, это вывело его из себя. Он мгновенно вскочил и кинулся на них, сцепившись с мальчиками, которые были больше его. Это привлекло внимание всего кафетерия.

– Они навалились на него скопом! – воскликнул Филип, вскочил и кинулся в драку.

Прибежали учителя, служащий кафетерия выбежал из-за стойки. Потребовалось всего несколько секунд, чтобы разнять их, но мне они показались вечностью. Все ребята, вовлеченные в это дело, были выведены из кафетерия как раз в тот момент, когда прозвенел звонок на урок.

Остаток дня я просидела как на иголках. Как только звенел звонок на перемену, я спешила к офису миссис Торнбелл, чтобы увидеть, что происходит. Луиз была очень хороша в качестве «службы новостей». Она сообщила, что четыре мальчика, так же как Джимми и Филип, сидели в приемной, пока миссис Торнбелл допрашивала каждого из них в отдельности.

Папа тоже был приглашен в офис миссис Торнбелл.

К концу дня был вынесен вердикт. Все мальчики, кроме Джимми, были оставлены после уроков за свалку в кафетерии. Джимми был объявлен виновником драки, исключен на три дня и поставлен под наблюдение.

После уроков я поспешила в кабинет папы, чтобы увидеть Джимми. Как только я спустилась в цокольный этаж, я уже расслышала папины крики.

– Как ты думаешь, на что это похоже – мой сын исключается? Я должен пользоваться уважением моих сотрудников! А теперь они будут смеяться надо мной у меня за спиной!

– Это не моя вина! – протестовал Джимми.

– Не твоя вина? Ты всегда попадаешь в неприятности. С каких это пор ты стал ни в чем не виноват? Они сделали нам привилегию, позволив тебе и Дон посещать эту школу…

– Это вовсе никакая не привилегия для меня! – огрызнулся Джимми. Но прежде, чем он успел произнести следующее слово, папа ударил его по лицу. Джимми упал на спину и увидел меня в дверях. Он взглянул на папу, вскочил и промчался мимо.

– Джимми! – закричала я и поспешила за ним. Он не останавливался, пока не достиг выхода. – Куда ты? – спросила я.

– Прочь отсюда, и это только к лучшему, – сказал он. Лицо его было багровым. – Я знал, что из этого не получится ничего хорошего. Я не хочу быть здесь! Я ненавижу все здесь! – выкрикнул и побежал прочь.

– Джимми!

Он не обернулся, и тут часы начали отсчитывать время против меня. Я не могла опаздывать к месту наказания, особенно, после всего этого. Я была подавлена и расстроена сильнее, чем когда-либо в жизни. Я опустила голову и поспешила вверх по лестнице к комнате, где надо было отсиживать после занятий, и тут слезы хлынули из глаз.

Все рухнуло – музыка, уроки фортепьяно, Филип. Все лопнуло как мыльный пузырь, и слезы лились сами собой.

Как только закончилось время наказания, я поспешила вниз к папе, надеясь, что он уже успокоился. Я осторожно вошла в его кабинет. Он сидел за столом спиной к двери.

– Привет, папа, – сказала я. Он обернулся, и я попыталась определить его настроение. – Я сожалею о том, что произошло. Но, тем не менее, это вина не только моя и Джимми. Миссис Торнбелл только искала повод, чтобы накинуться на нас. Мы не понравились ей с самого начала. Ты мог бы увидеть это по ее лицу в первый же день, – убеждала я.

– О, я знаю, что для нее было настоящим ударом, когда ей сказали, что мои дети будут приняты сюда, но Джимми встревает в драку уже не в первый раз, Дон. Он опаздывал в класс и грубил некоторым учителям! Похоже, он не ценит, что делают для него, он все равно ведет себя плохо.

– Но Джимми приходится особенно трудно, папа. У него никогда не было возможности быть настоящим учеником до этого времени, а эти богатые ребята унижают его. Я знаю. До сих пор он выдерживал все, что обрушилось на него, сдерживал свой темперамент только потому, что хотел угодить тебе… и мне, – добавила я. Я не осмелилась рассказать ему, что некоторые из этих отвратительных девчонок делали со мной.

– Не знаю, – сказал папа, качая головой. – Он словно рожден для неприятностей. Идет по стопам моего брата Рейбена, о котором я слышал в последний раз, что он в тюрьме.

– В тюрьме? За что? – спросила я, изумленная этой новостью. Раньше папа никогда не упоминал о своем брате Рейбене.