— Я и сам не любитель абстрактных обобщений.

Минерва энергично кивнула:

— Больше всего меня интересуют практические вещи, которые влияют на человеческую жизнь. Возможно, поэтому мне нравится знакомиться с людьми и выслушивать их истории.

— В таком случае приношу свои извинения за путешествие в частной карете. Если бы я узнал о ваших предпочтениях раньше, мы бы поехали в дилижансе. Представляю реакцию отцовского секретаря на просьбу забронировать места во французском дилижансе.

— Не важно. Я читала путеводитель Гальяни по Парижу.

У Блейка возникло желание произвести впечатление на свою жену, хотя эта попытка могла оказаться бесплодной.

— Поверьте, Минерва, возможно кое-что узнать о жизни людей даже из окна кареты.

— Что вы имеете в виду?

— Давеча я видел поля, засеянные ячменем.

— И что?

— Но не видел виноградников, а это означает, что местные жители предпочитают пить пиво, а не вино.

— Что, в свою очередь, означает, что мистер Фасселл ошибается! Как интересно. Значит, на следующем постоялом дворе мы можем попросить пива. Вернее, вы можете.

— Я его не выношу. Что еще?

— Леса здесь замечательные. Превосходная древесина.

— О.

По-видимому, древесина ее не очень интересовала.

— Деревни, расположенные вдоль дороги, небольшие, а дома по большей части захудалые. Отсюда я делаю вывод, что большинство обитателей — крестьяне.

— И нет мелких землевладельцев?

— Я видел лишь несколько замков, и все они достаточно скромные.

У Минервы заблестели глаза.

— А это означает, что реформы революции не оказали заметного влияния на сельскую экономику.

И она ударилась в рассуждения о французской правовой системе, сравнивая ее с английской. Спустя несколько минут Блейк заметил, что получает удовольствие от этой лекции. Рассуждения Минервы не требовали с его стороны максимальной концентрации и умения читать, и он рад был послушать свою жену. Изредка он решался задать вопрос, и она, по сути, обучала его азам английского земельного права.

Ближе к вечеру они остановились поменять лошадей. Мистер Фасселл, который вместе со слугой Блейка и горничной Минервы, следовал за их каретой в легком наемном экипаже, подошел к окну кареты и заверил супругов, что это последняя остановка перед Аббевилем и уже менее чем через час можно будет насладиться всеми удобствами гостиницы «Англетер».

— Еще одна гостиница «Англетер»? — удивился Блейк.

— Эта дорога так хорошо обкатана англичанами, — объяснил сопровождающий, что вдоль всёго пути выстроили отличные гостиницы, которые в состоянии удовлетворить потребности и вкусы наших соотечественников.

— Возможно, было бы интересно изучить вкусы французов. Что вы об этом думаете, моя дорогая?

— А в Аббевиле есть другая гостиница? — спросила Минерва.

Этот вопрос, по-видимому, изумил Фасселла.

— Пожалуй, миледи, я не стал бы рекомендовать гостиницу «Голова быка», но вот «Отель де Франс» пользуется хорошей репутацией.

— «Отель де Франс» — название звучит заманчиво.

— Впрочем, думаю, эта гостиница вряд ли устроит вашу светлость. Я точно знаю, что в тамошних спальнях нет ковров.

Поскольку Минерва, боровшаяся с приступом смеха, не могла ответить, Блейк сказал, изо всех сил сдерживая улыбку:

— В таком случае, мистер Фасселл, мы определенно остановимся на ночь в «Отеле де Франс».

Глава 10

Несмотря на то что братья Монтроузы, как и большинство людей, которые ее знали, отмели бы такую возможность, Минерва действительно робела. По мере приближения к «Отелю де Франс» новобрачные все реже обменивались репликами, и наконец в карете воцарилось полное молчание. Минерва ни о чем не могла говорить, поскольку все ее мысли занимало то, что должно было произойти этой ночью.

Теоретические знания об отношениях между мужчиной и женщиной — это, конечно, хорошо, но в Аббевиле ей придется познать сей предмет на практике. Она, Минерва Монтроуз, или, точнее, Минерва Вандерлин, маркиза Блейкни, в конце концов должна будет лечь с этим мужчиной в одну постель и позволить ему проделать с ней то, о чем рассказывала Диана и что описано в книгах. Остается молиться, чтобы не все испытания пришлись на первую же ночь. Ночь с Блейком, мысленно уточнила она.

Еще недавно Минерва даже представить не могла, что окажется в этой ситуации. Она всячески препятствовала браку Дианы и Блейка, поскольку считала маркиза поверхностным, самодовольным и ограниченным человеком. А теперь он стал ее, Минервы, мужем.

Карета, мерно покачиваясь на мягких рессорах, пылила по французской дороге в свете угасающего дня, а маркиз Блейкни, небрежно распахнув накидку, спокойно сидел, откинувшись на спинку мягкого сиденья. Зацепив большими пальцами карманы элегантного жилета и прикрыв глаза, Блейк вытянул длинные ноги в сверкающих сапогах, так что Минерве пришлось подобрать юбки. Похоже, он не испытывал никакого волнения перед первой брачной ночью, но ведь для него в предстоящем не было ничего нового.

Безусловно, этот мужчина обладал привлекательной внешностью. Минерва, воспользовавшись моментом, беспрепятственно разглядывала своего мужа и впервые заметила, что, хотя его волосы были золотистого оттенка, ресницы оказались почти черными и к тому же очень длинными. Однако больше всего ей нравился его рот — идеальной формы губы, которые могли и обиженно надуться, и стать невыносимо чувственными, а сейчас изогнулись в легкой лукавой улыбке. Неожиданно Минерва вспомнила их первый поцелуй, и дрожь возбуждения пробежала по ее груди.

Она не любила своего мужа и не радовалась тому, что вышла за него. Она даже не питала к нему уважения, хотя сегодня днем он удивил ее редкими, но весьма глубокими замечаниями. Неожиданное открытие поразило Минерву: мысль о предстоящем вступлении в брачные отношения не вызывала у нее отвращения. Да, она испытывала неуверенность, но не отторжение или неприятие.

Она тщательно оделась к обеду. Блейк, выдвинув стул, помог жене сесть и при этом слегка коснулся глубокого выреза на спинке платья. От этого едва ощутимого прикосновения по коже Минервы побежали мурашки, а на щеках выступил румянец. Мысленно она представила прикосновение этих рук, гладких, ухоженных, но по-мужски сильных и жестких. Мин почти чувствовала, как его пальцы касаются ее тела, тех частей, которые сейчас были скрыты под нежно-голубым шелком платья и нижним бельем из тончайшего батиста. Она покраснела еще сильнее.

Официант положил перед каждым из них по листку размером с программку лондонского театра, на которой было напечатано меню.

— Что вам предложить в качестве аперитива? — спросил Блейк супругу. — Вино или, может быть, лимонад?

— Я бы выпила вина, — ответила Минерва, решив, что ей не помешает почерпнуть чуточку храбрости в глотке хорошего вина. — А вы? Закажете пиво?

— Не сейчас, возможно, позже.

Хотя официант, как и остальные слуги в «Отель де Франс», говорил только по-французски, он понял, что гости остановились на вине, и, коротко поклонившись, исчез.

— Боже, — удивилась Минерва, — здесь, должно быть, больше ста блюд. Какие же выбрать?

— Оставляю это на ваше усмотрение.

Блейк положил меню на стол, даже не взглянув на него.

Заказ блюд относился к разряду тех вещей, которые отдавались на откуп замужним дамам, но ее эти вещи совершенно не интересовали. Когда герцогиня сообщила, что ей не придется заниматься вопросами домашнего хозяйства, Минерва искренне обрадовалась. И вот теперь ей предстояло пройти куда более серьезное испытание.

— Какие блюда вам нравятся?

— Разные, — ответил он, не облегчив ей задачу. — В еде я совершенно непривередлив.

Меню состояло из нескольких разделов, и в каждом предлагалось не менее дюжины блюд. Несмотря на то что некоторые слова были непонятны, Минерва разобралась во всем. Внезапно ей пришла в голову мысль, что она не слышала от Блейка ни одного слова по-французски, а ведь он наверняка изучал этот язык. Так было принято, даже во время войны с Францией. Конечно, есть огромная разница между изучением языка по школьным книгам и в ходе общения с теми, для кого этот язык родной. После года, проведенного в Вене, Минерва превосходно говорила по-немецки, и ее французский был почти так же хорош, но лишь благодаря тому, что она использовала все возможности для общения с французами.

Как Блейку удалось окончить Итон и Оксфорд, не овладев даже элементарными навыками, необходимыми для прочтения меню, написанного по-французски? С другой стороны, она знала, какую неприязнь ее супруг испытывал к учебе, и вполне могла поверить в подобный казус.

Официант принес вино, и Минерва, отложив меню, приказала подать лучшие блюда здешней кухни. По-видимому, такое решение оказалось правильным. Молодой человек начал с большим воодушевлением нахваливать Jambon de Bayonne[8] и Fricassee de Poulef[9] и самые свежие овощи от местных поставщиков. К большому удовольствию молодого симпатичного официанта, которого не портили даже слишком большие, на ее взгляд, усы, Минерва соглашалась на все им предложенное. В конце концов, заверив милорда и миледи, что они получат все самое лучшее, и, бросив на даму красноречиво томный взгляд, юноша отправился выполнять заказ. Возможно, Блейк не понял ни слова из речи официанта, но его взгляд он понял прекрасно и потому проводил галльского ловеласа довольно мрачным взглядом.

Хотя ревность всегда казалась Минерве нерациональным чувством, этот намек на собственническое отношение обострил предвкушение грядущего события. План, смутно брезживший в отдаленных уголках ее сознания, приобрел четкие очертания: нужно отвоевать своего мужа у его любовницы и превратить их брак в нечто большее, чем взаимная терпимость.