Кейси Уэст - Расстояние между нами

– Долго лететь?

– Нет, около часа.

Не могу понять, куда мы долетим за час. На машине мы не уехали бы дальше Окленда, но в воздухе все по-другому.

– Есть предположения? – спрашивает он.

– Что?

– Благодаря своей потрясающей наблюдательности ты выяснила, куда мы летим?

– Нет. – Меня беспокоит, что он знает меня достаточно хорошо, чтобы понять – я пыталась вычислить пункт назначения.

Откидываюсь на спинку сиденья и остаток полета притворяюсь спящей. Из-за своей новоприобретенной решительности посадку мне нужно пережить без его помощи.

– Это мой брат, – говорит Ксандер, показывая на машущего нам парня, когда мы выходим из самолета и спускаемся по трапу. Я разворачиваюсь и пытаюсь вернуться в самолет. – О, перестань. – Он хватает меня за руку. – Ты ему понравишься.

– Лукас. – Они обнимаются, похлопывая друг друга по спине. – Это Кайман Майерс.

Лукас поворачивается ко мне и с искренней улыбкой пожимает руку. И это меня поражает. Друг я или нет, почему его семья ведет себя так, будто это нормально? Будто им все равно, что Ксандер подцепил на улице какую-то девушку и теперь тусуется с ней, катает на частном самолете семьи. Что-то не сходится.

Лукас и Ксандер начинают болтать о жизни, будто не виделись несколько месяцев. А может, так и есть.

– Отец заставляет тебя лететь домой на благотворительный вечер? – спрашивает Ксандер, когда мы подходим к черному внедорожнику, припаркованному на улице.

Лукас вздыхает. Он совсем не похож на Ксандера. У него светлые волосы, у Ксандера – каштановые. Лукас светлокожий, а у Ксандера кожа оливкового цвета. Но от них обоих исходит одинаковая аура.

– Да. Как думаешь, можно нанять двойника?

– Ты же знаешь, что это мамино детище. Как-то за завтраком я обмолвился, что с ужасом жду этого события, так она чуть не расплакалась. Теперь притворяюсь, будто это самый захватывающий вечер. Так лучше.

Ксандер открывает для меня пассажирскую дверь, и мои губы складываются в улыбку.

– Можешь сесть с братом. – Я открываю заднюю дверь и сажусь внутрь.

– Мама просто нервничает, – говорит Лукас, когда мы все рассаживаемся.

– Знаю.

– Скарлетт идет? Потому что я не уверен, что смогу выдержать ее в этом году.

– Не знаю. Она была вчера у нас, но ничего не сказала. Уверен, мама пыталась ее убедить. Она какое-то время общалась с родителями с глазу на глаз. – Ксандер смотрит на меня и улыбается, и я понимаю, что вчера наш телефонный разговор прервала Скарлетт, а не Сэди. – Зато на вечере она соберет все сплетни. Она наш личный источник грязной информации. Без нее будет не то.

Лукас оглядывается на меня:

– Не стоит так говорить, иначе напугаем Кайман. Не волнуйся. Тебе понравится. Там будет много гадких старичков, которые захотят потанцевать с тобой. Много еды, которая выглядит так, будто может уползти из твоей тарелки. И такая многообещающая группа, что ей даже не нужен солист.

– Я в этой группе. Рада, что она тебе нравится.

– Нет. То есть да. Группа отличная. Я просто сглупил. Прости, – начинает заикаться Лукас.

Ксандер смеется:

– Она просто шутит, Люк. Она не состоит в той группе.

Лукас качает головой и смотрит на меня в зеркало заднего вида:

– Ты сказала это с таким каменным лицом, что я на самом деле поверил.

– Она хороша в сарказме.

Я ударяю по подголовнику сиденья Ксандера:

– Я думала, мы сошлись на слове «исключительно».

– Я стараюсь тебя не поощрять.

– И как, получается?

Лукас улыбается:

– Может, благотворительный вечер будет не таким скучным, как я думал. Она же сидит за нашим столиком?

– Кайман умная. Она отказывается идти со мной.

– Что? – Лукас хлопает Ксандера по руке. – Такое раньше случалось? Это нужно где-то увековечить. – Он оглядывается по сторонам, затем берет с центральной консоли телефон и подносит его ко рту, будто это записывающее устройство. – Девушка отказалась идти куда-то с Ксандером. Сообщите в прессу.

– Глупости, – вставляет Ксандер.

– Раз уж зашла речь. Две недели подряд? Впечатляюще, бро! Должно быть, я для них сейчас слишком скучный.

– Ты о чем? – спрашивает Ксандер.

– О «Старз». – Он закатывает глаза и вздыхает, так как Ксандер явно не понимает, о чем речь. Не знай я, о чем именно говорит Лукас, тоже не поняла бы, в чем дело. – Журнал. Ты. Обложка.

– Серьезно? – Ксандер произносит это скорее разгневанно, чем удивленно.

– Да, они снова свели тебя с Сэди.

– Что? – Ксандер указывает на «Квики Март» через дорогу за светофором, на котором мы остановились. – Остановись здесь.

Лукас пожимает плечами и, подчиняясь указаниям, паркуется. Едва дождавшись, когда мы остановимся, Ксандер выпрыгивает из машины и исчезает в сверкающем магазине.

Пока мы ждем в машине, Лукас, обхватив рукой сиденье, поворачивается ко мне:

– Что это значит?

Мое сердце бешено колотится. Вот и раскрылся «секрет» о девушке, и мне интересно, что теперь скажет или сделает Ксандер.

– Наверное, он разозлился, что они напечатали что-то о нем и Сэди.

– Похоже на то. Я думал, он знал.

– Я тоже.

Спустя несколько минут Ксандер впечатывает в окно с моей стороны журнал «Старз», и я подпрыгиваю от удивления.

– Ты это читала? – кричит он сквозь окно.

Я едва его слышу.

Он открывает дверь и, не дожидаясь, когда я подвинусь, подсаживается ко мне:

– Ты это читала, верно?

Он практически залез на меня, так что я отодвигаюсь, освобождая ему место.

– Поехали, Лукас, – велит он, закрывая дверь. Затем снова смотрит на меня – в его глазах бушует огонь.

– Ты злишься на то, что я читала статью? Мейсон показал мне ее на прошлой неделе.

– На прошлой неделе! Кайман, почему ты ничего не сказала?

– А что я должна была сказать? «Ух ты, у тебя сексуальная девушка»? Я не настолько великодушна.

Лукас хохочет, и Ксандер затыкает его взглядом.

– В том-то и дело. Она не моя девушка.

– Но в статье… – Я показываю на журнал, который он сжимает.

– Это, – он щелкает по лицу Сэди на обложке, – старая фотография. – Рассматривает ее поближе. – Она сделана в прошлом году.

– Еще она тебе недавно звонила…

– Звонила? Не было такого.

– Возможно, я ответила… Она сказала, что перезвонит.

Ксандер достает телефон и, пролистав список вызовов, хмыкает, будто говоря «А, смотри, вот она».

Он включает громкую связь, и в машине раздается сообщение, оставленное Сэди Ньюэлл: «Привет, Ксандер. Ты где? Уже видел журнал „Старз“? Идиоты. Какой план? Мне нужна твоя помощь, чтобы это исчезло. Скажи, что твой отец нанесет им ответный удар». Ее голос звучит раздраженно.

Ксандер сбрасывает сообщение и, медленно повернувшись ко мне, выгибает бровь.

– Оу! – Вот и все, что я могу сказать.

– Оу?

– А что ты ожидаешь от меня услышать? Я увидела статью. Я знала, что в те выходные ты был в Лос-Анджелесе. Извини, но думала, что в журналах всегда пишут правду.

– Я ожидал, – говорит он, наклоняясь ко мне, – что ты спросишь об этом меня. – Его взгляд настолько пристальный, что мне хочется отвернуться… или не отворачиваться никогда, не могу решить.

Мое сердце бьется как сумасшедшее, я так рада, что он не с Сэди Ньюэлл, что едва не заключаю его в объятия. Шутка. Мне нужна шутка. Срочно.

– Может, тебе стоит дать мне список всех актрис, с которыми ты встречался и в каком году? Тогда я буду знать, новая это фотография или старая.

– Я могу составить тебе этот список, – вклинивается Лукас.

С трудом отрываю взгляд от Ксандера и смотрю на Лукаса.

– Можешь еще включить туда всех богатых наследниц и дочерей миллиардеров? В общем, всех девиц, интересных прессе.

– Это может занять какое-то время. Список большой.

Я знаю, что он шутит, но слова задевают за живое, напоминая мне о том, что я и рядом не стояла с этим списком.

Ксандер вздыхает и откидывается на спинку:

– Не такой уж и большой. – Он накрывает ладонью мою руку, лежащую на сиденье между нами, и я стараюсь не улыбаться слишком широко.

Мы подъезжаем к обширному кампусу со зданиями из красного кирпича, и я прихожу в замешательство:

– Где мы?

– В университете Невады.

– Ты хочешь подать сюда документы?

– Нет. Увидишь. – Ксандер так забавно волнуется, устраивая мне дни карьеры. Может, ему стоит заняться организацией каких-нибудь тренингов. Ну или чем-то похожим.

Только когда мы идем по простирающемуся на большое расстояние кампусу, до меня доходит.

– Ты здесь учишься, – говорю я Лукасу.

– Да.

Меня это удивляет. Нет, университет Невады неплохой. Просто я думала, что он учится в Лиге плюща. Хотя мне все равно непонятно, зачем мы здесь.

Пройдя мимо множества однотипных зданий, мы наконец заходим в одно из них. В конце коридора Лукас стучит в дверь, и нам открывает улыбающийся парень в очках:

– Привет. Заходите.

Я осматриваю комнату. Микроскопы, горелки, пробирки, стеклянные колпачки, чашки Петри. Это факультет естественных наук.

– Слышал, ты хочешь заниматься наукой, – говорит парень, скорее всего ассистент.

Мои легкие вот-вот взорвутся.

– Да.

Он рассказывает о разных профессиях, которые можно получить со степенью в области науки. Медицина, криминалистика, аналитика и так далее. Почти каждая упомянутая им профессия кажется мне интересной.

– Идем, – говорит он и ведет меня к микроскопу. – Я как раз собирался проанализировать этот образец крови. Мне нужно рассчитать количество кровяных телец на квадратную единицу измерения. Посмотри в микроскоп и посчитай – узнаем, совпадет ли твой вариант с моим.

Делаю, как он просит, и сообщаю свое число. Он записывает его в графу на листочке возле микроскопа, затем подходит к стеклянному колпачку и достает пробирку. Разрешает мне опустить туда иголку, капнуть другую каплю крови на стеклышко и проанализировать ее. Потом показывает мне различные бактерии, что выросли в чашках, и рассказывает, какие откуда, а потом объясняет получившиеся результаты. Также он дает мне посмотреть старые полицейские отчеты, с которыми работали студенты – выясняли ДНК и причину смерти.