Кейси Уэст - Расстояние между нами

– Он через две недели. Там будут танцы, сплетни и швыряние деньгами. Моя мама занимается благотворительностью.

– Еще один день карьеры?

– Нет.

Я заглядываю ему в глаза. Разве на такое мероприятие он не должен взять свою девушку?

– У меня планы на этот вечер.

– Что будешь делать?

– Избегать благотворительный вечер. – Я улыбаюсь. – Я лучше пойду. И так уже сильно опаздываю. – Только почему ноги не двигаются?

– Пока, Кайман. – Он отпускает мои руки.

Я опускаю их, но затем, к своему удивлению, обнимаю его. Он обнимает меня в ответ, и я задерживаюсь в его руках дольше, чем следует. Почему я не могу просто уйти от Ксандера Спенса и не оглядываться назад? За спиной раздается звонок.

– Мне нужно идти. – Отстраняюсь и поворачиваюсь, чтобы уйти.

– Кайман, – останавливает он меня.

– Да, – отвечаю я, обернувшись.

– Помнишь сотрудника, который не умеет гладить?

– Да.

– Его не уволили. Я знаю, тебя это беспокоило, поэтому… Его не уволили.

Почему от этой новости у меня на глаза наворачиваются слезы?

– Это хорошо. Может, ему стоит посетить организованный мною день карьеры, на котором мы будем учиться правильно гладить твои футболки.

– Я передам ему приглашение.

Позже днем я сижу за кассой и выполняю домашнее задание, а мама протирает стойки, как вдруг она хихикает.

– Что? – спрашиваю я.

– Внук миссис Далтон.

– Ксандер?

– Да, Ксандер. Он забавный.

– Серьезно? – спрашиваю я с надеждой. Может, он и правда произвел на маму хорошее впечатление. Может, она без проблем воспримет то, что мы гуляем вместе.

– Поверить не могу, что он отдал тебе выкинуть свой мусор. Когда ты ушла, он рассказывал мне, что ему нравится твое имя и что в прошлом году он побывал на Каймановых островах. А затем спросил, как часто я там бываю, словно все в мире ездят туда, куда захотят.

Обычно это я потешаюсь над богатыми, а она велит мне следить за языком. Меня годами это злило, потому что я знала – она тоже так думает. И теперь она потешается именно над Ксандером? В горле образуется комок, и мне кажется, что из-за него я не смогу говорить, но все равно пробую:

– Все же он казался приятным.

Она пожимает плечами.

Каждый мускул в моем теле напряжен – я готова защищаться.

– Ты сегодня встречаешься с Мейсоном? – Внезапная смена темы лишает меня дара речи. – Мне очень нравится его татуировка. Вообще-то, я не большой поклонник татуировок – они же на всю жизнь, – но ее посыл мне нравится.

– Принятие? – спрашиваю я, ожидая, что она поймет, насколько иронично это звучит после ее слов по отношению к Ксандеру.

– Да, красивый посыл. Уверена, многие люди не принимают его. Я очень горжусь тем, что ты на этом не зацикливаешься.

– На чем именно, мам? На цвете его кожи?

– Что? Нет. Цвет его кожи здесь вообще ни при чем. Господи, Кайман, о чем, по-твоему, я говорю?

– Не знаю, вот и пытаюсь выяснить. – Конечно, я знаю, о чем она говорит – о сережке в губе, о татуировке, о тике, – но я слишком раздражена, чтобы спустить ее с крючка. Она действительно не замечает фальши в своих словах?

– Пойду наверх делать домашнее задание.

– Хорошо.

Только у двери до меня доходит – она подозревает, что между мной и Ксандером что-то есть. Вот почему она все это сказала. Вот почему принизила Ксандера и возвысила Мейсона. Таким тонким способом она пытается управлять мной. Думаю, так и есть. Мне хочется обернуться и спросить ее, права ли я. Но какая разница, если у него есть девушка?

На втором этаже по пути в спальню я прохожу мимо стойки и замечаю на ней еще один счет в розовом конверте. Мое раздражение тут же сменяется беспокойством. И я не знаю, какая из эмоций хуже.

Стараясь ни о чем не думать, я вместе со Скай просматриваю стойки с одеждой в «Армии спасения».

Скай вздыхает:

– Не понимаю, что произошло.

– А что здесь понимать? У него есть девушка. Конец истории. – Я не видела Ксандера несколько дней, а когда его нет рядом, я могу мыслить ясно.

– Но он так на тебя смотрит… – Она замолкает, вероятно понимая, что это совсем мне не помогает. – Извини. Проехали.

Она берет рубашку и, приподняв брови, смотрит на меня.

– Не твой цвет.

Кладет ее обратно.

– А что насчет Тика? Ты определенно ему нравишься.

– Мейсону нравится тот, кто стоит перед ним в данный момент.

– Ладно, концентрация внимания у него, как у насекомого, но я думаю, он угомонится. – Скай берет еще одну рубашку и после моего одобрительного кивка добавляет ее к растущей стопке, перекинутой через руку. – Он на самом деле отличный парень, если узнать его получше. Они завтра выступают в «Бич». Для них это очень важно. Ты должна прийти.

Да, должна. Мейсон правда мне подходит. Он нравится маме, моей лучшей подруге, и я знаю, что он понравился бы и мне, если бы кое-кто не встал у него на пути.

Моя рука останавливается на черном платье, которое я нашла, когда приходила сюда с Ксандером. Странно, что оно все еще здесь. Оно же потрясающее. Я достаю его и провожу рукой по бисеру.

– Оно великолепно, – ахает Скай.

Я вешаю его обратно и переключаюсь на идиотский комбинезон из спандекса рядом с платьем.

– О нет, так не пойдет, – возмущается Скай, подходя ко мне, и снова достает платье. – Ты его возьмешь.

– Нет.

– Да.

– Зачем? Куда мне его надевать?

– Неверно мыслишь. Если находишь нечто подобное, сразу покупаешь, а уже потом планируешь, куда его надеть.

Я прикусываю губу.

– У меня нет сорока долларов.

– У меня есть. Я куплю тебе его. Это будет мой подарок-утешение за то, что тебя обманул богатенький парень.

– Я верну тебе деньги, – отвечаю я со смешком.

Скай была права. «Бич» (оригинальное название для клуба на пляже) и правда следующая ступень. Поразительно, сколько людей собралось здесь, чтобы послушать «Красти Тодс». Позади огромной сцены на берег набегают волны, а соленый ветер только усиливает эффект от выступления.

Концерт отличный, но я уже планирую, как сбежать отсюда пораньше. Вряд ли нам удастся пообщаться с группой после выступления – за их внимание борется слишком много людей.

Скай сделала отвратительные футболки с расплющенными жабами, и я, вопреки здравому смыслу, надела одну из них.

– Еще две песни, и я пойду, – кричу я Скай, пока Мейсон поет своим сладким, как мед, голосом.

– Я знала, что ты попытаешься свалить пораньше, поэтому запланировала кое-что для нас после шоу.

– Запланировала? Что ты имеешь в виду?

Она кивает на сцену:

– Ребята хотят потусоваться.

Я смотрю на Мейсона, и он ловит мой взгляд. Следующие две строчки он поет только для меня, и теперь я понимаю, почему девушки преследуют его. У меня екает сердце.

– Хорошо, я останусь.

Скай хихикает:

– Кто бы сомневался.

Когда заканчивается последняя песня, я ожидаю, что Мейсон ненадолго исчезнет за сценой, как это было в прошлый раз. Но нет. Он бросает микрофон, спрыгивает в зал и пробирается сквозь цепкие руки прямо ко мне.

К тому времени, как он подходит, мое сердце подпрыгивает к горлу.

– Привет. – Одно-единственное слово произнесено так эмоционально и таким хриплым голосом, что я понимаю, почему он имеет успех.

– Привет.

Он берет мою руку и сжимает ее:

– Не уходи.

– Хорошо.

И только тогда он уходит. Возвращается обратно к сцене и, пройдя мимо дюжих мужчин, исчезает за ней. Все это время я наблюдаю за ним и выхожу из транса, лишь когда он пропадает из виду.

– Я же говорила, что он от тебя без ума.

Придя в себя, я вижу, что его выходка привлекла внимание. На меня глазеет множество людей.

– Мне нужна вода, – заявляю я.

– Возьмешь мне содовую? – спрашивает Скай, протягивая мне пять долларов.

Топая по песку босыми ногами, я задаюсь вопросом, почему не оставила свою обувь в машине, теперь приходится таскаться с ней. И почему я не подумала об этом раньше? Парень у барной стойки кажется мне смутно знакомым. Судя по тому, что он пялится на меня, когда я подхожу, он тоже меня узнает. Не могу понять, кто он, и перебираю у себя в голове всех, кто ходит со мной на занятия в школе. И видимо, он занимается тем же, пока его глаза не загораются от узнавания. Теперь у него есть преимущество, потому что я до сих пор не знаю, кто он такой.

– Подружка Ксандера, верно? – Его вопрос пропитан высокомерием.

Как только он это произносит, я его вспоминаю – это Роберт из ресторана. Тот самый, который, как я думала, назвал меня дворняжкой. Хотя теперь начинаю думать, что Ксандер его выгораживал.

– Да. Привет. – Прислоняюсь к бару и заказываю воду в бутылке и содовую.

Когда бармен оборачивается, чтобы выполнить мой заказ, Роберт спрашивает:

– Тебя сюда привел Ксандер?

Я прищуриваюсь. Раз уж Ксандера здесь нет, мне не нужно быть вежливой.

– Нет. Я знаю эту группу. А как ты сюда попал?

Он смеется и окидывает меня взглядом:

– А ты привлекательная. У тебя красивые… глаза. Когда Ксандеру надоест таскаться с тобой, нам надо встретиться.

Никогда не думала, что вылью на кого-нибудь содовую, но рука реагируют автоматически. Однако и у Роберта срабатывает инстинкт. Вероятно, люди частенько хотят вылить на него содовую. Он вскидывает руку и хватает меня за запястье.

– Плохая идея, – говорит он, несколько капель выплескиваются через край стакана. – Эта рубашка стоит дороже твоей ежемесячной арендной платы.

– Жаль, что тебе пришлось продать душу, чтобы позволить ее себе.

– Все в порядке? – Сзади подходит Мейсон и приобнимает меня за талию.

Конечно, просто я сейчас убью кое-кого, вот и все.

– Пойдем.