Кейси Уэст - Расстояние между нами

Беру журнал и рассматриваю обложку, пока мой взгляд не падает на фотографию Ксандера, который держит за руку длинноногую загорелую девушку с короткими темными волосами, а внизу заголовок «Ксандер Спенс и Сэди Ньюэлл были замечены на выходных в Лос-Анджелесе». Желудок скручивает так сильно, что меня начинает тошнить. Значит, на прошлых выходных он занимался не только покупкой рубашки для клиента.

Открываю статью и читаю: «Ксандер Спенс, сын владельца сети отелей Блейна Спенса, был замечен на прошлых выходных у клуба „Оксиджен“ вместе со своей давней подругой, актрисой Сэди Ньюэлл, которая последние полгода снималась в Париже…»

Давней подругой? Не могу больше читать, перед глазами все плывет. Ни за что не буду из-за этого плакать. Я уже отпустила Ксандера. Я вернула ему фотоаппарат – это было моим освобождением. Но втайне в глубине души я надеялась, что он вернется. Прикусываю щеку изнутри и смаргиваю слезы.

– Ух ты, увлекательная статья, – говорю я. – Двое были замечены на прогулке. Вот это новость.

Полгода. Она полгода была на съемках. Я была его развлечением на эти полгода. В голове вырисовывается вся картина наших отношений, и только сейчас я понимаю, насколько платоническими они были: он никогда не подходил ко мне слишком близко, при встрече с Мейсоном демонстративно назвал меня другом, никогда не называл наши вылазки свиданиями. Это были «дни карьеры». Он даже не появился на этой неделе. Идиотка. И почему я раньше ничего не замечала? Очевидно, я неправильно интерпретировала его поведение. Чувствую себя глупо. Он и правда просто хотел дружеских отношений.

Сглатываю слезы. Отлично. Вот что мне нужно – полный разрыв. Окончательный разрыв. Смотрю на фотографию Сэди Ньюэлл. Она красивая, утонченная и намного больше ему подходит, чем такая нищебродка, как я.

Из фургона выглядывает Генри:

– Ну что, готовы к записи нашего первого сингла? – Он поднимает сотовый. – Ксандер говорит, студия сейчас абсолютно свободна.

– Ты в порядке? – тихонько спрашивает Скай. Я зажата между ней и барабанщиком Дерриком.

– Все нормально, почему нет? – И под «нормально» я имею в виду «сбита с толку». Мы увидим Ксандера. Мне придется с ним встретиться. Это нехорошо. И теперь, осознав это, я прикидываю, не выпрыгнуть ли мне из фургона.

– Потому что ты только что узнала, что у парня, который тебе нравится, есть девушка. – Она показывает на журнал, который был закинут в фургон и каким-то образом оказался под моей ногой (и я случайно, а может, и нет, наступила на идеальное лицо Сэди).

– Это было так очевидно?

Скай пожимает плечами:

– Для меня – да, я ведь твоя лучшая подруга.

– Да, но он для меня в прошлом.

– Быстро.

– Я работала над этим с той минуты, как познакомилась с ним, я на шаг впереди себя самой.

Скай похлопывает меня по коленке, очевидно полагая, что у меня наступила стадия отрицания. Но это не так. Ладно, я целиком и полностью на стадии отрицания, но мне нужно, чтобы она подыграла мне, пока мои чувства действительно не исчезнут.

Надеюсь, студия не идет в комплекте с Ксандером. Потому что в данный момент я не готова с ним встретиться. Вполне возможно, он просто позвонил туда и сказал, что приедет группа. Его может там и не быть. По крайней мере, именно в этом я уверяю себя во время пятнадцатиминутной поездки, пока остальные оживленно разговаривают друг с другом.

Мы проезжаем через контрольно-пропускной пункт, минуем кованые ворота и попадаем на выложенную плиткой подъездную дорожку. В ту секунду, как я вижу огромный фонтан и дом с множеством окон, которые даже сложно сосчитать, я понимаю, что студия и Ксандер идут в комплекте – она находится в его доме.

Ксандер встречает нас на круговой подъездной дорожке, и я пытаюсь скрыться за спинами ребят. Наверное, мне должно быть очень стыдно за свое поведение в последние месяцы. Ощущал ли он, как сильно бьется мое сердце всякий раз, как оказывался рядом? Смотрела ли я на него этими дурацкими оленьими глазками? Скай заметила мои чувства к нему. Вероятно, он тоже. И теперь подумает, что я напросилась с группой, чтобы увидеть его.

– Студия за домом, – говорит Ксандер, как только парни начинают доставать из фургона инструменты. От звука его голоса у меня щиплет глаза. Я зло ругаю себя. – Дело ваше, но в студии есть инструменты, если вам не хочется нести все это, – продолжает Ксандер.

– Круто, – отвечает Мейсон, откладывая гитару, и Генри закрывает багажник.

– Идите за мной, – приглашает Ксандер, а через минут у замечает меня – я очень хорошо спряталась за Скай, бас-гитаристом Майком и барабанщиком Дерриком – и хмурится: – Привет. Не знал, что ты приедешь.

– Я тоже. – Знаю, это прозвучало фальшиво и жалко – горло сжало, – но тем не менее стараюсь притворяться, что у меня все отлично.

С секунду он раздумывает, будто хочет сказать мне что-то еще, но не решается.

– Ладно, пойдем. – Он зовет всех за собой.

Пока мы идем по огромному двору, мимо бассейна и баскетбольной площадки, Ксандер несколько раз оглядывается, и я понимаю, что он хочет, чтобы я догнала его, пошла рядом, но я остаюсь между двумя едва знакомыми людьми и слушаю, как они обмениваются шутками. Я докажу ему, что знаю – мы просто друзья, мы всегда были просто друзьями. Но не только это, еще и то, что у меня также есть другие друзья и ему не стоит беспокоиться о том, что я буду на него вешаться.

– Ладно, ребята, – произносит он, открывая дверь и складывая ключи и сотовый на небольшой столик слева. – Разбирайте игрушки, я пока запущу оборудование.

Группа сразу же атакует инструменты, а Ксандер остается за большим стеклом и начинает возиться с движками и кнопками. Скай садится на диван за Ксандером, и я присоединяюсь к ней.

Ксандер закрывает входную дверь и дверь в помещение, где уже играет группа, тем самым заглушив звук. По пути к своему месту он улыбается мне, и я злюсь на свое сердце, которое до сих пор не осознало, что у него есть девушка, и от этой улыбки начинает бешено колотиться.

– В холодильнике есть содовая и другие напитки, если вы, дамы, захотите пить. – Он показывает на холодильник из нержавеющей стали, который стоит в углу, затем поворачивается, подносит к уху наушник и, нажав кнопку на панели, говорит в микрофон: – Пробегитесь пару раз по песне и дайте мне знать, когда будете готовы записываться.

Он отпускает кнопку и разворачивается на своем стуле к нам. Было бы гораздо легче, если бы Ксандер был менее… менее каким? Самоуверенным? Привлекательным? Игривым?

Да, без последнего было бы неплохо. Неважно, что я сегодня поняла о наших отношениях, Ксандер слишком много флиртует. Если бы он был моим парнем и гулял с какой-нибудь девушкой, как гулял со мной, я бы разозлилась.

– Что? – спрашивает Ксандер.

– Что?

– Ты пялишься на меня.

– Нет, – отвечаю я.

– Да. Она пялилась? – спрашивает он у Скай.

– Ага, пялилась.

– Ну, я пыталась понять, ради чего ты живешь?

– Что, прости?

Я обвожу рукой его студию, которая располагается на его заднем дворе.

– Как ты умудряешься каждый день вставать с кровати с таким безрадостным будущим?

– Вообще-то, над этой проблемой со мной кое-кто работает. Надеюсь, он поможет мне выяснить, каким будет мое будущее. – Эти слова напоминают мне, почему мы начали вместе тусоваться. Мы находились в «похожей» ситуации, по его мнению. Может, он просто думал, что я понимаю его лучше других. Но это не так. Мы были полными противоположностями.

Открывается дверь в помещение для записи, к нам вваливается Мейсон и, перелетев через Скай и мои колени, кладет голову мне на плечо.

– Думаю, мы готовы, – говорит он Ксандеру.

– Хорошо. – Пару секунд Ксандер проводит в ожидании, вероятно полагая, что Мейсон поднимется, а затем кивает на лодыжку Мейсона: – Милая татуировка.

– Спасибо. Кстати, о ней. – Взглянув на меня, Мейсон берет прядь моих волос и накручивает ее на палец. Я рада его вниманию. Теперь я чувствую себя не так глупо из-за того, как вела себя с Ксандером. Так он увидит, что я не сохну по нему. – Это был сарказм или твоей маме она действительно понравилась?

– Моя мама не дружит с сарказмом.

Мейсон смеется:

– Правда? Тогда в кого ты такая? У тебя суперсаркастичный отец?

Будто почувствовав наихудшую из тем для разговора, вся группа входит к нам в комнату, в которой уже невыносимо жарко. В груди давит от желания сказать: «Понятия не имею, саркастичный ли у меня отец, потому что никогда его не встречала».

– Она не знает, – вставляет Скай, только усугубляя ситуацию.

– Правда? – спрашивает Мейсон. – Ты не знаешь своего отца? Что за история?

Я ерзаю, раздумывая, как же мне отшутиться и сменить тему.

Ксандер смотрит на часы:

– Ребята, у меня плотный график. Давайте добьем начатое. – На долю секунды он ловит мой взгляд, показывая, что сказал это только ради меня.

Мейсон скатывается с дивана, очевидно позабыв о моем отце так же легко, как и поднял эту тему. Жаль, что я так же легко не могу о нем позабыть.

Группа играет перед нами как в немом кино, а Ксандер в наушниках регулирует фейдера и движки. Не уверена, что именно он делает, но, похоже, он в этом спец. Скай встает и достает себе из холодильника содовую.

– Хочешь? – спрашивает она.

– Да нет.

Она подсаживается ко мне на диван:

– Как ты?

– Нормально.

– Кстати, я понимаю.

– Что понимаешь?

– Тебя. Понимаю, почему он тебе нравится. В нем что-то есть. – Она показывает на спину Ксандера.

Хоть мы и говорим негромко, а Ксандер в наушниках, мне все равно хочется ее утихомирить.

– Я же тебе говорила, все кончено. Скай, у него девушка – актриса.

Она закатывает глаза:

– Актрис слишком переоценивают. Борись за него.