Елена Левашова - Расправить крылья

Закончив уборку, я бросаю грязные тряпки в стиральную машину, убираю инвентарь в кладовку и завариваю чай. Батарейка внутри меня словно иссякает, я выдыхаюсь и бессильно оседаю на вычищенный дочиста диван. Мне нужно успокоиться и перестать вести себя, как обиженная девочка — в конце концов, Егор не обязан переживать стресс так, как это себе представляю я. Он вообще не обязан жить по моему сценарию.

На город опускается душная августовская ночь. Воздух наполняется ароматами травы, влажной пыли и фиалок. Я выхожу на балкон, распахиваю окна и пью чай, любуясь чернильным небом, сверкающим крупными и блестящими каплями звезд. Откидываюсь на спинку кресла из ротанга и снова думаю о нем… Опускаю глаза к светящемуся экрану айфона и как влюбленная девчонка ищу его контакт в одном из приложений. Касаюсь пальцами фото на заставке, гадая, что он сейчас делает и чувствует, о чем думает… Возле фото мигает зеленый индикатор — Егор в сети. Написать — не написать? Напомнить о себе или оставить человека в покое? Поберечь его нервы?

— Лиза, ты не спишь? — вздрагиваю от неожиданности, увидев входящее сообщение. Со звоном возвращаю чашку на блюдце и пишу несмотря на условности и тысячу препятствий. Плевать на них! Я хочу его видеть. Прямо сейчас.

— Не могу уснуть. Очень хочется шоколадного мороженого.

— Привезти? — ответ Егора не заставляет себя ждать.

— Да.

— Я не разбужу Данила?

— Он ночует у бабушки.

— Выезжаю. 

Вот и все. В окно заглядывает тонкая, изогнутая в полукруглой ухмылке, желтая луна. «Все так, как ты хотела, Лиза?» — будто спрашивает она, хитро улыбаясь. А потом смущенно скрывается в толще пуховых сизых облаков, не желая подглядывать. Я споласкиваю чашку и бегу в душ. Если бы существовал конкурс на самое быстрое мытье, я точно вышла из него победителем. Увлажняющий крем на все тело и капля духов — вот и вся моя подготовка к встрече с Мистером Жиголо. Одеваюсь под оглушительные звуки домофона. Нарядное платье, думаете вы? Как бы не так — всего лишь хлопковый сарафан на широких бретелях — первый попавшийся, на который падает взгляд.

— Привет, — выпаливаю я, тяжело дыша. Отступаю в сторону, пропуская Егора в квартиру.

— Привет, — приглушенно шепчет он, легонько касаясь губами моей пылающей, как факел щеки. Обдает запахом чистого тела и знакомого древесно-цитрусового парфюма. — Это тебе. — Протягивает букет белых кустистых роз и мороженое в пластиковом ведерке.

— С-спасибо, — опускаю взгляд на его легкие кожаные туфли и прижимаю букет к груди. — Очень красивые цветы.

— Напоишь чаем… с мороженым? — улыбается Егор, а у меня замирает в груди от его голоса, улыбки и блестящего взгляда. Частого возбужденного дыхания, невольно коснувшегося кожи, пробежавшего по ней, как теплый бриз.

— Проходи. Сейчас все будет. — Непринужденно взмахиваю ладонью, увлекая мужчину за собой.

Егор садится за стол и наблюдает за моими ненужными хлопотами. Я включаю чайник, ставлю на стол вазочку с вареньем, чашки, орешки и сухофрукты, прочую ерунду… Пытаюсь заполнить суетливыми движениями неловкость, затопившую пространство. Тишину нарушает шипение кипящего чайника и громкие, суматошные удары моего сердца — кажется, его бешеный стук слышится на расстоянии.

— Лиза… — Егор поднимается с места и подходит ближе. Разворачивает меня к себе и слегка притягивает. — К черту чай…

Я делаю то, что так давно хотела — вскидываю руки и касаюсь подушечками пальцев лица Егора, оглаживаю его, собирая невидимую паутинку волнений и страхов. Он закрывает глаза и напрягает ноздри, шумно втягивая воздух, а я продолжаю ласкать пальцами его скулы, веки, губы, забирая боль… 

— Ты похожа на мечту, Эльза.

— О чем же эта мечта?

— О доме… 

Он молчит. Отыскивает мой взгляд и часто дышит, позволяя моим пальчикам блуждать по его щетинистым скулам, полным губам, крепкой шее… А затем я целую его, смело и порывисто. Пью горячее дыхание и мятный вкус его губ.

— Лиза, я… — Егор слегка отстраняется. — Тебе можно?

— Да. И… я хочу.

— Скажи еще, — сбивчиво шепчет Егор, осыпая короткими поцелуями мои щеки.

— Я хочу тебя…

— Еще… Скажи еще… Знала бы ты, как я хотел это услышать…

— Иволгин, если ты сейчас же не начнешь что-то делать, я тебя выгоню, — улыбаюсь я.

— Где спальня? — он подхватывает меня на руки так резко, что я вскрикиваю. Несет по полутемному коридору, следуя указаниям моей бессильно-дрожащей руки, смеясь в ответ на глупые протесты.

В лунном свете наши силуэты кажутся серебристыми и почти прозрачными. А глаза блестят ярко, как заглядывающие в окно звезды. Егор опускает лямки моего сарафана и припадет губами к обнаженным плечам, согревает дыханием кожу, прошитую торжествующим, как будто диким и трусоватым, гулом сердца. Прижимает к широкой надежной груди, теплой и вздымающейся, заставляя меня забыть, как дышать. Я иду навстречу нашему общему желанию, оплетаю руками его шею и целую в ответ. Вряд ли хоть одна женщина смогла бы устоять перед обаянием Егора, а тут всего лишь я — простая Лиза. Во мне все вибрирует от напряжения, желания, больше похожего на муку. Наша нежность сменяется вязкой, как мед жаждой. Я стягиваю с Егора футболку, тянусь к молнии на брюках, желая поскорее избавиться от разделяющей нас одежды. Егор опускает меня на постель и склоняется сверху. Шепчет нежности, от которых подгибаются колени и кружится голова.

— Лиза... Ты самое лучшее, что могло со мной случится.

«Я тебя люблю», — кричу я про себя, а окружающая действительность, состоящая из жён, бывших мужей, любовниц и прочих неприятностей цепко сковывает горло, заставляя молчать.

— Егор, пожалуйста... — тело скручивает от острого желания, когда его ладони сжимают бёдра.

— Ты нужна мне... Лиза, ты моя, слышишь? — слова срываются с его губ, словно сами собой. — Только моя.

«А ты мой», — опять молчу, потому что он не мой... Он целует меня крепко, почти остервенело, словно злясь на чертовы обстоятельства, сохраняющие между нами недосказанность. Да, мы молчим о чувствах и будущем, но наши тела кричат, звенят от нерастраченного желания. Егор овладевает мной, подчиняет каждым движением, убеждая в том, как я ему нужна... А я прогибаюсь в пояснице и выдыхаю со стоном удовольствия его имя...

*** 

— И теперь он хочет очную ставку, — со вздохом произносит Егор. Моя голова покоится на его груди, и слова отдаются вибрацией. Пальчики вырисовывают на плотной, как атлас, мужской коже причудливые узоры и путаются в густых завитках. Провожу ладонью ниже, чувствуя, как под моими прикосновениями оживают сильные мышцы. — Лизка, я, по-моему, тебя утомил. — Егор касается теплыми губами моего виска.

— Не выдумывай. — Шепчу я и целую в ответ. — Я знаю, что такое предательство и понимаю твои чувства. Только стоит ли… встречаться с Карасевым? Ты ничего не добьешься, Егор. Кроме боли, ничего…

— Я хочу посмотреть ему в глаза… — отвечает он. — Услышать нелепые оправдания. Можешь считать меня мазохистом, но я хочу его понять. Чем он руководствовался, когда пошел по головам?

— Думаю, жаждой власти… или денег. Егор, забудь о Карасёве. Преступники наказаны, их ждет тюрьма, а нам и нашим детям больше никто не навредит.

— Ты забыла про Илоночку, — кривится Егор и натужно улыбается. — Лизка, ты самая добрая и наивная. А навредить… может кто угодно. Мудрость заключается в том, чтобы быть готовым к удару, подстелить соломку. Я оказался не готов…

Вместо ответа, я вздыхаю. Поглаживаю его плечи, шею, мускулистую грудь, умоляя солнце, тихонько пробивающееся сквозь ночные облака, помедлить. Хочу, чтобы эта ночь не заканчивалась… Хочу его рядом с собой всегда — мужчину, ворвавшегося в мою жизнь волей случая.

— Егор… — я снова тянусь к его истерзанным от поцелуев губам. Каждое его прикосновение и ласка, хриплый шепот, ласкающий слух, пробуждают во мне незнакомую женщину — смелую и страстную Эльзу. Ту, которую отыскал во мне он. Или возродил из обломков.

— Лизка, я потерял голову от тебя. Сбрендил, сошел с ума, свихнулся…

Он целует меня, ласкает и сводит с ума, вновь поднимая на пик удовольствия.

А потом прижимает к горячей, взмокшей груди, а я чувствую, как сильно бьется его сердце. В унисон моему — живому и заполошному…

— Лиза, помнишь, я обещал тебе стихи? Готова? — пальцы Егора зарываются в мои волосы. — Не то, чтобы я мастер...

— Да. — Я удивленно вскидываю голову.

Егор вздыхает и отыскивает в темноте мой взгляд:

— Егор, не надо… Пожалуйста. — Мотаю головой, прогоняя слезы. — Я не могу… просто… Все это…

— Все будет хорошо, я обещаю, слышишь? Я все сделаю для тебя… — его сухие, слегка шершавые пальцы гладят мои щеки, стирая влажные дорожки. — Лизонька моя, я прочту тебе еще десятки стихов. Только надо сначала их выучить. — Шутит он.

А потом раздается телефонный звонок: насмешка над судьбой, плевок, ухмылка, жестокая правда, ушат холодной воды… Можно как угодно называть реальность, у которой я украла эту ночь, бессовестно вырвала из цепких лап обстоятельств и ненадолго присвоила себе. Егор включает громкую связь.

— Егор Вадимович, доброй ночи. Извините, что разбудили, — голос врача на том конце провода звучит устало. — Клиника в Гамбурге подтвердила платеж и прислала для вас с Маргаритой приглашение. Я бы не стал вас беспокоить, тем более в пять утра, но…