– Эти «двуногие обезьяны», как вы изволите выражаться, мистер Лоу, – холодно заметила Морин, бросив ледяной взгляд в сторону квартирмейстера, – помогли нам отремонтировать корабль. Более того, только местные жители знают безопасный выход из гавани. Поэтому, нравится вам это или нет, но я заключила с вождем сделку: мы поможем им отбить атаку англичан, а он взамен на эту услугу покажет нам путь, который позволит сохранить наше судно в целостности…. Но это так, к слову. А сейчас нам нужно возвращаться на фрегат.

– Но, Морин, вы не можете покинуть сейчас деревню, – запротестовал лорд Рочестер, – тогда обнаружится та ложь, благодаря которой мы еще живы.

– Она уже обнаружена, Эдвард.

– Что? – в один голос вскричали удивленные мужчины.

– Нет времени передавать весь разговор, который произошел между мной и Наганигабо. Через час начнет светать, а нам еще нужно подготовиться к встрече. Не будем терять драгоценное время. В дорогу! По пути обсудим план. У меня возникла кое-какая идея, и я хотела бы поделиться ею с вами.

Горизонт начал уже постепенно окрашиваться в розовый цвет, когда Морин с оставшейся командой в сопровождении Белого Ястреба, вождя и их воинов добрались до фрегата. Войдя в свою каюту, она сбросила золотистое парчовое платье, в котором вынуждена была ходить в последнее время, создавая образ дочери индейского божества, и мгновенно надела на себя черные атласные плотные штаны и черную шелковую рубашку. Поверх них она опоясалась алым кушаком, за который воткнула короткую морскую саблю – достойный заменитель катласа[35], которая более удобна для девушки, носящей мужское платье. Одев поверх рубашки перевязь, она воткнула в нее три пистолета. Подойдя к зеркалу, Морин взглянула на свое отражение. Теперь она готова сражаться не на жизнь, а на смерть!

Выйдя на палубу, она предстала перед индейцами-воинами, ничего не знающими о перевоплощении Морин. Недоумение, отразившееся на лицах хладнокровных индейцев, сменилось изумленными возгласами. Морин приблизилась к вождю, у которого при виде девушки лицо стало суровым и угрюмым. Раздосадованный ее внешним видом, означающим лишь то, что он услышал в вигваме чистую правду, он холодно произнес:

– Что ты собираешься делать, женщина с волосами цвета солнца?

– Прежде всего, я приказала поднять английский флаг, – решительно ответила Морин. – Это собьет с толку врага и даст нам дополнительное время. Когда полностью рассветет, мы пошлем сигнал бедствия. После этого мы разыграем небольшой спектакль перед прибывшими, заставив поверить в то, что вы захватили корабль и перебили почти всю команду, за исключением тех, кому удалось спрятаться. Мы расскажем им о вашем численном преимуществе перед ними, заставив тем самым капитанов высадить на берег как можно больше людей. Первую группу высадившихся людей возьмешь на себя ты, вождь. Вместе с той частью моей команды, которая мне не понадобится на корабле, вы перебьете англичан. А мои пушки доделают всю оставшуюся работу: мы уничтожим корабли и лодки противника. Единственное, о чем я хочу тебя попросить, это – не дай им уйти. Мне нужны их скальпы… Не удивляйся, Наганигабо. – Увидев поднятые брови своего собеседника, девушка пояснила: – У меня есть свои планы относительно их голов… Так… маленький каприз. Хочу нанести дружеский визит и преподнести подарок вице-адмиралу Его Королевского Величества.

Морин зло усмехнулась. Этот план давно уже созрел в ее голове. Прислав в Порт-Ройал подарок подобного рода, она открыто бросит вызов лорду Кондрингтону, который, безусловно, примет его. А уж как дальше будут развиваться события, дано знать лишь Господу Богу. Но вырвавшись из плена, Морин была полна решимости идти до конца.

Но вот забрезжил рассвет. И девушка увидела в утренней дымке недалеко от берега две шнявы[36] королевского флота. Морин была удивлена, увидев эти суда у берегов Бермудских островов, так как обычно подобные корабли редко встречались в водах Атлантического океана. Опасаясь быть отнесенными приливом на рифы, корабли отшвартовались лагом, взяв курс фордевинд. Эти опасения английских капитанов давали Морин и ее людям большое преимущество. Два удачных пушечных выстрела ниже ватерлинии – и суда лишатся не только руля, но и получат приличную пробоину в корпусе. Но даже если механизм руля и останется незатронутым, достаточно будет повредить грот-мачту или грот-гафтрисел, который на шнявах выполнял функцию бизань-мачты, и тем самым лишить противника возможности маневрировать и нанести ответный удар фрегату. Но действовать нужно быстро, уверенно и бесстрашно!

Все произошло, как и запланировала Морин. Внешний вид корабля, видневшегося у самого берега, хоть сначала и насторожил капитанов шняв, но вид развивавшегося английского флага сразу рассеял их подозрения. Затаившиеся пираты ожидали дальнейшего развития событий, и они не преминули последовать. Высланные на разведку две лодки с солдатами во главе со старшим офицером обнаружили на неизвестном корабле несколько «чудом спасшихся людей», которые находились в весьма плачевном состоянии. Рассказав прибывшим свою страшную историю, живописно украшенную выдумками о кровожадности индейцев, мнимые потерпевшие слезно просили помочь им разделаться с краснокожими варварами и отомстить за убитых товарищей. Несчастный вид людей и их печальная история потрясли английских моряков настолько, что они, сжимая кулаки, пообещали разделаться с «этими краснолицыми собаками».

Через час с небольшим на берег высадился отряд, состоявший из двухсот хорошо вооруженных солдат, возглавляемых несколькими офицерами. Получив команду полностью прочесать остров и уничтожать всех и вся на своем пути, они двинулись в глубь зарослей. Но, не пройдя и пятидесяти ярдов, отряд попал под мощный яростный обстрел индейцев и пиратов. Град стрел и пули косили ряды ничего не понимавших людей. Завязался ожесточенный бой. Окруженные со всех сторон англичане дрались с неистовством, стремясь прорваться к лодкам, но вырваться из рук противников, которые ради свободы и независимости были готовы на все, у них не получилось. Индейцы, поддерживаемые пиратами, дрались, как дикие звери, загнанные на утес охотниками, которые понимают, что у них только один выход – сражаться или умереть. Причем и те и другие сражаются за право на существование…

А тем временем, перебив оставшихся на фрегате солдат и офицера, пираты во главе с Морин готовились к атаке. Очистив посты, зарядив пушки и мушкеты, приготовив в достаточном количестве порох и пули про запас, а также ручные метательные снаряды на всякий случай, пираты ждали только распоряжения своего капитана. Услышав выстрелы, доносившиеся из глубины острова, Морин поняла, что пора действовать.

– Все наверх!.. Мистер Гик, заряжайте!.. Товсь!.. Огонь! – крикнула она громовым голосом.

Вслед за словами одновременно раздались несколько залпов. Когда дым от выстрелов немного рассеялся, стало ясно, что канониры фрегата отлично справились со своим делом: в борту первого корабля виднелась большая пробоина, и морская вода начала уже хозяйничать в каютах и трюмах несчастного судна, а на втором полностью отсутствовал рангоут. Корабль был охвачен пламенем, и оставшиеся на судне люди в спешном порядке покидали обреченное судно. Но очутившись в воде, они понимали, что плыть им, собственно, некуда. Все вельботы остались на берегу. Так что выбор у матросов и офицеров был невелик: либо плыть к берегу, где их поджидали враги, так как именно с берега и велся обстрел кораблей, либо на обломках шняв плыть в открытый океан в надежде, что, может быть, их подберет какое-нибудь судно. Часть моряков так и поступила, но более отчаянные все-таки решили попытать счастья и, обогнув мыс, направились к берегу.

Приказав произвести второй залп, Морин с небольшой группой пиратов и десятком индейцев, возглавляемых Белым Ястребом, которого вождь оставил присматривать за девушкой, поспешили на берег, куда устремились и мат росы с тонувших кораблей, и вырвавшиеся из окружения солдаты. На розовом песке, омывавшемся ласковыми волнами, начался смертельный бой. Растерявшись от неожиданного нападения, англичане не оказывали большого сопротивления, но и не сдавались. Крики ярости, стоны раненых и умиравших солдат и пиратов, ругань и проклятья наполнили некогда тихое райское местечко.

Морин сражалась наравне со всеми. Глядя на хрупкую стройную фигурку девушки, которая умело орудовала саблей и кинжалом и ни в чем не уступала мужчинам, трудно было бы назвать ее слабой и беззащитной женщиной. Белый Ястреб и лорд Рочестер, дравшиеся бок о бок с Морин, были поражены ее умением и ловкостью. Не прошло и двух часов, как берег окрасился в красный цвет от крови. Распростертые тела, которыми он был усыпан, лежали в самых невообразимых позах. От их искаженных страхом и гневом лиц сердце сковывало ледяным ужасом. Оглянувшись вокруг, Морин почувствовала внезапный приступ дурноты. Ей еще никогда не приходилось собственноручно убивать людей, кем бы они ни были. Заметив побледневшее лицо девушки, Эдвард тотчас же поспешил к ней. Он прекрасно понимал, что сейчас творится у Морин на душе. Увидев мокрую от крови рубашку девушки, он поспешно произнес:

– Морин, вы ранены?

– Я… я еще не знаю. Я ничего не чувствую… Боже! Сколько людей!..

– На войне так всегда случается, Морин, – обводя взглядом берег, сказал милорд. Он бережно обнял девушку за плечи. – Из-за чьих-то идей, а также непомерного тщеславия гибнет много людей. И, увы, не всегда цель оправдывает средства… Вернемся на корабль. Мне нужно осмотреть команду и обработать раны. Люди нам еще понадобятся. Да и вы, капитан, по-моему, нуждаетесь в лечении… Мистер Дункер, – обратился он к новому боцману, – найдите мистера Лоу и скажите, что капитан приказал всем вернуться на корабль.

– Да, милорд… но…

– Что «но», мистер Дункер? – лорд Рочестер от удивления приподнял брови.

– Парни хотели бы пощипать этих английских собак и собрать оружие.

Лорд Рочестер поморщился, но не стал возражать. Он помнил, что перед ними всего-навсего пираты, и их сущность никогда не изменить.