– Невозможно? Ваш цикл полностью совпадает с лунным, – возразила Ильза, откликаясь эхом на мысли своей хозяйки. – Вы беременны. Что же до признаков, то последние несколько недель вы заметно уставали и глаза у вас ввалились. А вчера разве вы не упали в обморок?

– Обморок? – переспросила Ровена. – Всего лишь закружилась голова от усталости. – Тем не менее ее рука уже сжимала складки юбки. Неужели это возможно? Неужели она носит под сердцем ребенка, своего и Рэннольфа? Вдруг ей страшно захотелось, чтобы все это оказалось правдой. Это создало бы особенную связь между ними.

– У меня будет ребенок, – прошептала она и широко улыбнулась. – У меня будет ребенок, – повторила она с благоговением.

– Да, только не называйте меня полоумной. Первый ребенок чаще всего появляется по неосторожности, а мне бы не хотелось, чтобы вы подвергали опасности возможного наследника. И вы еще собираетесь отъехать в Апвуд, чтобы угодить епископу. М-да.

– Апвуд? – рассеянно повторила Ровена, все еще под впечатлением удивительного открытия.

Вдруг у нее перехватило дыхание. Она собирается в Апвуд, но Рэннольф-то едет в Эшби. Ее рука судорожно сжала складки на юбке, и ужасное предчувствие охватило Ровену. Может быть, Рэннольф откажется от поездки, если узнает, что она носит его ребенка.

– Вы что, уже забыли об этом? Боже правый, но у меня еще полно дел, надо сложить ваши платья, мне некогда следить, чтобы голова постоянно находилась у вас на плечах. Посидите, я скоро вернусь и принесу кое-что, что поможет сосредоточиться.

Но Ровена не последовала ее совету. Вместо этого она вернулась в свою спальню и обнаружила Рэннольфа сидящим в кресле, в то время, как слуга брил его. Хотя лицо мужа оставалось неподвижным, глаза весело следили за ней.

– Рэннольф, ты по-прежнему намерен ехать в Эшби? – спросила она напрямик.

Он перехватил руку Ульрика и повернул голову, чтобы лучше видеть ее.

– Да. – Хотя ответ его состоял всего из одного слова, в решимости мужа нельзя было ошибиться. Ничто, сказанное ею, не изменит этого решения.

Ровена покорно вздохнула.

– Милорд, что именно вы намереваетесь делать в Эшби? Вам едва ли удастся оградить ее от сэра Джона. Теперь они муж и жена. А если он такой самостоятельный, каким кажется, то вряд ли он прислушается к вашим словам.

– Что ж, если он не захочет выслушать меня, я заставлю его вновь поклясться, объяснив, что именно это я и намеревался сделать. В конце концов имущество, которое принесла ему женитьба, заставит сэра Джона неоднократно повторять свои клятвы, которые, безусловно, сохранят наши отношения, пока он не выслушает до конца моего объяснения. Будет полезно предупредить его, чтобы он более осмотрительно относился к своему богатству.

– Нет, тебе не следует беспокоиться на этот счет. Думаю, все ключи находятся у его дочери, и Мэв придется потрудиться, чтобы выцарапать их из ее цепких ручек. – Она хохотнула, вспоминая странные слова высокой девушки.

Рэннольф улыбнулся ей, и она тоже ответила улыбкой. Ровене очень хотелось рассказать ему о ребенке, которого носила под сердцем. Слова уже рвались у нее с губ, но он промолчала.

Еще было рано. Все менялось слишком быстро. На прошлой неделе она еще была покорной женой, а вчера даже попыталась убежать из этого дома, который так любила. Ровене еще трудно было поверить до конца происшедшей в нем перемене. Кроме того, Рэннольф наверняка сочтет необходимым быть с ней сдержанным, чтобы не навредить ребенку, лишая ее тем самым возможности проявить свою страсть, которую она испытывала к нему. Нет, лучше пока попридержать язык за зубами, дождавшись момента, когда она будет уверена, что ребенок прочно укрепился в ее лоне.

– Ты хотела сказать мне что-то еще? – спросил он, наконец.

– Нет. Думаю, что нет, – медленно произнесла она.

– Гм, ну как хочешь. Я уеду сегодня до полудня. Ты будешь готова к этому времени?

Она поморщилась, соображая, какие дела могут быть завершены без ее участия.

– Да, скорее всего. Но только в том случае, если я смогу оставить Ильзу здесь, чтобы она проследила за тем, что я еще не закончила. – Если Ровена не собиралась пока раскрывать свою тайну, ей лучше оставить дома тех, на кого можно положиться.

– Твое дело, – ответил лорд Грэстан.

Ровена улыбнулась ему на прощание и вернулась в свою комнату.

– Вот вы где, – сказала Ильза, стоя посреди комнаты с чашкой в руках. – Возьмите и выпейте это.

– Нет, Ильза. У меня еще слишком много дел, чтобы туманить голову вином прямо сейчас. Милорд решил отправиться в путь до полудня.

– До полудня, – заворчала служанка. – Едва ли я успею собрать ваши вещи, не говоря уже о других делах.

– Собирать особенно много не придется. Я еду одна. Возьму только белую ночную сорочку и два платья, голубое и зеленое. Не упаковывай никаких цепочек или колье, я не буду носить их. Апвуд – сельское место, и мне не понадобится там пышно наряжаться.

Служанка застыла на месте с открытым ртом.

– Что? Но кто же присмотрит за вами?

– В поместье наверняка есть слуги. Ильза, ты нужна мне здесь, чтобы присматривать, что все идет так, как намечено.

Неожиданно блеск появился в тусклых старческих глазах Ильзы.

– Вы ведь не сказали ему, да? – Она кивнула головой в сторону спальни.

– Нет, еще не время. Я подожду, пока не буду уверена,[21] что с моим ребенком все в порядке.

Глаза женщины сузились.

– Если вы не скажите ему сейчас, тогда это сделаю я.

– Только попробуй, и я клянусь, что отошлю тебя в дом твоей дочери, в город, и ты никогда не увидишь ребенка, – пригрозила Ровена.

– Вы не посмеете, – прошептала она, потом воскликнула. – Но, госпожа, я нужна вам сейчас больше, чем прежде.

– Да, это так, – сказала Ровена, уже сожалея о боли, которую она успела причинить своей служанке, – но только в том случае, если будешь держать свой язык за зубами.

Ильза смиренно склонила голову, ее желание увидеть рождение этого ребенка было слишком сильным, чтобы рисковать, даже во благо своего господина.

– Как пожелаете, госпожа. Я остаюсь.

Ровена положила руку на плечо преданной старой служанки.

– Знай, что я не собираюсь искать тебе замену.

Хотя она только фыркнула на слова Ровены, было видно, что женщина довольна.

– Да, миледи. Что вы хотите, чтобы я сделала?


– Ах, вот ты где! Мы скоро едем, ты готова? – окликнул ее Рэннольф, стоя возле камина вместе с Арнальтом. Юный рыцарь был очень серьезен, словно запоминал наизусть полученные указания.

– Я уже готова, – Ровена шла навстречу мужу по коридору. Маргарет несла за ней небольшую корзинку.

– Ты уверена, что не хочешь взять кого-нибудь из служанок с собой? – он посмотрел на Ильзу, которая в отчаянии закатила глаза. – Я не возражаю против того, чтобы подождать немного со сборами.

– Это лишнее, – ответила она. – Неужели я выгляжу такой беспомощной? Или в Апвуде нет слуг? Не могу представить, что мы пробудем там больше двух недель. Думаю, я переживу, если мне придется самой одеваться и причесываться.

Он широко улыбнулся ей, потом снова повернулся к своему временному управляющему.

– У тебя еще есть вопросы? Нет? Тогда едем.

Глава двадцатая

Теплый июнь убаюкивал Ровену и давал ей чувство успокоения. Это была превосходная погода для путешествий. Только что остриженные овцы паслись на лугах, выделяясь яркими пятнами на фоне зеленых холмов. Пшеница и ячмень высоко стояли в полях, покачиваясь от легкого ветерка. Влажная, возделанная земля источала сильный аромат, который напоминал ей о своей плодовитости. Как это отличалось от первого путешествия Ровены с мужем! Тогда все было холодно и бесплодно. Нет, не бесплодно, а только дремало.

Она чуть повернулась в седле, чтобы ей было удобнее смотреть на Рэннольфа. Он был поглощен разговором с Темриком, который ехал справа от него. Только один час брат будет сопровождать их, а потом ему придется повернуть на север, чтобы встретиться со свитой епископа. Братья оживленно обсуждали политику страны: король нашел своих подданных невежественными грубиянами и варварами и не останется, чтобы править ими.

Ровена разглядывала их обоих. Аккуратно постриженная бородка и более темный цвет волос у одного из них не могли скрыть родства братьев. Еще больше роднила их улыбка.

Муж давно уже снял свой шлем и откинул назад кольчужный капюшон. Полуденное солнце золотило его волосы. Лицо Рэннольфа быстро покрылось бронзовым загаром, который оттеняли серые светлые глаза. Простая радость от мысли, что она желанна для него, заставила Ровену улыбнуться.

– Чему ты улыбаешься? – спросил он.

– Тебе, – сказала она, чуть пожав плечами.

– Тебя смешит мое старое и безобразное лицо?

Несмотря на преувеличенную обманчивость этих слов, она уловила в них нескрываемое удовольствие от ее внимания.

– Ты не стар и не безобразен, – ответила, она, прежде чем спохватилась. – Милорд, – возразила она, – вы пытаетесь обманом заставить меня говорить вам комплименты.

– Разве я не предупреждал тебя, что тщеславен? – рассмеялся лорд Грэстан.

– В чудовищной степени, – фыркнул Темрик.

– Что я могу поделать, если мне нравится выслушивать комплименты? – ответил Рэннольф, совсем как Джордан, который не мог долго держать обиду на кого-либо.

После того, как Темрик покинул их, Рэннольф объяснил ей, что им нужно ехать во главе оставшейся группы. Но когда она присоединилась к нему, он продолжал молчать.

Терпеливо она ждала несколько минут и вдруг почувствовала, что он пристально смотрит на нее.

– Милорд?

– Я хотел поговорить с тобой о Гилльяме, – сказал он, – но никак не могу привести в порядок свои мысли. Может быть, ты сможешь придумать то, что я сделать бессилен. – Его голос замер.