Она прижимает щетку к груди, глядя на меня через отражение в зеркале, - ты этого хочешь?

- Да, я здесь для того, чтобы отдать эту бутылку тебе – как знак полной капитуляции. В том случае, если ты принимаешь мое прошлое и согласна быть частью моего будущего.

- Истон, я уже приняла твое прошлое, как только ты рассказал мне правду. Тебе никогда не надо было выбирать между мной и Шай. Ты можешь продолжать хранить все, что с ней связано. Я никогда не задам тебе вопросов по этому поводу.

- Она была для меня всем, также как и ты.

- Она и сейчас – все для тебя, - поправляет Ларк.

- Также как и ты, - добавляю я. Она застенчиво улыбается, как обычно, когда я делаю ей комплимент. Ларк какая угодно, только не высокомерная. На самом деле, я думаю, что она даже не осознает, насколько она замечательная. Возможно потому, что ей давно об этом никто не напоминал.

- Истон, нет никаких правил, когда речь идет о любви. Каждый момент является уникальным всепоглощающим опытом. То, что работает для одной пары, может быть разрушительной для другой. Все, что мне когда-либо было нужно от тебя – это честность.

- Ларк, я был честен с тобой. Я никогда ни перед кем не раскрывался о Шай так, как перед тобой. С тобой было легко – ты заставила меня захотеть открыться тебе. Потому что ты ценишь это.

- Если это все, что я сделала для тебя, я все равно буду счастлива. Потому что осознание того, что ты вновь обретешь счастье, значит для меня больше, чем мое собственное.

Она говорит правильные вещи, почему же они ощущаются так не правильно. Такое ощущение, что она говорит о нас так, будто все подходит к концу.

- О чем ты говоришь? - в ту же секунду, как я вижу первую падающую слезинку, я понимаю, что предчувствие меня не подвело. Она не пытается обсудить со мной наше будущее. Она пытается попрощаться со мной прежде, чем это сделаю я, - красавица, поговори со мной.

Она всхлипывает, прерываясь на минуту, чтобы перевести дыхание, - я прокручивала миллион раз в голове то, что хотела бы тебе сказать, но ничего из этого не звучит сейчас правильно.

- Тогда не говори. Скажи что-нибудь другое. Расскажи то, что хочешь, не важно, как это будет звучать.

- Я хочу остаться на этом корабле навсегда и никогда не возвращаться в реальный мир. Я хочу сохранить всего тебя для себя и никогда не волноваться по поводу работы или денег, или чего-то другого, не думать о том, куда нас доставит корабль завтра. Но это просто мир фантазий, который не имеет ничего общего с реальностью. Я боюсь, что ничего из этого не окажется реальным, как только наши пути разойдутся - и я не смогу забыть то, что между нами было.

- Я не хочу, чтобы ты забывала. Я хочу, чтобы ты поехала со мной. Невозможно предсказать, где окажется группа, но я хочу, чтобы ты была со мной на этом пути, потому что ты вернула меня к жизни на этой неделе. Неосознанно, ты помогла мне сделать выбор, чтобы начать все заново. Ларк, я закончил играть в прятки.

- И я так рада слышать, что это произошло благодаря мне. Вся моя жизнь в Делавере. Именно туда я отправлюсь, как только корабль приплывет в доки завтра утром – в противоположное от Нью-Йорка направление.

- Мне не обязательно возвращаться в Нью-Йорк.

Она качает головой, - не важно, в какой город ты поедешь, потому что независимо от того, где он находится, ты не задержишься там надолго. Твоя жизнь всегда будет в дороге – покоряя мир. Это твой шанс вернуть группе популярность. Вернуть твои песни в чарты. Ты сам сказал, что готов. Истон, ты заслуживаешь это. Я не собираюсь вставать между тобой и твоей музыкой – никогда. Я бы никогда не сделала этого с твоей группой.

- Ларк, я не собираюсь выбирать между тобой и группой. Я хочу Вас обеих.

- Я не прошу тебя выбирать. Вопрос выбора никогда не стоял.

- Если речь не идет о выборе, тогда о чем конкретно ты говоришь?

Ее слезы начали падать еще сильнее, когда она прошептала: Я говорю «прощай».

Глава 22 

Ларк



Я сама была удивлена, когда эти слова слетели с моих губ. Я не ожидала, что попрощаюсь с Истоном сегодня, но чем больше я думаю о жизни за пределами корабля, тем меньше понимаю, каким образом все будет происходить. Теперь, когда я знаю о Шай и через что он прошел, было бы нечестно с моей стороны удерживать его или требовать, чтобы он поставил меня на первое место. Его музыка – это его жизнь. Именно музыке всегда будет принадлежать его сердце, даже если он говорит, что хочет меня.

Я же хочу только одного для него - чтобы он уехал завтра утром и начал жизнь заново. Он подписывал каждый новый контракт в море, потому что хотел сбежать от реальности. Но насколько бы я не хотела быть частью его мира, я ему не принадлежу. Во всяком случае, пока.

- Скажи что-нибудь, - прошу я его. Он продолжает сидеть на краю кровати передо мной, одновременно шокированный и потерявший дар речи. Он настолько притихший и неподвижный, что я жду момента, когда он может взорваться.

- Это из-за Гранта? Ты наказываешь меня за его ошибки?

- Что?

- Ты слышала, что я сказал. Думаешь, если он смог изменить тебе, когда вы жили в одном городе, то, конечно же, я буду делать то же самое на гастролях, и ты об этом никогда не узнаешь.

Возможно, у меня нет опыта жизни в гастрольном автобусе или ежедневном перемещении по новым городам, но у меня были клиенты с достаточно известными именами, чтобы повидать изрядную долю изменяющих мужчин – некоторые связи были настолько скандальными, что у меня занимало несколько недель для того, чтобы очистить их имена в прессе. Было отвратительно смотреть, на что они могут пойти со своими деньгами для защиты своих секретов. Я не хочу такой жизни - даже если Истон тот, кто мне нужен.

- Ларк, ты не хочешь прощаться. Я вижу это по твоим глазам.

- Истон, не имеет значения, чего я хочу. Это необходимо. Следующий год твоей жизни будет вихрем прессы, гастролей, выступлений и записей. Возможно, я и не на сто процентов разбираюсь в музыкальном бизнесе, но отношения со мной не будут для тебя приоритетом – и я смирилась с этим. Поэтому я уезжаю домой одна.

Могу сказать, что он со мной не согласен. Особенно, когда он скрещивает руки на груди и сужает глаза. Он собирается оспорить все мои доводы.

- Разве я давал тебе право решать, как мне распоряжаться своим временем? Или ты уже все решила за меня? Ларк, я всегда найду для тебя время.

- Может найдешь, а может и нет. Но я не хочу, чтобы ты чувствовал себя связанным обязательствами. Это будет только высасывать из тебя все жизненные силы. Так что, наверное, ты прав, - я сделала выбор за тебя.

- Тогда я не сделаю это. Я останусь на корабле и подпишу еще один контракт.

- Ты не хочешь этого для своей группы. К тому же, такой поступок нисколько не поможет твоим доводам быть со мной. Пожалуй, даже сделает только хуже.

- Точно. Я рад, что мы наконец хоть в чем-то согласны.

Я выбираюсь из его объятий, желая, чтобы это не было так тяжело.

– Истон, мы можем остаться друзьями. Я всегда буду твоим другом.

- И этого для тебя достаточно?

Я откручиваю крышку бутылки с водой, отчаянно нуждаясь в глотке, чтобы смочить пересохшее горло.

– Ничего никогда не будет достаточно, когда это касается тебя. Это мой дар тебе во имя исполнения всех твоих мечтаний. Я больше всего этого хочу для тебя. Ты достаточно настрадался. Ты пережил большие потери. Истон, иди и верни себе все.

- Я это сделаю – я все верну назад. Ты будешь ждать меня? Правда?

Я хочу сказать, что буду ждать его столько времени, сколько необходимо, но это было бы также давлением на него. Истону необходимо войти в новую главу с чистого листа - чтобы ничто не тянуло его назад. Я не хочу, чтобы он упустил возможности потому, что пообещал вернуться ко мне. Если бы это произошло, это еще сильнее бы разбило мне сердце.

Закрыв крышку, я поставила воду и села рядом с ним.

- Если бы у меня был ответ для тебя… Но я знаю о том, что произойдет завтра не больше, чем могу предсказать, что случится через год или два. Истон, для моего сердца не существует временных рамок.

Он кивает головой, ничего не произнося. Он встает, держа бутылку виски в руках, и смотрит на этикетку.

- Я уверен, что мне это еще понадобится.

Видеть алкоголь в его руках заставило меня испытать желание забрать обратно каждое сказанное мною слово. Меня пугает образ Истона, вновь напивающегося до бесчувствия. Он не может снова стать таким человеком.

– Пожалуйста, не надо.

- Ларк, некоторые вещи никогда не меняются. Я выучил это на собственном опыте. – Он подходит ближе, протягивая руку к моему лицу и запуская пальцы в мои волосы на затылке. – Тебе удалось за одну неделю исцелить меня и разорвать на части. Это должно быть своего рода рекорд.

- Истон, пожалуйста. Я не пытаюсь причинить тебе боль. Может быть, ты сейчас не оценишь, но я это делаю для того, чтобы помочь тебе. Я пытаюсь не быть эгоисткой.

- Позволь мне закончить, - произносит он нежно, - ты совершаешь ошибку, но я думаю ты уже знаешь об этом. Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Не важно, со мной или с кем-то еще, я желаю этого для тебя.

- Я желаю того же для тебя.

Он наклоняется ближе, затыкая меня своим ртом. Его поцелуй не властный. Он не такой всепоглащающий, какими были множество его поцелуев на этой неделе. Это просто одно заключительное соединение наших губ. Это наше заключительное прощание.

Когда он отстраняется, его ранее сияющий взгляд пуст, выражение лица лишено всяких эмоций. Безжизненная маска сменила все особенные черточки его лица, которые я так полюбила за эту неделю.

– Пока, детка, - шепчет он, прежде чем отвернуться и уйти от меня.

Он останавливается, когда его рука касается дверной ручки, и я хочу закричать, чтобы он остановился – что я сделаю все возможное для того, чтобы мы были вместе. Но я позволяю ему выйти за дверь, разрушаясь под тяжестью печали и вины после его ухода. Защищая свое сердце, я умудрилась разбить его.