— Зачем же вы тогда приехали сюда? — спросила Мег. — К чему возвращаться, если вас обуревают подобные чувства?

Наступило долгое молчание. Видно, Росс задавал себе тот же вопрос.

— Долг, — наконец ответил он. — Долг. Брендоны живут здесь три сотни лет. Моя земля — моя ответственность. За людей я тоже отвечаю. Этот проклятый титул — моя ответственность. Мой брат умер. Я даже не могу заявить, что оставлю все это тому, кто лучше меня.

Мег почувствовала, что гнев и смущение куда-то испарились и уступили место горечи. «Тому, кто лучше его». Неужели он имел в виду своего брата?

— И вы потянулись ко мне, как другой мужчина мог бы потянуться к бутылке бренди или настойке опиума, — подумала она вслух.

— Нет, я не ищу забвения. — Черные глаза Росса остановились на ее лице. — Мне нужен не наркотик, а вы. Мег, я вас обидел? — Он протянул руку и указательным пальцем нежно провел по ее распухшим губам.

— Нет, — соврала Мег. — Я отвечала на ваши поцелуи.

Она подошла к столу у окна и села. Ей было легче справиться с собой, находясь дальше от него, за пределами соблазна, порожденного новыми ощущениями. Почему Мег так никогда не чувствовала себя с Джеймсом? А ведь сначала она думала, что влюблена в него.

Тем не менее, это распутство, настоящее распутство. Она больше никогда не подчинится ни одному мужчине. Мег должна быть свободной, сама себе хозяйкой, но не его любовницей. Ей надо остаться независимой, найти сестер и начать жизнь сначала. Стоит преодолеть романтическое желание довериться ему и отдаться, ибо тогда она окажется под пятой мужчины. Мег уже пережила подобное с Джеймсом.

— Я должна вернуться в контору по найму. Как вы думаете, ваш юрист сможет написать мне рекомендацию? Придя туда, я спохватилась, что у меня нет ни одной рекомендации.

— Нет. Даже не подумаю просить его об этом. — Росс подошел к столу и сел напротив нее. — Мег, вы не станете моей любовницей? Вы только что признались, что отвечали на мои поцелуи. Похоже, моя внешность вас не отталкивает, чего я больше всего боялся.

— Отталкивает? — Мег взглянула на суровое лицо Росса. — У меня не возникло такого ощущения. Надеюсь, мне хватит ума не стать жертвой внешней красоты. Вы знаете, что я отвечала на ваши поцелуи. Но мне не следовало так поступать.

Губы Росса искривились в язвительной усмешке.

— Нет, я не стану вашей любовницей.

— Тогда станьте моей экономкой. Вы еще можете передумать. — Мег уже хотела возразить, но он опередил ее: — Я не коснусь вас, если вы того не захотите.

Мег чувствовала, как пылает ее лицо. Росс знает, что она привязана к нему. Она только что призналась в этом. Но даже если бы она не призналась, он догадался бы. Но он не предполагал, сколь неожиданно и пугающе отреагирует ее тело на его ласки. Неужели подобные чувства могут возникнуть без любви? Она вступила на скользкую тропу, ибо все это могло лишь разбить ее сердце. К тому же Мег отступилась бы от своей цели обрести самостоятельность и независимость. Ей уже больше не хотелось рисковать всем ради любви, особенно если эта любовь не имела будущего.

Она снова встала на путь здравого смысла:

— У вас ведь есть экономка?

— Треваррас-Корт — не мой родной очаг. Это место, где я должен жить, — с грустью ответил Росс. — А нынешняя экономка сегодня же покинет свое место. Она получит хорошую пенсию. Согласитесь вы на мое предложение или нет, я не потерплю, чтобы эта старая карга оставалась на прежнем месте. Она запугала мою мать. Отцу, похоже, было все равно, лишь бы всем управляли должным образом. Я не потерплю, чтобы она выползала из каждого угла, точно черный паук.

— А слуга вашего отца?

Мег поддерживала разговор, лишь бы не думать, какой сделать выбор. Сможет ли она прожить с Россом в одном доме хотя бы несколько недель, зная, как на нее действуют его объятия? Мег почувствует на своих устах эти жесткие и жадные губы всякий раз, как только увидит его. Но если воспользоваться его предложением в качестве средства достижения цели, она будет материально обеспечена и сможет разыскать своих сестер. Видимо, стоит бороться с томными ожиданиями и не выказывать своих чувств.

— Он уже пожилой человек. Я его тоже отправлю на пенсию. Если он захочет жить в одном из коттеджей на территории имения, пусть так будет.

— Я не смогу остаться надолго. Вы это знаете. Надо найти Беллу и Лину. — Мег взяла ридикюль. — Мне следует вернуться в контору по найму, объяснить, что, по нашему общему мнению, я не подхожу для этой должности.

— Я обеспечу вас хорошим местом с достойной зарплатой. Вы сможете нанять сыщика, он разыщет ваших сестер. — Росс положил одну ногу на каминную решетку, а руку опустил на каминную полку. Он не смотрел на Мег. — Сыщик мог бы приступить к делу прямо сейчас, и гораздо быстрее разъезжать, чем одинокая женщина. Он найдет ваших сестер, если они куда-то переехали. Вы давно не были в Англии, и без помощи вам не обойтись.

Мег снова положила ридикюль на стол и взглянула на суровый профиль Росса. Белла, Лина… Она могла бы сразу нанять сыщика, если бы Росс выплатил ей аванс. Когда сыщик найдет сестер, можно переехать к ним, как только она вернет деньги Россу. Или же сестры смогут приехать к ней. Но это означало бы остаться рядом с разными соблазнами, даже если бы она проработала у него месяц или два.

— Ваше жалованье — тридцать фунтов на всем готовом, — сказал Росс, все еще не глядя на нее.

Отличная зарплата для экономки. Оба понимали это. При такой зарплате Мег легко наймет лучшего сыщика, разыщет сестер и сохранит конфиденциальность. Росс назвал сумму, которая соблазнит ее, совсем не такую, какую в настоящее время обычно выплачивали экономке. Но Мег отработает эти деньги. Она не возьмет их в качестве подарка.

— Я принимаю ваше предложение. Буду только вашей экономкой и никем другим. И лишь до тех пор, пока не найдутся мои сестры. — Вдруг Мег в голову пришла одна мысль. — Вас это устроит?

Тут Росс высокомерно взглянул на Мег, после чего подлинность титула барона уже не вызывала у нее сомнений.

— Да, — решительно ответил он.

— Вам придется выплачивать пенсии двум старшим членам прислуги с длительным стажем работы. Появится новая экономка, которой платят слишком много. Новый слуга. Гардероб надо будет пополнить…

— Я велю вам соблюдать экономию, будем пользоваться сальными свечами, регулярно есть гороховый пудинг, штопать простыни, попросим садовника выкопать розы и вместо них сажать овощи.

— Очень хорошо. — Мег не могла определить, насколько он серьезен, однако в бережливости она знала толк по своему богатому жизненному опыту. В доме викария расточительность и разные излишества считались смертными грехами. Выйдя замуж, Мег обнаружила, что Джеймс даже не подумал о том, как содержать жену на жалованье лейтенанта. Ему и в голову не приходило отказаться от холостяцкого образа жизни, азартных игр, пьянства и содержания нескольких лошадей. Джеймс настаивал на том, чтобы никакие расходы не урезались, не сомневался, что умная Мег как-нибудь выкрутится. И она выкручивалась.

— Как велико имение? — спросила Мег, думая о будущем.

— Старый дом совсем небольшой. — Росс умолк, вошел официант, неся еду. За ним следовал Перро.

Что ж, уже легче. Мег отошла от стола, позволяя официанту расставить блюда. Росс отвел слугу в сторону, наверное, собирался обсудить с ним условия работы. А Мег наивно подумала, что станет жить в большом особняке, раз имение принадлежит титулованной семье. Он не был ни графом, ни маркизом. Очевидно, отсутствием большого дома можно было объяснить намерение Росса бежать — жить рядом с нелюбимым отцом стало невыносимо для резвого семнадцатилетнего юноши.

— Мы уезжаем сразу после обеда. Я нанял фаэтон. Багаж прибудет потом.

— Милорд… — Перро подождал, пока Росс и Мег сядут, затем сам устроился за столом. — Нельзя ли по пути заглянуть в магазины, где торгуют мануфактурными товарами? Я думаю…

— Нет. — Юный слуга тут же умолк. Росс жестом указал на тарелки. — Угощайтесь, Перро, и не вздумайте таскать меня по магазинам. Вместе с миссис Халгейт вы составите списки какие душе угодно, но без моего участия.

Поставленный на место, Перро молча приступил к обильной трапезе. Мег ела как птичка, пульс все еще бился неровно, мысли путались. Неужели этот крупный резкий мужчина, который с видом человека, жившего впроголодь целую неделю, молча разделывался с пирогом, фаршированным цыпленком и ветчиной, тот самый Росс, который совсем недавно целовал ее с такой безумной страстью? Неужели это тот самый человек, который учинил столь изобретательное и шокирующее наказание двум типам, пристававшим к ней?

И почему Мег согласилась, пусть временно, работать экономкой, а не сбежала, зная, что Росс только и ждет, когда ее решимость даст трещину и она сама прыгнет к нему в постель?

Конечно, за такие деньги и перспективу воссоединиться с семьей стоило рискнуть. Но она испытывала страх, ибо желала его, невзирая на предосторожность и здравый смысл. Желала Росса, хотя тот еще не сказал ни единого слова о любви. Она знала, что подобные слова будут ложью. Мег через силу съела немного ветчины, твердя себе, что все дело в деньгах, а она к тому же уже не прежняя романтичная девушка.

— Миссис Халгейт, если вы закончили кромсать этот несчастный кусок ветчины, можно отправиться в путь.

— Милорд. — Мег отложила в сторону вилку и нож и состроила улыбку. Неужели у этого отвратительного человека ни капли приличия? Должен же он понимать, как она чувствует себя после того, что случилось между ними сегодня в этом кабинете. Затем Мег увидела его глаза и сообразила, что Росс уже давно о чем-то напряженно думает. Он торопился вернуться в имение, как солдаты торопятся вступить в бой. Тогда закончится мучительное ожидание, и они встретятся лицом к лицу со своими кошмарами. При этом оба знали, что кошмары станут явью.