На следующее утро все встало на свои места. Уитни вернулся с виллы в одиннадцать и немедленно приступил к работе. Дженис казалось, что она с трудом может находиться с ним в одной комнате, но он попросил ее помочь проверить документацию по поступающим на стройку материалам, и выбора у нее не было.

— Вы хорошо провели время с Мануэлом? — спросил ее босс, когда они решили сделать небольшую передышку в работе и вышли на балкон глотнуть свежего воздуха и выпить по чашке кофе.

— Да, хорошо. Полагаю, у Карвалью совершенная система передачи информации.

Эверард от души рассмеялся:

— Все, что происходит в этой семье, никогда не проходит незамеченным и тут же становится известно всем. Мануэл неплохой парень, и он будет с удовольствием от всей души развлекать всех. Но в конце концов ему придется жениться на своей кузине Леоне, чтобы еще более укрепить фамильные узы.

— Это что, предупреждение, чтобы я не слишком увлекалась им? Мне кажется, мы не настолько долго знакомы, чтобы у меня появилась хоть малейшая к нему привязанность, — улыбнулась Дженис, искоса посмотрев на Уитни.

Он повернулся к ней, и на его лице можно было прочесть явное удивление.

— Мне кажется, — сказал он, — что пребывание в Лиссабоне явно оказало на вас благотворное влияние. Вы стали более уверенны в себе и независимы.

«Какая уж тут уверенность в себе, — подумала она, — если при любом комплименте ты сразу краснеешь. Когда у него хорошее настроение, мистер Уитни может даже нравиться, но тут же его следующая фраза может перечеркнуть сложившееся впечатление».

— Полагаю, вы не встречались с Диксоном в выходные дни?

— Нет. Насколько я знаю, он тоже был в гостях у Карвалью. — Ее ответ прозвучал слегка натянуто. Она старалась угадать, что за этим последует.

— Да, Леона пригласила его. Он часто бывает в их доме в Лиссабоне, но меня несколько удивило, когда я неожиданно встретил его в Гуинчо.

«Да уж, наверняка для вас это был неприятный шок», — злорадно подумала Дженис.

— А вы об этом знали? — поинтересовался он.

— Нет, пока мне не сказал Мануэл, — ответила Дженис.

Уитни не сказал больше ни слова, и весь оставшийся день они много работали, если не считать небольшого послеполуденного отдыха. Потом Уитни ушел. Дженис принимала душ, когда в ее спальне раздался телефонный звонок.

— Дорогая! — услышала она голос Клайва. — Его превосходительство там?

— Нет. Он ушел, и я не знаю, куда и насколько.

— Послушай, может быть, мы встретимся и где-нибудь поужинаем?

— Конечно. Где же?

Она просто изнемогала, так ей хотелось его видеть. Но ее пугало, как он воспринял ужасные новости о своем увольнении, ведь наверняка ему уже стало известно о безжалостном решении мистера Уитни. Она не могла ничего ему рассказать и была бессильна ему помочь.

— Иди к площади Черная Лошадь, там садись на паром в Касилхас, ты знаешь эту набережную?

— Да. Во сколько?

— Как только ты сможешь. У меня есть новости. Не могу больше говорить. Пока, дорогая.

Дженис была заинтригована. Какими бы ни были новости, он был явно в хорошем настроении. Но почему он не захотел прийти в гостиницу или встретить ее в фойе ресторана?

Она была рада, что к тому моменту, как ей уходить из гостиницы, мистер Уитни еще не вернулся. Она взяла такси, чтобы доехать до площади Черная Лошадь. Паромы были заполнены возвращавшимися с работы людьми. Она не знала, где Клайв собирается ее встретить, на этом берегу или на противоположном. Дженис быстро прошла сквозь толпу на паром и встала у борта, чтобы видеть, когда он появится на набережной. Клайв возник перед ней как из-под земли.

— Что за чудеса! Я давно слышала, что Лиссабон — город тайн, но…

— Пошли, — прервал ее он, взяв за руку. — Хорошие новости должны обсуждаться за бутылкой вина.

Он повел ее через площадь, вверх по крутой улочке к кафе. Узкая лестница вела к террасе, на которой расположились несколько столиков под раскрытыми от солнца зонтами. Как только Клайв заказал бутылку вина, он облокотился на столик и сказал Дженис:

— Я говорил тебе, что здесь, в Лиссабоне, полно возможностей, и я был прав. Мне предложили новую работу, думаю, это уже точно. — Его глаза сияли, на лице появилась широкая улыбка.

Мгновенно страх Дженис возродился.

— Новую работу?

В этот момент официант принес бутылку вина и налил его в бокалы.

— Будем здоровы! За удачу. Я буду работать у Карвалью!

На мгновение она потеряла дар речи, слишком много противоречивых мыслей пронеслось у нее в голове.

— Ну что, ты ничего не хочешь сказать? Не собираешься пожелать мне успехов?

— Конечно, — подняла она свой бокал. — За тебя!

— Для меня это шанс! — торопливо заговорил Клайв. — Я просто убивал время на работе в этой лондонской компании. Сейчас у меня появилась возможность изучить португальский язык. Не для того, чтобы свободно болтать, а чтобы разбираться в ситуации. Я видел методы, которыми они здесь пользуются при работе, и у меня тоже накоплен определенный опыт. Мне предложили работу в их компании по перевозке винной продукции. Это меня очень устраивает, предстоит много поездок, и жизнь не будет такой монотонной.

— Звучит крайне интересно, — пробормотала Дженис, и на ее лице появилась вымученная улыбка, которая должна была скрыть истинные чувства.

— Но есть одна загвоздка, — продолжал Клайв. — У меня ведь двусторонний контракт с нашей компанией в Лондоне, и я не уверен, отпустят ли они меня так скоро, как мне это надо. Ты не могла бы замолвить за меня словечко?

Теперь ей стало совершенно очевидно, что он ничего не знал о посланном Уитни отчете и о том, что его контракт может быть прерван.

— Я не думаю, что у тебя будут с этим какие-то сложности, — произнесла она осторожно.

— Уитни стремился от меня избавиться с тех пор, как приехал в Лиссабон. Я никогда не ждал от него никаких привилегий. Он мог уже послать на меня донос в Лондон.

— Ну, тогда плохой отчет о твоей работе не должен явится для тебя большим ударом.

Клайв внимательно на нее посмотрел:

— Ты хочешь сказать, что он уже сделал это? Ну и прекрасно! Тем легче мне будет уйти.

— Но, Клайв, я совсем не это хотела сказать, я просто подумала, что ты уже независим, если у тебя есть другие возможности.

Она старалась изо всех сил сохранить свою нейтральную позицию, но Клайв не слышал ее, он продолжал рассказывать, что бы значила для него эта работа с точки зрения статуса и, конечно, зарплаты.

— У меня будет своя машина, я буду жить в хорошей квартире вместо теперешней гостиницы на задворках. Что же касается Уитни, то произошла смена декораций. — На красивом лице Клайва появилась злобная гримаса триумфа. — В прошлом ему удавалось унижать меня, но в будущем ему придется быть более осторожным. Я бы многое отдал, чтобы увидеть его лицо, когда он узнает, что я перешел в фирму, которая принадлежит его боссам в Лиссабоне, — расхохотался Клайв.

Дженис стало как-то не по себе оттого, с какой скоростью Клайв уже перенесся в будущее. Он еще не покинул одну компанию, а уже начал работать в другой. Хотя пока лишь мысленно.

— Означает ли это, что ты останешься жить в Португалии? — Она заставила себя задать прямой вопрос, а не ходить вокруг да около.

— Не знаю. Может быть, я поработаю здесь год или два, потом перееду в другое место. Я просто рад, что практически нахожусь здесь в ссылке. А ведь могло произойти так, что я бы навсегда застрял в Лондоне до тех пор, пока не пришло бы время выходить на пенсию. Теперь же я смогу повидать мир, а не ограничиваться двухнедельным отдыхом на Майорке или в Тунисе.

— Ты принадлежишь к типу людей «перекати-поле», — спокойно заметила Дженис.

— Может быть, я ведь еще не так стар, как Уитни, а ведь он тоже пока не готов осесть на одном месте. Веселенькая же это будет шутка, если Сельме удастся завязать на его шее петлю! — рассмеялся Клайв. — И он станет одним из членов семьи Карвалью. Может быть, ему даже придется сменить свою фамилию.

Вдруг Клайв увидел на улице кого-то из своих знакомых и стал призывно размахивать рукой. Дженис начала гадать, кто бы это мог быть, когда на верхней ступеньке лестницы появилась Леона Карвалью, и он поднялся, чтобы приветствовать ее.

— Дженис, я думаю, ты знаешь Леону. Это мисс Дженис Боуэн, из Англии.

— Мы встречались официально, — холодно произнесла Леона, надменно кивнув. — Я много слышала о вас из совершенно разных источников.

— В самом деле? Надеюсь, ничего плохого? — Дженис удивленно подняла брови.

— Это действительно нечто необычное, когда англичанка хочет, чтобы ее считали порочной, что совершенно невероятно для большинства из них, — хихикнула Леона, расслабившись.

Клайв заказал еще бутылку вина, и Леона села с ним рядом, не обращая никакого внимания на Дженис. Она была одета в элегантный костюм цвета клубники, по краю воротника которого шла небольшая полоска темного меха. Она прекрасно загорела. Волосы ее были темного цвета, но не иссиня-черными. Она буквально пожирала Клайва своими красивым карими глазами и что-то быстро рассказывала приятным низким голосом.

— Я как раз рассказывал Дженис о моем будущем, — произнес Клайв, стараясь вновь вовлечь Дженис в общий разговор.

— Но это должно было держаться в секрете! — воскликнула Леона. — Ты сам мне сказал, что никто не должен об этом знать!

— Да, но с Дженис все иначе. Она имеет самое непосредственное отношение ко всему происходящему.

Леона бросила быстрый оценивающий взгляд в сторону Дженис:

— Естественно, она ведь работает с Эверардом и знает все его тайны. Все равно ты должен быть очень осторожен и не выдавать преждевременно информацию, которой могут воспользоваться твои враги.