Джилл Барнет - Райский остров

Однако уже в полночь Хэнк понял, что, напротив, ему выпала двойка. Судно все время зарывалось носом, видимо, чего-то не поделило с морем. Хэнку приходилось, отчаянно ругаясь, ежеминутно хвататься за борт шлюпки. После бесконечного часа отвратительной погоды ветер вдруг перестал завывать так же неожиданно, как и начал. Он лежал на дне шлюпки и прислушивался. Команда, кажется, вовсю готовилась к еще более сильному шторму. Все свободные матросы крепили все, что можно, к палубе, обмениваясь при этом солеными шуточками, скорее всего пытаясь таким образом скрыть страх. Скоро все затихло, и Хэнк закрыл глаза. Он проснулся, словно от толчка. Резко поднявшись, Хэнк покрутил головой, освобождаясь от кошмара, и постарался прийти в себя. Наконец он все вспомнил. Вспомнил, где находится, и прислушался. Все его чувства были обострены, точь-в-точь как в тюрьме. Вроде бы ничего не происходило. Он не смог бы сказать, сколько времени проспал Может быть, несколько минут, но могло пройти и несколько часов. Хэнк откинулся на подушки, руки были холодными и липкими, пульс неровным. Воздух был тих и неподвижен. Абсолютно. Он снова почувствовал такое же напряжение, как в заключении. Тут тишину разорвал ужасающий, оглушительный звук. Весь пароход качнулся. Хэнк выругался. Он слышал однажды такой звук. Так было, когда взорвался паровой двигатель.

Нос судна резко задрался вверх, на какое-то жуткое мгновение застыл, затем корпус снова шлепнулся в воду. Хэнка в это время прижало к днищу шлюпки. Затем последовал чрезвычайной силы грохот, как будто в недрах корабля что-то передвинулось, судно тут же накренилось.

Он услышал крики команды и понял, что груз в трюме на самом деле съехал на один борт и пароход потерял равновесие. Хэнк услышал и шум воды. Похоже, она хлынула в трюм. Он отодвинул парусину. Судно снова накренилось. Слишком внезапно шлюпка, в которой находился Хэнк, соскочила со своих лебедок и полетела вверх, затем – вниз. Хэнк выругался и инстинктивно свернулся в клубок. Шлюпка шлепнулась в воду, упав, к счастью, в вертикальном положении. Хэнка бы выбросило, разумеется, если бы не парусина, закрывавшая верх лодки. Он отстегнул ее и сел на сиденье, затем взглянул на пароход. Ночное небо было освещено заревом пожара. Отдельные языки пламени взлетали вверх, как ракеты. На месте двигателя было сплошное море огня. Вода попадала теперь в трюм со всех сторон.

Шлюпка Хэнка покачивалась среди бочек и ящиков, упавших с палубы. Хэнк надел один из своих спасательных жилетов. Тут сквозь шум и завывание пожара он услышал крики о помощи. Он посмотрел наверх. Люди кричали, пытаясь спастись от падающих отовсюду обломков. В этот момент он увидел ее. Ту самую блондинку. Она стояла на той части палубы, которая еще была цела, уцепившись за остатки поручней. Справа от нее пылало, слева было несколько метров палубы и больше ничего.

Хэнк схватил еще один спасательный жилет и нырнул в море. Буквально через секунду он плыл к ней. Вода вокруг него была оранжевой: отражала бушевавшее пламя. Он чувствовал запах огня, масла и угля.

Пароход заскрежетал, застонал и погрузился еще глубже. Хэнку оставалось плыть метров тридцать, когда судно накренилось над водой под углом в сорок пять градусов.

На женщине было надето черное пальто, она стояла одной ногой на нижней перекладине поручней, рукой судорожно вцепилась в стальную верхнюю перекладину, пытаясь избежать падения в море. Когда Хэнк подплыл настолько близко, что уже мог кричать, судно накренилось еще сильнее, теперь главная палуба и поручни были в пяти метрах от поверхности воды.

– Прыгай! – проревел Хэнк, колотя по воде рукой со спасательным жилетом.

Она быстро повернула голову.

– Прыгай!

– Не могу! – завопила она.

– Женщина, прыгай!

Она снова покачала головой.

Вдруг рядом с ней что-то взорвалось, она испуганно вздрогнула, и тогда он увидел детей. Два маленьких, объятых ужасом создания цеплялись за ее юбки. Она посмотрела на него и прокричала:

– Ребенок!

Тут Хэнк понял, что сквозь весь этот безумный шум он слышал, как скулил маленький ребенок. Выругавшись от всего сердца, он стал оглядываться в поисках какого-нибудь подручного средства. К счастью, по волнам, поблизости плавал жестяной бак для мусора. Хэнк подтащил его. Теперь уже их разделяло всего метра четыре.

– Бросай его! – закричал он.

Она, будто остолбенев, смотрела вниз, видимо, не в силах решиться.

– Бросай ребенка, я поймаю!

Она развернула ребенка. Ему было на вид года полтора.

Она наклонилась над водой, держа плачущее дитя за ручки, как бы пытаясь уменьшить высоту, с которой должна была его бросить.

Наконец она его отпустила. Ребенок упал очень удачно, прямо в руки Хэнка, он сразу же посадил его в бак, который стал придерживать рукой, чтобы вода не попала внутрь. Бак, к несчастью, усиливал плач и крики ребенка, теперь они были такими громкими, что у Хэнка прямо-таки зубы сводило.

– Брось мне спасательный круг! – проревел Хэнк. Она услышала, наклонилась и стала отвязывать его. Секундой позже круг упал на воду рядом.

– Теперь прыгайте! – закричал Хэнк.

Она быстро подвела детей к тому месту, где уже не было поручней. На какой-то миг они остановились. Огонь бушевал сзади них, и Хэнк видел только их черные силуэты на фоне оранжево-синей стены пламени, которое готово было их поглотить.

– Прыгайте! – в который раз крикнул Хэнк.

Она прыгнула, потащив детей за собой. Все вместе они погрузились в воду в двух метрах от него.

«Ну же, ну же, давайте!»

Ее голова показалась на поверхности воды, и рядом выпрыгнули дети. Старшая девочка сразу завопила, что не умеет плавать, и зарыдала, барахтаясь в черной воде. Свободной рукой Хэнк схватил ближайшего ребенка – им оказался маленький мальчик, который тоже начинал плакать.

– Держись за шею!

Парень сразу успокоился и сделал, что ему было приказано.

Девчонка, рыдая, обхватила женщину, мешая той справляться с волнами. Кроме того, пальто тянуло ее вниз. Хэнк протянул ей жилет, велев снять пальто. Она попыталась надеть жилет на бьющуюся в истерике девочку, но ничего не вышло.

– Надень на себя! – возмутился он.

– Я умею плавать, а она – нет! – отвечала женщина, отчаянно пытаясь держаться на воде.

– Надень жилет и держи ее, – закричал он и проверил, как держится за него мальчик. – Ты сможешь удержать ее голову на воде?

Блондинка сделала знак, что может, освободилась от пальто и сделала все точно так, как он сказал.

– Возьми круг.

Застегнув жилет, она оглянулась, нашла круг и приблизила руки девочки к нему. Та перестала сопротивляться, положила на него голову, продолжая, однако, рыдать. Женщина стала ей что-то тихо и спокойно говорить, видимо, пытаясь утешить.

– Вы в порядке?

Блондинка посмотрела на него и кивнула головой.

– Я скоро вернусь. – Хэнк взял жестяной бак и поплыл вперед, толкая его перед собой. Мальчишка схватил его за шею мертвой хваткой. Но, к счастью, на Хэнке был спасательный пояс, а бак плыл сам по себе, и они продвигались вперед. Малютка в баке плакал изо всех сил, стало быть, с ним все в порядке, пока воет – живет. А вот пассажир на спине был что-то уж слишком спокоен.

– Парень, как ты там? Держишься?

– Да, сэр. – Но слова эти прозвучали как рыдание. Еще несколько взмахов, и Хэнк спросил:

– Как тебя зовут?

– Теодор.

Но прежде чем Хэнк успел ответить, бак стукнулся о шлюпку, и маленький снова заревел.

Хэнк поднял бак, поставил его в лодку, затем посадил туда же мальчика, велев ему ждать, взял еще один надутый жилет и поплыл обратно. Женщина и девочка, продолжавшая плакать, плавали, схватившись за круг.

– Заткнись, или я сам тебя утоплю! – прикрикнул Хэнк, еле оторвав руки девочки от круга, чтобы надеть на нее жилет. Застегивая его на все крючки, он посмотрел на блондинку.

– В порядке?

– Да.

Он видел, что женщина напугана, но она держит себя в руках. Пригрозив девочке еще раза три, он таки добился, чтобы она замолчала, перевернул ее на спину и потащил за собой. Обернувшись к блондинке, он указал ей на лодку:

– Поплыли туда!

– Я вижу шлюпку.

Пока они добирались, Хэнк ежеминутно оглядывался и видел, что она плыла все время рядом с ним. У нее был еще запас сил, быть может, объяснявшийся отчаянием: «Умру, но не сдамся!» Он и сам долго жил с этим девизом. Наконец они очутились около шлюпки.

Он посадил туда девочку, затем женщину. Вздохнув, Хэнк внимательно огляделся, пытаясь обнаружить еще кого-нибудь. Повсюду плавали только какие-то бочки, обломки ящиков, куски груза и оснастки, людей нигде не было видно. Хэнк снова посмотрел на корабль. Вдалеке он различил еще одну лодку и пытавшихся сесть в нее людей. На палубе то тут, то там видны были фигуры моряков, они продолжали свои попытки спасти судно.

«Вот и дураки!» – подумал Хэнк, чертыхнулся и, схватившись за борт, сказал блондинке:

– Я должен вернуться.

За его спиной раздался скрежет, почти стон корабля.

– Подожди! – Она схватила его за руки.

Он проследил за ее полными ужаса глазами.

Дымовые трубы рухнули вниз, сокрушая остатки горящей палубы и увлекая в ужасный водоворот другую шлюпку. Раздались крики, и в минуту все было кончено. Почти одновременно корабль с грохотом раскололся надвое. Они были единственными выжившими, и вот они сидели и молча смотрели на оранжево-синие языки пламени на фоне черного неба.

Судно, видимо, в последний раз заскрипело, нос его задрался, затем стал уходить под воду медленно, со зловещим шелестом, сопровождавшим его погружение, шипением, когда вода гасила бушевавший огонь. Последними под водой исчезли буквы на носу судна, составлявшие его название: «Двойка».

Шлюпка потихоньку дрейфовала по темному и спокойному морю. Хэнк зажег с помощью безопасной спички маленький фонарь. Это была одна из тех современных ламп, которые при ровном давлении могут работать даже в шторм. Однажды Хэнк видел, как люди ловили рыбу с по – мощью такого освещения.