Джоанна Линдсей - Рай для бунтарки

– Чего ты хочешь? – напрямик спросил Джаред, теряя терпение.

– Ну, ты же знаешь, что я всегда хотел этот маленький клочок земли, который принадлежит тебе, мой мальчик. И я охотно заплачу тебе двойную цену, если ты решишь расстаться с ним сейчас.

– Давай все проясним окончательно, – тихо сказал Джаред. – Ты вернешь мне жену, если я продам тебе мою землю?

– Совершенно верно.

– А если землю не продам, то ты увезешь Коринн в неизвестном направлении, где я ее не найду?

– И опять верно, – просиял Пирс.

Это был прекрасный план! Почему он не придумал его раньше? Конечно, как только жена Джареда вернется домой, она расскажет, что он ее запер, что она вообще не просила ни о какой помощи. Но это будет ее слово против его, а земля уже перейдет к нему. И это самое главное!

– Где моя жена?

– О, перестань, неужели ты думаешь, что я настолько глуп, чтобы делиться с тобой такой информацией? – Потом Джон быстро добавил: – Она не у меня, если ты подумал об этом. Мы теряем время. Так каков твой ответ?

– Ты меня поражаешь, Пирс. Ты всерьез считаешь, что я поддамся на шантаж?

– Значит, ты не хочешь вернуть свою жену? – Уверенности в Джоне поубавилось.

– Не особо, – ответил Джаред обманчиво легкомысленным тоном. – Тем более если ей так хочется от меня уехать.

– Но… Но… – Пирс запнулся. Он был не готов к такому повороту.

Джаред рассмеялся, но в его холодных серых глазах не было веселья.

– Однако вид у тебя ошарашенный, Пирс. Моя жена не говорила тебе, что она приехала сюда на время?

– Нет, не говорила, – кисло ответил Джон.

– Так что пусть уезжает, раз ей этого хочется. А если она еще и заплатит тебе за то, что ты довезешь ее до Гонолулу, так это просто прекрасно. Хоть что-то получишь за свои хлопоты. И посему я не собираюсь забирать ее к себе.

– Тебе на самом деле все равно? – недоверчиво спросил Джон, покачав головой.

– Мне очень жаль разочаровывать тебя, но, тем не менее, плевать я хотел на то, что она собирается делать. Я умываю руки.

– Но она твоя жена! Послушай, я дам тебе пару дней, чтобы все обдумать.

– Поступай, как знаешь. Я своего решения не поменяю. И, кстати, у моей жены здесь есть служанка. Пожалуйста, забери ее, прежде чем вы укатите в город.

Повернувшись к нему спиной, Джаред повел коня назад в конюшню. И только услышав, как Джон Пирс поскакал прочь, дал волю своим чувствам. В тишине конюшни он зарычал с такой яростью, что стропила содрогнулись, а лошади заметались в своих стойлах.

Леонака сидел за кухонным столом напротив Джареда, сжимая в больших смуглых руках холодный бокал, наполненный ромовым пуншем. Уже наступил вечер, а Леонака только что приехал из города. Он не ожидал, что его встретят вот таким образом. Только Малия тепло поприветствовала его. Она казалась единственным живым существом в доме, где царила гнетущая атмосфера. Даже Акела – двоюродная бабка Леонаки – расщедрилась лишь на пару слов, а потом опять принялась растирать пои и лепить оладьи.

– Ты быстро сюда добрался, – заметил Джаред.

Леонака улыбнулся, ободренный тем, что его друг, наконец, сказал хоть что-то.

– Когда мне предложили недельный оплачиваемый отпуск, я не стал долго раздумывать, соглашаться или нет.

Леонака ожидал ответной реплики, но не дождался. В конце концов он не выдержал.

– Что, черт возьми, здесь происходит?

Джаред избегал его вопросительного взгляда. Он поднялся и, не говоря ни слова, вышел из комнаты.

– Его жена уехала, – сказала Акела, выдав свое раздражение и неудовольствие.

– Что значит – уехала? – удивился Леонака. – Куда она могла уехать?

– Этот Джон Пирс пришел сегодня утром и заявил, что Колина попросила отвезти ее в Гонолулу и что пообещала ему заплатить кучу денег. Он где-то спрятал Колину, чтобы Иалека не смог ее найти.

– Что?!

– Ты спросил, и я отвечаю, что белый чужеземец врет.

– Кто? Пирс?

Она кивнула.

– Колина была счастлива, когда Иалека вернулся сюда в этот раз. Они не скандалили. Я наблюдала за ними. И сказала себе – хорошо, что они поженились. Просто оба страшно упрямы и пока не готовы признаться, что любят друг друга.

Леонака посмотрел на нее скептически.

– Может, ты видишь лишь то, что тебе хочется увидеть, тетушка?

– Спроси Иалеку сам! – отрезала Акела. – Спроси, разве ему было плохо с женой в эти последние дни. – Она помолчала. – Нет, лучше не лезь к нему. Он сейчас злой, как черт.

– А что, если Пирс сказал правду?

Акела упрямо замотала головой.

– Нет, Колина ни за что не сбежит без своего кейки.

Теперь Леонака удивился. И огорчился.

– Мы с Иалекой ничего не скрывали друг от друга. Сейчас из него слова не вытянешь. Он ничего не рассказал мне о своей женитьбе и о том, что жена родила ему кейки.

– Иалека ничего не рассказал тебе о ребенке, потому что Колина объявила ему, что кейки не ее, а ее служанки.

– Значит, ты просто решила…

– Я знаю, что говорю! – резко оборвала она его. – Я сказала об этом Иалеке, но он мне не поверил.

– Как все это сложно! – вздохнул Леонака. Потом встал и пошел к двери. – Иалека отпустит ее?

Наконец-то Акела хитро улыбнулась.

– Он говорит, что ему все равно, но я-то знаю, что это не так. Вот потому он и сходит с ума.

Коринн сидела на влажной земле, прислонившись спиной к ящику. Она окончательно вымоталась. Ее руки покрылись волдырями и были полны заноз после того, как она несколько раз попыталась раздвинуть доски в стене. У нее ничего не получилось. В образовавшиеся щели можно было лишь просунуть пальцы. Сарай был старым, но крепкой постройки, а какого-то подходящего инструмента у нее не имелось.

Она до вечера ломала голову, пытаясь понять, как ее угораздило очутиться здесь. Единственный вывод, к которому она пришла, заключался в следующем: Джон Пирс просто сумасшедший. И если это правда, тогда ее может ожидать нечто более страшное, чем сидение в сарае под замком. Ее жизни может угрожать опасность.

На ум пришли разные жуткие случаи. У нее разыгралось воображение насчет того, каким образом он сможет ее убить. Каждое последующее убийство, которое она себе представляла, становилось все более жестоким и отвратительным.

Поэтому когда дверь в сарай распахнулась, она уже дошла до нервного истощения.

Коринн в ужасе смотрела на вошедшего. И оказалась совершенно неготовой к тому, что он ей вдруг сказал:

– Нет никакого смысла держать вас здесь взаперти. Вам больше некуда идти.

Она набралась смелости, чтобы спросить:

– Как? Что вы имеете в виду?

– Ваш муж не желает вашего возвращения, мадам.

Гнев в его голосе пугал ее больше, чем смысл сказанного.

– Вы разговаривали с Джаредом?

– Я ездил к нему, чтобы заключить сделку. Предложил ему вернуть вас, если он согласится продать мне свою землю. Но земля для него значит больше, чем вы.

Наконец до нее дошло, что он сказал, и Коринн вдруг поняла, что перед ней стоит совсем не сумасшедший, что она видит перед собой обуреваемого жадностью мошенника, который засунул ее сюда ради выкупа.

Но выкупа он не получил. Страх как рукой сняло, теперь ею овладела жгучая ярость. Она вскочила.

– Я отволоку тебя в суд!

– Ничего у тебя не выйдет, – грубо ответил Пирс. – Никто не поверит, что я насильно удерживал тебя здесь. Твое слово против моего. А ваша репутация, миссис Буркетт, оставляет желать лучшего.

– Джаред знает, что ты захватил меня.

Пирс рассмеялся.

– Это абсурд. Ты пришла ко мне, чтобы я помог тебе уехать в город.

– Это ложь!

– Да, но это не важно, потому что твой муж поверил в нее.

Почему Джаред оказался таким легковерным?

– И что теперь? – тихо спросила она себя. И неожиданно ответ нашелся сам собой. Пирс оставил дверь открытой, и Коринн выскочила наружу. Подобрав юбки, она бросилась прочь, так быстро, насколько хватало сил.

Она совершенно точно знала, что будет делать. Ей больше ничего не страшно. Гнев душил ее. Их сражения с Джаредом продолжались довольно долго, но за несколько последних дней в их отношениях все резко изменилось. Однако этот негодяй сообщил ей, что Джаред поверил в то, что она хочет от него уехать.

Это было выше ее сил. Она жалела о том, что так много плохого сделала своему мужу, но почему бы ему не вспомнить наконец о том хорошем, что их связывало? Когда, если не сейчас?

Коринн бежала и бежала, не останавливаясь, выбросив Джона Пирса из головы.

Леонака нашел Джареда на берегу сидящим в багряных лучах заходящего солнца. Он задумчиво смотрел на океан и был настолько погружен в мрачные мысли, что заметил своего друга, только когда тот заговорил.

– Помню, что ты вот так же сидел после смерти своей матери, – нерешительно начал Леонака, но друг даже не глянул на него. – Хочешь об этом поговорить, кузен?

– Нет.

– Мы обычно всем делились друг с другом, – вздохнул Леонака. – Что с нами случилось?

Джаред наконец повернулся к нему.

– Может, стоит сообщить твоему отцу, что ты здесь?

– Это у тебя такой способ дать мне понять, чтобы я не лез не в свое дело? – спросил Леонака.

– Послушай, Лео. Тут не о чем говорить. Я сам устроил себе этот идиотский брак, и мне просто нужно быстрее забыть о нем.

– Если брак действительно идиотский, тогда почему ты так переживаешь?

– Кто сказал, что я переживаю? – прорычал Джаред.

– А разве нет? – Леонака приподнял бровь.

– Ну ладно! – раздраженно произнес Джаред. – Я действительно слегка переживаю. Но не потому, что она ушла, – быстро добавил он. – Я бы все равно ее скоро отпустил на все четыре стороны.

– Ты шутишь? Вдруг она уже стала твоей плотью и кровью? – тихо сказал Леонака. – Вдруг она та самая женщина, с кем ты мог бы быть счастлив?