Священник откашлялся и начал церемонию бракосочетания. Патрик Лесли уверенно и громко произнес обеты, согласившись взять в жены Фланну Броуди. Когда же мастер Форбс спросил у Фланны, берет ли она герцога в мужья, чтобы любить, почитать, уважать и повиноваться, та, чуть поколебавшись, объявила:

— Я не люблю его. И не знаю. Он должен заслужить мое уважение. Я стану почитать его как моего господина, но не могу перед Богом обещать, что стану ему повиноваться, поскольку сама в этом не уверена.

Несчастный растерявшийся священник только глазами моргал, не понимая, что предпринять в столь неожиданных обстоятельствах. Лохленн Броуди задохнулся от гнева. Лицо налилось нездоровым багряным румянцем.

— Я принимаю условия леди, — вдруг объявил Патрик Лесли, прерывая неловкое молчание. — Кроме того, это справедливо, учитывая то, что мы впервые встретились всего несколько часов назад. Я ценю ее честность и искренность.

Это говорит о чистоте ее души.

— Ладно, в таком случае объявляю вас мужем и женой! — с нескрываемым облегчением провозгласил преподобный Форбс.

— Будь ты еще в моей власти, отходил бы тебя палкой! — прошипел отец. — И советую твоему мужу сделать то же самое.

Впервые в жизни Фланна сохранила спокойствие и даже не огрызнулась.

— Ужин готов! — крикнула Уна, и все стали рассаживаться. К удивлению герцога, оказалось, что его тесть отнюдь не морит голодом домашних, как это можно было предположить, судя по его репутации. За свежевыловленной рыбой на ложе из кресс-салата последовали говяжий бок, только что поджаренный и истекающий соками, кроличье рагу в душистой коричневой подливе с луком-пореем и морковью, утки с хрустящей корочкой, фаршированные хлебными крошками и яблоками, мягкий деревенский каравай, масло, небольшая головка сыра и лучший октябрьский эль, который когда-либо доводилось пить Патрику Лесли. Вина не было, но тем, у кого был более изысканный вкус, предлагался сидр.

Фланна, никогда не отличавшаяся отсутствием аппетита, вдруг обнаружила, что не может проглотить ни кусочка.

До нее вдруг дошло, что близок час, когда ей придется лечь в постель с этим незнакомцем. Прожив на свете не так уж мало лет, она почти не знала о том, что происходит между мужчиной и женщиной. Не знала и не особенно интересовалась. Подруг у нее не было, а весьма скудные обрывки знаний она получила от Уны, которая, естественно, не собиралась обсуждать подобные вещи с девицей. Несколько слов, брошенных ею перед свадьбой, еще больше смутили Фланну. Ей стало немного страшно. Похоже, она будет выглядеть полной дурой!

Патрик Лесли, украдкой наблюдая за новобрачной, заметил, что она почти не ест. Интересно, она в самом деле невинна? Старик клялся, что дочь нетронута, но с этими девицами с гор никогда не знаешь наверняка! А что, если она уже носит в чреве незаконного ребенка?

Но при очередном взгляде на Фланну его подозрения рассеялись. До сих пор ничто не указывало на то, что девчонка отличалась распущенностью. Нет, просто старый лис Броуди не упустил подвернувшейся возможности выдать дочь за герцога. Но так или иначе, лучше всего этой же ночью взять Фланну под крышей отцовского дома.

Если она окажется недевственной, Патрик немедленно расторгнет брак, и Брей, в качестве пени за ложь и измену, останется у него.

Наконец слуги принялись убирать посуду. В зале появился волынщик. Мужчины Броуди поднимались по одному, по два, чтобы протанцевать перед столом. В воздухе висел синеватый дым от очага — вероятно, тяга была совсем никуда. И тут Патрик сообразил, что ни словом не обмолвился с Фланной после заключения брака. Правда, и она с ним не заговаривала. Он протянул невесте руку и поднялся из-за стола, увлекая ее за собой.

— Пойдемте, мадам, потанцуем, чтобы отпраздновать наш союз, — объявил он и повел ее на середину зала. Волынщик заиграл торжественный свадебный танец. Оказалось, что, несмотря на рост, невеста удивительно грациозна.

Приподняв подол сорочки, она самозабвенно приседала и выступала мелкими шажками. Патрик закружил ее, обнял за талию, и Фланна, откинув голову, взглянула на него.

«У нее серебристо-серые глаза».

До сих пор он этого не замечал. Патрик одобрительно улыбнулся, довольный ее искусством.

— Вы хорошо танцуете, мадам.

— Спасибо, милорд, — поблагодарила Фланна.

— Прекрасная пара! — прошептала мужу Уна Броуди. — Сегодня твоему папаше чертовски повезло. В жизни не думала, что ее удастся сбыть с рук, да еще за герцога!

— Молись, чтобы он наградил ее ребенком и она поскорее родила здорового малыша, — вздохнул Олей. — Вряд ли его семья обрадуется, узнав об этом браке. Они наверняка искали ему невесту поблагороднее и побогаче. Ты права, Уна, на долю отца выпала невероятная удача, но дай Бог, чтобы и Фланна оказалась такой же везучей. Поверишь, мне отчего-то грустно за младшую сестренку. Герцог не знает ее и погнался за приданым. Надеюсь, он хотя бы будет к ней добр.

— Не кручинься о Фланне, — посоветовала Уна. — Она сильная девочка, и если захочет, чтобы герцог ее полюбил, так оно и будет. А вот беднягу Лесли я жалею. Он и понятия не имеет, до чего же она свирепа!

— Ничего, женушка, скоро узнает! — хмыкнул Олей Броуди.

Лохленн Броуди нагнулся к уху дочери и тихо приказал:

— Пора тебе покинуть зал, девочка. Скоро мы пришлем к тебе мужа. Благослови тебя Господь, Фланна. Твоя мать гордилась бы тобой.

Девушка поднялась и неожиданно для себя поцеловала его морщинистую щеку.

— Я знаю, ты сделал это, желая мне добра, папа. Может, когда-нибудь я смогу поблагодарить тебя. Или проклясть. Время покажет. Пусть меня никто не провожает. Я пойду одна. Сама справлюсь, Отец кивнул и жестом велел невесткам оставаться на месте.

Фланна поспешила наверх, в маленькую спальню, и, к своему удивлению, еще в коридоре увидела два своих сундука, запертых и перевязанных. Комната оказалась почти пустой: все ее вещи исчезли. Кровать, чересчур узкая для двоих, была застлана свежим бельем. На столе стояли медный тазик и кувшин с прохладной водой. Рядом лежала чистая тряпочка. Фланна налила в тазик воды и, сполоснув лицо и руки, почистила зубы тряпочкой, прежде чем выплеснуть воду в окно. В коридоре послышались шаги, и она поспешно обернулась. Дверь открылась, и вошел герцог. Сердце девушки бешено заколотилось.

Патрик задвинул засов и шагнул к ней.

— Не нужно пугаться. Я не собираюсь пытать вас, мадам. Весь вечер вы как-то странно молчали, хотя, видит Бог, еще утром вас нельзя было унять. — И, сев на край кровати, приказал:

— Помогите мне снять сапоги.

— А что бы вы хотели услышать от меня, милорд? — поинтересовалась девушка, поворачиваясь к нему спиной и усаживаясь верхом на его ногу. За первым сапогом последовал второй, и Фланна снова встала перед мужем. — Не я добивалась союза между нашими семьями Впрочем, и вы тоже. Вам был нужен Брей, и вы его получили. Я же — всего лишь нежеланный довесок.

— Мне, кроме того, требовалось как можно скорее жениться, — откровенно признался Патрик, расстегивая куртку и протягивая жене.

Фланна взяла куртку и аккуратно уложила на единственный стул.

— Но если бы такая возможность не представилась, ты не стал бы искать руки какой-то Броуди из Килликерна, не так ли?

— Сам не знаю. До того как уехать на юг, моя мать советовала мне жениться, но, честно говоря, я просто не знал ни одной девушки из хорошей семьи ни в округе, ни во всей Шотландии. Да и не ожидал унаследовать титул так скоро, ибо мой отец был в добром здравии. Но теперь, когда я стал герцогом, все ожидают, что я женюсь и произведу на свет наследников. Ты ничем не хуже других, девушка И, как ты уже сказала, мне понадобился Брей.

— Значит, у тебя есть любовница? — допытывалась Фланна.

Патрик неожиданно расплылся в улыбке:

— А если да? Ты ревновала бы?

— Не льстите себе, милорд, — резко бросила она. — Я просто желаю знать, чего ожидать, когда приеду в Гленкирк.

— Я не чураюсь девушек, — признался он, — и признал всех своих бастардов: двух мальчишек и крохотную малышку, но их ма были для меня всего лишь минутным развлечением. Все же я забочусь о своих детях и стараюсь, чтобы они ни в чем не нуждались. Но я никогда не содержал любовницы, ни в Гленкирке, ни в каком ином месте.

Фланна кивнула.

— Но что должна делать герцогиня? Я почти необразованна. Правда, хозяйство вести умею. Могу начертить свое имя, но утонченности от меня не ждите. Да и по-французски слова не знаю. Ни манер, ни этикета. Не хотелось бы опозорить вас, милорд.

Патрик Лесли, непонятно почему, был тронут искренностью Фланны. Что ж, у него простая и честная жена. Может, этот брак окажется не таким уж несчастливым.

Он встал и принялся расстегивать штаны.

— Гленкирк, разумеется, намного больше дома твоего отца, — начал он. — Со времени отъезда моей матушки домом некому заниматься. Раньше управителем был ее личный слуга, который появился в замке с тех пор, как она вышла замуж за батюшку, но она взяла с собой всех своих, преданных ей людей. Гленкирк крайне нуждается в женской руке, мадам, и я буду весьма благодарен за помощь.

Можешь выбрать себе слуг из наших людей, не считая, конечно, Эгги и Энгуса.

Он выступил из темных шерстяных штанов, сбросил подштанники и отдал ей. Притихшая Фланна аккуратно сложила одежду, украдкой поглядывая на его длинные ноги, торчавшие из-под длинной рубашки. Вязаные чулки доходили до самых колен. Патрик нагнулся, быстро скатал их и, отбросив пинком, снова выпрямился.

— Итак, мадам, можно начинать.

Фланна с трудом сглотнула:

— Я… я не знаю, что делать.

— Подойди ко мне, — мягко приказал он.

Фланна сделала два крошечных шажка.

— Скажи теперь, что ты знаешь или слышала о том, что происходит между мужем и женой?

— Почти ничего, — выдохнула она. — Правда, перед венчанием моя невестка велела мне лежать спокойно, когда ты войдешь в меня, и если окажешься искусным любовником, я тоже получу некоторое удовольствие. Только я так и не поняла, о чем она. Прости, мне очень жаль, что я такая неумеха. Не хочу сердить тебя, но что есть, то есть.