Диана связалась по телефону с Бебе, чтобы та предупредила всех об изменении планов. Однако сама так долго копалась, собираясь в ресторан, что друзья-приятели успели уже заскучать, дожидаясь ее.

Наконец она появилась в зале, сопровождаемая любезно кланяющимся метрдотелем. Выглядела Диана ослепительно: ярко-красное шифоновое платье и накидка из темных соболей.

Хьюго тут же распорядился подать коктейль и уже ни на шаг не отходил от нее.

Сделав всего несколько глотков, Диана внезапно, словно вспомнив о чем-то, тихонько вскрикнула.

— Что такое? — забеспокоился Хьюго.

— Надо же, забыла… — пробормотала она. — Понимаешь, отец оставил мне записку, чтобы я, уходя из дома, зашла к нему. Очень хотел меня видеть.

Она взглянула на часы.

— Без четверти десять… Теперь уже слишком поздно. Ну да ладно, завтра утром увидимся.

— Я искренне восхищаюсь твоим отцом, — заметил Хьюго.

— Да, иногда жаль, что мы так редко встречаемся, — сказала Диана.

— Таких независимых отношений в семье мне еще никогда не доводилось видеть, — проговорил Хьюго. — Ни разу не слышал, кстати, чтобы ты рассказывала о своем брате.

— У нас большая разница в возрасте, — объяснила Диана. — Джимми не любит бывать в моих компаниях. Всегда избегает их, когда приезжает домой. По-моему, он просто хочет казаться серьезным молодым человеком. Это особенность всех новоиспеченных студентов университета. Ну, хватит об этом. Пошли ужинать. Умираю, хочу есть.

Громко болтая и смеясь, компания вскоре заполнила небольшой зал ресторана. Девушки, гордо расправив плечи и покачивая бедрами, всем своим видом призывали посетителей обратить на них внимание.

Изрядно подвыпившая молодежь была уже не в состоянии оценить вкуса тонких вин многолетней выдержки и изысканности подаваемых им закусок. Пили джин и шампанское. В зале стоял разноголосый шум. Все говорили одновременно, и никто никого не слушал.

Диана решила во что бы то ни стало развеять хандру — именно так она охарактеризовала свое состояние после возвращения от Стэндишей. Она все подставляла и подставляла свой бокал, пока ей наконец не показалось, что Хьюго мил и рассказывает невероятно забавные вещи, Сесл умен и интересен, а Бебе — вообще замечательная девушка, хоть и обожает нести всякую чепуху.

— Пошли отсюда! — загудело сборище, как только с ужином было покончено.

Подвыпившая компания шумно влезла в машину, девушки разместились на коленях у мужчин, и, болтая и хохоча, «золотая» молодежь отправилась веселиться дальше.

Они так же шумно и весело посмотрели выступление кабаре, немного потанцевали под громыхающий оркестр, прежде чем опять поехать в широко известный клуб под названием «Клетка для попугая».

Оглушительно гремел оркестр. Вокруг небольшой танцевальной площадки стояли столики, за которыми разместилась самая разношерстная публика.

Толстые матроны преклонного возраста унизанными кольцами руками страстно обнимали расфранченных молодых людей, недовольные жизнью девицы с обесцвеченными перекисью волосами хмуро взирали на полупустые бутылки виски.

Женщины в домашних платьицах и их кавалеры в толстых твидовых костюмах толкались в одном танце с дамами в атласе и бриллиантах, которых сопровождали облаченные во фраки мужчины.

Отвратительное освещение еще больше подчеркивало недостатки даже самых привлекательных лиц, каких, впрочем, оказалось совсем немного.

Компания Дианы быстро отыскала свободный столик: здесь их всех уже знали в лицо. Управляющий, молодой человек, бросился к ним навстречу.

Все шумно приветствовали его.

— Бобби, душка! — вопили они. — Давай быстренько шампанского! Ты же знаешь, мы еще по телефону заказали целый ящик!

— Верно, — отозвался Бобби. — И оно вас уже ждет.

Подмигнув, он пошел в подсобку распорядиться подать на их столик полдюжины бутылок сладкого, невероятно дорогого шампанского.

— Диана, дорогая, поехали домой, я хочу с тобой поговорить, — сказал Хьюго, взяв ее за руку.

Она никак не отреагировала.

— Ну послушай же меня! — взмолился он, властно завладев другой ее рукой и теперь уже крепко сжимая их обе.

— Не хочу! — отрезала Диана.

Выдернув руки, она сурово взглянула на него, делая вид, что страшно сердится.

— Сейчас я пойду и потанцую с кем-нибудь. Тони! — крикнула она сидевшему напротив красивому молодому человеку. — Ты пойдешь со мной танцевать?

— Конечно, — живо отозвался тот.

— Я тебя не пущу, — вмешался Хьюго, обнимая Диану за талию, но она, смеясь, освободилась и выпорхнула на танцплощадку.

Там она кокетливо взглянула из-за плеча Тони и скорчила Хьюго рожицу.

— Ты просто обворожительна! — прошептал ей на ухо Тони.

Диана улыбнулась в ответ, отлично зная, что этот Тони не пропустит мимо себя ни одной юбки.

Однако было достаточно много выпито для того, чтобы оценить страстный шепот, и Диана с удовольствием внимала его словам. Всякий раз, кружась в танце мимо Хьюго, она с удовольствием замечала его искаженное яростью лицо.

Бебе, танцевавшая с Сеслом, толкнула ее плечом.

— Хьюго вне себя от ревности! — визгливым голосом прокричала она. — Ты с ним ужасно поступаешь, Диана. Он мне сейчас чуть голову не откусил, а Сесла наверняка собирается зарезать.

— Да кто его боится, этого лордишку? — заметил Сесл и так отчаянно закрутил Бебе в танце, что они, наткнувшись на чей-то столик, чуть не опрокинули его.

Диана, которой в данный момент больше всего на свете хотелось позлить Хьюго, продолжала танцевать с Тони до тех пор, пока наконец окончательно взбешенный Хьюго не подошел к ним.

— По-моему, пора потанцевать и со мной, — сердито заявил он и, оттолкнув Тони, занял его место.

— Что ты себе позволяешь, Хьюго! — возмутилась Диана.

— Ты что, думаешь, я разрешу тебе всю ночь скакать с этим козлом! — рявкнул он.

Диана расхохоталась.

— Ну и дикарь же ты! Куда только подевались наши хорошие манеры? — поддразнила она его.

— Идем домой! — заявил Хьюго и, схватив ее за руку, потащил к двери.

— Подожди, — взмолилась Диана. — Не хочу я домой! Да, и мне нужно еще оплатить счет.

— Я уже дал денег Бебе, она оплатит. А ты пойдешь со мной. Я хочу с тобой поговорить.

Диана, которую эта перебранка забавляла, сделала вид, что страшно сердится.

— Нечего мне приказывать! — заявила она. — Ты ведешь себя возмутительно!

Хьюго крепко сжал ее руку.

— Пошли!

— А накидка? Мне нужно взять меховую накидку, Хьюго. Она лежит на диване.

— Я сам принесу, — ответил он. — Сейчас приду. А ты стой и жди меня!

Хьюго направился к столику, по пути расталкивая самозабвенно танцующих румбу, а Диана пошла в выходу.

Свежий воздух заставил ее поежиться, но уже через секунду она с наслаждением вдыхала его: после душного помещения оказаться на улице было чрезвычайно приятно.

Стояла дивная ночь. Запрокинув голову, Диана увидела в небе луну, и внезапно ей припомнилось, как в последний раз она смотрела на нее в прошлую пятницу, когда гуляла по саду Охотничьего дома и спорила с Барри Данбаром.

Повинуясь безотчетному порыву, Диана вскочила в свободное такси и назвала водителю свой адрес на Парк-лейн.

Когда такси тронулось, она обернулась: в дверях клуба стоял недоумевающий Хьюго с ее соболями в руках.

Диана поспешно отпрянула от окна и, забившись в угол, улыбнулась: «Поделом тебе, Хьюго! Впредь не будешь говорить со мной в таком приказном тоне!» И ее вдруг охватила радость оттого, что она возвращается домой одна.

Ей нисколько не хотелось целоваться с Хьюго. Во-первых, она устала, во-вторых, было слишком поздно, вернее рано, а в-третьих, не исключено, что он снова обрушится на нее с упреками из-за того, что она позволила себе потанцевать с Тони.

На Парк-лейн Диана раплатилась с таксистом и, вытащив из позолоченной сумочки ключ, открыла входную дверь. В холле царила тишина.

Горел лишь ночничок, оставленный явно для нее, а сквозь незашторенное окно светила луна, отбрасывая причудливые тени на ступеньки лестницы и освещая висевший на стене портрет матери.

Одетая в платье с плотно облегающим лифом — мода 1900 года совсем не нравилась Диане, — она тем не менее выглядела красавицей.

Несколько секунд Диана рассеянно смотрела на написанный маслом портрет. Он висел здесь так давно, что она почти перестала его замечать. Странное чувство внезапно охватило ее.

В доме стояла гробовая тишина, и все-таки что-то было не так.

Диана прислушалась.

Ни шороха, ни звука. Лишь в дальнем конце холла тикали напольные часы.

«Что же это такое?» — размышляла Диана. Она понимала, что ничего особенного не происходит, просто у нее не в меру разыгралось воображение, но все равно стояла и настороженно прислушивалась.

Пока она вот так стояла, к входной двери подъехало такси. Кто-то взбежал по ступенькам, раздался резкий стук в стекло.

«Кому же это быть, как не Хьюго?» — И, подойдя к двери, Диана открыла ее.

— Не дури, Хьюго, — приказала она. — Будешь шуметь, всю прислугу перебудишь.

— Пусти меня, я хочу с тобой поговорить, — взмолился он.

Диана покачала головой.

— Я хочу спать. Ужасно устала, правда. Прошу тебя, не устраивай сегодня сцен.

— Позволь мне войти. Только на минуточку! — не отставал Хьюго, но Диана встала в дверях, загораживая ему дорогу.

— Утром поговорим о чем угодно, — решительно сказала она. — А сейчас я слишком устала, серьезно.

Хьюго взял ее за руку.

— Почему ты от меня все время убегаешь? — спросил он.

— Не знаю, — пожала плечами Диана. Он поцеловал ей руку.

— Любой бы на моем месте здорово на тебя разозлился, а я почему-то не могу.

Хьюго улыбнулся.

— Я тебе за это очень признательна, — сказала Диана. — А теперь я пойду спать. Очень устала. Позвони мне завтра утром, может быть, поужинаем вдвоем.