Патриция Поттер - Радуга

— Тогда до завтра, — сказала Мередит.

Его мрачное лицо несколько смягчилось. Но он лишь склонил в знак признательности голову и быстро вышел. За спиной Мередит стояла Салли.

— Он удивительный, — прошептала она.

Мередит не ответила. Чувство потери захлестнуло ее, когда Квинн исчез за углом. “Нет, — сказала она себе. — Не будь дурочкой”.

Квинн Девро, как она выяснила, был непревзойденным актером. После того, как он ее похитил, она не сомневалась в его безжалостности. Ее рассудок, который всегда был настороже, пытаясь оградить ее от беды, не мог удержаться от вопроса, не был ли образ нежного, ранимого капитана Девро лишь еще одной его ролью.

Квинн провел много ночей без сна в своей жизни, но ни одна из них не была так мучительна, как эта.

Вчера ему вдруг показалось, что он — школьник, который ухаживает за своей первой девушкой. Он совсем позабыл об осторожности и открыл чувства, которые, как ему казалось, были навсегда похоронены.

Но как хорошо было ощущать душевную теплоту, ловить на себе ласковый взгляд, который взамен просил так мало! Он по-прежнему видел ее лицо, озаренное радостью, когда она разворачивала его подарок, когда смотрела на него за столом.

Но, черт возьми, так не пойдет. Это слишком опасно для них обоих. Или им обоим придется покинуть Подпольную дорогу. А Квинн сомневался, что Мередит сделает это, по крайней мере, до тех пор, пока не найдет свою сестру. Теперь он знал, какой упрямой она может быть.

А он и так уже многим рискнул. Несмотря на беззаботные слова, сказанные тогда, Квинн понимал, что его появление в Цинциннати было неразумным, даже опасным. Но он больше не был тем холодным, тщательно взвешивающим каждый свой шаг человеком вне закона, каковым был раньше. Казалось, его живот был стянут, а сердце сжималось в мучительном предчувствии наслаждения. Теперь он понимал, чего ему не хватало. Его жизнь могла бы быть сносной, если бы он не познал любви, если бы ничего в жизни не ждал. Сейчас, познав любовь, он понимал, как был несчастен. Прошедшие два дня подарили Квинну теплоту, радость, и теперь ему хотелось всего этого больше и больше. Жестокое, непреодолимое желание снедало его. Теперь Квинн понял и озабоченность Кэма в последние дни, и его одержимость Дафной. Сейчас и Квинн был одержим.

Вчера вечером они с Кэмом выпивали. Не раз и не два. Бог знает, сколько раз. Кэм праздновал новость об освобождении Дафны, Квинн пытался найти успокоение. После недель, проведенных в пьяном угаре, ему пора было понять, что алкоголь ничего ему не даст.

Он нуждался в Мередит. Черт, он хотел ее.

На следующее утро Квинн неохотно поднялся, понимая, что вчерашний вечер не принес ему ничего, кроме головной боли и ощущения, что живот набит камнями.

Удивляясь, что руки не дрожат, Квинн побрился, действуя очень осторожно и с любопытством разглядывая в зеркале свое лицо. Оно было все тем же и все же немного другим. Когда он вглядывался в свое лицо, уголок его рта не много приподнимался. Глупец. Он-то думал, что после Морганы приобрел иммунитет к любви: однажды переболел и больше никогда не заразится. Как прививка от оспы. Однако, сердце его билось быстрее, чем обычно, он сгорал от желания поскорей увидеть бумаги Дафны. Он не мог признаться, что его необычное нетерпение было в изрядной степени вызвано потребностью поскорее увидеть Мередит. Он только возьмет бумаги Дафны и сразу же уедет, пообещал он себе. Он составил длинный список необходимых дел — они как бы оправдывали необходимость быть подальше от Мередит, но очень хорошо понимал, что пошлет к черту все дела в ту же секунду, когда его пригласят остаться.

Наутро после Рождества Салли отправилась с визитом к своим родителям. Мередит рисовала, пытаясь припомнить мельчайшие детали “Лаки Леди”: пряничную отделку надстроек, фонари, большое гребное колесо. Корабль на ее листе уже обретал форму.

Салли заглянула через плечо.

— Это его пароход? Мередит кивнула и покраснела.

— Расскажи мне о нем. Он такой загадочный…

— Мне очень жаль, но я не могу. Я и сама многого не знаю. Только то, что он владеет пароходом, а его брат — мой опекун.

— Я еще не встречала такого красивого мужчину, — сказала Салли мечтательно. — Не считая, конечно, Гаррета, — поспешно добавила она.

— Хм, слишком красивый, — ответила Мередит.

— Никто не может быть слишком красив.

Мередит подняла бровь, демонстрируя несогласие,

— Он смотрит на тебя влюбленным взглядом.

— Взгляд бывает обманчив.

— И ты тоже смотришь на него влюбленными глазами.

— И это тоже может быть очень обманчиво.

— Зачем же ты тогда рисуешь его пароход?

— Только потому, что я ему обещала. — Не думаю, что только поэтому.

— Салли, он игрок.

— Это делает его еще очаровательнее.

— И нечестный человек.

— Понимаю, — с удовлетворением ответила Салли, — это как раз то, что тебе нужно.

Мередит попыталась выглядеть обиженной, но дальше глуповатой улыбки дело не пошло.

— Салли!

— А какой у него голос! Вы можете приходить вдвоем, и мы будем петь.

— Я же не умею петь.

— Я знаю, — Салли хихикнула, — я имею в виду — я и твой капитан.

— А что подумает Гаррет?

Он сказал, что вчера мы пели замечательно. Гаррет — человек широких взглядов. Кроме того, все заметили, что твой капитан ни на кого, кроме тебя, не смотрел: и уж точно не смотрел на меня, старую замужнюю женщину.

Салли вовсе не была похожа на старую замужнюю женщину, и Мередит не могла удержаться от смеха. Ее подруга никогда не выглядела более счастливой, никогда так много не смеялась и не поддразнивала Мередит. Замужество пошло ей на пользу. Мередит стала раздумывать о том, какой может быть семейная жизнь с Квинном Девро. Он был так не похож на трудолюбивого и приветливого Гаррета Бейли. Она не могла представить Квинна довольным, тем более счастливым, каким-то одним местом, одним человеком.

— Ерунда, — повторила Мередит, хотя эта мысль показалась ей привлекательной.

Словно в ответ на эту реплику раздался нетерпеливый стук в дверь, и Салли улыбнулась.

— Ерунда? — она засмеялась, видя как краска заливает щеки Мередит, быстро подбежала к двери и, открыв ее, обнаружила Квинна Девро, который, оказавшись здесь, выглядел не менее смущенным, чем Мередит при виде него” Салли, прежде чем повернуться к Квинну с широкой улыбкой, не могла удержаться и не послать Мередит улыбку, означавшую: “Я же тебе говорила… ”

— Миссис Бейли, — официально обратился Квинн к Салли, — Мередит говорила, что у нее на утро есть несколько дел. Я подумал, что мог бы сопровождать ее.

— Я думаю, что это прекрасная мысль, — сказала Салли, — мне надо уйти, и мы как раз думали, как же мы сегодня будем развлекать Мередит. — Она избегала сердитого взгляда подруги. — Пожалуйста, входите, капитан. Она соберется через несколько минут. Ей ведь только плащ нужен, правда, Мередит?

— Скорее, ружье, — пробормотала Мередит так, чтобы Салли могла ее слышать. Она не делала секрета из того, что наметила в жертвы свою подругу.

— Ах, да, и шляпка, конечно, — продолжала Салли беззаботно, — я принесу. — Подмигнув, она выскочила из комнаты, оставив Мередит наедине с Квинном.

Квинн не мог удержаться от легкой усмешки, заметив явное сводничество Салли и смущение Мередит. Он увидел блокнот в ее руках и подошел поближе, с интересом разглядывая набросок.

— Очень хорошо!

Руки Мередит дрогнули. Он всегда оказывал на нее такое действие.

— Было бы лучше, если бы я увидела пароход еще раз. Он внимательно посмотрел на нее.

— Можно, — сказал он, — поедем вместе. На “Звезде Огайо” мы доберемся до Каира, а там подождем “Лаки Леди”. По времени как раз успеем.

Квинн не понял, откуда взялась эта идея. Раньше она ему и в голову не приходила. На самом деле он раздумывал совершенно об обратном.

Он планировал съездить вместе с ней в контору юриста за документами Дафны, а затем распрощаться и уехать. Оставить ее, Цинциннати, и всю ту сумятицу, что она создавала в его душе. За завтраком он ничего не мог есть: он решил, что такой путь будет самым верным. А сейчас — задержал дыхание, ожидая ее ответа.

— Да, — просто ответила она, не в силах вымолвить больше ни слова. Она едва могла вздохнуть, глядя на него. Был ли Квинн, чисто выбритый и соблазнительно пахнущий, в это утро еще более неотразимым, или он становился все дороже для нее? Часть за частью она подбирала кусочки головоломки, которой был Квинн, и чем больше она узнавала, тем более он притягивал ее.

Ей нравилась его дружба с Кэмом. Ей нравилось, как легко он очаровал ее друзей. Ей нравилось чувство, звучавшее в его чудесном голосе. Ей нравилось нежное прикосновение его рук, и особенно взгляда. Ей даже нравился его хмурый вид, означавший, что он смущен так же, как и она.

А сейчас он хмурился, словно не мог поверить в ее легкое согласие.

— Вы понимаете, о чем я говорю? — добавил он резко. Но она больше его не боялась. Вчера ночью она думала, видит ли она настоящего Квинна Девро, или лишь то, что он хотел ей показать. Возможно, краем сознания она до сих пор раздумывает над этим. Но ей очень хотелось воспользоваться случаем. Более того, ей приходилось это делать.

Она кивнула, заметив быстрый проблеск оживления в его глазах, прежде чем он опять принял безразличный вид.

Он как-то покорно вздохнул.

— Не знаю, что мы делаем, Мередит, но кажется, я не могу иначе.

— Понимаю, — ответила она.

Это простое признание заставило его усмехнуться. Он никогда не встречал женщину, в которой было так мало коварства. Когда, сказал он себе, она не играла роль дурочки.

— Это может быть опасно, — предостерег он, — и, скорее всего, неблагоразумно.

Теперь усмехнулась она.

— Так вот как вы соблазняете женщин — предупреждая их об опасности?

Он пожал плечами, сдерживая смех. Ему было не совсем понятно, кто же кого соблазнял.