Бертрис Смолл - Рабыня страсти

— Которая из них родилась первой?

— Вот эта, — повитуха указала на одну из девочек. — Ее зовут Груочь.

— А как ты это определила? Для меня обе они просто на одно лицо. Как ты их различаешь, старуха?

— У той, что появилась на свет первой, такие ясные, такие ярко-синие глаза, милорд… Поглядите сами. А у второй, милорд, глазки хоть пока и голубые, но, похоже, со временем изменят цвет. А вот у первой не так. У нее они так и останутся синими. Теперь вы сами видите, правда?

Он тупо уставился на детей.

— Да, — сказал он нетерпеливо, так и не увидев разницы между двумя новорожденными девочками. — Запеленай их теперь и положи обратно в колыбели. — Потом он повернулся к женщине. Она была бледна, но не сломлена. — Я дарую жизнь твоим детям, Сорча Мак-Дуфф. Старуха оказалась права. Девочки не представляют опасности ни для меня, ни для моих земель и добра. Но твоя дочка-первенец, Груочь — или как ее там? — должна стать невестой Иэна, моего старшего. Вражда между нашими кладами в прошлом, Сорча, а при помощи этого брака я присоединю к угодьям клана Мак-Фергюс спорные земельные участки. И покончим все разом.

Сорча лишь сверкнула глазами. Она знала, что выбора у нее нет. Он отдаст ее милую Груочь на потребу своему выродку, что бы она ни сказала. О, как в этот момент ненавидела она Элэсдейра Фергюсона — всем своим существом! Но она была бессильна. Приходилось соглашаться на предложенные им условия. Она была умна и сквозь пелену ненависти, застилавшую разум, все же видела преимущества вырисовывающегося положения вещей. Более могущественный клан Мак-Фергюс с момента подписания и скрепления печатью соглашения о помолвке будет считать земли клана Бен Мак-Дун своими. А охранять эти земли будут воины побежденного клана Мак-Дуфф. Ее возлюбленная Груочь будет подрастать в мире и покое. А у нее самой будет время тщательно обдумать и выносить план мести Фергюсонам из Киллилоха, рассуждала она хитро. Они умертвили ее Торкиля. Теперь лишили ее земли. Но настанет день, когда они дорогой ценой за все, за все заплатят…

— А что, если Груочь умрет? Дети ведь такие слабые создания… — рассудительно спросила она.

— У тебя ведь две дочери. Ну, а если мой наследник Иэн умрет от какой-нибудь детской немощи, но у меня еще полдюжины сыновей подрастает… Если же умрут обе твои дочери, то земли Мак-Дуфф все равно перейдут ко мне — в качестве компенсации. Но тебе самой нечего опасаться, Сорча Мак-Дуфф, — я не причиню вреда твоим крошкам. Лучше дружба, чем вражда. А теперь нас еще объединят и кровные узы. И между нашими кланами воцарится мир. Ну, а потом я займусь твоими родичами, Робертсонами… — поддразнил он ее.

— А что станется с моей второй девочкой?

— Она отправится в монастырь, — твердо отвечал Мак-Фергюс, — не хочу, чтобы какой-нибудь клан, заполучив ее в жены для своего отпрыска, потребовал бы за нею в приданое часть этих земель. Но в монастырь она попадет не раньше, чем Груочь будет обвенчана с Иэном и переспит с ним, Сорча Мак-Дуфф! Если Господь призовет к себе первую девочку, у нас в запасе остается вторая…

Заметив, как она содрогнулась, Элэсдейр Фергюсон снял с плеч плед и накрыл им обнаженное тело Сорчи.

— Я приведу священника, и он все устроит. Тебя известят, когда будут готовы бумаги. Теперь ты и твои девочки под моей защитой, Сорча Мак-Дуфф. Тебе больше нечего опасаться.

С этими словами он кивком приказал своим воинам следовать за ним. Мак-Фергюсы удалились.

Как только дверь за ними захлопнулась, Сорча, пошатываясь, поднялась с ложа. Неверными шагами она пересекла комнату, яростно сорвала со своих плеч плед в зеленую и синюю клетку с тонкими красными и белыми полосками и швырнула его в огонь.

— Принеси мне воды, старуха! — зарычала она на повитуху. — Скорее! Скорее! Хочу смыть с себя это зловоние Фергюсонов!

Повитуха поспешила выполнить приказание госпожи — она быстро принесла ведро воды, зачерпнув из котла, висевшего над очагом. Потом побежала за чистым полотенцем.

— Вот… — она боялась поднять глаза на лицо госпожи.

Сорча Мак-Дуфф яростно терла свое тело. В голове у нее роились самые мрачные мысли. Она еще не знала, как отомстит Фергюсону и всему этому проклятому роду — она знала лишь, что непременно сделает это! Этот Мак-Фергюс оказался настолько глуп, что дал ей вполне достаточно времени, чтобы обдумать коварный план. Он оказался настолько самоуверен, что решил, будто все и впрямь улажено! Нет, ничего не улажено, и не будет улажено до тех пор, пока она не отомстит за смерть возлюбленного своего Торкиля и за то, что ее с детьми оставили нищей! Стяг Фергюсонов никогда не взовьется над башнями замка Мак-Дуфф! Да, она позволит им защищать и оберегать себя и младенцев, но в конце концов, найдет способ рассчитаться с Элэсдейром Фергюсоном и его кланом… Вдруг она почувствовала приступ слабости и пошатнулась.

— Леди, вам надобно лечь в постель! — повитуха поспешила ей на помощь. — Вам еще нужно много сил, чтобы выкормить этих прелестных малюток. Думаю, скоро они уже во весь голос объявят, что голодны…

— Я не могу выкармливать обеих, — сказала Сорча. — Найди кого-нибудь для Риган. Пусть она возьмет малютку к себе, и как можно скорее…

Молодая мать в изнеможении растянулась на ложе. На том самом ложе, где спали они с мужем. Теперь место его пустует, с горечью подумала она, натягивая на себя полость из лисьего меха.

Повитуха поджала губы с неодобрением.

— Не понимаю, почему это вы решили, что не можете выкормить обеих дочек, сударыня, — сурово сказала она. — Вы молодая и сильная женщина, и по вашим грудям видно, что они уже полны молока. Поверьте моему опыту, для двоих там более чем достаточно…

— Молоко мое только для Груочь, старая ведьма! — раздраженно отрезала Сорча. — А для другой найди кормилицу! — и отвернулась лицом к стене.

Неодобрительно покачивая головой, повитуха подошла к двум колыбелькам и посмотрела на детишек — они безмятежно спали, не ведая о том, какая судьба им уготована: одной предстояло стать невестой Фергюсона, заклятого врага Мак-Дуффов из клана Бен Мак-Дун, а другой — навечно быть заточенной в монастырь, захочет она того или нет… Богатая невеста и монашка… Мрачно усмехнулась повитуха, потом потихонечку выскользнула из комнаты, притворив за собою дверь.

В небольшом зале замка Бен Мак-Дун плавал голубоватый дымок — тяга в трубе была никуда не годная. Сорча Мак-Дун сидела в высоком кресле, озирая свое многочисленное потомство. Детишки копошились по всей комнате. Шесть маленьких выродков — и седьмой уже шевелится в ее плодоносном чреве. Первые пятеро были мальчики, а четвертой по счету родилась дочь. Сорча не испытывала к ним ни малейшей нежности. Они все были Фергюсонами. Вся материнская любовь, на которую только было способно ее сердце, была безраздельно отдана Груочь Мак-Дуфф, ее старшей… Для ее сестры-близнеца Риган в ее сердце не оставалось места. Пожалуй, ей она могла подарить лишь жалкое подобие того, что испытывала к Груочь. Риган, когда подросла, стала необыкновенно походить на отца, блаженной памяти Торкиля… Девочка унаследовала его бесстрашие и отвагу и была смела порою до безрассудства. Видя это, Сорча не могла не радоваться…

Весною того же года, когда две ее дочери появились на свет, Элэсдейр Ферпосон вернулся в замок Мак-Дун. Брачные контракты, подготовленные Фергюсонами, были подписаны в присутствии священника. Впрочем, она все равно не смогла бы проверить, вправду ли там написано то, о чем ей было объявлено, — ведь Сорча не умела ни читать, ни писать… Священник сказал, что Груочь станет женою Иэна Фергюсона, как только достигнет женской зрелости, то есть лет в тринадцать. Тогда же Риган отправится в отдаленный монастырь на западном побережье Шотландии, чтобы посвятить свою жизнь Господу. Дело было улажено, Мак-Фергюс отправил священника восвояси и тотчас же изнасиловал вдову Мак-Дуфф. Он заперся с нею в спальне на целых три дня, не давая ей продыху. А девять месяцев спустя она родила ему сына.

В последующие годы Элэсдейр Фергюсон регулярно посещал свою наложницу, о чем свидетельствовало ее растущее потомство, но не женился на ней. Да она и не пошла бы за него, даже если бы он попросил… Три раза кряду Сорча Мак-Дуфф тайно ходила к старой колдунье в лесистую долину и, щедро заплатив, пила отвратительное зелье… Так она избавилась от трех плодов похоти своего насильника. Когда же он узнал об этом, то разыскал ведьму, повесил ее на дереве, сжег ее хижину, а потом возвратился в замок Бен Мак-Дун и избил Сорчу Мак-Дуфф до полусмерти — бедная женщина неделю не могла после этого подняться с постели. После этого она, не ропща, рожала ему детей, но любить их было не в ее силах. Они все были Фергюсоны.

…Она услыхала звук охотничьего рога, а вскоре двери распахнулись, пропуская Элэсдейра Фергюсона, сопровождаемого двумя его старшими сыновьями, Иэном и Келлачем. Сорча Мак-Дуфф медленно приподнялась — она была уже на сносях и двигалась с трудом.

— Милорд… — тихо приветствовала она Элэсдейра. Потом отдала приказ слугам принести мужчинам еды.

— Я подстрелил оленя и привез его тебе, — сказал Элэсдейр, приветствуя ее.

Потом властно поцеловал ее в губы жестом собственника и уселся в высокое кресло. Слуги Стремглав кинулись на кухню и вскоре прибежали оттуда, неся вино, мясо и хлеб, — они знали, что хозяин терпеть не может ждать.

Иэн и Келлач Фергюсоны не озаботились тем, чтобы приветствовать хозяйку — они тут же плюхнулись на стулья и принялись объедаться. Элэсдейр отвесил подзатыльник тому, кто сидел ближе к нему — не посчастливилось на этот раз Келлачу.

— Неужели вы настолько неотесаны, что не считаете нужным приветствовать леди Сорчу, прежде чем начать уплетать ее угощение? — зарычал Элэсдейр. — Вы находитесь в ее доме, сидите за ее столом, вы, щенки!

— Все это собственность Фергюсонов, — уверенно произнес Келлач, потирая шею, на которой отпечаталась красная пятерня.