Екатерина Севастьянова - Рабыня Кристофа Берна

      « Пароль не верный. Осталась одна попытка »

      – Ну пожалуйста, давай, родненький! Разблокируйся! – с мольбой в голосе простонала я.

      Но естественно, телефон не разблокировался и все так же требовал ввести пароль. Руки задрожали еще сильнее, и я попробовала ввести последнее, что еще знала … – это номер дома. Все! Больше я ничего не знаю про Кристофа, даже год его рождения и улицу, на которой он живет.

      – Была, не была! – сказала я и ввела «137»

      « Телефон заблокирован. Подключитесь к iTunes »

      Я опустила руки, и телефон с грохотом выпал на пол. Я не могу никому позвонить, теперь меня еще и Кристоф убьет или продаст кому-нибудь, например Кросвору из клуба. Можно мне самой умереть и не мучиться?

      «Бац»

      Я застыла на месте. От размышлений меня отвлек звук бьющейся посуды и, судя по всему, он исходил из кухни.

      – Мамочки, – прошептала я, хватаясь за первую попавшуюся вещь, ей оказалась стеклянная длинная ваза. Если что, вазой можно так зарядить, что мама не горюй.

      Сердце подпрыгнуло в груди и забилось где-то в висках. А что если кто-то еще забрался в дом и решил убедиться, что Бейер справился со своей задачей? Я прислушалась, но в доме опять стояла тишина. Призраков же не существует, да…?

      Перехватив вазу в руках поудобнее, маленькими шажками направилась в коридор. Никого… Здесь никого не оказалась, а вот дверь на кухню была закрыта. Черт, не помню! Она была закрыта или нет? Спиной, не отводя глаз от закрытой двери, я двигалась по коридору, стараясь не издавать звуков.

      И я уже практически дошла до спальни, как вдруг споткнулась об один из стульев и, не удержавшись, повалилась на холодный пол, при этом разбив еще и вазу.

      Я в ужасе подняла глаза в конец коридора, туда, где находится кухня. Прошла минута…две…три… но на меня никто не выбежал с пистолетом в руках, никто не зарезал… ничего.

      В доме я одна, мне просто, кажется. Черт, у меня уже крыша едет! Встав на ноги, я зашла в спальню и плотно закрыла за собой дверь… на всякий случай.

      Мне хотелось спрятаться, зажаться в угол или просто накрыться с головой и ничего не видеть. Постояв на пороге какое-то время, я двинулась к огромному шкафу с одеждой и, открыв одну из дверок, залезла внутрь. Здесь было свободно, темно и безопасно.

      Притянув ноги к груди, я уткнулась лбом в коленки и снова заревела. Невыносимая боль никак не хотела проходить и продолжала глодать меня изнутри, разрывая душу на миллионы маленьких кусочков. Хотелось выть и кричать, но это бесполезно… это не поможет.

      Не знаю, сколько времени я так просидела в слезах, но когда вернулся Кристоф, я даже не услышала. Стук сердца, боль и мои собственные всхлипывания заглушали все остальные звуки. Стоило ему открыть дверцу шкафчика и увидеть меня, как я с перепугу вскрикнула и сжалась в комочек.

      – Вставай, – сказал Кристоф и, схватив меня за руку, вытащил из шкафа.

      Он посадил меня на краешек кровати, а сам вышел из комнаты. Вернулся он, правда, почти сразу, неся в руках стакан с какой-то бледно-голубой жидкостью.

      Кристоф присел передо мной на корточки и поднес стакан к самым губам:

      – Выпей это.

      – Что это? – всхлипнув, я подозрительно покосилась на странную водичку.

      – Это тебе поможет, – мягко сказал он.

      – Я разбила твою вазу, – тихо прошептала я, так и не притронувшись к воде. Но почему-то эта тема мне показалась намного важнее.

      На мои слова Кристоф отреагировал неадекватно, он улыбнулся и сказал:

      – Я видел.

      – И телефон сломала… кажется.

      Он снова усмехнулся:

      – И это я тоже видел.

      – Ты теперь привяжешь меня в подвале? – с ужасом в голосе прошептала я.

      – Нет.

      – А что ты тогда со мной сделаешь? – боюсь, что фантазия у него богатая и придумать наказания он может еще в несколько раз хуже холодного подвала и цепей.

      – Выпей, – повторил Кристоф.

      Я взяла напиток в руки и отпила пару глотков. Горькая и противная вода.

      – Все пей, – приказал он.

      Послушно выпила все и протянула пустой стакан обратно.

      – Что это было? – спросила я, растерянно смотря ему в глаза.

      – Сильное снотворное, – ошарашил меня Кристоф.

      – Но… но зачем?

      – Ты хреново выглядишь, – сказал он и, поднявшись, поставил стакан на комод. – Тебе надо раздеться.

      – Зачем? – не поняла я.

      – Ты вся мокрая, – сказал он, красноречиво посмотрев на мою одежду.

      А я только сейчас начала ощущать дискомфорт от мокрых вещей. В неожиданно наступившей истерике мне было не до этого.

      Достав из шкафа новую безразмерную рубашку, Кристоф подошел к кровати и силой стянул с меня мокрую майку, а затем и мокрые шорты.

      – Одевай это, – он положил рубашку мне на колени, а сам вышел в коридор.

      Стоило мне натянуть на себя сухие вещи, как веки закрылись сами собой и я провалилась в сон.

      Просыпаться я отказывалась категорически. Видимо снотворное, и вправду, было очень сильным. Если бы не Кристоф, который стянул с меня одеяло и теперь стоял над душой, то я бы ни за что не вылезла из теплой постели.

      – Лина, вставай!

      – Я не хочу, – поморщившись, свернулась комочком и снова закрыла глаза.

      – Не заставляй меня применять силу, – с угрозой в голосе сказал Кристоф.

      – Можно я еще полежу? – сонно спросила я.

      – Нет, – сказал он, и тут же, схватив меня за ногу, подтянул к самому краю кровати.

      Я растерянно вскрикнула и вцепилась в него руками, стараясь не упасть.

      – Одевайся и выходи, – прошептал он, наклонившись ко мне как можно ближе. – Сейчас же.

      Я сонно застонала, но он тут же впился в мои губы поцелуем и, отстранившись, усмехнулся прямо в лицо:

      – Или я тебя прямо сейчас изнасилую.

      Дернувшись в сторону, я быстро открыла глаза:

      – Я уже встаю!

      Кристоф отпустил меня и протянул пакет. В нем были новые джинсы и пара маек моего размера. Слава богу, хоть не придется надевать то ужасное короткое платье!

      Я с трудом напялила одежду и привела себя в более менее человеческий вид. Но из зеркала на меня по-прежнему смотрела совершенно незнакомая девушка: с кучей синяков, царапин, худыми впалыми щеками и спутанными волосами, которые никак не удавалось разделать до конца.

      Еще раз, обреченно взглянув на себя в зеркало, вышла на кухню… и лучше бы вообще не выходила…

      За столом спиной ко входу сидела Джессика и что-то увлеченно доказывала Кристофу. Я затормозила на пороге, с ненавистью переводя взгляд с одного на другого. Но эта мадам даже не заметила моего присутствия.

      – Хочешь мое мнение? – спросила она, отпивая чай.

      – Нет, – усмехнувшись, ответил Кристоф, который, между прочим, заметил меня, но не стал акцентировать на этом внимание.

      – А я все-таки скажу! – упрямо протянула Джессика. Фу, какой же у нее противный голос! – Твоя идея провалится, даже не начавшись и все из-за этой шалавы, которую ты непонятно, где подобрал.

      Кристоф снова усмехнулся и, скользнув по мне глазами, посмотрел на Джессику.

      – Может, ты хочешь пойти?

      – Вот и пошла бы! – гордо заявила она. ¬ – Но он меня в лицо знает и это сразу вызовет массу подозрений.

      – Вот именно, больше никого нет.

      – Да Кристоф, она же все провалит и подставит нас с тобой, по лицу же видно, что она обычная проститутка.

      Что-то даже сомнений нет, про кого говорит эта гадина! Я стояла прямо у нее за спиной и сдерживала единственно верное желание – это вцепиться ей в волосы и как следует врезать по этой намалеванной мордашке.

      Видимо что-то отразилось у меня на лице, так как в это мгновение Кристоф притворно громко сказал:

      – О, Лина, наконец-то собралась!

      Джессика тут же обернулась и скривила свои накаченные губки. Обычная кукла, ничего более выдающегося в ее внешности не было.

      – Кристоф убери ее от меня, – вздохнула она и отстранилась как можно дальше.

      Я сжала кулаки и процедила сквозь зубы:

      – У меня вообще-то есть имя! Что-то не нравится, так и скажи.

      Несколько секунд до нее доходил смысл моих слов, а потом она резко встала со стула и подошла ко мне вплотную. Ростом она была выше, но это ничуть не смутило, я все так же осталась стоять, не отступив и на миллиметр.

      – Обращайся ко мне уважительно, – прошипела она. – Поняла маленькая грязная …?

      Я перебила ее, не дав облить меня грязью:

      – Ты на себя посмотри! – я кивнула на ее красное платье, напоминающее длинную майку. – Как я могу к тебе уважительно обращаться? Ты одеваешься, как шлю…

      – Ах ты дрянь! – взвизгнула она, чуть не оглушив меня.

      Кристоф закатил глаза и рявкнул:

      – Джессика, сядь!

      Она послушна села на свое место, а он обернулся ко мне:

      – Ты тоже сядь!

      – Нет, – не хочу чувствовать себя вещью, не хочу находиться с ними в одной комнате, не хочу!

      – Сядь! – Кристоф стукнул кулаком по столу, мы с Джессикой одновременно вздрогнули, но я все так же осталась стоять.

      – Вот видишь, я же тебе говорила, она все испортит…

      – Джессика, заткнись! – Кристоф посмотрел на нее уничтожающим взглядом, и она сразу умолкла. – А ты, Лина, возьми стул и опусти на него свою задницу!