Она склонила голову ему на плечо. Кожа была у нее теплой от солнца.

- Все это ребячество.

Он радостно улыбнулся. Ну и что? Единственное, чего нельзя сделать, это приказать вырасти.

- Знаешь, очень приятно встретить парня с ограниченным развитием, - она ему улыбнулась. - Хотя, вероятно, ты прав. Мне тоже кажется, что любовь сражает наповал, независимо от того, в каком эмоциональном долгу ты перед другим человеком.

Он поцеловал ее. Она обняла его за шею так, словно этот жест был самым естественным в мире. Как будто они прежде, в другом мире, уже были вместе… Это был не первый поцелуй - это было воссоединение. Она потерлась щекой о его теплую шею и на мгновение укрыла на ней голову. Сапфировое колечко обжигало ей палец. Она стащила его и бросила на землю.

Он нарушил молчание.

- Зачем ты мне позвонила?

- Руководствуясь ложными причинами. Разве это имеет значение?

- Конечно, нет, - согласился он, недолго раздумывая.

Они почти не говорили о возвращении домой на пароме. Лейк нравилось в плавании находиться на носу, чувствовать, как упругий ветер бьет в лицо. Он по-прежнему сидел с ней рядом, не выпуская из объятий.

- Послушай, по-моему, я тебе нравлюсь.

- Да, нравишься, - рассмеялся он.

- А что если я скажу тебе, что я прелестное, по ужасное создание?

Он снова рассмеялся.

- Я поверю.

- Ты, видно, не предаешься иллюзиям.

Его ответ заглушил рев парома.

Она отправилась с ним домой, осуществляя свое первоначальное желание, которое сначала руководило ее действиями по совершенно другим причинам.

То ли из- за чувства небезопасности, то ли из-за скрытого цинизма Гарри настоял на встрече в своей холостяцкой квартире. Они подъехали в его автомобиле. Лейк оставила свою машину на пристани, и он пообещал пригнать ее к ней позже. В квартире Гарри царил относительный порядок и чистота, но сразу бросалось в глаза, что здесь давно никто не жил.

Она слегка дрожала.

- Здесь довольно мрачно, - согласился с ней Гарри. - Большинство своих вещей я отвез к Крис.

Через окно доносился шум с улицы.

Она обошла квартиру, а он в это время пытался выбить пыль из кушетки. Ей льстило, что он так измывался над кушеткой, чтобы доставить ей удовольствие.

Спальня была обычной, рядовой, но здесь не так чувствовалось печальное запустение. Она скорее была похожа на комнату большого ребенка, который ушел в школу. Рядом с кроватью стоял двухполочный книжный шкаф, в котором она заметила прошлогодний бестселлер и очень старую книжку "Похождения мальчиков Харди". Ради забавы она взяла книгу в руки, чтобы освежить в памяти подвиги Фрэнка и Джо. Оттуда вдруг выпал сложенный кусок газетного листа "Варьете". Тот самый, на котором Джордж, разыскивая ее, поместил свое объявление.

- Я обычно лежал на этой кровати и мечтал о тебе, - он стоял в дверном проеме. - Я мечтал о том, как стану знаменитым, потому что только тогда смог бы завоевать тебя, - он присел рядом с ней. - Между прочим, у нас с тобой есть общая подруга в Нью-Йорке. Карен Блум. Теперь она, правда, Карен Сингер. Вы с ней были подружками по комнате, не правда ли?

- Да.

- Я чуть не написал этой бедняжке, пытаясь получить от нее твой адрес. Может, он у нее был.

"Если бы она только знала!" - прокомментировала про себя Лейк.

- Почему же ты этого не сделал?

- Потому что это означало подлизаться к кому-нибудь, чтобы получить что-то нужное тебе. Знаешь, это все равно, что подлизываться к учителю по геометрии в школе, чтобы получить оценку получше.

- Значит, ты ее об этом не просил?

- Нет. Боже, как трудно бриться по утрам, противно даже глядеть на самого себя.

Она погладила его по волосам.

- Ты очень приятный парень, Гарри.

- Придется закрыть один глаз, чтобы не видеть этого безобразия.

- Я бы на твоем месте закрыла оба.

- Тебе хорошо, тебе не нужно бриться.

Она мягко, негрубо потянула его за волосы.

- Я пытаюсь тебе объяснить, что я вовсе не такая милая, как ты себе это представляешь.

Он резко выпрямился.

- Ты хочешь сказать, что ты девственница? Если это так, тогда верни мои деньги.

Смеясь, она забарабанила по нему кулачками, пытаясь вновь уцепиться за его волосы. Он стойко отбивался, а потом, схватив ее за запястья, уложил на лопатки. Даже играя с ней, он был очень осторожен, памятуя о своей громадной силе.

- Я нисколько не лучше тебя. Просто я стараюсь не обращать на это внимание. Как и все остальные.

- Я - не остальные.

- Ты, конечно, красивее многих. Кроме того, ты, судя по всему, вполне нормальная девушка.

Она вяло улыбнулась, пытаясь сесть на кровати.

- То, что ты сказал, для меня самое приятное. Я еще ничего подобного не слыхала от других.

Перед этим она собрала волосы в одну длинную косу. Теперь со свойственной ей легкой грациозностью она растрепала их чисто женским жестом. Лейк вся распрямилась, вытянулась, словно милая кошечка.

- Знаешь, чего мне хочется? - она, выпростав блузку из джинсов, начала ее расстегивать. - Мне бы очень хотелось быть миловидной пожилой леди и жить где-нибудь в Каламазу, или Милуоки, или где-нибудь еще, причем я уже десять лет замужем, и вот прихожу домой после утомительного рабочего дня. Разве это не прекрасно?

В этот момент она представляла себя Марией-Антуанеттой, играющей роль молочницы.

- Да, именно этого я хочу, - она сняла джинсы. - Я это отчетливо себе представляю, так как на самом деле живу жизнью этой женщины, - Лейк улыбнулась. - Мне около тридцати пяти, у меня слегка располневшая талия, но я все равно еще очень привлекательна для своего возраста. Вот я прихожу домой. Не знаю, пришел ли с работы муж, но он уже давно наверху, я об этом ничего не знаю. Он там притаился, вокруг тихо-тихо, и мне кажется, что в доме никого, кроме меня, нет.

Она, сбросив с себя нижнее белье, принялась за его одежду. Проворно двигались ее легкие руки. Впервые он заметил, что они у нее не такие красивые. Странно, что такая красивая женщина, как Лейк, все же была несовершенна.

- Детей в доме тоже нет - либо они задержались в школе, либо пошли к друзьям. Может, в этот день наша годовщина или что-то там еще. Я думаю о прожитом вместе времени, о прошедших годах, пытаясь выяснить, правильный ли я тогда сделала выбор. Я иду в спальню, я очень озабочена, - у нее покраснели щеки. - Я смотрю на себя в зеркало, замечаю седину, слегка распухшие ступни, и вдруг входит он и говорит мне, как я хороша, что выгляжу точно так, как тогда, когда он женился на мне много-много лет назад, - она придвинулась ближе, ее рассыпавшиеся волосы падали ей на плечи, как фата невесты. - И я говорю ему: "Дорогой, я люблю тебя". А он отвечает…

- Я тебя тоже люблю, - тихо продолжил за нее Гарри. - И всегда буду тебя любить, - он прижал ее к своей обнаженной груди.

Она повернулась к нему лицом, вся сияя от желания, объятая теплотой физически ощущаемого уюта. Они неторопливо поцеловались, удерживаясь на поверхности своей придуманной жизни, прижимаясь друг к другу, как в гнездышке сливаясь друг с другом так близко, что, казалось, впадины и выпуклости их тел точно вошли друг в друга. Ее лебединая шейка плавно облегала его плечо. Она только вздохнула, когда он проник в нее, словно довольный котенок. Мышцы на его спине задвигались под нежным прикосновением ее пальцев; она испытывала чудный восторг от его гибкого, податливого тела, его поджарые бедра охватили с двух сторон ее собственные, мягкие, полные. Толчки его были нежными, тягучими, словно волна окатывала ее, проникая далеко вглубь. Руки ее соскользнули к его ягодицам, и она чувствовала, что в этом месте зарождается сладостный ритм, появляется первый гребень волны. Он проник в нее еще глубже, заставив ее застонать. Подчиняясь рефлексу, она руками обняла его за шею, ища упора.

- Ну давай, давай теперь, - шептала она ему на ухо.

Соленый пот капал с него на ее тело.

- Пожалуйста, теперь.

Подчиняясь ее мягкому побуждению, Гарри убыстрил движения. Он раскачивался над ней всем телом, инстинктивно угадывая те места, от прикосновения к которым там, в глубине, она испытывала наибольшее наслаждение. Однажды, когда он проник слишком глубоко, у нее на глазах выступили слезы. Это у нее, которая всегда при этом была такой отстраненной, такой далекой от партнера. При следующем ударе она задрожала всем телом и через секунду почувствовала, как он, утратив над собой контроль, трепетно затрясся в собственном оргазме.

Поцеловав ее в щеку, он слизал ее слезы.

- Ты что, плачешь? Недовольна обслуживанием?

- Что ты, нет, - заверила она его, крепко поцеловав. - Просто я такого не ожидала… Я раньше ничего подобного не испытывала.

- Да, но ты солгала.

Ее охватила паника. Неужели ему было известно о ней больше, чем она позволила ему знать?

- Что ты имеешь в виду? - холодно спроси на она.

- Ты была девственницей.

Она расслабилась в его объятиях.

- Значит, ты все понял, да?

Он отвел с ее лица спутавшиеся волосы.

- Я обезумел в тот первый раз, когда увидел тебя в конторе Джорджа Николса. Мы были обречены мл встречу, Лейк. За это время мы могли встретиться снова в Нью-Йорке, затем вернуться обратно сюда и встретиться снова здесь. Я верю в судьбу. Особенно тогда, когда ее голос возвещает мне о том, что я хочу услышать.

- Но у меня же есть другой человек, - тяжело, с сожалением вздохнула она. - Тот, кому я так же за все благодарна, как и ты Крис. Но я хочу тебя. Я хочу быть с тобою рядом как можно дольше.

- Понимаю. Но нам нужно быть с этим поосторожнее, - заметил он задумчиво. - Какой смысл причинять боль людям, если этого делать не следует? Разве я не прав? Не будем торопиться.