Джексон о беременности больше не заикался. Да я и не ожидала. Хлоя сказала, что заедет за мной как-нибудь на неделе. После этого они с Алексом уехали. Хейли с Джейлин были за нас рады. Мы с мамой убирали со стола, когда на кухню вместе с Хантером вошли братья-близнецы.

Оба держали руки в карманах, никто друг в друга взгляды не метал. Все это определенно было хорошим знаком, за исключением того, что у Хантера была разбита губа. Он подошел ко мне и забрал из рук тряпку для мытья посуды, а потом кивком велел идти за ними. Поскольку в гостиной народ смотрел телик, мы пошли в комнату отдыха.

– Ребята, прежде чем вы что-нибудь скажете... – начала я, но Купер меня перебил:

– Мы поговорили с Хантером, так что все нормально.

– Ничего подобного, но я с этим справлюсь. Он дал нам слово, и для меня этого достаточно, – сказал Мейсон.

– Тогда что случилось с его губой?

– Ничего, – как обычно, ответил Купер. Они всегда так говорили, когда влезали из-за меня в драку.

– И это называется «ничего»?

– Кенз, завязывай, – махнул рукой Мейсон. Зато теперь я знала, кто ударил Хантера.

Мне не понравилось, что Хантера били, но теперь все закончилось. Сейчас, когда все стало известно, у меня словно гора с плеч свалилась. Все меня поддерживали, и, говоря по правде, впервые в жизни мне самой хотелось, чтобы меня защищали.

Позже тем же вечером мы с Хантером поехали домой, и я сразу отправилась в постель. Напряжение последних нескольких дней совершенно меня вымотало. Хантер помог мне раздеться и настоял, чтобы я спала голой. А кто я такая, чтобы возражать?

– Итак, расскажи подробнее о приеме у врача. Я ничего в этом не смыслю. – Он взбил подушку и лег. Я свернулась калачиком у него под боком и положила руку ему на сердце – видимо, это входило в привычку.

– Срок еще маленький, поэтому к врачу нужно ходить раз в месяц. Где-то на восемнадцатой неделе мы сможем узнать пол ребенка. – Я приподняла голову и посмотрела на него. – Хочешь узнать, кто у нас будет?

– А ты? Мне все равно, лишь бы с ним все было в порядке.

Я улыбнулась:

– Ты сказал «с ним». Значит, хочешь сына?

– Ага, – ухмыльнулся Хантер, – хотелось бы.

– Что ж, сам решай, хочешь ты узнать пол ребенка или нет. Времени полно. Хотя есть одна загвоздка: я хочу наблюдаться у врача здесь, так что следующие два месяца нам придется дважды приезжать сюда на обследование.

– Здорово. Пока будем здесь, я смогу проверить, как продвигается ремонт и все остальное. Кстати, все забываю спросить. Как ты узнала, что беременна?

Черт! Я могла соврать и сказать, что мама догадалась, увидев, как меня тошнило, но не хотела начинать отношения со лжи.

– Пообещай, что не будешь злиться. – Он кивнул, и я продолжила: – Вообще-то, мне об этом сказал Логан.

Хантер ошарашенно уставился на меня. Пришлось рассказать обо всем, что происходило до того момента, как он сам узнал новости. Ему не понравилось, что именно Логан догадался первым и втянул в это Доминика.

Я прислушивалась к сердцебиению Хантера, и мои глаза начали закрываться.

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю, СиСи, – прошептал Хантер.

И это было последнее, что я запомнила в тот вечер.

Глава 29

В эти выходные мы с Хейли и Хантером вернулись в колледж. По дороге я посвятила подругу в свои планы на следующий год. Объяснила, что собираюсь перевестись в Джерси, поближе к дому, чтобы мы с малышом могли быть рядом с Хантером. Она согласилась, что так будет лучше, и сказала, что тоже переведется, потому что здесь ее больше ничего не держит, а Мейсон с тем же успехом может ездить и туда.

На неделе мы с Хейли договорились о встречах с нашими профконсультантами, чтобы объяснить им ситуацию и организовать перевод в местный колледж.

После возвращения в универ Хантер запретил мне оставаться в общаге, потому что хотел, чтобы я была рядом, а у него была возможность полноценно обо мне заботиться. Он поговорил с Бентли, и оба согласились, чтобы мы с Хейли переехали к ним. Я чувствовала себя не в своей тарелке из-за того, что лишила Бентли выбора, но он заверил меня, что все в порядке. И даже пошутил, что был бы не против, чтобы мы с Хейли отрабатывали жилье приготовлением ужинов. При упоминании о еде я поморщилась, насмешив подругу и Хантера. Им пришлось объяснять Бентли, что готовка вызывала у меня отвращение, но Хейли сказала, что все возьмет на себя. Честное слово, дома я точно буду скучать по Бентли. Он оказался классным парнем, хотя по-прежнему закатывал сумасшедшие вечеринки.

С момента возвращения у нас с Хантером случилась первая маленькая ссора, потому что я хотела продолжать подрабатывать в библиотеке.

Хантер упер руки в бока и нахмурился:

– Я не хочу, чтобы ты работала. Это совершенно ни к чему.

– Глупости. Я не собираюсь увольняться, пока у меня все отлично получается.

– Мне это не нравится, Кензи. Тебе нужно отдыхать.

– Хантер, со мной все в порядке. Если почувствую, что становится слишком тяжело, то сразу напишу заявление.

Убедительных аргументов у него не нашлось, так что в итоге я победила. В свой первый рабочий день я оттащила Логана в сторонку и поблагодарила за то, что рассказал Доминику о моей беременности. Как-то вечером Хейли заглянула узнать, как я себя чувствую (с таким условием Хантер согласился, чтобы я продолжала работать), и они с Логаном обсудили причастность Бриттани к тому, что произошло чуть раньше. Оказалось, это огромное недоразумение. А еще несколько раз забегал Доминик. Хотел узнать, как у меня дела. Хантеру это не нравилось, но он держал себя в руках. Доминик рассказал, что они с Бриттани опять поругались. Она отказывалась признавать, что я забеременела не от него.

– Я могу сама сказать ей, что беременна от Хантера, Доминик. Только скажи, – как-то вечером предложила я Доминику, когда он проводил меня к грузовичку Хантера.

– Нет. Не хочу, чтобы ты даже близко подходила к этой чокнутой стерве. Я ее предупредил, если она будет продолжать в том же духе, то между нами все кончено. – Стоя у пассажирской двери, Доминик неловко переминался с ноги на ногу.

– Ладно. Что ж, предложение еще в силе. – Я открыла дверь, и он помог мне забраться в машину.

– Не бери в голову. Я сам со всем разберусь.

Хантер с Домиником пробурчали друг дугу что-то на прощание, и мы поехали домой.

– И из-за чего сыр-бор? – спросил Хантер, положив ладонь мне на бедро.

– Бриттани доставляет ему проблемы. Она уверена, что это ребенок Доминика. Я предложила ее переубедить, но он не захотел.

– Вот и хорошо. Держись подальше от этой мерзкой шлюхи, СиСи.

Я даже не пыталась спорить и оставила все, как есть.

Несмотря на то, что из-за головных болей и утренней тошноты я пропустила несколько занятий, успеваемость у меня все равно была хорошая.

Наступил апрель, и мы с Хантером поехали домой. Нам предстояло сходить на прием к врачу и встретиться с подрядчиком, которого подыскал отец, чтобы помочь нам с ремонтом дома. В клинике нам сделали первое плановое УЗИ. Ничего ужаснее и прекраснее я никогда в жизни не видела. Хантер сказал, что ребенок похож на прозрачного мармеладного мишку, у которого просвечивает сердце. И в тот день мы впервые услышали сердцебиение нашего малыша. После приема у врача мы встретились в нашем новом доме с миссис Маккормик и моими родителями. Показали им снимки, которые дала нам медсестра. Родители дождаться не могли, когда снова станут дедушкой и бабушкой. Подрядчик приехал как раз тогда, когда мы хвастались снимками, так что папа с Хантером объяснили ему, что нам нужно, и сказали, что вернут ему договор, когда внимательно его изучат. Позже тем же вечером мы поехали обратно в колледж.

У нас с Хейли и Хантером в самом разгаре были экзамены, и мы каждую ночь корпели над учебниками. Свадьба Хлои быстро приближалась, поэтому в последнее время она частенько мне названивала. Я пообещала ей, что, как только через недельку с лишним приеду домой, мы сходим с ней купить платье. Искать себе наряд заранее я не планировала, потому что живот становился все больше и больше, а мне все-таки хотелось влезть в платье ко дню свадьбы.

В середине мая экзамены остались позади, и уже на следующей неделе Хантер получал диплом. В те дни в доме было полно гостей. Миссис Маккормик и Джейлин остались с нами, чтобы сходить к Хантеру на церемонию вручения дипломов и помочь нам собрать вещи. Родители поехали в Бостон, чтобы посмотреть, как дипломы вручат Куперу с Мейсоном. Мы решили устроить вечеринку, когда все вернутся домой.

После ремонта наш новый дом наконец стал похож на настоящий. Хантер сказал, что в детскую комнату вход воспрещен, потому что он сам хочет над ней поработать.

На очередном плановом УЗИ мы могли узнать пол ребенка. Когда нас позвала медсестра, мы с Хантером как раз разговаривали об этом в зале ожидания, поэтому принять решение так и не успели.

– Хантер, вам придется подождать снаружи, пока мы не сделаем кое-какие замеры. Потом мы пригласим вас и все покажем, – объяснила медсестра, пока мы шли к кабинету УЗИ.

– Конечно, без проблем. – Хантер поцеловал меня в лоб, и я исчезла за занавесками.

Закончив с измерениями, медсестра позвала Хантера.

– Итак, ребята, пока я буду распечатывать для вас снимки, можете несколько минут послушать сердцебиение ребенка.

Хантер встал возле меня и легонько сжал мою руку. Сердцебиение у ребенка было хорошее и сильное. Словно музыка для наших ушей. Жаль, что нельзя было это записать и забрать с собой.

– Хотите узнать пол ребенка? – в конце концов спросила медсестра.

Хантер посмотрел на меня и улыбнулся. Пусть сам решает. Я уже говорила ему, что лично мне узнавать пол ребенка заранее совсем не хочется.