На берегу росли манго, казуарины, бамбук и пальмы всевозможных видов.

— Я никогда не подозревала, что пальмы могут достигать такой высоты, — заметила Дорина сестре Терезе, не рассчитывая, что Максимус услышит ее слова.

— Существует более ста пятидесяти видов пальм, — вмешался он, — но в этих местах вы можете увидеть лишь некоторые из них, такие как кокосовые, саговые, сахарные пальмы или арека.

— Мне они все кажутся совершенно одинаковыми, — сказала Дорина.

— Со временем вы научитесь различать их, — ответил он. — Малайя славится самым большим разнообразием деревьев на земле.

— И, судя по восхитительным украшениям вашей яхты, — улыбнулась Дорина, — самым большим разнообразием цветов.

— Особенно орхидей, — подтвердил он. — Здесь растет великое множество орхидей, одна красивее другой.

— Леди Летиция очень любит птиц, — сказала сестра Тереза, — а я, должна признаться, отдаю предпочтение животным.

— Ну уж наверняка не тиграм! — воскликнул Максимус. — Или в вашем сердце и для них нашелся уголок?

— Только не для тигров-людоедов, — согласилась сестра Тереза. — Их слишком много развелось в последнее время, как вам хорошо известно.

— Я прилагаю все усилия, чтобы контролировать их численность, — сказал Максимус Керби.

— Вы их отстреливаете? — поинтересовалась Дорина.

Сестра Тереза расхохоталась.

— Да вы же имеете честь беседовать с самым метким стрелком Малайи, — воскликнула она. — Если бы он захотел, он мог бы увешать все стены своего дома шкурами убитых им тигров.

— Когда я впервые попал в эти края, тигры были настоящим бедствием, — сказал Максимус. — Не проходило и дня, чтобы тигр не задрал кого-нибудь или не стащил ребенка из деревни.

— Это звучит устрашающе, — согласилась Дорина. — В то же время тигр такое красивое животное, и будет жаль, если их полностью истребят.

— Ну, это нам не грозит еще много лет, — ответил Максимус. — Сестра Тереза подтвердит вам, что зачастую плантаторы не могут нанять работников в тех местах, где тигры особенно свирепствуют.

— Мистер Керби говорит сущую правду, — сказала сестра Тереза. — Вот почему правительство назначило награду в сто пятьдесят долларов за каждого убитого тигра, доставленного в полицейский участок.

— Мне уже начинает казаться, что эта страна — слишком опасное место, — заметила Дорина.

— Со мной вы можете чувствовать себя в полной безопасности, — решительно заявил Максимус, и она подумала, что готова была бы довериться ему во всем.


Пока они плыли вдоль побережья, Дорина выслушала множество историй о леопардах, тапирах и виверрах, населявших здешние джунгли.

Во время их разговора Летти, устав смотреть на детей, плескавшихся в море или поспешно спускавшихся из своих домов на деревьях, чтобы помахать вслед яхте, отошла к одной из огромных птичьих клеток.

Дорина надеялась, что Максимус не заметит, как непросто Летти сосредоточиться на чем-то одном или в течение достаточно продолжительного времени принимать участие в общем разговоре.

Мысли Летти всегда были заняты тем, что ее увлекало в данный момент. Сейчас птицы полностью поглощали ее внимание, и она была неспособна говорить о чем-либо другом.

Сестра Тереза, словно почувствовав беспокойство Дорины, предложила Летти вымыть руки и привести себя в порядок перед ленчем, который должны были подать в двенадцать часов.

Дорина и Максимус остались одни на палубе.

— Я вам очень признателен за то, что вы согласились сопровождать леди Летицию в этой поездке, — учтиво сказал он.

— Это самое захватывающее приключение в моей жизни! — ответила Дорина.

— Вы прежде никогда не путешествовали?

— Нет.

— И как вам это понравилось?

— Меня переполняет возбуждение и любопытство, — ответила Дорина. — Одно дело — читать о чем-то в книге, совсем другое — увидеть это собственными глазами.

— А вы читали о Малайе?

— Все, что только могла найти, — сказала Дорина. — К сожалению, о ней написано до обидного мало.

— Вы правы, — подтвердил он. — Может быть, вы, мисс Хайд, вернетесь домой и напишете книгу о Сингапуре!

— После такого непродолжительного визита? — усмехнулась Дорина. — Представляете, какой жестокой критике подвергнутся малейшие ошибки с моей стороны? Единственный человек, который мог бы со знанием дела написать о Сингапуре, — это вы, мистер Керби.

— Я уже подумывал об этом, — признался он, — но у меня нет времени.

— Это я могу поднять, — сказала Дорина. — Но безусловно, когда вы станете старше, вы сможете осуществить эту идею. Говорят, это самое подходящее занятие для тех, кто удалился от дел.

— Вы так скоро решили меня похоронить? — спросил он.

Она покачала головой.

— Вы не можете умереть в расцвете лет, потому что вы слишком нужны здесь сейчас.

— Иными словами, вы фаталистка и верите в то, что пока человек не выполнил своего предназначения, его не отпустят в иной, и если верить христианам, лучший мир?

— Вы очень точно сформулировали то, что я пыталась сказать, — улыбнулась Дорина.

Она подумала, как легко разговаривать с ним. Она не чувствовала смущения или скованности и только не могла заставить себя смотреть ему прямо в глаза.

Когда Керби гостил у них в Олдеберн-парке, она подолгу просиживала на галерее для музыкантов, и ей было известно, каким интересным собеседником он был.

Но она не подозревала, что он обладает редким чувством юмора, пока за ленчем он не заставил ее и сестру Терезу смеяться до слез над его рассказами о китайцах в Сингапуре, о напыщенности правительственных чиновников, об уловках китайских воришек.

— Их последняя выдумка заключается в том, — говорил он, — что они вплетают в косичку рыболовные крючки, и если кто-то пытается поймать их за нее, то обнаруживает, что это далеко не безболезненно!

Было совершенно очевидно, что Летти не слышала ни слова из того, о чём говорили за столом.

Словно исчерпав весь запас любезности в момент прощания с пассажирами «Осаки» и встречи с Максимусом Керби, она теперь впала в состояние тупого безразличия.

Как только ленч закончился, Дорина предложила всем отдохнуть, и сестра Тереза увела Летти в ее каюту.

— На корме натянут тент, — сказал Максимус Дорине. — Если вы своей каюте предпочтете удобное кресло, там вам будет намного прохладнее.

Он оказался прав.

Дул легкий бриз, тент закрывал от солнца всю корму, и было так восхитительно сидеть, вытянув ноги и положив под голову мягкую подушку, и наблюдать за плывущим мимо берегом.

Дорина была слишком возбуждена, чтобы заснуть, а спустя полчаса Максимус подошел к ней.

— Вы позволите присоединиться к вам? — спросил он.

— Конечно.

Он растянулся в плетеном кресле, больше похожем на маленькую походную кровать. Спинку легко было, по желанию, приподнять или опустить, а ноги удобно покоились на подставке, которая выдвигалась снизу из-под сиденья.

— Я надеюсь, мисс Хайд, — сказал Максимус, — что вы задержитесь в Сингапуре до нашей свадьбы. Я уверен, что леди Летиция захочет, чтобы вы участвовали в торжествах!

— Я ожидала, что вы пригласите меня.

— Планируется очень пышная церемония, и я уверен, что вы получите удовольствие.

— Вы мне расскажете немного об этом?

Если, как она и опасалась, все задумывалось с огромным размахом, единственное, что ей оставалось, — это попытаться заранее выяснить, какие намечаются мероприятия, чтобы успеть подготовить Летти.

— Леди Летиция направится к собору Святого Андрея в экипаже «виктория», который я специально купил для этого случая, — начал Максимус. — Он должен выглядеть очень внушительно с запряженными в него шестью белыми лошадьми с золотыми уздечками и пышными плюмажами. Верх экипажа будет поднят.

Дорина молчала, и через мгновение он продолжил:

— Обряд, разумеется, совершит епископ, а хор будет состоять по меньшей мере из ста певчих. Меня беспокоит лишь одно — чтобы собор вместил всех моих друзей.

Он улыбнулся.

— Вас должен заинтересовать этот собор, мисс Хайд. Это одно из самых величественных зданий в Сингапуре. Его строили каторжники.

— А что еще у вас задумано? — поинтересовалась Дорина.

— У меня приготовлено много сюрпризов, — ответил Максимус, — например, я уверен, леди Летиция получит удовольствие, когда, выйдя после церемонии из собора, она увидит пятьсот белых голубей, которых в эту минуту выпустят из башни.

— А возвращаться вы будете вместе в одном экипаже? — спросила Дорина.

— Да, но верх будет опущен и украшен лилиями. Мы поедем обратно через весь город, чтобы все могли полюбоваться красотой моей невесты. Вдоль дороги будут стоять дети с букетами и бросать их в карету, так что когда мы доберемся до дому, то будем утопать в цветах!

— А потом?

— Потом будет большой прием на открытом воздухе. Танцы, разнообразные увеселения, которые доставят гостям удовольствие помимо радости любоваться несравненной красотой моей жены.

Дорина вспомнила рассказ доктора о вечернике, которая продолжалась трое суток, и невольно вздохнула.

Она была уверена, что Летти не вынесет такой нагрузки.

— Я еще не продумал все детали, — продолжал Максимус, — но я планирую установить два фонтана — из одного будет бить шампанское, а из другого — экзотические духи, сделанные из малайских цветов. Один из моих друзей поднимется на воздушном шаре над садом и будет сверху сбрасывать подарки собравшимся гостям.

Он говорил с таким азартом, что Дорина даже не смела заикнуться о том ужасе, который все больше овладевал ею, по мере того как она узнавала об этих приготовлениях.

Она понимала, что это было как раз то, чего ждали его китайские друзья. Большой праздник для всех жителей Сингапура, которые получат огромное удовольствие и которым будет о чем поговорить впоследствии.

Но как быть с Летти?

— Когда вы увидите мой сад, вы поймете, что это самое подходящее место для такого приема, — говорил Максимус. — Ночью цветы, деревья и кусты будут подсвечиваться. Вокруг танцевальной площадки будут расставлены светильники, а «волшебные фонарики», как вы их называете в Англии, будут освещать тропинки, ведущие к маленьким зеленым беседкам, где мои гости смогут посидеть и отдохнуть, взявшись за руки.