Выключаю музыку, выхожу в коридор, чтобы тебя встретить, не хочу пропустить ни единого выражения твоего лица. Три удара сердца и дверь квартиры открывается. Станислав Черных входит в свои владения. Осматривается, натыкается взглядом на меня и почему-то тепло улыбается. На мгновение становится совестно за содеянное. Но его улыбка меркнет, как только он замечает, что на мне надето не то, что он мне выдал. Исчезает его улыбка, и моя совесть машет рукой на прощание. Губы кривит усмешка.


- Привет, - кидаю, чтобы не выдать себя мимикой.


- Что на тебе надето? – без приветствия, недовольным тоном.


- Не люблю ходить в грязном, - пожимаю плечами, разворачиваюсь, чтобы уйти на кухню.


У меня там пост и полчашки недопитого кофе, пусть уже и остывшего.


- Почему воняет куревом? – как отец, внезапно вернувшийся из командировки, честное слово.


- Курил, - снова передергиваю плечами, голову поворачиваю наполовину, только чтобы узреть перекошенное злобой лицо.


- Здесь не курят, - шипишь, снимая туфли.


- Именно поэтому у тебя в ящике сигареты и зажигалка?


Ничего не отвечаешь, захожу на кухню, сгребаю чашку с подоконника и иду обратно. Далее ванная по списку.


- Твою мать! Тяжело было чашку помыть и протереть за собой пол? – кричишь, перекрикивая шум воды.


- Зачем? – делаю самые невинные глаза и глоток кофе следом.


Смотришь, непонимающе, словно смысл моего вопроса не достиг твоего сознания. Взгляд зеленых глаз замер на моем лице. Спустя несколько секунд моргаешь. Увидел чашку. Зрачки расширяются, ноздри трепещут, ты часто дышишь, чтобы справится с приступом гнева и не расчленить меня на месте. С чашкой я попал в цель. Улыбаюсь. Мило и невинно.


- Не люблю грязь, в следующий раз, когда останешься один у меня дома, не разводи свинарник, - успокоился, взял себя в руки.


- А он будет?


- Будет, - усмехаешься.


Неужели думаешь, что я намусорил, чтобы ты меня выгнал? Нет. Это просто месть. Маленькая, подлая и очень неприятная.


- Саша! – орешь с кухни.


Смеюсь, иду на зов.


- Что?


- Что это такое? – указываешь пальцем на подоконник.


Подхожу ближе, внимательно изучаю все в том направлении.


- Пепельница и пятно от кофе, нет?


Сжимаешь кулаки, чтобы не ударить. Веселюсь, но начинаю понимать, что можешь сорваться, слишком много посягательств с моей стороны на твою жизнь. Уходишь молча, сажусь на свое место, прикуриваю.


- Саша! – гневный окрик, переходящий в низкое рычание.


Ох, кажется, я все же перегнул палку.

Передышка

- Саша, я понял, ты специально. По какому поводу протест?


Когда я вошел в комнату, Стас сидел на краю кровати, подпирая подбородок кулаком и странно улыбаясь. Пиджак валяется рядом, узел галстука развязан и теперь полоска ткани болтается удавкой на шее.


- Я против насилия над личностью, - говорю в шутку, но это не значит, что она не состоит из правды на все сто процентов, - Не стоило оставлять меня здесь одного, - обхожу кровать, сажусь лицом к окну, мне не видно, что за ним происходит, но я смотрю именно туда.


- Ты сам согласился остаться, - спустя некоторое время, неужели, пытаешься влезть в мою голову и понять. Удачи, господин Черных, я сам себя не всегда могу понять.


- Была возможность с тобой поспорить? - усмехаюсь.


- Нет, - другого ответа я от тебя не ждал, поднимаюсь, подхожу ближе к окну, опираюсь ладонями о подоконник, двор залит желто-оранжевым светом вечернего солнца, пора заканчивать наше затянувшееся свидание, - отвези меня домой, пожалуйста.


Могу уехать самостоятельно, забрать машину, одиноко стоящую на парковке возле "школы", но знаю, ты не отпустишь.


- Хочу, чтобы ты остался, - тихо так, куда-то в сторону, словно не хочешь, чтобы я услышал твоих слов.


Скриплю зубами. Опять хочешь ты. Я понимаю, осознаю, что для тебя это была просьба, но для меня звучит, как каприз человека, который не считает нужным интересоваться моим мнением.


- Не могу, сегодня приезжает отец, нужно быть дома, - вру, но только наполовину.


Отец, правда, возвращается сегодня из Италии, гостил у семьи моего младшего сводного брата, вот уж в ком он души не чает, но не об этом. Только его приезд не значит, что я должен сидеть дома и ждать. Ему плевать, где я шляюсь, мне это давно дали понять. Я свободен до тех пор, пока не пересекаю невидимую черту, ограничитель моей жизненной дороги.


- Хорошо, собирайся. Твои вещи, наверняка, высохли, - мне кажется или я слышу нотки сожаления в твоем голосе?


- Твоя стиральная машинка с функцией глажки?


- Нет, - оборачиваешься, улыбаясь уголками губ, быстро понимаешь, о чем я говорю, - можешь ехать так.


Выходим из дома, солнце уже спряталось за соседним домом, на двор упала тень. Садимся в твою машину, в этот раз никакого водителя, ты за рулем. Вливаемся в плотный поток. Сколько долгих минут мне еще предстоит провести в твоем обществе? Мне тесно с тобой в одной машине. Слишком тесное пространство, слишком сильно ощущается твое присутствие. Тяжело дышать, не хватает кислорода. Ты молчишь, но даже так подавляешь меня. Как я мог обратить на тебя внимание? У меня должно в подкорке отложиться правило, обходить таких людей за многие сотни метров. С тобой вышел прокол, за что я расплачиваюсь сейчас.


- Саша, чем ты завтра занят?


Едва не закричал «Что?!» от удивления. Почему ты спрашиваешь? Сам еще не уверен в своих планах? Хотя, это маловероятно. Ты бизнесмен, твое время расписано поминутно до позднего вечера.


- Нужно появиться на парах, - со вздохом, не хочу на учебу.


Так тяжело начинать каждый новый учебный год. Пока раскачаешься и вольешься в процесс, время подходит к сессии. Начинается беготня за преподавателями, сдача хвостов, нервные переживания, зубрежка. Когда все заканчивается и можно смахнуть испарину со лба, наступают каникулы, за короткое время ты вновь расслабляешься, а затем собираешься до летней сессии. Вот она, прекрасная студенческая жизнь.


- Мне интересны твои планы на вечер, - включаешь поворотник, сворачиваешь направо, чтобы объехать пробку по дворам.


Ты должен быть хорошим водителем, знать город, чтобы рискнуть плутать по лабиринту среди домов.


- Никаких, - признаюсь нехотя, но не выдумывать же себе гору дел, я не золушка, мешки с крупой не дожидаются моего внимания.


- Хочу сводить тебя в ресторан, у нас так и не было нормально свидания, - говоришь это глядя перед собой в лобовое стекло.


Мне интересно, ты за девушками таким же образом ухаживаешь? Тогда не удивлен тому, что тебе пришлось сменить ориентацию, дамы тебя просто на просто посылали, не желая иметь дела с таким неотесанным мужиком, который не знает даже такого слова, как романтика.


- Не хочу в ресторан, там скучно, - капризным тоном, руки складываются на груди, немного сползаю на кожаном сидении автомобиля.


- Там спокойно, можно поговорить в тишине, - возражаешь со вздохом.


- О чем? - поворачиваю голову в твою сторону, на лице выражение искреннего удивления.


- О нас, - усмехаешься, сам понимаешь, как банально это звучит.


- Не о чем нам говорить, ты знаешь обо мне все, вплоть до моих детских болезнях. Я болел ветрянкой? Да или нет? - заглядываю Стасу в глаза, широко улыбаясь.


- Болел, когда тебе было семь, - сквозь зубы, понял, что мне не нравится твое слишком пристальное внимание, есть вещи, которые должны сохраняться в тайне.


- Твои болячки, мне не интересны, - отворачиваюсь к окну, улыбаюсь, поход в ресторан отменен.


Дело не в том, что я не хочу идти, на самом деле не хочу светиться в компании Станислава Черных. Он крупный бизнесмен, лицо известное в определенных кругах, в дешевую забегаловку он меня не поведет. Меня так же многие знают, как сына своего отца. К чему пускать лишние сплетни.


- Кино? - ой, да в голосе слышится вопрос.


- Предпочитаю смотреть фильмы на диване, можно уснуть без страха, что проснешься один в темной зале.


- Предложи, - Стас раздражен, понял, что не соглашусь ни на одно предложение.


- Прояви фантазию, - улыбаюсь проходящей мимо девушке, мы даже во дворах умудрились застрять в пробке.


Впереди вдоль длинного дома растянулась вереница автомобилей, дорогих и не очень, черных, красных, зеленых, все они толпились друг за другом, мерцая красными «стопами».


- Саша, если ты сейчас не скажешь, чем хочешь заняться завтра, я привезу тебя домой и трахну, - Стас разозлился, а мне нравится, когда он бесится, пусть в такие моменты и шерсть на загривке от страха встает дыбом, адреналин, мать вашу.


- Может, мы проведем этот вечер порознь? – бросаю фразу, как камень в глубокую лужу, знаю, что исчезнет в грязной воде бесследно.