- Вкусно, - хвалю, чтобы завязать разговор.


Стас молчит, только кивнул в знак того, что комплимент принят. Опять молчание. Надоело. Хочу поговорить. Еще больше хочу его стукнуть. И в равной степени хочу с ним трахнуться. Не знаю, что отображалось у меня на лице, когда я об этом думал, но видимо, одно из моих желаний Черных уловил. Когда в тарелке практически ничего не осталось, кроме потеков красного соуса, он поднялся. Подошел ко мне, рывком вытащил из-за стола. Толчок и я лежу животом на этом самом столе, сдвигая в сторону руками кухонную утварь, чтобы она не посыпалась на пол. Рука Стаса на затылке, вдавливает лицом в деревянную поверхность. Больно. Поворачиваю ее на бок, так лучше. В этот миг чувствую, что штаны спущены и болтаются на щиколотках. Ягодицу обжигает сильный удар, сопровождаемый громким шлепком. Вскрикиваю, дергаюсь, но из твоих рук не вырваться, если ты сам этого не пожелаешь. Ты не хотел разогреть этим действием, хотел наказать. Поэтому повторяешь движение. Снова огонь растекается по белой коже. Больно. Кричу снова. Но ты уже не останавливаешься. Лупишь со всей силы.


- Отпусти! Охуел что ли? – кричу громко, срываясь на визг.


- Ненавижу наркоманов, - шепчешь мне в ухо, придавив своим весом к твердой поверхности стола.


Край больно впивается в живот. Начинает мутить, съеденное просится наружу. Дергаюсь под тобой. Но ты словно не замечаешь моих трепыханий. Я для тебя не больше чем мотыль, угодивший в сеть паука. У меня ровно столько же шансов выбраться из твоих силков. Круглый, полный ноль.


- Стас, больно, - шиплю, надеясь, что ты все же услышишь меня.


Отстраняешься, отпускаешь шею, на ней, наверняка, останутся следы от твоих пальцев. Хватаю ртом воздух, чтобы проглотить вязкий противный комок. Только прихожу в себя, как чувствую что-то мокрое и жирное, субстанцию, которую ты размазываешь по щели между ягодицами. Не успеваю и слова сказать, как раздвигаешь их руками и врываешься в мое тело. Скручивает болью. Снова кричу. Дергаюсь. Вновь все бесполезно. Заводишь руки за спину, сцепляя их. Теперь любое движение отдается болью в вывернутых суставах. На глазах слезы. Задница горит огнем. Ты задаешь слишком быстрый темп. Каждый твой толчок вышибает воздух из легких. Вдох сделать не могу. Больно. Скоро начинаю задыхаться, а ты все вдалбливаешься в мое тело. Снова ни вопроса, ни интереса по поводу моего согласия. Ты захотел, ты получил. Неужели, никто тебя не обламывал? Хотя, это вряд ли возможно. Живешь по принципу, мы берем сами все то, что нам недодают. Слезы уже душат от обиды, а не от боли. Та боль притупилась, а скользящие движения начали приносить удовольствие. Возбуждение снова проносится горячей волной по всему телу от кончиков волос, до ногтей на пальцах ног. Вдыхаю, чтобы выдохнуть совместно с громким стоном. Ты нашел правильный угол. Понял это по реакции моего тела, которое в отличие от мозга наслаждается этим трахом. Оно извивается, подается назад, чтобы глубже вобрать тебя в себя. Все, для того, чтобы еще раз почувствовать ту вспышку, которая, как космический корабль, со скоростью света несет все ближе к оргазму. Кончаю раньше, чем ты. Чувствую, как туго тебе внутри моего тела. Как сжавшиеся мышцы затрудняют твои движения, уменьшают скорость толчков. Но ты не готов сейчас остановиться, чтобы дать мне возможность прийти в себя. Думаю, что ты даже не понимаешь, кто лежит под тобой и дарит наслаждение. Забыл, в чье тело вбиваешься, вновь принося боль. Входишь особенно глубоко, этот толчок заставляет меня выгнуться и захрипеть, подавившись своим стоном, хотя тело уже расслаблено и плохо реагирует на окружающий мир. Чувствую только, как твоя горячая сперма разливается внутри. Сейчас ты выйдешь из меня, и она потечет по ногам. Кривлюсь. Неприятные ощущения. Но ты снова забыл поинтересоваться моим мнением. Тебе плевать. Увидел. Захотел. Пришел. Взял.


Отстраняешься. Так и продолжаю висеть на столе. Вход пульсирует тупой ноющей болью. Еще и щиплет вдобавок. Выдыхаю и роняю голову на столешницу. Снова навалилась усталость. Но не физическая, моральная. Ты – энергетический вампир. Осушил мои жизненные силы до дна. Вытираю слезы. Не хочу, чтобы ты видел признаки моей слабости. Буду вести себя с тобой так, как ты этого заслуживаешь.


Соскребаю себя со стола. Подтягиваю на место одежду. Лицо кирпичом, чтобы ни одна черта боли, которая разливается по всему телу, не отразилась на нем.


- Ванна.


- Там, - указывает пальцем на бежевую дверь в коридоре.


Захожу, закрываю замок, съезжаю вниз по гладкой поверхности. Яркий свет отражается от блестящих поверхностей, слепит глаза. Они слезятся. А может, я просто нашел оправдание моим слезам. Тупиковая ситуация вышла. Не представляю, как ее исправить. Возможно ли? Понимаю четко только одно, пока ты не захочешь, я от тебя не избавлюсь. Еще один деспот среди моих близких людей. Сначала отец, теперь еще ты. Давите, подавляете, ломаете. Ненавижу обоих. Хочу вырваться из этого замкнутого круга. Трудно зависеть от кого-либо в этом мире, не зависеть – невозможно.


Выкинуть руку вперед, схватиться за край белоснежной ванны, подтянуться и встать на дрожащие ноги. Рукой перехватываюсь за раковину. Без опоры упаду. Скидываю одежду на пол, забираюсь в белое нутро и открываю краны. Откручиваю круглые вентили до упора. Напор бьет по пальцам, беру в руки душ и переключаю на него. Вода разбегается по мелким дырочкам, ласкает, не причиняет боли. Ложусь в ванне, душ кладу на грудь. Так тепло и приятно, прикрываю глаза. Лежу, медитирую. С трудом вытолкал свои мысли из головы. Хочу просто расслабиться. Из приятной неги, перемежающейся легкой дремой, вырывает щелчок замка. Кто бы сомневался? Хмыкаю и открываю глаза. В наполненное паром помещение входит Стас. В руке белоснежная маленькая чашечка на белом блюдце, словно игрушечная. От нее стелется аромат свежесваренного кофе, заполняет собой все пространство, забивается в нос, бодрит, заставляет привстать. Я думал, что из таких чашек пьют только в домах британской аристократии, дома привык хлебать кофе из обычной большой чашки. Через вторую руку мужчины перекинуто белое полотенце. Черных улыбается, закрывает дверь, чтобы перекрыть поток холодного воздуха, который обволакивает мою кожу, заставляя вздрагивать. Он вешает полотенце, треплет меня по мокрым черным волосам и опускается на пол рядом с бортиком ванны. Что это? Пряник, который неотступно следует за кнутом? Не могу понять. Улыбаюсь. Через силу, натянуто. Принимаю чашку из его рук и делаю глоток. Кофе восхитительный. Его насыщенный горьковатый вкус расплывается во рту. Приятно. Прикрываю глаза, а по венам, словно поток адреналина. Тело отходит от коматозного состояния, в него вливается жизнь. Просыпается желание шевелиться и радоваться жизни. Снова улыбаюсь. Теперь искренне, от души. Но не Стасу, а белой чашечке с кофе.


- Мне нужно уехать. Из-за тебя так и не смог попасть на работу, - ни капли обвинения в голосе, только снисхождение и едва уловимая насмешка, - Останься здесь.


Если бы к последней фразе ты добавил «пожалуйста», то твой жест можно было бы расценить, как шаг на пути к примирению, но без этого поистине волшебного слова, все выглядит, как приказ. Опять командуешь. А я знаю, что подчинюсь. Сейчас нет сил спорить с тобой и сопротивляться.


- Хорошо, - киваю.


Как только услышал мое согласие, поднимаешься, уходишь. Через некоторое время, сквозь шум воды до меня долетает звук закрывшейся двери. Как команда к действию. Аккуратно ставлю пустую чашку в раковину, моюсь, смывая все следы твоих прикосновений, выползаю из ванны и хватаю полотенце, которое ты принес специально для меня. Вытираю лицо, стирая с глаз капельки воды. Смотрюсь в овальное крупное зеркало, в нем видна моя «ниже спины» со следами твоих ладоней. Сволочь. Не устану это повторять. Ненавижу пятницу, в которую состоялось наше знакомство. Не покривлю душой, если скажу, что желал бы не знать тебя вовсе.


В квартире Станислава Черных пусто и тихо, только в открытое на кухне окно залетает свежий ветер. День в самом разгаре. Не так много я и проспал. Шлепаю босыми ногами, оставляя мокрые следы на паркете цвета темный орех. Закрываю окно, так как ветерок холодит еще мокрую кожу. Никогда не вытираюсь до конца. Прозрачные капельки сами испаряются с тела. Дальше следую в спальню. По-хозяйски сдвигаю дверцу-зеркало. То, что надо, на полках аккуратными стопками сложена твоя не рабочая одежда. Джинсы, футболки, кофты с длинным рукавом, трикотажные и шерстяные и еще куча разного барахла, купленного, я уверен, в лучших магазинах Италии и Франции. Ты не терпишь дешевых вещей. Это я уже понял. Достаю себе голубые джинсы и терракотовую кофту с рукавом три четверти, усиленно стараясь перерыть все вверх дном и оставить после себя беспорядок, наводящий ужас на такого педанта, как ты. Джинсы мне в пору, отлично сидят по фигуре, обтягивая многострадальную задницу и стройные ноги. Ты польстил себе, покупая эту шмотку. Потому, что твоя Стас, попа не влезет в нее. Снова возвращаюсь на кухню. Хочу еще кофе. Ту чашку, что ты мне принес, я так и оставил валяться в раковине в ванной комнате. Достаю себе большую, темно-зеленую с какой-то абстракцией на боку. Почему-то интуиция мне подсказывает, что это твоя чашка. ТВОЯ, та, которую ты никогда и никому из гостей не предложишь, потому что она слишком личная, слишком твоя. Беру ее с гаденькой улыбкой. Воюю с кофе машиной. Спустя пятнадцать минут усиленных военных действий, и у меня все же есть чашка горячего, дымящегося напитка. Распахиваю окно. В выдвижном ящике нахожу пачку сигарет и зажигалку, хотя полез туда за чайной ложкой, чтобы положить сахар в горький напиток. Но эта находка нравится мне даже больше. Беру табурет, придвигаю его к окну, ставлю чашку на белоснежный подоконник, в этот момент рука вздрагивает, и темно-коричневая жидкость немного выплескивается за края чашки. Плевать, убирать не нанимался, поэтому даже не утруждаю себя тем, чтобы смахнуть тряпкой небольшую лужицу. Сажусь, закидываю в рот сигарету, чиркаю зажигалкой, но не подношу огонек к кончику. Не хватает еще нескольких штрихов для полного удовольствия. Натыкаюсь взглядом на небольшую соусницу за стеклянной дверцей кухонного шкафа. Любишь соусы? Достаю посудину, наливаю воды. Импровизированная пепельница готова! Иду дальше. Захожу в гостиную. То, что нужно. Около окна стоит черный музыкальный центр, колонки расставлены по периметру, все согласно правилам установки такой акустической системы. Открываю ящики, все подряд. В одном нахожу целую коллекцию музыкальных дисков. Выгребаю их на пол. Просматриваю, долго, тщательно. У Стаса неплохой вкус, есть, что послушать. Наконец, определяюсь с выбором. Вставляю диск, включаю, делая громкость на максимум возможного. Инструменты бьют по ушам. Закрываю их ладонями, спешу спрятаться на кухне. Здесь звук тот, что нужно. Снова сажусь на табуретку, сигарета в зубах, в этот раз прикуриваю и жадно затягиваюсь. Солнце светит в окно, заставляя жмуриться. Чувствую себя ленивым домашним котом, проводящим все свое свободное время на нагретом солнцем подоконнике. Мои ощущения недалеки от истины. Курю, пью кофе, размышляю о вечном, жду тебя. Жду недолго. Твой мерседес въезжает во двор через два с небольшим часа. Выходишь из машины, весь такой бизнесмен, властитель мира. Поднимаешь голову в поисках источника оглушительного грохотания. Даже не догадываешься, что музыка льется из твоей квартиры, уже второй час, нервируя соседей. Смеюсь. Дома тебя ждет сюрприз. Нечего было оставлять птичку вне клетки. Как известно, пернатым только дай волю, они обгадят все вокруг. Я очень старался соответствовать образу.