Рауль пунктуален, или пробки в Париже не такие затяжные, как в Москве. Француз вновь вручил мне букет цветов. На этот раз розы были чайные с темно-коричневой каймой по краям нежных лепестков.


- Э-э-э, спасибо, - ошарашенно прошептал я, отступая на шаг и пропуская мужчину в свое скромное жилище.


- Тебя не баловали раньше вниманием, Саша? – изумился мужчина, замирая на пороге.


Мой слух резала манера, с которой Рауль теперь произносит мое имя, раньше так меня называл только Стас, «Саша», не иначе. Черных всегда произносил два слога моего имени так, что в нем звучала толика укоризны. Но я сам позволил Раулю такое сокращение. Возможно, эти четыре буквы в сочетании обладают каким-то магнетизмом, делая именно такой вариант произношения особенно притягательным.


- Не в таком количестве, - тихо отзываюсь я, пряча лицо среди ароматных головок.


Я не мог сознаться, что никогда не получал никаких подарков от Стаса вообще, и цветов тоже не было, никогда. Этот мужчина не умел или не желал ухаживать.


- Я исправлю это упущение, если позволишь, - усмехнулся Вермандуа.


С замиранием сердца опустил букет в высокую прозрачную вазу, такую же, как и первая, которая теперь стояла возле небольшого дивана. Вероятно, до меня здесь жила девушка, раз в такой маленькой квартирке обнаружилось такое количество ваз.


- Чай, кофе? – спрашиваю со смущением, как хорошему гостеприимному хозяину, мне следовало спросить гостя об этом в первую очередь.


- Нет, спасибо. Я бы с большим удовольствием выслушал твои пожелания на вечер, - улыбается, заметив мою растерянность.


А я, действительно, растерялся. Со Стасом у меня не было права выбора и необходимость думать о том, куда пойти, отсутствовала, а свидания для кого-то я не организовывал очень давно. В голове кружились мысли о ресторане, кино и обычной прогулке по городу. На этом моя фантазия иссякала. Поэтому я натянуто и виновато улыбнулся и пожал плечами. На самом деле, я бы хотел просто пройтись. Но предлагать такой банальный вечер для первого свидания, не отважился. А это ведь свидание?


- Пойдем, Саша? – Рауль протянул мне руку, предлагая покинуть мое жилище.


Я благодарен ему за то, что он удержался от комментариев. Уверен, его номер в Софителе выглядит более респектабельно, чем мой новый дом. А про эту квартирку я могу сказать, что «возвращаюсь домой», сроднился с ней за пару часов, жилище пришлось по сердцу.


Мы вышли из стеклянной двери подъезда, скрытой решеткой от хулиганов. Мне кажется, или воздух стал свежее? Вероятно, сказывается время, стремительно приближающее вечер к ночи.


- Позволишь? – снова тихий вопрос и протянутая рука француза.


Он не настаивает, а предлагает выбрать самостоятельно, принять его руку или нет. Молча кладу руку в его теплую, сухую ладонь и переплетаю пальцы. На душе покой, я размеренно отвыкаю от суетливой жизни в бывшем родном городе. Учусь ходить медленно, а не нестись сломя голову, лавируя между прохожими, учусь размеренно жить, замечать и придавать ценность каждой минуте. Пока мне дается это очень тяжело. Я не замечаю за собой, как ускоряю шаг во время неторопливой прогулки по улице Сен-Мартен, где располагается мой дом. Район Тампль – тихий и безопасный, здесь нет такого насыщенного потока туристов, как на главных улицах города, здесь испаряется суета, вытесняясь спокойствием. В это время уже закрываются магазинчики, гаснут витрины, спрятанные от посторонних глаз тяжелыми металлическими ставнями. Мне нравится этот район. Через дорогу от моего подъезда отличная булочная, от которой по утрам в мою квартиру проникает аромат свежей выпечки, я покупаю там завтраки. В пяти минутах ходьбы по той стороне, где располагается дом – районный сетевой супермаркет. Жаль, что нет хорошего кафе, где можно было бы обедать и ужинать.


- Александр, расскажи о своих планах, - просит Рауль, ненавязчиво сжимая мою руку, чтобы я не торопился. – Ты же не просто так уехал, в никуда. Ты слишком серьезен и ответственен для такого поступка.


Это я серьезен?! Как он сделал такие выводы? Я никогда бы не сказал о себе такого. Но с его стороны, наверняка, виднее, или же Вермандуа не видит во мне меня. Но, тем не менее, он не ошибся, в Париж я приехал с четкими планами и средствами на их реализацию.


- Мне кажется, я упоминал однажды в нашей беседе, что хотел бы иметь ресторанный бизнес, - кошусь на него, мужчина смотрит перед собой и внимательно слушает, - так вот, в Париже я хочу открыть свой ресторан.


- Надеюсь, у тебя получится, этот рынок изрядно забит в любой стране и Франция не исключение, особенно Париж, конкуренция очень высока.


- Я предполагаю, что не будет легко, но трудности меня вряд ли остановят. Есть причины, из-за которых я готов отказаться от много, что имел ранее, - приятно его едва заметное проявление заботы и обеспокоенности моим будущим, не удивлюсь, если Рауль предложит свою опеку.


- Саша, я мог бы помочь…, - этой фразой мужчина только подтверждает мои предположения.


- Не стоит, - мягко, чтобы не обидеть перебиваю его, потому что не хочу слышать предложение о материальной помощи, нет желания вновь погружаться в мир купли-продажи, завязанный на отношениях, - я справлюсь, правда, - поворачиваю голову, сталкиваясь с непроницаемым взглядом серых глаз и улыбаюсь.


- Такой же независимый, - шепчет он куда-то в сторону, кажется, это не предназначалось для моих ушей.


Поэтому не подаю вида, что расслышал фразу и не переспрашиваю, о ком он говорил. Высвобождаю руку и останавливаюсь, чтобы прикурить. Уже практически стемнело, и вдоль улиц зажглись фонари, разгоняя сумрачную атмосферу. Рауль привел меня на Елисейские поля спустя час неторопливой прогулки. Не предполагал, что настолько близко от центра мне удалось поселиться. Париж не зря считается самым романтичным городом мира. В нем можно встретить множество недостатков, но есть и то, что заставляет сердце биться с удвоенной силой, и замирать, когда провожаешь взглядом очередную влюбленную парочку. Может, город обладает какой-то древней магией, которая окутывает каждого, кто попадает в его сети, а может, на людей действует неповторимое сочетание атмосферы, пронизанной великолепными видами города, его душой и светом. Меня же вдохновлял вечерний Париж. Тот, в котором уже зажглись фонари, и улицы преобразились, расписанные множеством разноцветных огней. Тот, в котором дул слабый ветерок, сбивая духоту прожитого дня. Тот, в котором я стал другим человеком. Пусть Рауль и не понимал до конца причину моей не сходящей с лица улыбки и детской радости, но с наслаждением наблюдал, как я кручу головой по сторонам, радуясь каждому шагу вперед.


- Саша, ты похож на редкую птицу, которой удалось вырваться из клетки, - задумчиво проговорил он, удерживая меня за руку, когда я, стараясь не упасть, шел по высокому бордюру.


- Ты не далек от истины, - спрыгиваю и улыбаюсь.


- Это из-за того мужчины? – хмурясь спрашивает он.


А я вспоминаю, что он видел Стаса и не мог не понять, кем тот для меня являлся. Этот вопрос, вероятно, задан с целью узнать, существует ли у него конкурент…


- Он в прошлом, - улыбаясь, отвечаю я, идя спиной вперед и глядя в лицо собеседнику, не хочу упоминать тему своих предыдущих отношений, поэтому отвечаю коротко и отворачиваюсь, давая понять, что эту тему лучше не поднимать.


Рауль понимает. Он вообще, неплохо понимает меня. Мужчина быстро догоняет, его руки обхватывают в кольцо, он впервые так близок ко мне. Замирает, ожидая от меня разрешения к дальнейшим действиям. Прикрываю глаза, понимая, что это первый шаг на пути к новым отношениям, где больше не будет Стаса. Трудно сказать, готов ли я, но ведь не попробуешь, не узнаешь. Выдыхаю и поворачиваюсь, сам немного наклоняю голову и ловлю губы мужчины. Его руки смыкаются сильнее, поцелуй медленный и плавный, Рауль словно пробует меня на вкус, проводит языком по нижней губе, смакует ее во рту, прижимает плотнее и углубляет поцелуй. Мне немного неудобно. Я привык, что Стас выше меня, он всегда ведет, направляет, принуждает. Вермандуа же предоставляет мне возможность взять инициативу. Мне не привычно, но кажется, Рауль возносит меня на какой-то пьедестал, возвышает над обычными людьми, над собой. Сам веду в поцелуе, кладу руки ему на плечи, притягиваю, чтобы через небольшое количество одежды почувствовать тело. Возбуждаюсь быстро, давно никого не было, вновь точку поставил Черных. Не могу не вспоминать о нем даже сейчас, кажется, что каждая ниточка моей судьбы завязана на нем, но их необходимо обрывать, иначе я рискую и дальше оставаться его марионеткой.


- Восхитителен, - шепчет Рауль, когда поцелуй заканчивается, оставляя сладость чужого вкуса на губах и легкую дрожь возбуждения в теле.


Господи! Меня смущает его похвала. Чувствую, как щеки начинают гореть. Надеюсь, что румянец не заметен на фоне вечернего города. Незаметно оглядываюсь по сторонам, в поисках осуждающих взглядов, но их нет. Вседозволенность в своих отношениях с представителем своего пола. Поцелуй двух мужчин не сопровождается неодобрительными взглядами, шепотком и смехом за спиной, не более, чем обычная традиционная парочка, наплевавшая на всех в выражении своих чувств.


Вечер летит незаметно. Для меня. Рауль вновь напоил меня кофе с круассанами, плевать, что уже не время, мне нравится это воздушное лакомство. Беседа, прогулка, держась за руки, восторженный смех и неловкость от комплиментов, падающих на мою голову с завидной регулярностью. Мороженное. Три шарика в вафельном рожке. Растаяло. Сладкая капля со вкусом ванили потекла по подбородку, упала на футболку. Рауль достал из кармана белоснежный платок, стер лакомство с груди, провел большим пальцем по подбородку, стирая липкий потек и там. Облизал палец. Я с трудом отвел взгляд. Безумно захотел поцеловать его, но сдержался. Понимаю, что еще несколько поцелуев, и я не отпущу мужчину, разделив с ним эту ночь. Пусть и нет смысла сдерживать свои желания, мы взрослые люди, которым нет необходимости долго ухаживать, чтобы доставить друг другу физическое удовольствие, но так хочется растянуть этот период хотя бы на несколько дней. Познать, каково это, когда твоего внимания добиваются, ожидая твоей благосклонности, а не берут то, что хотят.