Смотрю на него и не могу отвести глаз. Знаю, что запомню эту картину на всю жизнь. Даже если это единственный шанс, предоставленный мне Алексеем и судьбой, я благодарен им обоим, потому что теперь у меня есть то, что я буду хранить в своей памяти до самой смерти. 


- Жаль, что у меня нет фотоаппарата, - грустно произношу я, приставляя головку члена к его дырочке.


- Зачем он тебе сейчас?! – на последнем слове срывается на крик, потому что я оказался внутри.


Алексей, сжимает зубы, изгибается всем телом, сжимает меня внутри и сдирает кожу на моих руках.


- Я хочу всегда видеть тебя таким, - шепчу ему, утыкаясь лбом в его лоб.


- У тебя еще будет возможность запечатлеть меня, - распахивает глаза и вымученно улыбается.


Ему все еще больно, отлично чувствую, ка пульсируют мышцы то, сжимая меня до боли, то расслабляясь. 


- Спасибо, - целую глубоко и властно, чтобы отвлечь от толчков в его тело.


Двигаюсь плавно и безумно медленно, вторю его стонам, потому что не могу иначе. Придавливаю Алексея к кровати, тела скользят, пот заливает глаза, но в паху нарастает ураган. Хочу резко, сильно, но тогда все завершиться слишком быстро. Не могу себе этого позволить. Алексей обезумел подо мной. Его тело живет отдельной жизнью, извивается, дергается, силясь увеличить темп. Парень уже только мычит, сквозь стиснутые зубы.


- Прошу тебя, быстрее! 


Его глаза широко распахиваются, зрачок растворяется в их голубизне, рот искривляется от немого крика, тело изгибается, а мышцы ануса зажимают меня внутри. Алексей кончает. Дарю ему то, что он так хочет, вознося на вершину жесткими толчками. Оргазм смывает и меня. Мир меркнет, на темно-синем фоне взрываются искры радужного салюта. Кажется, что я кричу, но это где-то слишком далеко в ушах шумит, и бьется сердце. 


Теперь я отчетливо понимаю, чем отличается занятие любовью с тем, кто дорог сердцу от соитий, направленных только на удовлетворение физических потребностей. Точнее, они ничем не отличаются, потому что в корне не имеют ничего общего между собой.


- Я люблю тебя, - вновь произношу эти слова, не могу иначе.


Пусть знает, пусть помнит всю оставшуюся жизнь.


- Если бы ты только знал….


Конец предложения я не могу расслышать. Не переспрашиваю, потому что из уголков его глаз скатываются прозрачные капельки. Алексей плачет. Это пугает. Тело сковывает животный страх. Что я сделал не так?


- Алекс….


- Ш-ш-ш, - прикладывает палец к моим губам и улыбается.



Каково же было мое удивление, когда я понял, что мое видение из России. Не вериться в такие совпадения. Александр не говорил по-французски, не приласкал слух едва заметным акцентом, как это делал Алексей, не понял ни слова из моего бурного объяснения, но в совершенстве владел английским. Это остудило пыл, вернуло к реальности. Объяснять ему ничего не стал, но решил свести приятное знакомство. Зачем? Трудно сказать. Возможно, мне захотелось вновь окунуться в прошлое, возможно, захотелось создать новое будущее. Любимого человека заменить невозможно. Знаю. Понимаю. Осознаю. Но не смог ничего с собой поделать. Есть вещи в мироздании, сильнее человеческого разума. Есть то, чего требует душа.


День пролетел превосходно, но слишком быстро, заходя в лифт, я надеялся на продолжение знакомства. Возможно, на что-то большее, не смотря на то, что парень четко дал понять, что у него есть вторая половинка. Надежды разрушил высокий брюнет, зашедший вслед за ними. Он четко дал понять, что Александр принадлежит ему целиком, без остатка. Не знаю, поцеловал ли он парня из-за того, что прочел мой взгляд или просто, потому что скучал и не смог сдержать порыв. Но факт стал очевиден. Александр занят тем, от кого не уходят. Жаль. Надеюсь, это поражение я приму более достойно.

Погром.

- Аня, почему именно гей-клуб?! – кричу, чтобы девушка услышала мой голос сквозь грохочущую музыку.


- Мне так захотелось, - она пожимает плечами и кивает бармену в благодарность за белый коктейль в высоком стакане. – Меня возбуждают целующиеся мужчины.


- Извращенка, - фыркаю и делаю несколько глотков пива.


Почему я позвал в клуб именно Аню? Хрен знает. Возможно, хотел, чтобы Стас наверняка знал, где я и не доставал своим вниманием. Сейчас он знает. Уверен. Может, мне нужен веский повод, чтобы поговорить о моем парне. А кроме Станислава Черных у нас с девушкой не так много общих тем. Предлогов можно набрать еще несколько штук. Но все это неважно. Я пригласил. Она согласилась. И вот мы в одном из самых пафосных клубов для сексуальных меньшинств Москвы. Только глядя на количество публики в этом заведении, не скажешь, что мужчины, любящие мужчин, в меньшинстве. Народу, не протолкнуться. Мы едва выбили себе два свободных места за барной стойкой. Но это тоже не столь важно. Я пришел сюда, чтобы развлекаться. Достал Стас. Достали отношения с ним. Жалею, что подписался на Анькины уговоры, потому что больше не могу строить из себя пай-мальчика и делать вид, что у меня самый прекрасный роман и я счастлив до безумия. Хочу свободы. Хочу гулять, где вздумается и трахаться, с кем вздумается. Мы ходим по кругу. Ничего не меняется. Но бросить все сейчас, когда до конца отведенного срока осталось меньше двух месяцев – глупо. Десять штук на дороге не валяются.


- Ань, я сейчас вернусь.


Соскакиваю со стула. Не боюсь оставлять свою спутницу среди разгоряченных мужских тел. Ее красота здесь мало кого прельщает. А с особой своего пола, Аня в состоянии справиться самостоятельно. Быстро нахожу туалет. Захожу в свободную кабинку и закрываю щеколду. К Лешке я сегодня все же наведался. В кармане, в маленьком пакетике две заветные таблетки. Достаю, кладу под язык и рассасываю. Теперь веселье будет полным.


Возвращаюсь, в голове уже приятная муть. Легко и весело. Стаскиваю Аню со стула и веду на танцпол. Она пытается мне что-то сказать, но я ничего не слышу, в ушах звучит только ритм, под который начинаю потихоньку двигаться, затем более энергичней, так до тех пор, пока музыка не охватывает полностью, до самой макушки.


- Господи, какой ты дурак, - выдыхает Аня мне в ухо, обнимая во время медленного танца.


- Почему?


- Саш, твои глаза. Зрачков практически не видно. Не попадайся сегодня на глаза Стасу.


- И не думал, - мне смешно.


- Дурак, - Аня взъерошивает мне волосы и прижимается ближе.


Зря она это. Обвиваю ее талию руками, чувствую все ее тело. Возбуждает. Аня – очень красивая, особенно сейчас в блеске этого заведения. Ладони плавно скользят ниже на упругую попку, обтянутую светлыми джинсами. Пока девушка не опомнилась целую ее. Я хороший любовник. Надеюсь, не все навыки растерял, пока скулил под Стасом. Аня замирает. Вовсю пользуюсь ее дезориентацией. Глажу, ласкаю, проскальзываю в рот языком, вкладываю весь свой голод в этот поцелуй. Изголодался по женскому телу.


- Не надо, - шепчет девушка, но не отпускает меня и не сопротивляется.


- Мы ему не скажем. Поехали ко мне, - провожу ребром ладони между ее ног, слегка надавливая, там горячо.


- Саш, не делай глупостей.


- Кому ты это сейчас говоришь? – так и стоим, обнявшись, хотя плавная мелодия давно сменилась на долбежку.


- Тебе и себе, - соглашается она, - у меня давно никого не было.


- Может поправим это упущение? – целую ее шею, слизывая сладкую туалетную воду.


- Саш, это предательство. Я не хочу и не могу потерять Стаса. Он мой друг. Настоящий. Я не могу его так предать.


- Глупая, - пожимаю плечами и ухожу.


Быстро исчезаю в толпе. Мне не обидно, не грустно. Скорее внутри разгорается какой-то сумасшедший азарт, подогретый действиями наркотиков. Мне до боли любопытно, как отреагирует Стас на мою измену? Хочу знать его реакцию. В конце концов, все это время я был хорошим мальчиком. Что мне крайне не свойственно. Пора показать господину Черных свое истинное лицо. Анечка теряется в толпе. Но девушки мне не так интересны. Шарю глазами по толпе в поисках какого-нибудь парня. Такого, который будет снизу. Все же есть вещи, которые позволены только Стасу.


Жертва моего сумасбродства находиться весьма быстро. В уголке, скрытом от посторонних глаз стоит круглый маленький столик, на который не уместиться ничего кроме напитков. За этим столиком сидит молодой парень. Может, мой ровесник, может, немного старше. Худая спина сгорблена над бокалом чего-то крепкого. Русые пряди скрывают лицо, но не настолько, чтобы не разглядеть его миловидность.


- Привет, - падаю на свободный стул напротив.


Парень поднимает на меня полные слез глаза.


- Чем ты так опечален? – ставлю локоть на стол и кладу подбородок на ладонь, я послушаю, если он захочет мне что-то рассказать.