Она отключила мобильный и не смотрела на часы, словно решив на время уйти из жизни. По крайней мере из той жизни, что приходилось вести до сих пор. Петя, офис, синица в руке, чужой личностный рост… И мечта, нет, безграничная вера, над которой она тряслась, как над беспомощным птенцом, и которая вот-вот распрямит бескрайние, до самого горизонта крылья. И понесет ее в иной, полный безграничного счастья мир.
Она открывала дверь в офис на полтора часа позже положенного времени, не испытывая при этом неловкости перед далеким, но наверняка уже звонившим руководством, а, наоборот, лелея в душе вызов, брошенный своему прошлому. Тихая жизнь, смиренная жизнь, жизнь с глазами, опущенными в землю, словно отрицающими возможность чуда. Она рассмеялась от полноты души, запрокидывая голову. Не успев еще снять свою вызывающую красную экипировку, она принялась отвечать на звонки. Занятная все-таки должность у администратора — распоряжаться судьбами доверившихся ему людей. Они надеются, мечтают, выбирают, а ты уже знаешь наверняка, что ждет их в той или иной комнате за твоей спиной, кто развернет их судьбу на 180°, а кто не оставит в ней никакого следа. Кое-кому из тех, кто приходит сюда с надеждой, она могла бы, конечно, поведать правду о выбранном ими тренинге или тренере, но иногда лучше дать событиям свершиться, чем предупредить неудачный исход. Пусть осядет в душе нежданная горечь или сгустится разочарование, но тем сильнее будет потом желание пробиться к свету и вера в то, что этот свет обязательно забрезжит над головой.
— Здравствуйте!
В этот момент она разговаривала по телефону, стоя спиной к дверям, лицом к календарю, — и не сразу заметила вошедших. А заметив… Нет, трубка не выпала у нее из рук и она не осела на стул, но почувствовала, как пропадает голос. Вот она и дождалась: протащив ее через ад ожидания, едва не задушив неизвестностью и чуть не растерзав миражами, судьба наконец выложила свою козырную карту. Он здесь. Его взгляд, его улыбка, его стройная спортивная фигура, его горнолыжная куртка… И его девушка, о существовании которой почему-то не обмолвился внутренний голос.
Пока ее нежданные (или долгожданные?) гости тихо переговаривались и осматривались, она, с трудом и наскоро закончив телефонный разговор, заставила себя оживить окаменевшее лицо улыбкой.
— Здравствуйте! Какими судьбами?
— Мы приехали оплатить тренинг. (Его спутница в отличие от него самого не вызывала к себе расположения. В ней чувствовались капризность и властность.)
— Вот как? Не хотите сначала побольше узнать о наших программах?
— Да нет, Марина уже звонила вам и обо всем узнавала.
Она заставила себя произнести:
— Я рада, что вы выбрали именно наш центр.
Он улыбнулся так тепло и солнечно, что ее охватила поистине непреодолимая тоска.
— Я тут увидел недавно вашу визитку и подумал: должна же презентация все-таки увеличить приток клиентов!
Чего ей только стоил ответный смех! Равно как и последующие реплики, когда она доставала и протягивала ему для заполнения типовой контракт. Глядя, как он склонился над бумагой, вписывая их паспортные данные, она медленно начала избавляться от всего, что было куплено с таким приливом вдохновения. Вначале стянула перчатки, затем — шапочку и шарф, убрала с глаз долой свою новую броскую сумку… Расстегивать сапоги при клиентах она сочла неуместным, но они и так не были видны под столом. Труднее всего было справиться с лицом, помолодевшим от надежды и еще не успевшим потухнуть. Но к тому моменту, как он протянул ей заполненные документы, она была воплощением спокойствия и деловитости. По крайней мере внешне.
Бумага с текстом договора перешла из рук в руки. У их пальцев не было ни малейшего шанса соприкоснуться. Наверное, она должна что-то сказать… Но имеет ли смысл что-либо говорить теперь? И почему эта абсурдная вера в то, что еще не все кончено, так и не покидает ее, несмотря на всю очевидность провала? Несмотря на рану навылет, она продолжает отчаянно взмахивать крыльями.
— А почему вы меня не предупредили, что цена может измениться?
До сих пор его спутница никак не поддерживала общение, молча гуляя по офису и разглядывая информационно-рекламные материалы на стенах. Но ради этой реплики она повернулась к столу администратора с раздраженно-неприязненным выражением на лице. Властность и капризность в ее чертах достигли своего апогея.
— Видите ли, теоретически цена действительно может вырасти, если в группу наберется очень мало народу, а перенести тренинг на более поздний срок не удастся. Но (с трудом извлеченная на свет улыбка) на самом деле такого не происходило еще ни разу. А что касается вашего тренинга, там группы всегда бывают переполнены.
Вновь — любезная улыбка. И вновь за этим сверкающим фасадом — частые взмахи крыльев и частое натужное дыхание. Как странно, что вера, которая должна уже наконец в отчаянии рухнуть вниз, по-прежнему держится в воздухе.
Человек, благодаря которому ее мечта пустилась в полет, еще раз вчитался в текст договора, нашел пункт о возможном увеличении цены и пожал плечами:
— Ладно, если вы говорите, что на практике ничего измениться не должно…
— Нет, но это же черт знает что! — Колотя каблуками пол, его спутница подошла к ним вплотную. — Я думала, что хоть где-то, хоть в одном уважающем себя заведении не будут врать клиентам! А у вас как везде: главное — заманить, а правда — мелким шрифтом. Психологи, называется!
— Марин, подожди…
— Нет, я не буду ждать! Я не собираюсь с ними связываться, если тут с самого начала какие-то разводки! Это сейчас она тебе говорит, что группа набрана, а потом окажется, что, извините, цена выросла в два раза.
Ему удалось отвести ее в сторону, к дверям, и оттуда уже приглушенно доносилось:
— Но они — мои клиенты, очень порядочные люди…
— Вот и оставайся со своими порядочными людьми!
Когда она хлопнула дверью, он некоторое время стоял, глядя в пол, но все же заставил себя вернуться к столу администратора.
— Понимаете, она тут недавно брала кредит… Там тоже были сначала заявлены низкие проценты.
— Я понимаю.
Рана навылет уже не причиняла ей боли, но заставляла стремительно терять силы, а теперь в изнеможении парящая вера словно попала в зону высокой турбулентности: ее трясло, швыряло то вверх, то вниз, и казалось, нет ни единого шанса…
— Давайте сделаем вот что: перепишем договор на меня одного.
— Вы остаетесь?
— Да. Нужно же убедиться в том, что я вас не зря рекламировал!
Он улыбнулся.
Крылья больше не могли держать ее в полете. Не успев притормозить ими в воздухе и сделать хоть пару завершающих взмахов, она «врезалась» в землю всем телом и замерла. Чуть живая от удара, но все-таки живая, с каждой секундой оживающая все больше и больше и безмолвно благодарящая судьбу за эту самую мягкую в своей жизни посадку.
Исполнение желаний
Чем-то она определенно напоминала его первую жену, которую тихо ненавидела вся наша компания. Возможно, легким налетом капризности в поведении (Первая Жена была капризна глубоко и неисправимо), возможно, тонкими чертами лица (у Первой Жены они складывались в холодную красоту, у Вики были просто тонкими), возможно, тем количеством усилий, которое Макс приложил, ухаживая за ними обеими. Но если в случае с Первой Женой количество перешло в качество — неудачный брак, то Вика уже который год Максовых поползновений оставалась очаровательно-неприступна.
К слову сказать, несмотря на ассоциации с Первой Женой, никаких отрицательных эмоций Вика не вызывала. На нее было приятно смотреть (КМС по художественной гимнастике), с ней было легко болтать, а постоянный проявляемый к ней Максом интерес позволял нам год за годом наслаждаться утонченным реалити-шоу: «Вот я здесь, а в руки не даюсь».
Демонстрация этого шоу происходила, как правило, раз в неделю, в стенах того вуза, который приходился нам всем alma mater. Более десяти лет назад мы начали играть здесь в любительском театре и, защитив дипломы, продолжали оставаться актерами. Офисные рабы, или, пользуясь эвфемизмом, офисные сотрудники, раз в неделю во время репетиций мы выпускали душу на свободу. Теннесси Уильямс, Шварц, Шекспир… Примерно раз в три месяца мы давали спектакль, и, что интересно, малый зал вузовского Дома культуры набивался почти битком. Видимо, с возрастом мы вкладывали все больше и больше души в свои постановки, потому что больше вкладывать ее было, собственно, не во что. Не в отчет же о прибылях и убытках, ложащийся на стол начальству!
Конечно, отдельные счастливчики, нашедшие себя в работе, имелись, но Макс не относился к их числу. Нет, обеспечен он был, причем так, как некоторым из нас и не снилось, но это были именно деньги, не имевшие ничего общего с его интересами. Он сделал классическую для выпускника девяностых годов карьеру, никак не связанную с его техническим образованием. Неплохо владея английским и отлично сходясь с людьми, Макс на старших курсах устроился подрабатывать в представительство какой-то торговой фирмы, а там — пошло-поехало… Сейчас он возглавлял московский офис, не умещавшийся на трех этажах особняка в тихом центре, и если не купался в деньгах, то по крайней мере весело в них плескался. Впрочем, вру: веселье ему отравляло отсутствие Вики.
Порой мне становилось его жаль: который год все-таки и без малейшей надежды…
— Викочка, — обращался он к ней, и каждый раз при этом слове мое сердце взлетало на новый виток сочувствия, — Викочка, ты сегодня за рулем?
Викочка изображала смешливую гримаску: она заранее знала, о чем пойдет речь — о том же, что и всегда. Кстати, стандартное уменьшительное Викуша использовать было запрещено: Викушей-Квакушей Вику дразнили в детстве.
— За рулем, — с искрой веселья в голосе отвечала она.
"Пятница, Кольцевая" отзывы
Отзывы читателей о книге "Пятница, Кольцевая". Читайте комментарии и мнения людей о произведении.
Понравилась книга? Поделитесь впечатлениями - оставьте Ваш отзыв и расскажите о книге "Пятница, Кольцевая" друзьям в соцсетях.