Смущенно кашлянула.

– Отопри дверь, мне на работу нужно.

– Сегодня суббота.

– Хочу подбить кое-что перед эфиром, – сымпровизировала я.

– Эфирные создания не завтракают? Брось! Ты же не упустишь шанс попробовать мое фирменное блюдо? Яичница со всем, что найдется в холодильнике! – И он улыбнулся своей фирменной улыбкой.

В самом деле, не прыгать же из окна?!

Пока Алекс колдовал над сковородкой, я приняла душ, почистила зубы пальцем и попыталась расчесаться куском расчески, которую нашла в ванной. Вернувшись, я обнаружила, что комнату заволокло едким дымом. Я бросилась к Алексу:

– Пожар?!

– Прошу к столу! – улыбнулся он.

С горем пополам вскарабкалась на высоченный табурет у барной стойки, при этом чувствуя себя феноменально низкорослым слоном. Слоном-пони. Алекс поставил на стойку две тарелки с обугленными кусками яичницы.

– Вот, как-то так, – смущенно улыбнулся он. – Никогда не блистал кулинарным талантом. Хочешь, вечером покажу тебе одно местечко с потрясной кухней?

– Зачем это? – нахмурилась я.

– Дурацкий вопрос. Его обычно задают барышни, когда их зовешь ночью в гости. А тебе непонятно, зачем мужчина приглашает даму в ресторан? Странная ты, Маш. Или предпочитаешь, чтобы я звал тебя Аполлинарией?

– Прекрати сейчас же или я уйду! – пригрозила я.

Он ухмыльнулся:

– Интересно как. Дверь заперта.

– Через окно!

Алекс рассмеялся, но замолчал и принялся за яичницу.

Мне нравилось смотреть, как он ест. Жадно глотает и неистово барабанит вилкой по тарелке. Сердце бешено заколотилось.

– Алекс, я знаю, у тебя есть девушка!

– Ну, есть… девушка. – На его лице застыло странное выражение, как будто он что-то подсчитывал в уме в столбик. – Одна!

– И тебя это не беспокоит?

– А почему меня должно это беспокоить? Но если это беспокоит тебя, я с ней порву, – с легкостью пообещал он.

– Нет! Не надо! Хотя… это тебе решать…

– Что это с тобой? Ты вдруг побледнела. – Алекс смотрел мне в глаза так, словно пытался прочитать мысли.

– Ух, ты! Наверное, это и есть профессиональный прищур детектива? – засмеялась я, пытаясь увести разговор подальше от опасной темы. – Кстати, теперь я верю, что ты профи. Как ты меня нашел?

Лесть – это тот крючок, на который мужчины попадаются с особенной легкостью. Алекс не стал исключением.

– Ну, это было просто. – Он растянул губы в самодовольной усмешке. – Когда ты уснула там, в салоне, я решил проверить содержимое твоей сумочки. Не предполагал, конечно, что вздумаешь вести себя, как Золушка, но интуиция меня никогда не подводила! Кстати, история про Золушку по сравнению с историей твоей сумки – проза жизни.

Я вдруг почувствовала себя на неудобном высоченном табурете, как препарированная лягушка.

– Ты рылся в моей сумке?! Как ты посмел? И тебе не стыдно?!

– Нет!

С видом оскорбленного достоинства я вознамерилась удалиться, но запуталась в ножках треклятого табурета и позорно рухнула вниз. Алекс поймал меня.

– Ну, подожди! – смеялся он. – Да, мне не стыдно. Потому что, если бы я не залез в твою сумку, мы бы больше никогда не встретились!

Я слегка оттаяла.

– И что же меня выдало?

– Блокнот с логотипом «Женских штучек». Это любимая программа моей сестры. Ты говорила, что работаешь на телевидении, так я понял, где именно. Остальное – дело техники. Но твоя сумочка меня… кхм… заинтриговала. – В карих глазах плясали озорные искры. – Сотовый телефон отключен, никаких документов я не нашел, зато обнаружил целый ворох оберток от конфет, бумажные стаканчики от кофе, смятые чеки, электрические лампочки и даже… шерстяные носки! Скажи на милость, зачем тебе шерстяные носки летом?

Как-то зимой я ходила кататься на коньках. Вот с тех пор и забываю их выложить. Носки, а не коньки. Хотя, кто знает, может, и коньки где-то там?!

– Эти носки уж, конечно, не для того, чтобы носить на ногах! – фыркнула я.

– А для чего?

Вот ведь привязался!

– Ими… удобно вытирать пыль!

Алекс так и покатился со смеху:

– А восемнадцать ручек?!

Да, я таскаю чужие ручки. Разумеется, по рассеянности. Дурацкая привычка! Кстати, потом также благополучно теряю награбленное.

– Не собираюсь больше это обсуждать!

– Говорят, по содержимому дамской сумочки можно узнать о мыслях ее обладательницы. Так вот, Маш, в твоей голове настоящий бардак!

Верно подмечено, вопиющий бардак! И в голове, и в жизни, и в сумке. Проще обзавестись новой, чем разобраться в этой. Причем сейчас я имею в виду не только сумку. Потому я к торбе никого и близко не подпускаю. Вернее, не подпускала…

– В кафе ты первая подошла ко мне, потом представилась чужим именем и все время порывалась сбежать. И сбежала-таки. Почему?

– Это допрос? – насмешливо поинтересовалась я.

Боюсь, мистер Холмс, тут ничего не выйдет! Вы распотрошили торбу, но уж в голову мою влезть нельзя! Потаенные мысли навсегда останутся для вас загадкой, подумала я.

– Обожаю загадки. К тому же разгадывать их – моя работа, – хитро улыбнулся он.

Я сморгнула и покосилась на низкий столик со стопкой кроссвордов.

– Да уж понятно…

Закончив завтрак, я собралась уходить. Алекс вызвался подвезти меня до дома. И мы вроде бы направлялись к выходу, ума не приложу, как оказались на «вьетнамской» кровати?!

Он целовал меня сладко и жарко. Я вдруг почувствовала себя яичницей на раскаленной сковородке. Проглотит и не подавится! Но уйти от него сейчас было все равно, что среди ночи за волосы вытащить себя из мягкой, теплой постели и швырнуть в сугроб. Решила – останусь еще на часок.

Эту ночь я тоже провела у Алекса.


– Ты ведь блондинка, да?

– С чего ты взял? – напряглась я.

Если он скажет: «С того, что ты разбила мою машину», я закричу!

– У тебя цвет кожи теплый, а румянец персиковый. – Он провел тыльной стороной руки по моей щеке.

– А ты спец… – хмыкнула я. – Алекс? Я почти ничего о тебе не знаю…

– Что ты хочешь знать?

– Все!

– А конкретнее? – рассмеялся он.

Пытаясь выхватить один из тысячи вопросов, моментально вспыхнувших в голове, я наморщила лоб.

– Александр Корнеев. Тридцать два года. Не женат и не был. Что еще тебе интересно?

– Ты давно открыл детективное агентство?

– Пару лет назад. Последнее время стало модно пользоваться услугами частного сыщика.

– Следишь за неверными супругами?

– И это тоже.

– А раньше? Чем занимался?

– Почему раньше? Я и сейчас совладелец ЧОПа, охранного предприятия.

– Совладелец? А кто твой партнер?

– Мой дядя. Заменил мне покойного отца. После окончания юридического взял к себе на работу, а со временем дал долю в бизнесе. Но все это скучно, не забивай голову.

– Почему? Очень интересно! Вы с отцом были близки?

– Не люблю обсуждать эту тему.

– Извини, а… чем занимается ваше охранное предприятие?

– Охраной объектов.

– Исчерпывающе! – фыркнула я. – Почему из тебя все надо тянуть клещами?

– Ну… еще у нас можно нанять телохранителя, – нехотя отозвался Алекс.

– Телохранителя?! – прошептала я с эротичным придыханием. – А можно с этого места поподробнее?

– Нельзя! – Алекс легонько щелкнул меня по носу. – Лучше скажи, кто такой Рыба-прилипала?

Я подскочила, как ошпаренная.

– Ты! И в мобильник мой влез?!

– Случайно! – Алекс усадил меня к себе на колени. – Я не мог уснуть, твой телефон пиликал всю ночь. Из-за кучи пропущенных вызовов от этой самой Рыбы-прилипалы. Кто это? Твой парень?

– Да.

– А почему Рыба-прилипала? Выкладывай!

Да, я обещала Максу никому не рассказывать эту идиотскую историю. Но Алекс был так близко, а его голос звучал так властно… Словом, я все выложила.


Мы встретились на институтской дискотеке. Макс пригласил на медленный танец мою подружку Алину, яркую девушку с длинными волосами и чувственным ртом, бесчеловечно намазанным алым блеском. Макс распустил слюни и… выронил жевачку. Прямо в Алинины роскошные локоны. Когда танец закончился, ему все же хватило духа признаться. Алина сказала: «Не парься!» – и… завыла как собака Баскервилей на луну.

Мы с Максом очень старались ее утешить. Выдрали почти все оставшиеся волосы, но жевачку так и не вытащили. Этот гордиев узел можно было только разрубить. Или выстричь. Но где найти колюще-режущий предмет в одиннадцать вечера на дискотеке? Мы не знали, поэтому бестолково носились по темным институтским коридорам. Макс отчаянно ломился в пустые аудитории, а я складывалась пополам от хохота. Наконец, горе-кавалер раздобыл-таки где-то складной ножик, и мы освободили Алину от злосчастной липучки, а заодно и повышенной лохматости.

Так Макс и получил прозвище Рыба-прилипала. Потом мы иногда сталкивались с ним в институтских коридорах и на вечеринках. Алина принималась стонать, как от зубной боли, а я неизменно складывалась пополам. А когда Лизка уехала работать в Милан, почему-то именно Макс, а не Алина, занял в моей жизни вакантное место лучшей подружки.

Мы забивали пары в институтской кафешке, запивая колой жуткие сосиски в тесте и слушая плеер. Одно ухо у него, другое у меня. Бегали в кино на утренние сеансы, а ночами висели на телефоне. Я посвящала его в роковую тайну о Мальчике-который-ведет-себя-странно, а он давал мне дурацкие советы, казавшиеся тогда весьма дельными. А потом Максим вдруг признался мне в любви. Я безмерно удивилась и точно помню, что ему отказала. Как так вышло, что мы начали встречаться? Поверьте, для меня это тоже загадка! В общем, с тех самых пор он прилип ко мне крепче, чем жвачка к Алининым волосам.

– А ты? Когда-нибудь любила его? – спросил Алекс.

– Что значит когда-нибудь? Я и сейчас… испытываю к нему самые теплые чувства.

Алекс ухмыльнулся:

– Понятно.

– Что тебе понятно? – Я почувствовала, что краснею. – Между прочим, он очень добрый, заботливый и… печет божественные блинчики!