Гостья улыбнулась:

— Пожалуй, моя проблема в том, что я слишком серьезна.

Конни переменила позу, устроившись на шезлонге иначе, и патетически заявила:

— А мой грех в легкомыслии. Я богата и глупа. Но мне нравится так жить!

Билли встал.

— Пойдемте-ка переоденемся к обеду, — предложил он. Аннализа направилась за ним вверх по лестнице. — Конни действительно легкомысленна, — продолжал он. — Но ведь такие деньги у них появились всего семь лет назад. Кроме того, в сердце Конни нет ни грана недоброжелательности. Если вы подружитесь, она может стать для вас полезным союзником.

— А что, мне понадобятся союзники?

— Ну, они никогда не помешают, — улыбнулся Билли.

На лестничной площадке он оставил Аннализу со словами:

— Увидимся за коктейлями. Их подают в восемь на веранде.

Забавный человечек, подумала Аннализа, вернувшись в свою комнату. Словно из девятнадцатого века.

Пол вернулся, когда она принимала душ в кабинке размером с небольшую комнату. Она раздвинула стеклянную дверь.

— Тут есть душ с паром, — сообщила она мужу. — Не хочешь присоединиться? — Пол вошел в душевую, и Аннализа намылила ему грудь. — Видел кедровый шкаф? А подогреватели для полотенец? А кровать?

— Хочешь так жить? — спросил Пол, резко мотнув головой, стряхивая с волос пену.

— В розовом доме за десять миллионов долларов и с Билли Личфилдом в качестве приложения — он будет учить нас, как себя вести, и заодно ознакомит с основами истории искусств?

Выбежав из-под душа, она насухо вытерлась. Пол вышел из кабинки и остановился на коврике, сразу залив его водой. Аннализа вручила мужу пушистое полотенце.

— Да, — сказал Пол. — Почему бы и нет?

— Пол, — начала Аннализа, — неужели мы на пути к превращению в Брюэров? Неужели станем такими же, только капитал наш будет заработан позже?

— Что ты имеешь в виду? — не понял Пол.

— Давно ли у нас появились большие деньги? Шесть месяцев назад? Может, когда капиталу исполнится год, устроим вечеринку в честь дня рождения?

— Что-то я не улавливаю связи.

— Да ладно, — отмахнулась Аннализа. — Просто это еще один парадокс Билли Личфилда. Ерунда.

Примерно в такой же комнате на безбрежной кровати распластался Билли Личфилд, аккуратно сложив руки на груди, чтобы не помять рубашку. Он закрыл глаза, надеясь подремать. В последнее время он постоянно ощущал усталость, но заснуть не мог. Несколько месяцев бессонницы вконец вымотали его. Может, стоит походить к астрологу вместо психотерапевта, выписавшего ему кучу лекарств, подумал Билли. Через несколько минут тревожного ожидания он сдался и достал из сумки пузырек. В нем было несколько маленьких оранжевых таблеток. Билли разломил одну пополам, проглотил половинку и снова лег на кровать.

Через несколько минут пришло долгожданное расслабление — Билли заснул. Он проспал несколько дольше, чем планировал, и пробудился лишь в десять минут девятого.

Поспешно сойдя вниз, он увидел Аннализу, которую со всех сторон обступили мужчины. Простое черное платье без рукавов подчеркивало ее тонкую мальчишескую фигуру, огненно-рыжие волосы рассыпались по плечам. На лице, как и днем, не было косметики, и единственным украшением служили часики с бриллиантами. Подходя к Конни, Билли услышал обрывок разговора.

— Только не говорите, что вы республиканец! — обращалась Аннализа к одному из компаньонов Сэнди. — Если вы молоды и богаты, ваш моральный долг поддерживать демократов!

Билли остановился. Непринужденно ввинтившись в плотное кольцо мужчин, он взял Аннализу повыше локтя и сказал:

— Позвольте вас похитить. Вы уже познакомились с подругами Конни?

Хозяйка и три незнакомые Аннализе женщины сидели на составленных вместе широких коричневых плетеных диванах. Одна из гостий тайком курила сигарету, другие говорили о шопинге в Ист-Хэмптоне. При приближении Аннализы Конни подняла глаза и похлопала по дивану рядом с собой:

— Вот есть местечко. — Указав на курильщицу, представила ее новенькой: — Это Бет. Она закончила Гарвард, да, Бет?

— Гарвардскую юридическую школу, — сказала Бет, быстро затушив сигарету. — А вы? — спросила она Аннализу.

— Джорджтаун, — ответила та.

— Все еще работаете? — поинтересовалась Бет.

— Нет, недавно уволилась.

— Бет уволилась несколько лет назад, — вставила Конни. — И не жалеет.

— У меня нет времени работать, — сказала Бет. — Быть замужем за одним из них, — она показала на группу мужчин, стоявших поодаль, — это работа на полную ставку.

— Главное — дети, — поправила Конни. — Хочется видеть, как они растут, жалко упустить даже минуту.

В девять часов всех пригласили к столу. Гостей обслуживали молодой человек и девушка, одетые в черное, — видимо, студенты, подрабатывающие в летние каникулы. Аннализу посадили между Билли Личфилдом и Сэнди Брюэром — почетное место, рядом с хозяином.

— Вы бывали в Андах? — спросил Сэнди. Бет, сидевшая напротив, тут же встряла в беседу, затеяв оживленную дискуссию о том, как Анды стали «новой Новой Зеландией». Разговор перешел на ярмарку искусств Бильбао, благотворительное мероприятие, в пользу которого Сэнди пожертвовал миллион долларов, и на лучший аукцион вин в мире. После ужина начались бесконечные партии в пул в библиотеке — ее стены были обшиты дорогим деревом. Хозяин дома и другие мужчины курили сигары, слегка опьянев от превосходного вина и редкого сорта шампанского. Играя с Полом, Билли вдруг повысил голос, перекрыв шум в зале:

— Ну, заработаешь ты кучу денег — горы денег, Анды денег, больше, чем можешь себе представить, а что изменится? Будешь вкалывать как раньше, а то и больше, не в силах остановиться, а однажды оглянешься и поймешь: единственная перемена — это переезд в Нью-Йорк. Тогда ты задашься вопросом, за каким чертом нужно тратить на это жизнь…

Все разговоры стихли. В воцарившейся тишине раздался голос Конни Брюэр, пропевшей на одном дыхании:

— Ну вот, опять мужчины за свое. Только и слышишь — переезд, переезд, жилье, жилье, ничего, кроме жилья.

Гости с облегчением вздохнули. Тут же кто-то спохватился, что уже поздно, два часа ночи, и все разошлись по комнатам — спать.

— Что на него нашло? — удивлялся Пол, снимая брюки.

— На Билли Личфилда? — уточнила Аннализа. — Перепил, наверное. — Кондиционер работал на полную мощность, и она с наслаждением растянулась под стеганым одеялом. — Все равно он мне нравится.

— Это хорошо, — сказал Пол, забираясь в кровать.

— А как ты думаешь, мы им симпатичны? — спросила она.

— А почему нет?

— Не знаю. Эти женщины совсем другие…

— Мне они показались довольно приятными.

— О, они очень приятные, — согласилась Аннализа.

— Так в чем же дело? — Пол громко зевнул. — Ты говоришь неуверенно. Это на тебя не похоже.

— Это не неуверенность, — отозвалась Аннализа. — Просто любопытство. — Через минуту она спросила: — Пол, а что, если Личфилд прав насчет денег?..

Но Пол уже спал.

На следующее утро за завтраком Аннализа узнала, что им предстоит участвовать в маленьком теннисном турнире вместе с некоторыми гостями. Пол, не отличавшийся способностями к спорту, был посеян первым; против него играл сам хозяин. Аннализа сидела на трибуне и смотрела. В старших классах она была чемпионом школы по теннису, и теперь в ней проснулся дух соревнования. «Я получу этот кубок», — сказала она себе.

Турнир продолжался пять часов. Выглянуло солнце, стало жарко. Аннализа выиграла четыре раза подряд и теперь встретилась с победителем первой игры, Сэнди. Стоя на базовой линии и поигрывая мячом, она оценивающе рассматривала противника. Стиль игры Брюэра свидетельствовал о том, что он занимался с хорошим тренером, напор компенсировал недостаток квалификации, однако природного таланта к теннису у него не было. Она победит, если выведет его из равновесия.

«Может, ты и богатенький, но я тебя побью», — думала она. Подбросив мяч в воздух, Аннализа завела ракетку далеко назад и перед самым соприкосновением мяча и струн чуть согнула запястье, меняя направление удара. Мяч пролетел над самой сеткой и приземлился точно в боковую линию.

— Очко! — заорал Билли Личфилд.

Через полчаса все было кончено. Когда все окружили ее с поздравлениями, Аннализа впервые поверила — она справится, это ей по силам, она и здесь добьется успеха.

— Молодец, — сказал Пол, быстро обняв супругу и косясь на Сэнди.

Все пошли в дом.

— Отличная координация у твоей жены, — неопределенно заметил Сэнди.

— Да, она ловкая, — осмелился поддакнуть Пол.

— Да уж, — хмыкнул Сэнди. — На войне ей бы цены не было.

Шагавший сзади Билли Личфилд внутренне содрогнулся, услышав этот разговор. Аннализа обернулась и остановилась, ожидая, пока ее нагонят остальные, весь вид ее выражал торжество. Билли успел первым и подхватил ее под руку.

— Отличная игра, — похвалил он и наставительно добавил: — Однако вежливость предписывает позволить выиграть хозяину дома.

Аннализа остановилась.

— А мы не в поддавки играли! Ни за что не стала бы подыгрывать.

— Нет, конечно, — согласился Билли, потянув Аннализу к дому. — Я уже понял: вы из тех женщин, которые играют по своим правилам. Это прелестно, всегда оставайтесь такой, просто, видите ли, полезно узнать правила этикета, прежде чем их нарушать.

Глава 4

В воскресенье к шести вечера Билли Личфилд вернулся в город и пересел в такси, довольный на удивление плодотворным уик-эндом. Конни Брюэр согласилась купить маленькую картину Дибенкорна за триста тысяч долларов — Билли полагались два процента комиссионных, но больше всего он думал об Аннализе Райс. В наши дни такие женщины стали редкостью — своеобразная, ни на кого не похожая, с огненным «конским хвостом» и светло-серыми глазами, в которых светится острый ум. С приятной дрожью жгучего интереса Билли думал, что под умелым руководством у нее есть все шансы стать одним из его шедевров.