Джейми почти потерял сознание, когда вдруг дверь в его темницу распахнулась и в ноздри ударил сильный козлиный запах. У него не было ни малейшего представления о том, как ей удалось поднять его по трапу на верхнюю палубу, осталось загадкой и почему она это сделала. Он сохранил лишь смутное воспоминание о том, что, пока женщина тащила его, едва волочащего ноги, по скользкой, мокрой палубе к корме, она говорила с ним на ломаном английском.

Он припомнил последнее, что она сказала, подталкивая его к клонящемуся кормовому ограждению. «Она не быть мертвый, она идти туда. — Женщина указала на волнующееся море. — И ты ходить за ней. Найди ее!» Потом она наклонилась, ухватила его за ногу, подставила сильное плечо под его зад и ловко перекинула его через борт в бурлящую воду.

— Вы не англичанин, — сказал мальчишка. — А тот корабль английский?

Джейми машинально повернулся туда, куда указывал паренек, и увидел «Дельфин», стоявший на якоре перед входом в узкую бухту. Остальные суда были разбросаны по гавани, прекрасно видимые с этой выгодной позиции на пригородном холме.

— Да, — ответил он мальчику, — английский.

— Ура, я выиграл! — радостно вскричал мальчуган. — Английский корабль.

Он повернулся к своему приятелю.

— Ну что я тебе говорил, Жак? Я был прав — корабль английский. В этом месяце счет четыре-два в мою пользу.

— Четыре-три, — пылко возразил другой мальчишка. — Я угадал испанский и португальский. «Бруха» была португальской, так что очко мое!

Джейми ухватил старшего мальчика за рукав.

— Pardon, monsieur. Твой друг сказал: «Бруха». Она была здесь?

— Ага, была на прошлой неделе, — ответил мальчик. — «Бруха» — это ведь португальское название? Или испанское?

— Некоторые матросы заходили к maman в таверну, — встряла одна из девочек. — Говорили они вроде бы по-испански, но не так, как дядюшка Геральдо.

— Думаю, мне стоило бы потолковать с твоей maman, cherie, — сказал Джейми девочке. — А кто-нибудь из вас знает, куда направилась «Бруха» после отплытия?

— В Бриджтаун, — выпалила старшая девочка, снова стараясь привлечь его внимание. — Я слышала, как об этом говорил гарнизонный писец.

— Гарнизонный?

— Казармы находятся прямо перед таверной maman, — подала голос девочка помладше, потянув его за рукав. — Все капитаны кораблей приходят туда с судовыми документами, пока их матросы пьянствуют в таверне. Пойдем, пойдем. Скажи maman, что проголодался, и она тебя покормит.

— Боюсь, девочки, ваша maman вышвырнет меня за дверь, — сказал Джейми, почесывая поросший густой щетиной подбородок. — Я выгляжу настоящим бродягой.

Так оно и было. Вся его одежда, несмотря на вынужденное купание, оставалась перепачканной кровью и рвотой, и он чувствовал, что все лицо в синяках и ссадинах.

— Maman и не таких видела, — успокоила его маленькая девочка. — Пошли!

Он улыбнулся, поблагодарил ее и побрел вместе с ними вниз по склону. Джейми шел, запинаясь и пошатываясь, — руки и ноги еще не совсем слушались. То, что дети не боятся его, несмотря на ужасный вид, казалось странным, но в какой-то мере успокаивало.

Что имела в виду эта пахнувшая козлом женщина? Что Клэр доплыла до этого острова и выбралась на берег? Прилив надежды стал таким же бальзамом для его сердца, как холодная вода для пересохшего горла. Клэр была упряма, смела и безрассудна, но, вне всякого сомнения, далеко не глупа.

Да еще и «Бруха» находилась неподалеку, а значит, и Айен! Он найдет обоих! Тот факт, что в настоящий момент он был бос, не имел ни гроша в кармане и за ним охотился королевский флот, представлялся несущественным. Голова и руки оставались при нем, а сейчас, когда вдобавок к этому он чувствовал под ногами твердую землю, все казалось возможным.

Глава 52

СВАДЬБА

Не оставалось ничего другого, кроме как поскорее починить «Артемиду» и отплыть на Ямайку. Я изо всех сил старалась подавить свои страхи за Джейми, но следующие два дня все равно почти не могла есть.

Чтобы отвлечься, я отвела Марсали в дом на холме, где она очаровала отца Фогдена тем, что припомнила старинный шотландский рецепт и приготовила для него снадобье, уничтожающее овечьих клещей.

Штерн с готовностью принял участие в смолении корпуса, попросив меня приберечь для него интересный экземпляр Arachnida, если таковой попадется мне при сборе лекарственных растений в окрестных джунглях. Я предпочла бы при встрече с крупным пауком не хватать его голыми руками, а прихлопнуть чем-нибудь тяжелым, но тем не менее не отказала ему в просьбе и внимательно вглядывалась в наполненные водой чашечки цветков бромелиевых растений, выискивая ярко окрашенных лягушек и пауков, населявших эти крохотные миры.

Во второй половине третьего дня я вернулась из подобной экспедиции с несколькими крупными корнями лилии, трутовыми грибами и редкостным мхом, а заодно и с живым тарантулом, пойманным в матросский колпак. Эту тварь, здоровенную и волосатую в достаточной степени, чтобы повергнуть Лоренца в полный восторг, я осторожно несла на расстоянии вытянутой руки.

Едва выйдя из джунглей, я увидела, что в спасательных работах наметился прогресс: «Артемида» уже не лежала на боку, но медленно, с помощью веревок, клиньев и громких надсадных криков выравнивалась на песке.

— Что, дело близится к концу? — спросила я Фергюса, стоявшего возле кормы и кричавшего громче всех, указывая команде, куда подсовывать клинья.

— Да, миледи. Смолить и конопатить мы уже закончили. Мистер Уоррен считает, что мы сможем спустить судно на воду уже нынче вечером, как только похолодает и смола затвердеет.

— Чудесно! — Я вытянула шею и задрала голову, глядя на голую мачту. — А паруса у нас есть? — Конечно. На самом деле у нас есть все, кроме…

Что бы он ни хотел сказать, его оборвал на полуслове сигнал тревоги, поданный Маклеодом. Я оглянулась на обсаженную пальмами дорогу и увидела, как поблескивает солнце на металле оружия и сбруи.

— Солдаты!

Фергюс отреагировал быстрее, чем кто-либо другой, спрыгнув с помоста на землю, так что меня обдало разлетевшимся из-под его ног песком.

— Быстрее, миледи! В лес! Марсали! — закричал он, озираясь в поисках девушки.

Взгляд его метался между джунглями и приближавшимися солдатами.

— Марсали! — крикнул он еще раз.

Марсали, бледная, до смерти перепуганная, появилась из-за корабельного корпуса. Фергюс схватил ее за руку и толкнул ко мне.

— Отправляйся с миледи! Живо!

Я вцепилась в руку девушки и, увлекая ее за собой, припустила к лесу так, что только песок из-под ног летел.

С дороги позади нас послышались крики, громыхнул выстрел, потом другой.

Еще десять шагов, еще пять — и мы скрылись под сенью джунглей. Я проломилась сквозь густой колючий кустарник и рухнула, задыхаясь и чувствуя колотье в боку. Марсали с мокрыми от слез щеками опустилась на колени рядом со мной.

— Что? — Она тоже задыхалась, и слова давались ей с трудом. — Кто… эти?.. Что… они… с Фергюсом?

— Не знаю.

Тяжело дыша, я ухватилась за молоденький кедр, встала на колени, глядя сквозь подлесок, увидела, что солдаты приближаются к кораблю.

Под деревьями было прохладно и сыро, но во рту у меня пересохло и пришлось куснуть себя за внутреннюю сторону щеки, чтобы вызвать хоть небольшой приток слюны.

— Думаю, все будет хорошо.

Я похлопала Марсали по плечу в надежде приободрить ее.

— Смотри, их всего десяток, — шепнула я, когда из пальмовой рощи выехал последний солдат. — Это французы; «Артемида», по бумагам, французский корабль. Все должно быть в порядке.

На самом-то деле я понимала, что все не так просто. Выброшенный на берег бесхозный корабль представлял собой законную добычу. Конечно, этот корабль не совсем бесхозный, но ведь между отрядом французов и ценным призом стоит всего лишь команда «Артемиды».

У некоторых моряков имелись пистолеты, но у большинства только ножи, а вот солдаты были вооружены до зубов: у каждого мушкет, шпага и пара пистолетов. Конечно, если дело дойдет до схватки, она будет ожесточенной и кровавой, но преимущество явно было на стороне кавалеристов.

Люди около корабля сбились в кучу позади Фергюса, который стоял впереди, выпрямившись во весь рост, полный решимости говорить за всех. Послышался скрип упряжи, приглушенный песком топот копыт, и конный отряд медленно приблизился к морякам.

Солдаты остановились в десяти футах от маленькой кучки матросов. Рослый мужчина, судя по всему командир, поднял руку, приказывая стоять, и соскочил с лошади.

Я наблюдала не столько за солдатами, сколько за Фергюсом, и увидела, что он переменился в лице и побледнел даже под слоем тропического загара. Взгляд мой непроизвольно переместился к офицеру, шагавшему по песку ему навстречу, — и в моих жилах тоже застыла кровь.

— Silence, mes amis, — произнес командир повелительным голосом, но довольно любезно. — Silence, et restez, s'il vous plaоt.

Что означало: «Друзья мои, прошу всех молчать и не двигаться».

Не будь я уже на коленях, точно бы грохнулась. Я закрыла глаза и вознесла беззвучную благодарственную молитву.

Марсали рядом со мной охнула. Я открыла глаза и зажала ей рот ладонью.

Командир снял шляпу, встряхнул густой пропотевшей копной темно-рыжих волос и ухмыльнулся Фергюсу. В дебрях густой рыжей бороды сверкнул волчий оскал белых зубов.

— Ты здесь командуешь? — громко спросил Джейми по-французски. — Пойдешь со мной. Остальные, — он кивнул морякам, которые таращились на него в полнейшем изумлении, — оставайтесь на месте. И чтоб мне не болтать! — грозно добавил он.