– Подойди ко мне, Катерина Ховард. Почеши мне спину. Наверное, у меня завелись вши или я заболела чесоткой! Посильнее почеши, девочка! Говорят, при дворе очень весело. Кажется, наш король околдован твоей кузиной, Анной Болейн. И это меня не удивляет, нисколько не удивляет. Когда она приезжала ко мне в Ламберт, я сказала, что это такая девушка, которая может свести с ума самого короля. Однако я при этом добавила, что он может здорово ее отшлепать, прежде чем лечь с ней в постель. Не царапай меня так! Понежнее… А теперь я думаю… – Герцогиня захихикала. – Что-то ты очень заинтересовалась всем этим, девочка. Ты еще мала, и я не должна тебе всего этого рассказывать. Ну, конечно… Если ему это не удается… Я хорошо знаю Его Величество… Хотя некоторые говорят… Никогда не стоит уступать… Но что может сделать бедная девушка?.. А как Марии удавалось держать его при себе столько лет?.. В этих Болейнах что-то есть! И, конечно, они обязаны этим Ховардам… Хотя в тебе, девочка, клянусь, я этого не вижу. Посмотри на свое платье! Просто ужас! Изабел должна лучше следить за тобой. И что ты делаешь по ночам, когда все должны спать? В ваших комнатах так шумно, что мне хочется встать и посмотреть, что там происходит.

Конечно, герцогиня просто болтала, так как она теперь не вставала с постели. Однако Катерина решила, что нужно предупредить об этом остальных.

– А твоя кузина, я слышала, много сделала для твоего отца. Вот что значит иметь друзей при дворе! Ты что, уснула? Чеши как следует! Или ладно. Займись лучше моими ногами.

Катерина видела во сне, как ее красавица кузина приехала к ним в Ламберт. Она знала, что значит быть фавориткой короля. Она видела, как мужчин влечет к женщинам и как они удовлетворяют свое желание. Книг она не читала, а герцогиня, которая время от времени говорила о том, что ее следует учить, забывала о своем намерении. Ее кузина подарила ей драгоценный брелок, и она хранила его как зеницу ока.

– Когда-нибудь, – говорила герцогиня, – я поеду в Ламберт и буду ближе к своей внучке, которая теперь почти что королева.

– Но на самом деле она вам не внучка, – заметила Катерина. – Просто вы вышли замуж за ее дедушку. Вы – его вторая жена.

Герцогиня дернула ее за ухо.

– Что? Ты хочешь сказать, что я не родственница будущей королевы? Она теперь почти королева, и Анна всегда меня уважала! А теперь займись моими ногами! И будь скромнее!

А Катерина думала: «Вы и не моя бабушка тоже!» И она была рада этому, потому что невозможно было себе представить, что эта больная старуха, хоть она и герцогиня Норфолкская, родственница великолепной Анны.

Когда Катерина вернулась в комнату, где все еще жила вместе с девушками, прислуживавшими герцогине, она вытащила свой брелок и стала его рассматривать. В этой комнате невозможно было хранить секретов, и девушки стали расспрашивать ее, что это такое и откуда.

– Да так, ничего, – отвечала Катерина.

– А! – воскликнула Нэн. – Я знаю, что это! Это – подарок твоего любимого.

– Вовсе нет, – возразила Катерина. – У меня нет любимого.

– Очень плохо, что нет. Такая взрослая и красивая девушка! – заметила высокая, похотливого вида девица, которая вела себя более развязно, чем все остальные.

– Клянусь, это подарок любовника! – заявила Нэн. – Посмотрите, на нем инициалы. Буква А. Кто такой этот А.? Думайте, девушки.

Они начали перечислять всех молодых людей, и Катерина не могла этого вынести. Она сказала:

– Ладно, знайте же правду. Эта вещь у меня с детства. Ее подарила мне моя кузина Анна Болейн.

– Анна Болейн! – взвизгнула Нэн. – Ну конечно. Наша Катерина – двоюродная сестра любовницы короля! – Нэн вскочила с постели и поклонилась ей со смехом. Все остальные последовали ее примеру, а Катерина спрятала брелок, ругая себя за то, что достала его.

Теперь все только и говорили, что о короле и об Анне Болейн. Их слова вызвали краску на лице Катерины. Она не могла слышать того, как они отзывались о ее кузине, считая ее такой же, какими были сами.

Неисправимая Нэн и похотливая девица кричали друг другу:

– Сегодня ночью мы устроим маленький спектакль. Я буду играть роль короля, а ты будешь Анной Болейн.

Они умирали от смеха.

– Ты будешь делать то, а я буду вести себя так… Уверяю, ее милость придет к нам, чтобы узнать, что здесь происходит.

– Нам не стоит шуметь…

– Если она узнает…

– А что она нам сделает?

– Отошлет домой.

– Она слишком ленива для этого.

– Ладно, что дальше?

– Маленькая Катерина Ховард будет прислуживать им в спальне.

– Да, вот здорово. Ведь она кузина этой леди… Катерина, ты справишься – ведь мы тебя правильно воспитали. Мы подготовили тебя к тому, чтобы ты могла ухаживать за своей кузиной даже при самых деликатных обстоятельствах…

– Тактично и скромно, – заметила Нэн.

– Возможно, она получит место при дворе.

– Послушай, Катерина Ховард, если ты не возьмешь нас с собой, мы все расскажем о тебе…

– Я ничего плохого не делала, – поспешно сказала Катерина. – Вам нечего будет рассказать.

– Неужели ты так скоро забыла Томаса Калпеппера?

– Но между нами ничего такого не было…

– А ты забыла вашу встречу у загона для лошадей и то, что он там сделал?

– Он ничего не сделал! Ничего! Нэн твердо заявила:

– Те, кто оправдываются, на самом деле всегда виноваты. Ты знаешь это, Катерина.

– Клянусь! – воскликнула Катерина и, набравшись смелости, заявила:

– Если вы не перестанете говорить всякие вещи о Томасе, я расскажу бабушке, что вы делаете в этой комнате по ночам.

Изабел, все это время молчавшая, взяла ее за руку.

– Ты не посмеешь…

– Не забывай, нам тоже есть что рассказать о тебе!

– Вам нечего обо мне рассказать. Я ничего не делала – только смотрела…

– И получала удовольствие! Послушай, Катерина Ховард, я видела, как прошлой ночью молодой джентльмен поцеловал тебя.

– Я не хотела, чтобы он меня целовал, и сказала ему об этом.

– Вот и прекрасно, – парировала Нэн. – Я тоже не хотела, чтобы со мной происходило то, что происходило, и я сказала об этом моему джентльмену. Но все же это произошло!

Катерина пошла к дверям. Изабел была с ней рядом.

– Катерина, не обращай внимания на этих глупых девчонок.

На глазах Катерины появились слезы.

– Я не хочу слышать такие гадости о моей кузине.

– Не обращай внимания на этих дурочек! Они сами не знают, что болтают.

– Я не могу этого вынести.

– И ты думаешь, что заставишь их замолчать, если расскажешь обо всем своей бабушке?

– Да, потому что если она узнает, что здесь делается, она прогонит их всех.

– На твоем месте, Катерина, я ничего не стала бы ей рассказывать. Ты сама была здесь все эти ночи. Она может думать, что ты вела себя так же, как и они. Послушай меня, Катерина, они больше не будут говорить о твоей кузине ничего плохого. Я не разрешу им. Но ты должна мне обещать, что не скажешь ни слова о том, что здесь происходит. Твоя бабушка не должна знать об этом.

– А зачем они меня дразнят?

– Они поступают плохо, – сказала Изабел. – Больше этого не будет. Поверь мне. Они просто глупые девчонки. Обещай мне, что ты ничего не расскажешь своей бабушке.

– Обещаю, если они больше не будут себя так вести, не будут дразнить меня.

– Не будут, уверяю тебя.

Катерина выбежала из комнаты, а Изабел повернулась к девушкам, которые слушали этот разговор, открыв рот от изумления.

– Вы просто дуры! Вы хотите неприятностей? Я смотрю сквозь пальцы на ваши развлечения. Но зачем вы обижаете маленькую девочку? Чего вы добиваетесь?

– Она не осмелится рассказать, – заявила Нэн.

– Не осмелится? Она все это время мучилась, не знала, рассказывать или нет.

– Не осмелится, – повторила Нэн.

– Почему? Она же ни в чем не виновата. Она только наблюдала и все. Мы все пропадем, если ее милость узнает, что здесь творится.

– Ее милости на все наплевать. Ее интересует только еда, сон, выпивка и чтобы кто-нибудь почесал ей спинку. Ну, еще сплетни.

– Но есть другие, которым это не безразлично. И пока Катерина столь невинна, нам всем грозит опасность. Она может все рассказать. Если бы она тоже участвовала…

– Нужно найти ей любовника, – сказала Нэн.

– Такая большая и красивая девчонка, – заметила девица с похотливым лицом.

Девушки весело расхохотались. Только Изабел задумалась.


Король был угрюм. Он сидел в своих личных покоях. Душу терзала тревога. В юго-восточной части Англии свирепствовала эта ужасная потливая болезнь. В Лондоне заражались ею, просто гуляя по улицам. Люди боялись друг друга. Почему на нас напала такая беда? Разве нам не хватает других несчастий? Мы бедны, мы голодаем, а теперь еще эта потливая болезнь. И народ угрожающе поглядывал на дворцы, люди шептались: «Наш король отвернулся от своей законной жены. Он теперь не спит с ней. Ее место может занять эта ведьма… Наш король поругался со святейшим Папой».

Уолси и другие советники предупреждали короля: «Следовало бы отправить Анну Болейн к отцу, пока не стихнет эпидемия потливой болезни. Народ ею недоволен. Было бы хорошо, если бы Ваше Величество появилось на публике вместе с королевой».

Король разозлился, но понял, что в этих словах есть правда.

– Дорогая моя, – сказал он Анне, – народ осуждает нас. Все дело в разводе. Они не понимают этого, не знают, что такое бывает. Поэтому тебе было бы лучше на время поехать к отцу в Хивер.

Она же, с беззаботностью юности, не придавала значения настроениям, царящим в народе.

– Это просто смешно, – сказала она, – связывать эту болезнь с разводом! Я не желаю покидать двор! Это унизительно, когда тебя так бесцеремонно вышвыривают!

Да, она осуждала его, а он был королем! Она смеялась ему в лицо, презирала его за его опасения и слабость, за то, что он уступает своим министрам и идет против совести. Он знал, что она может бросить вызов самому дьяволу. Он старался быть твердым, уверял ее, что именно потому, что он хочет поскорее быть с ней вместе, он стремится как можно успешнее решить это дело о разводе с минимальными потерями. Она уехала, а он писал ей страстные письма, раскрывая в них свою душу и говоря больше, чем ей следовало знать. О, писал он, как бы мне хотелось держать тебя в своих объятьях! Писать он умел и писал от всего сердца. Он любил ее, хотел, чтобы она была с ним рядом. Его письма доказывали это. Таким образом он, король Англии, оказался в руках девятнадцатилетней девушки.