— Почему просто Эля? Что это меняет? — попробовал было выяснить он.

— Ну, какая тебе разница? Я же тебе сказала, что через два месяца все объясню. Ну, пожалуйста, называй меня там только Эля.

Полонский минут десять прикидывал так и этак, для чего ей это надо, но так ни до чего и не додумался. Он еще попробовал добиться у нее объяснения, но она твердо настаивала на двухмесячной отсрочке, которую он ей пообещал, и ему пришлось угомониться. На вечеринке все прошло прекрасно. Лешкин босс вообще не обратил внимания на ее имя, так как весь дымился от делового энтузиазма и говорил только о начале строительства. В воскресенье они весь день отдыхали дома, а вечером Полонский как всегда отвез ее домой, то есть к Эльвире. Как только он уехал, Лиза вышла из подъезда, чтобы поехать домой. И тут из-за дерева вышла какая-то девушка и встала перед ней. Лиза удивленно подняла не нее глаза, и у нее перехватило дыхание. Перед ней стояла Диана.

* * *

Первой мыслью Лизы было: что ей делать, если та вдруг кинется вырывать ей волосы или выцарапывать глаза. У этих девиц так ведь, наверное, принято выяснять отношения. Но вместо того, чтобы начать скандал, Диана вдруг вежливо сказала нежным детским голосом.

— Здравствуйте, Эльвира, я не ошиблась, вас ведь Эльвирой зовут?

Лиза только молча кивнула, не в силах выдавить из себя ни звука. Удостоверившись, что не ошиблась, Диана продолжила.

— Вы, наверное, не знаете меня, но у нас есть общий знакомый, Дима Полонский. Я бы хотела с вами о нем поговорить. Может, сядем на скамейку?

— Давайте лучше там, в садике напротив, — наконец удалось произнести бедной Лизе, которая постоянно боялась, что ее из окна увидит Лешка.

— Хорошо, давайте там, — послушно ответила Диана своим нежным голоском.

В садике Лиза наметанным глазом сразу выбрала самую укромную скамейку, и направилась туда.

Что мне ей сказать, лихорадочно думала она. Сказать, что не знала о ней, чем же мне это поможет. Вот теперь я знаю, так что, мне нужно отказаться от Димы и сказать ей забирай его? Я этого совсем не хочу. Сказать, что знала о ней, но каждый имеет право на счастье, будет по-хамски и некрасиво. Да я и не смогу никогда так говорить. Так и не решив, что сказать, Лиза уселась на скамейку. Диана уселась рядом с ней и грустно начала.

— Так вот, до вас Дима встречался со мной и довольно долго. Мы были вместе почти год, когда вдруг появились вы, и он… он просто избавился от меня. А ведь я не просто из-за денег с ним жила. Может, вам трудно поверить, но у меня тоже есть чувства, и я привязалась к нему. Я уже как-то рассчитывала на него. Я потратила на него год жизни. А он просто бросил меня как ненужную вещь. Вы не представляете себе, как это обидно, но он вас тоже может бросить, как меня. Так что если вы торжествуете сейчас, это может быть очень ненадолго. И знаете, что я еще хочу вам сказать? На чужом несчастье своего счастья не построишь. Я вам не желаю зла, но вы разбили мне жизнь, и бог вас за это накажет.

— Подождите, подождите, — испугалась Лиза, которая от своей робкой матери переняла страх перед всякими проклятиями.

— Я совсем не отбивала его у вас. Дело в том, что он мой муж, — вдруг неожиданно проговорилась она.

— Как муж? Вы разве уже успели пожениться? — недоверчиво спросила Диана.

— Нет, мы были давно женаты, просто мы разошлись и не жили вместе, а теперь решили снова попробовать, — безудержно фантазировала Лиза, ужасаясь, что она рассказывает свой самый большой секрет совсем незнакомой женщине. Более того, своему врагу, который желает ей всяких несчастий.

— Но он мне никогда даже не намекал, что он женат, — все также недоверчиво возразила Диана.

— Вот, я сейчас докажу.

Лиза стала рыться в сумочке. После разговора с мамой, она машинально положила туда паспорт. Найдя его, она раскрыла нужную страницу и показала Диане штамп ЗАГСа, как бы случайно закрыв пальцем дату.

— Полонский Дмитрий Сергеевич, — прочла та. — Да, действительно.

— Ну, вот, видите. Я просто хочу вернуть себе своего мужа.

— Ой, ну, конечно. Ты имеешь на это полное право, раз ты его жена. Прости, пожалуйста, я не знала этого, когда пришла. Но только что теперь будет со мной?

Глаза у нее наполнились слезами. Еще минуту она пыталась сдерживаться, а потом зарыдала.

Лизе мгновенно стало ее жалко.

— Ты что, так любишь его?

Диана, не переставая рыдать, замотала головой.

— Тогда не плачь так. Ну, посмотри на себя, ты такая красавица, и молодая совсем. Ты себе еще получше найдешь. Я уверена, что тебе мужчины проходу не дают.

— Да, не дают, но они все женаты, и жен своих бросать не собираются. Да я и не стану никого уводить из семьи, я же не такая подлая. А годы ведь идут. На Диму вот год жизни потратила, а мне уже почти двадцать два. И у меня ничего нет, мне даже скоро будет негде жить.

— У тебя никого нет? — испугалась Лиза.

— Есть, конечно. У меня есть родители, и мама, и папа, но мы живем в маленькой трехкомнатной квартире, а у меня есть еще старшая сестра. Они с мужем и ребенком тоже живут с нами. У них нет денег на квартиру. У моей сестры хороший муж, он работает, и она тоже, но на зарплату квартиру не купишь. Когда я жила с ними, то спала в проходной комнате. Дима снимал мне квартиру, а сейчас подходит срок оплаты, и мне нечем платить. Мне придется вернуться туда, в эту тесноту и нищету. Да, нищету. Мои родители старые. Они поженились, когда им было уже за тридцать, и сейчас они на пенсии. А работать не могут, потому что они больные.

— А ты? Ты работаешь?

— Я работала после школы в одной фирме. Зарплату там платили копеечную, и нужно было целый день печатать на сумасшедшей скорости. Знаешь, что это такое, когда к концу дня пальцы сводит судорога, глаза лезут на лоб, а бумаги все не кончаются. Потом я еще работала в парикмахерской. Дима уговорил меня бросить работу, а теперь я пыталась устроиться куда-нибудь, но ничего не могу найти. В смысле, меня берут на работу, но зарплата везде крошечная, а каждый даже самый маленький начальник считает, что я должна его еще и обслуживать, сама понимаешь, в каком смысле. У меня деньги кончаются, а выхода никакого. Раньше я еще и родителям помогала, им их пенсии хватает только на лекарства. Они, бедные, думают, что у меня хорошее место и большая зарплата. Я им каждый месяц давала деньги, а теперь приду и буду сидеть у них на шее. Нет, ты не думай, они хорошие, любят меня, и сестра тоже, и я их люблю, так что я могу вернуться к ним, но ведь это конец всему.

И она снова горько зарыдала.

Лиза сочувственно смотрела на нее, мучаясь от сознания собственной вины, как вдруг у нее в голове словно вспыхнула молния.

Ну, конечно, мысленно воскликнула она, на ловца и зверь бежит. Это будет то, что нужно.

— Так, — деловито, бессознательно подражая Эльвире, сказала она. — Все, перестань реветь, я знаю, что тебе делать.

Диана по-детски послушно перестала всхлипывать и с надеждой посмотрела на Лизу.

— Хочешь выйти замуж за датчанина? Вернее, он отсюда и наполовину русский, или нет украинец, но это все равно. У него есть фабрика, магазины, огромный дом, и самое главное, он молодой и очень симпатичный. И еще хороший человек к тому же. Ну, как?

— Так не бывает, — подумав, твердо ответила Диана.

— Бывает, — не менее твердо возразила Лиза. — Я его сама видела. Это Димин друг, он приехал в Россию найти себе русскую жену. И ты можешь стать этой женой.

— Но он разве на мне женится?

— А почему бы и нет? Чем ты можешь ему не подойти?

— Ну, наверное, ему нужно, чтобы жена была образованная и хорошая хозяйка, и чтобы была экономная. А самое главное, ему Дима расскажет, что я с ним жила и что он давал мне деньги.

— Пусть только попробует, — грозно потрясла кулаком Лиза.

— Кроме того, Дима и знать об этом не будет. Вот слушай. Эрик сейчас на Украине и приедет в следующую субботу. В воскресенье мы с ним идем в Музей изобразительных искусств имени Пушкина. Дима с нами не идет, он занят. Так что пойдешь с нами ты, как моя близкая подруга, и я вас познакомлю.

— Ты думаешь, я ему понравлюсь? — с надеждой спросила Диана.

— Еще бы, ты же красавица.

— Да, но ведь этого, наверное, мало. Он говорил, какую он хочет жену?

— Ну, конечно, он ищет и красавицу, и умницу, и хозяйку. И чтоб любила его бескорыстно, и чтобы была нежной и заботливой. В общем, ему нужен идеал, и его-то он и найдет в твоем лице.

— Но я совсем не такая уже умная, и готовить не очень умею. У нас дома мама всегда готовила. Правда, я люблю чистоту, у нас дома всегда я убирала, а больше ничего я и не умею.

— А неделя на что? У нас еще есть целая неделя, и мы с тобой займемся целевой подготовкой. Поехали ко мне.

Лиза решительно встала и направилась к остановке. Диана чуть ли не бегом устремилась за ней.

— Подожди, я чего-то не понимаю. Разве ты не тут живешь?

— Нет, здесь живут мой брат с женой, я сейчас почти все время ночую у них, так как у него жена в положении, ее нельзя оставлять одну, — привычно соврала Лиза. — А мы с тобой сейчас поедем ко мне домой. Я там живу с мамой. Она тебя за неделю научит хорошо готовить, а мы с тобой займемся твоим образованием и воспитанием.

— Как это?

— Ну, например, мы в воскресенье идем смотреть картины художников-импрессионистов. Ты подготовишься и покажешь ему картины. Расскажешь понемножку о каждой что-нибудь интересное, у меня дома есть книги, я дам тебе их почитать. Потом, когда он клюнет, пригласишь его к себе домой на обед. Или нет, лучше пригласи нас всех вместе, так будет приличнее, а с Димой я к тому времени поговорю, и он будет молчать, как миленький. Мы с мамой поможем тебе приготовить, но об этом они, конечно, не будут знать. Еще мы с тобой подготовим темы для разговоров, почитаем о Дании, об Украине, ну, о Москве там что-нибудь, так как ты его еще куда-нибудь поведешь. В общем, никуда он от нас не денется.