— Как расстаться? Что вы имеете в виду?

— Продам фабрику и вложу деньги в строительство.

— А как же все, кто работает там и в офисе? У вас же только на фабрике тысяча двести человек работает. Что с ними со всеми будет?

— Ничего не будет, так и останутся работать. Неужели вы думаете, что новому хозяину будет выгодно всех уволить, набрать новых и начать учить их? Нет, конечно, так что вам ничего не грозит.

— А как же ваш отец? Ему ведь будет тяжело.

— За эти годы многое изменилось. Он уже отвык от фабрики, да и той, что он строил, уже нет, а эту он и видел всего один раз. Так что теперь это будет безболезненно, по крайне мере, я так думаю.

Ну, вот, только этого не хватало. Только начала с ним налаживать контакт, как он уже собирается уйти, подумала Лиза.

— И когда вы собираетесь продавать фабрику? — как можно безразличнее спросила она.

— Ну, не знаю, — уклончиво ответил он. — Не так-то просто наладить новое дело. Кроме денег для вложений, нужны еще связи и, самое главное, команда.

— Команда?

— Ну, да, люди, которые будут работать рядом. Я как-то читал книгу Ли Аякоки. Он много лет был директором завода Форда. Оказывается, Форд разорялся несколько раз, и они снова начинали с нуля. Так вот, первое, что они делали, это набирали новую надежную команду. Не просто хороших специалистов, а по-настоящему талантливых, преданных и заинтересованных людей. В Америке это считают самым главным условием для успеха. И я с ними согласен. Но найти таких людей тяжело. И, конечно, очень важны связи и знакомства. Без этого невозможно получить заказы. Но я, в общем-то, не собираюсь начинать с пустого места. У меня есть друг, владелец довольно приличной строительной фирмы…

Лешкина фирма, сразу поняла Лиза.

— …Так вот, он предлагает объединиться и создать крупную компанию, которая будет строить свои здания и также брать строительные подряды. Для начала мы собираемся сами построить четырнадцатиэтажный отель. Это будет, так сказать, наша визитная карточка. Мы уже купили участок под него и начинаем работать над проектом.

Он вдруг замолчал, а потом удивленно сказал.

— Странно, что я вам это рассказываю. Это ведь очень конфиденциальная информация. Даже моим родителям я еще ничего не говорил.

— Но вы ведь знаете, я никому ничего не скажу, — серьезно сказала Лиза.

— Да, я вам доверяю, просто странно, что мне вдруг захотелось рассказать об этом именно вам.

Ничего странного, фыркнула про себя Лиза, очень даже естественно, что человек первой все рассказывает жене. Интересно, может, он чувствует, что мы с ним не просто знакомые.

— В общем, я надеюсь, что дальше вас это не пойдет. А то у всех станет нерабочее настроение, а ведь все это пока только проекты.

— Дмитрий Сергеевич, вы же знаете, что я умею молчать. Про лестницу я же никому ничего не говорила.

— Да, я знаю и ценю это, — засмеялся он. — Ну что, давайте рассчитываться?

В гостинице он помог ей вынести вещи и довел до такси.

— Извините, что не провожаю вас в аэропорт, но обещайте мне, Эльвира, что вы не будете открывать никакую дверь и ходить по неизвестным лестницам.

— Ну, вот, так нечестно, Дмитрий Сергеевич, теперь вы все время будете надо мной издеваться? — мгновенно вспыхнула Лиза.

— Я не издеваюсь над вами, Эльвира Викторовна. Я беспокоюсь за вас, — полусерьезно, полуиронически сказал он.

Когда они прощались, он на мгновение задержал ее руку в своей и чуть наклонился к ней. У Лизы мелькнула мысль, что он сейчас поцелует ее, но он только улыбнулся, отпустил ее руку и открыл ей дверь автомобиля. Лиза тоже улыбнулась, села на заднее сидение, машина тронулась, и она стала удаляться от него все дальше и дальше, хотя ничего в жизни ей не хотелось больше, чем остаться сейчас с ним.

Ну, ничего, утешала она себя. Какое-то начало все-таки положено, а послезавтра они снова увидятся в офисе. Нужно просто как-то прожить два дня без него.

Постепенно мысли переключились на тех, кто ждал ее дома, и внезапно она чуть не подпрыгнула на сидении. Она же забыла про подарки! Нельзя же приехать из-за границы без подарков. Слава богу, благодаря практичной Татьяне, у нее осталось достаточно евро. Можно будет все купить в дьюти-фри. Только бы скорее попасть в аэропорт и зарегистрироваться.

Пройдя регистрацию и таможенный контроль, Лиза бросилась в дьюти-фри и принялась там бушевать. Увидев подходящую вещь, она бросала ее в корзинку и чуть ли не бегом устремлялась дальше. Постепенно ей удалось приобрести все, что могло бы осчастливить всех ее немногочисленных друзей и родственников. Эльвире будут вручены ее любимые духи «Палома Пикассо», а через несколько месяцев красивый набор для новорожденного младенца мужского пола. Лешке она купила его неизменный «Хьюго Босс» и бутылку «Наполеона». Большие трудности вызвал список косметики и парфюмерии, который ей дала вместе деньгами Вероника Анатольевна. Всего Лиза найти не смогла, так как торопилась, но в порыве вдохновения заменила недостающую продукцию на ту, что ей понравилось самой. Вероника Анатольевна легко подается внушению, и ее не трудно будет убедить, что эти средства и новее, и эффективнее. Все оставшиеся деньги она решила потратить на свою тихую стеснительную маму, которая вечно экономила на себе, покупая для себя только дешевые вещи. Выбирая для нее красивые, нарядные вещи, Лиза уже заранее представляла, как она будет стесняться носить их, считая себя для них слишком старой. А ведь ей всего сорок пять лет. Вывезти бы ее в Италию, чтобы там она посмотрела на итальянок. Заграницей у женщин нет возраста, и это просто замечательно.

Завершив покупки выбором большой коробки конфет для офиса, Лиза успокоилась. У них на работе уже сложилась традиция: приезжающие с выставок обязательно привозили конфеты и угощали весь офис. Теперь, наконец, пришла и ее очередь.

В самолете Лиза стала обдумывать, что рассказать Эльвире, а о чем лучше умолчать. Ни в коем случае нельзя рассказывать, что они спали в одном номере. Эльвира убьет ее за то, что она не соблазнила Полонского. Но Лиза чувствовала, что она все сделала правильно. Соблазнить на одну ночь, невелика премудрость, а он ей нужен на всю жизнь. Про лестницу в отеле тоже лучше умолчать. В общем можно только рассказать, как он назвал ее хорошенькой, ну, и про музеи еще. И, конечно, она ни в коем случае не должна никому рассказывать о главном, об этом удивительном чувстве близости, которое едва-едва начало зарождаться между ними. Лиза впервые ощутила его, когда он стал в ресторане рассказывать ей о своей жизни, и потом, когда они прощались возле такси. Оно было еще такое слабое и хрупкое, что любое упоминание о нем вслух могло разрушить его. Даже мысли о нем должны были быть очень осторожными. И даже любящая и доброжелательная Эльвира могла неосторожным словом спугнуть его. Нет, об этом Лиза твердо решила молчать. Так впервые в жизни у нее появилась тайна от ее лучшей подруги.

* * *

— Все, что мне остается сделать, это полететь в Америку и пересадить эту чертову кошку на другое место, — в сердцах воскликнула Лиза, заходя в их кабинет и швыряя на стол пачку документов.

— Интересно, чем вам могла помешать эта американская кошка? — отозвался мужской голос с другого конца комнаты. Лиза подняла глаза и увидела, что рядом с Вероникой Анатольевной стоит Полонский. — Ой, извините, Дмитрий Сергеевич, здравствуйте, я вас не видела, — растерялась она.

— Так что же все-таки случилось?

— Я целый день пытаюсь послать Стефани документы по факсу, а у нее факс не работает. У нее, видите ли, кошка любит спать на факсе, и бумага не проходит. Это она нам в прошлый раз рассказала. А клиент ведь будет жаловаться, если не сможет вовремя забрать контейнер, потому что ему документы не послали.

— Понятно, — кивнул головой ее босс и тут же снова повернулся к Веронике Анатольевне.

— Так пошлите ему цены и ФОБ и СИФ, потому что он все равно потом выберет СИФ.

— Да, я поняла, Дмитрий Сергеевич, я все сделаю.

— Благодарю вас.

Он спокойно повернулся и вышел из кабинета, даже не взглянув на Лизу.

Та бухнулась на свой стул и с досадой заколотила по клавиатуре компьютера. Прошла уже неделя с тех пор как они вернулись из Италии. И все это время она его почти не видела. В первый день после своего приезда он как всегда зашел поздороваться со всеми и вежливо спросил ее, как она долетела. И все. Больше он к ней не обращался и не заговаривал. А время шло, и та тоненькая ниточка, что связывала их в Италии, становилась все тоньше и тоньше. Еще несколько дней, и она исчезнет совсем. И что делать тогда? Все начинать с начала? А будет ли у нее еще такая возможность побыть с ним наедине? Вряд ли бог даст ей еще один шанс, а этот она безвозвратно упустила. И Лиза еще с большей злостью продолжила печатать.

— Эльвирочка, ну что вы так расстраиваетесь, — услышала она голос Вероники Анатольевны. — Возьмет он свой контейнер вовремя, а если не успеет, вам все равно нечего нервничать. Дмитрий Сергеевич еще никого не заставлял платить за простой контейнеров.

Господи, святая простота эта Вероника. Неужели она и вправду считает, что Лиза такая расстроенная из-за какого-то дурацкого контейнера? У нее вся жизнь пропадает, вот в чем дело, а на контейнеры ей наплевать. А Полонскому наплевать на нее. Она уже два раза общалась с ним вне конторы, все время как будто что-то начиналось, но потом опять ничего. Она напоминала себе муравья, который попал в стеклянный стакан и хочет оттуда выбраться. Он начинает ползти по стенке, но чуть-чуть проползет и соскальзывает вниз. Снова и снова начинает он свой путь, не понимая, что дело его безнадежное и до конца ему все равно не добраться. Вот так и у нее ничего не получается и даже глупо на что-то надеяться.