— Фром, — задумчиво повторил граф. — Это ведь не очень далеко, правда?

— Около дюжины миль.

Чарли энергично встал.

— Отличная работа, Барнс. Не забудь упаковать несколько бутылок лучшего шерри. Да, и закажи карету: завтра выезжаем. — Своих лошадей он успел утомить сначала переездом из Лондона в Бат, а потом погоней за женой Джерарда. Несмотря на комфорт собственного экипажа, его тоже лучше было оставить в Бате по целому ряду соображений. Он накинул плащ, взял шляпу и вышел из отеля.

Путь до дома брата оказался недолгим. К счастью, Джерард оказался на месте.

— Входи, входи, — приветствовал он и отдал команду ординарцу: — Брэгг, портвейн.

Тот коротко кивнул и исчез.

— Надеюсь, не слишком помешал. — Чарли осмотрелся. — А где же моя прелестная невестка?

— Почувствовала себя неважно и прилегла.

Граф глубоко вздохнул и приготовился выслушать сообщение о грядущем прибавлении в семействе. Брат выглядел безумно влюбленным, и последствий страсти следовало ожидать в ближайшее время. Однако Джерард лишь показал на кресло.

— Узнал что-нибудь?

— Хайрам Скотт имеет отношение к строительству каналов, — сообщил Чарли. — И сюда он приезжал, вооруженный планами и документами. Должно быть, с кем-то встречался.

Джерард удивленно вскинул брови:

— Правда? Почему же в таком случае мои сыщики его не выследили?

Граф пожал плечами:

— Он обошелся без таинственного антуража. Зашел на почту, посетил в отеле «Йорк» некую леди, а потом оставил ей письмо. Сам здесь не задерживался.

— Хм, — задумчиво произнес Джерард. Откинулся на спинку кресла, вытянул ноги и сложил руки на груди. — В этой местности спекулянты на каждом углу. А привлекает их уголь — ведь именно ради него и строятся каналы. И все же о нем я ни разу не слышал.

— Но ты же не знал, что разыскиваешь именно Хайрама Скотта, — возразил Чарли. — Возможно, имя звучало, но ты просто не обратил на него внимания.

Джерард немного помолчал, рассчитывая вероятность, и кивнул:

— Вполне допустимо.

— Или же он специально старался держаться в тени — из-за шантажа. Не исключено, что стремился раздобыть деньги, чтобы купить собственные акции, а после смерти отца, не получив ни пенса, отчаялся или окончательно обнаглел. Кто знает? — Чарли взмахнул рукой, словно отгоняя ненужные догадки. — Не удивлюсь, если окажется, что этот тип терроризирует половину парламента и считает себя неуловимым.

Джерард посмотрел с подозрением.

— Надеюсь, ты не забыл моего предположения о том, что Скотт не намерен останавливаться на двоеженстве отца?

Чарли, конечно, ничего не забыл, но до сих пор не знал, что делать с опасной идеей. Брат подозревал, что истинной целью Скотта были вовсе не деньги, которые он пытался получить от Дарема. На самом деле негодяй стремился как можно дольше и мучительнее терзать его сыновей. Версия объясняла, почему требование о деньгах было выдвинуто лишь однажды, несколько месяцев назад, но в остальном представлялась маловероятной. Почему Скотт отправлял угрожающие письма только герцогу, а не всем им, если намеревался третировать именно сыновей? И почему не присылал новых, после того как разгорелся скандал? Газеты раздули сплетню о тайном браке отца несколько недель назад, а оскорбительные письма не приходили уже два месяца. Из всех недоброжелателей, которых Чарли мог бы подозревать в злодеянии — а их существование он вполне допускал, — невозможно было назвать ни одного, кому обстоятельства могли бы помешать написать снова.

— Но ведь новых угроз не поступало, — напомнил граф. — Если бы подлец хотел нас помучить, то вряд ли удержался бы, чтобы не напиться крови, после того как скандал разгорелся в полную силу. Эдвард с радостью заплатил бы целое состояние — лишь бы остановить распространение слухов. Если врагу нужны наши мучения, он должен обладать нечеловеческой выдержкой, чтобы наслаждаться тихо, без единого торжествующего возгласа.

— Согласен. — Джерард помолчал. — А что за леди встречалась со Скоттом в отеле «Йорк»?

Чарли слегка улыбнулся.

— Интересная особа. Меня она презирает.

— И что же ты успел натворить? — с подозрением уточнил Джерард.

— Кажется, доставил ей некоторое неудобство своим появлением. Совершенно непреднамеренно, но она все равно рассердилась.

— Она каким-то образом замешана в шантаже?

— Понятия не имею. — Однако граф вовсе не исключал такой возможности. Очевидная враждебность могла возникнуть не просто от неприятия внешности. Праздный и ленивый! Для такого приговора одного беглого взгляда недостаточно.

— Что ты намерен предпринять? — Как обычно, Джерарду не терпелось броситься в бой. — Может быть, навести справки и о ней тоже? У меня есть один знакомый — отличный парень, который с радостью возьмется выполнить поручение. Лейтенант Картер из нашего полка.

— Спасибо, я уже и сам успел немало узнать. — На лице брата отразилось удивление, и Чарли иронично приподнял бровь. — Не пытайся изобразить недоверие. Для этого потребовалось всего лишь провести полчаса в чайной гостиной и поболтать с ее пожилой компаньонкой.

— В чайной гостиной? — переспросил Джерард почти с ужасом. Военному, не привыкшему подолгу сидеть на одном месте, а тем более обсуждать моду с престарелой леди, подвиг казался немыслимым. В этом отношении Джерард очень походил на отца.

Чарли решил принять реакцию как комплимент своему ангельскому терпению.

— Именно. Прекрасное место для встреч с дамами.

— Представляю, — поморщился Джерард. — И что же тебе удалось выяснить?

Объективных оснований скрывать информацию от брата не было, и все же граф сомневался, стоит ли рассказывать о миссис Невилл. Единственное, что ее связывало с его семьей, — это знакомство с Хайрамом Скоттом, и в то же время оставалось загадкой, почему бизнесмен шантажировал отца. Не исключено, что почтовый служащий всего-навсего ошибся и перепутал Скотта с кем-то другим. Да и вообще трудно было сказать, имеет ли смысл преследовать леди, однако отказываться от своего плана лорд Грэшем не собирался. Других вариантов просто не существовало.

— Ничего особенного, — медленно произнес он. — Завтра она уезжает из Бата… судя по всему, к Скотту. Я решил ехать следом.

Глава 5

Путешествие на юг графства Сомерсет, в городок под названием Фром, оправдало худшие опасения.

Миссис Бейтс ничего не оставалось делать, как терпеливо принимать невзгоды. Вопреки обычным жалобам на неудобства и лишения дальней дороги на сей раз, она вела себя тихо. Поначалу Тесса наслаждалась спокойствием, однако через некоторое время встревожилась. Молчание было настолько чуждо Эжени, что стало страшно, не заболела ли она.

— Вы хорошо себя чувствуете? — наконец не выдержала Тесса.

— Да, милочка, прекрасно. — Компаньонка грустно улыбнулась. — Вот только жалко оставлять Бат. Буду очень скучать по его красоте и комфорту.

— Понимаю. Но не пройдет и месяца, как мы окажемся в Лондоне. Уверена, что уж там-то скучать не придется.

— Да, конечно. — Миссис Бейтс со вздохом поправила шаль. — Надеюсь, что до тех пор не надоем тебе окончательно.

— Что за ерунда! — удивленно воскликнула Тесса. — Вы вовсе мне не надоели. Напротив, очень рада приятной компании. — Она не кривила душой: приступы серьезного раздражения случались редко и продолжались недолго. Однако подобная меланхолия была совсем не свойственна Эжени. — Жаль, конечно, что не могу предложить путешествие более занимательное, чем поездка по закоулкам Сомерсета, тем более что вы с удовольствием остались бы в Бате.

Эжени слегка оживилась.

— О, с огромным удовольствием! Там просто чудесно! Но что ж поделать, если не судьба… — Она взглянула на госпожу и слегка покраснела. — Не волнуйся, дорогая. Обещаю не унывать.

Тесса подозревала, что истинная причина печали кроется в утрате приятного общества лорда Грэшема. Она чувствовала себя виновницей разлуки, но в то же время не могла избавиться от чувства облегчения: чем дальше от графа, тем лучше. Трудно было представить, что столь блестящий и богатый аристократ мог обратить на женщину внимание просто так, бескорыстно. Но что же могло заинтересовать его в миссис Бейтс, не имевшей ни денег, ни титула, ни положения в обществе? Она была всего лишь доброй скромной пожилой леди, увлеченной чтением романов да сплетнями о моде.

Что же могло так заинтриговать лорда Грэшема? Эжени утверждала, что он ничуть не обиделся на неосторожное замечание в свой адрес, и это обстоятельство выглядело еще более загадочным. Что же в таком случае могло привлечь его внимание? Тесса давно не была в Лондоне, однако не сомневалась, что не забыла бы даже случайную, мимолетную встречу с графом. Видит Бог, никак не удавалось выбросить из головы ни классически правильное лицо, ни бархатный голос, и это раздражало еще больше, чем его непонятный интерес. К счастью, теперь, когда Бат, а вместе с ним не в меру любезный аристократ, остались в прошлом, о сомнениях и переживаниях можно было забыть. Скорее всего, даже если судьба столкнет их в Лондоне, граф ее не узнает.

Фром находился всего в дюжине миль от Бата, однако по мере продвижения на юг пейзаж заметно менялся. Мягкие, покрытые изумрудной зеленью холмы постепенно уступали место утесам и каменным россыпям, как будто земля исчерпала плодородие и уже не могла дать жизнь ни деревьям, ни даже траве. Элегантные светлые здания Бата сменились скромными кирпичными домиками с соломенными крышами. Временами с дороги можно было рассмотреть открытые угольные карьеры, а крики шахтеров заглушали даже скрип и стук экипажа. Да и сама дорога представляла собой убогую грязную колею; ничего удивительного, что строительство канала для перевозки угля приобрело жизненно важное значение. Во Фром приехали только к вечеру. Наконец-то ступив на твердую землю, Тесса почувствовала себя такой разбитой, словно проехала не двенадцать миль, а по крайней мере сорок.